Татия Суботина - Жажда

• Название: Жажда
• Автор: Татия Суботина
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Что бы вы сделали ради того, чтобы выжить?

Марта Туманова, обычная студентка, и представить не могла, во что обернется уикенд на природе, куда пригласили одногруппники. Остров забытых душ, оказавшийся ловушкой. Ее персональное Чистилище, где Марта должна сама решить, в какую дверь войти: ад или рай.

Друзья, ради выживания готовые на все, откроются новыми гранями, о которых она и не подозревала. Есть ли в окружающем ужасе место любви? Съесть самой или быть съеденной ради того, чтобы уцелеть?

А какой бы выбор сделали вы?..

Предупреждение: Присутствуют эротические и сцены жестокости (не героя над героиней). Возрастной ценз: строго 18+.

---

— Что?! — свистяще выдохнул Потрошитель, словно вдруг лишился голоса. — О чем она говорит? Марта?!

Он пытался дотянуться ко мне через Майатму, но даже смотреть сейчас на Данила было больно и противно. Запястье со связующей татуировкой невыносимо жглось, я стала догадываться, что метка имела свойство реагировать на перемену эмоций между мной и Потрошителем. Теперь до безумия хотелось выгрызть этот узел зубами, только бы избавиться от любого напоминания о своей самой большой ошибке.

— А ты думал, что справился с братцем своими силами? — холодно усмехнулась жрица. — Да ты, идиот, был слабее щенка! Я все видела! Что ущемленная гордость настолько свербела, что ты решил наглупить по всем фронтам?!

Не имело смысла дожиться окончания концерта. Развернувшись, на негнущихся ногах понеслась прочь. Дороги не разбирала. Да и неважно, в какое место меня бы занесло, лишь бы подальше отсюда.

Мост подо мной ходил ходуном. И странно, только страха совсем не было. Неведомая сила толкала вперед. Ветер свистел в ушах.

От взглядов, которыми провожали меня Потрошители, выскакивающие из домов, чувствовала себя чем-то низкосортным и постыдным.

Убежать хотелось на край света, а получилось добраться только до свисающей вниз веревочной лестницы. Данил быстро настиг меня, развернул к себе и стиснул ручищами так сильно, что пошевелиться получалось с трудом.

— Марта, милая, пожалуйста, прости меня, — он смотрел широко распахнутыми глазами, на лице застыла гримаса боли и вины, а в голосе звучало такое искреннее сожаление, что могло бы растрогать кого угодно. Только сейчас на меня это совершенно не действовало. Лицемер. — Ты правильно сказала! Я такой идиот! Я был зол из-за тебя, из-за отца, из-за Макса и вдруг решил, что заставить тебя ревновать пойдет нам на пользу.

— Это неважно, — собственный голос показался деревянным, холодным.

Словно слово, наконец, взяла дешевая пародия меня. Как же все отвратительно!

Если Данил хотел обнажить меня до самой сердцевины, то он этого успешно добился.

— Марта… — отчаянно простонал Потрошитель, прижимаясь лицом к моей шее. — Пожалуйста, прости меня.

Неистово отталкивая его, поняла, что готова сделать что угодно, лишь бы не чувствовать сейчас этот приторно-сладкий запах чужой женщины на его коже.

— Я-я… — сбивчиво продолжал он. — С Зариной у меня давно ничего нет. Я ничего к ней не чувствую. Пожалуйста! Не отталкивай меня! Прости! Я не знаю, что еще сказать…

— Что я тебе сделала?

Мое сердце упало к ногам, да так и замерло на этих темных досках.

— Знаю, что ты злился из-за того, что случилось по моей вине между вами с Максом. Я виновата! Но откуда мне было знать, что он удумал тебя убить?! Я всего лишь хотела увидеть маму! Единственного человека, который меня любит такой, какая есть!

— Марта…

— Я понимаю, что мы не подходим друг другу!

— Это не так!

— Сначала ты приказывал и играл моей жизнью, как тебе вздумается, ничего толком не объясняя. А когда я сбежала, ты обвинил меня во всех грехах, и каждый раз награждал отвращением, стоило только рот открыть! Потом ретировался от отца, прикрывая меня, как что-то постыдное!

— Нет, я…

— Но и этого оказалось мало? И ты придумал наказание поизвращеннее! Так?!

Из глаз брызнули горячие слезы. Сдержаться не получилось. Можно приписывать еще одно очко на счет Потрошителя. Обнажил мою душу до предела. Оголил и ударил побольнее. В самую суть.

— Марта… — повторял Данил, как заклинание.

— Меня никто еще так не унижал.

Потрошитель ссутулившись, продолжал разглядывать меня с каким-то нездоровым вниманием. Точно выискивал открытые раны на теле, пытавшись взглядом излечить все увечья. Но то, что действительно нуждалось в утешении, было сокрыто от глаз.

— Прости меня. Прости. Пожалуйста, — продолжал уговаривать он слегка, лишь кончиками пальцев, оглаживая мои предплечья. — Марта, прости.

Заминка затягивалась. Запал исчез. Ревность и злость превратились в ядовитый узел, крепко оплетая мое сердце, но рваться эмоциями наружу перестали. Я исчерпала силы для ссоры, чувствовала лишь уныние и усталость. Хотелось покончить с этим поскорее и исчезнуть.

Внезапно, словно что-то решив для себя окончательно, Данил потянулся ко мне с поцелуем.

Как только между нашими лицами осталось несколько сантиметров, в нос вновь ударил приторный запах Зарины, которым Потрошитель словно пропитался насквозь. К горлу подкатила удушливая тошнота. Не помня себя от ярости, я вцепилась ногтями в лицо предателя, отталкивая его голову подальше.

— Не смей!

Он оторопел.

— Если бы я хотела поцеловаться с Зариной, я бы так и поступила! — зло процедила я.

— Прости, — виновато отступил, размыкая объятья.

— Ты провонялся ею!

— Прости.

— Перестань извиняться! Меня это только бесит!

— Прости.

Глухо зарычав, я ухватилась за лестницу и занесла ногу над пропастью, стараясь не промахнуться и упереться в первую балку.

— Позволь мне помочь тебе спуститься, — мгновенно остановил он меня, хватая за руку. — Ты не в том состоянии. Пожалуйста, Марта.

— Нет!

— Ты не спустишься сама! Здесь высоко!

— А мне плевать!

Не став больше его слушать, я упрямо ухватилась двумя руками за лестницу и начала спуск. Вслед донеслось недовольное рычание. Лестница раскачивалась на ветру, передвигаться было трудно, и к середине спуска злость поутихла, заставив меня разумно посмотреть на некоторые вещи. Если обида на Данила никуда не делась, то понимание того, что он оказался прав насчет моего состояния пришло. Тело ломило, каждое движение давалось нелегко, силы иссякали, запал упрямства пропал.

Потрошитель спускался следом за мной, рычал и матерился.

Когда я, наконец, спрыгнула на твердую почву, радуясь, что длина этой лестницы оказалась почти до земли и не пришлось продолжать спуск по веревке, ноги тряслись и отказывались держать. Не дожидаясь Потрошителя, двинулась из лесу. Нет, дорогу я не запомнила, скорее меня вел инстинкт.

Чтобы понять, что Данил следовал по пятам, даже оборачиваться не пришлось. На каком-то мистическом уровне я его чувствовала. А еще в шквале, обуревавших его эмоций, смогла различить вину, раскаяние и отчаянье…

На этот раз даже порадовалась связи между нами. Боль немного поутихла от знания, что не мне одной сейчас настолько паршиво.

Пещеру отыскала без особого труда. В тот момент я не задумывалась ни о чем, кроме того, чтобы побыстрее убраться из поселения. Даже о том, что уйдя с территории клана, попаду на остров Данила, где его присутствия будет не избежать.

На этот раз страх темноты и замкнутого пространства не появился. Светлячки старательно освещали дорогу, тело автоматически следовало только ему ведомому маршруту. Я же, словно отключилась от всего происходящего.

Некоторое время Данил молчал, будто действительно пытался дать мне период для раздумий. Но в итоге не выдержал тишины:

— Поговори со мной, — попросил он. И его шепот показался мне отчаянно громким криком. — Я знаю, что все испоганил, и не понимаю, как это исправить.

— Что если уже невозможно что-либо исправить?

— Не говори так. Это не первая наша ссора, но я впервые не знаю, как себя вести. Такое мерзкое чувство…

Ответить было нечего. Мерзкое чувство, как выразился Данил, и меня заполонило изнутри. Растерянность, боль предательства, злость, неверие в его искренность и дикое желание поверить — чувствовать все это сразу было губительно не столько для нервов, сколько для души.

— Можно я все тебе объясню? Сейчас?

С одной стороны я безумно хотела оглохнуть, чтобы не слышать голос, который после того, как ярость утихла, вновь посылал в мое тело импульсы дрожи. А с другой — уязвленное самолюбие и больное любопытство требовали утолить их жажду знания во всех мельчайших подробностях.

Не дождавшись моего ответа, Данил принялся рассказывать.

— Я говорил тебе, что никогда не верил в легенды про истинных пар. Хотя, если бы все сложилось иначе, у меня с детства был бы пример перед глазами. Моя мать была истинной парой отца, но после ее гибели он отказался от вынужденного одиночества и женился во второй раз. Видя, как отец был счастлив с Нивлаей или изображал счастье, я думал, что смогу также. Поэтому, когда он продолжал настаивать на союзе с Зариной, согласился. В Праге меня мучило чувство тоски, сейчас я понимаю, что стремился к тебе, но тогда думал, что любая женщина сможет заполнить эту пустоту внутри.

Я замедлила шаг, но оборачиваться не стала. Рассказ Данила все больше походил на исповедь и странное оцепенение понемногу покидало меня.

— Да, мы пробовали с Зариной. Жили вместе. Но я никогда не чувствовал полного удовлетворения с ней. Постоянно чего-то не хватало. Да, физическое влечение было, но больше ничего. Даже страсти между нами не было. И ни потребности защищать или заботиться, ни собственнического инстинкта, ни вулкана эмоций.