Дарья Аредова - Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах) (СИ)

• Название: Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах) (СИ)
• Автор: Дарья Аредова
• Издательство: Microsoft
• Жанр: Постапокалипсис

Молодая женщина-врач, сохранившая детскую веру в чудеса и тягу к неизведанному. Командир спецотряда, отчаявшийся заглушить пустоту в душе. Юная девчонка, из последних сил сражающаяся со страшным вирусом в крови. Пожилой полковник и его дочь, давно смирившиеся с одиночеством... В Городе живут разные люди. Настолько разные, что, встретив их на дождливых улицах, нипочём не подумаешь, что они знакомы. И тем не менее, все эти люди связаны, как звенья одной цепи. Из фрагментов их жизней, мыслей, страхов и симпатий, пристрастий и поступков, складывается единая Жизнь - жизнь целого мира. Мира, где людей ничтожно мало, а опасностей слишком много. А когда ты противопоставлен целому миру - зачем ещё с кем-то ссориться?..  Командиру отряда Владимиру Селиванову, более известному под именем Дэннер, остаётся противостоять каждую минуту не только целому миру, но и, в первую очередь, самому себе. И неизвестно ещё, кого труднее победить. Роман в двух частях.

---

Уже на следующий день девка садилась в постели. Отказывалась от любой помощи, краснела, когда Лидия подсовывала ей «утку» и ела самостоятельно – руки дрожат, ложку роняет – но ковыряется. А еще через два дня я, войдя в комнату, обнаружил пустую постель. Сама раненая стояла около окна, держась рукой за раму. Бледная, зрачки расширены – наверное, в глазах потемнело. Я еле успел ее подхватить. Она была маленькая, худенькая – и так-то мало весила – а во время болезни исхудала еще больше, и я почти не почувствовал ее веса. Как кукла.

— Что за дела? – отчитал я. – Хочешь отсрочить момент выздоровления? Тогда способ удачный.

Рыжая немного пришла в себя и виновато вздохнула.

— Я больше не могу лежать, – сказала она. – Может, я чем-нибудь помочь могу?

— Кому? – не понял я.

— Вам… Я могу что-нибудь полезное сделать…

— В таком состоянии самое полезное, что ты можешь сделать – это лежать и лечиться, – строго одернул я.

Девка притихла. Я прекрасно ее понимал. Ужасно чувствовать себя слабым, когда самому ложку удержать – уже подвиг. Когда разум оправился и требует деятельности, требует работы, а тело отказывается подчиняться. Когда час за часом, день за днем видишь одну и ту же стену перед собой, знаешь каждую трещинку в потолке, каждую складочку одеяла.

Я заходил ее навещать довольно часто. Во-первых, чтобы контролировать ситуацию. Во-вторых, девка рассказала мне интересные подробности. Так, я узнал от нее, что в подземельях живут люди. Любопытно. Собственно, все это можно было выспросить за первые две встречи, но я заходил чаще. Признаюсь, мне нравилось разговаривать с рыжей оборотницей. И приятно было видеть, как она с каждым днем все больше приходит в себя. Сам не знаю, почему.

Черт, кого я обманываю?.. Себя? Мне было жалко девочку. Да что тут разговаривать… и за взрослых-то душа болит, а уж тем более невыносимо, когда становятся монстрами такие вот – юные, наивные, еще не успевшие толком пожить, которым в школе задачки решать надо, в салочки играть, дневнички вести! А не корчиться в судорогах, превращаясь в кровожадную тварь.

Уж сколько раз мы терпели поражение, сражаясь с проклятием – не перечесть. Пытались вывести лекарство, запирали и связывали зараженных, когда становилось ясно, что ничего не получилось, искали хоть какой-то способ если не вылечить – так хотя бы адаптировать оборотня к жизни в городе. Мы опирались на то, что оборотни всеядны, и кормили несчастных тварями. Зараженные ели и облизывались.

А ночью рвали самые крепкие цепи, выламывали самые надежные двери и – убивали. Потому что сыт оборотень тварями, но самое желанное лакомство – человек – манит его как наркотик. Этот же наркотик уничтожает в нем последние остатки разума.

Я знал, что девчонку не спасти. Знал. И почему-то все равно надеялся.

В который раз.

Оборотни ее теперь обратно не примут. Мы – должны убить. Деваться ей некуда. Но про ее ликвидацию мы больше не заговаривали: мне нечего было добавить, а Эндра чувствовала, что это не та тема, которую следует обсуждать со мной за чашкой чая.

Правда, как и все хорошее, это мирное времечко довольно скоро закончилась. Так уж жизнь устроена – она любит со вкусом проскрести мордой о стену.

Это случилось, когда рыжая уже достаточно оклемалась, чтобы вставать с постели. Она, конечно, была еще слабенькая, но уже расхаживала по комнате самостоятельно. Когда я в очередной раз зашел к ней, то увидел, что постель скомкана, окно раскрыто, а никакой девки нет и в помине.

Значит, обратилась и убежала – этаж-то второй, без обращения никак. Я вздохнул и выпрямился. Что ж, рыжая, ты сделала свой выбор.

Смешно. Но я почувствовал облегчение.

Дэннер

— Я не могу встать, – честно призналась Аретейни. – Может быть, – тут она приподнялась и отчаянно попыталась собраться и разговаривать громче и понятнее, – может быть, нам стоит сделать так: вы ликвидируете охрану, вернетесь за мной и отнесете меня к компьютеру. А я уж там, на месте разберусь. А?

Слово-то какое. Ликвидировать. Будто бы речь идет о неодушевленном предмете.

— Снова ликвидировать охрану... Ладно. А ты как же?

Но она, вместо того, чтобы ответить на вопрос, удивленно на меня покосилась.

— Дэннер, что с тобой? Это же враги... Разве нет?

— И ты туда же? Враги, разумеется. Но это люди – люди, ясно вам? – честно попытался растолковать я. – Живые люди.

Повисла недолгая пауза, которая вскоре была нерешительно прервана Лаурой.

— Так должны быть мертвые.

— Кому должны?.. – Я махнул рукой. Нет, мы разговариваем, должно быть, на разных языках. А если серьезно – язык у нас с ними один и тот же, просто наречия немного разнятся. Иногда это препятствовало свободному общению, но обе стороны достаточно быстро адаптировались. – Ладно, черт с вами. Если потребуется чья-то смерть – обращайтесь. Без выходных и перерывов на обед.

Ласточка пожала плечами.

— А я останусь здесь. Подожду вас.

В общем-то, она права. Другого выхода и я не видел.

— Ладно. – Я протянул ей пистолет и две коробки с патронами. Затем добавил к общему комплекту свой фонарь. Оставлять ее одну очень не хотелось – да что ж поделаешь.

А я, между прочим, слово дал. Черт...

— Вы там поосторожнее, – улыбнулась Ласточка. Я пожал ей руку и развернулся к выходу. Когда мы тихонько прикрыли за собой дверь, я услышал щелчок предохранителя, затем исчезла полоска света из-под двери. Умница.

— Ты остался без оружия, – недовольно прошипел мне Артур.

— С чего ты взял? – искренне удивился я. – Очень даже с оружием.

Артур возмущенно прищелкнул языком и замолчал. В самом деле, отсутствие огнестрельного оружия не значит отсутствие оружия в целом. Но объяснять что-либо сейчас не было времени.

У меня, в общем-то, ни на что не было времени. Через час действие наркотика завершится, и мне очень-очень повезет, если я останусь в живых. Пока что, я чувствовал себя прекрасно, и даже боль, казалось, притупилась, и раны не дергали. Но я знал, что это ненадолго. Ампулы выдаются один раз, и предназначены они для крайнего случая, когда сил уже не остается, а победить – надо. Вот тогда-то ты и должен осознать, что безопасность твоих сограждан, по сути, важнее твоей жизни и принять как должное этот факт, принять за аксиому необходимость твоей жертвы и провести последний час твоей жизни с максимальной пользой для общества. А поскольку ты и без того стараешься всю жизнь приносить обществу максимальную пользу и знаешь, что можешь умереть в любой момент – так ничего, по сути, и не меняется.

Мне нужно спасти детей и раненую женщину. Чем, скажете, не крайний случай? По-моему, я действую строго по инструкции.

— Командир...

— Да. – Я обернулся. Лесли вскрикнула. – Что с тобой?

— Со мной? – выдавила Лесли, не отрывая распахнувшихся глаз от моего лица. – Вас зацепили?!.. Да?!..

Нет, вроде.

— С чего это ты взяла? – осторожненько уточнил я. Лесли зажала рот ладошкой.

— У-у вас глаза были зеленые! – донесся ее приглушенный голос.

— А стали?.. – не сообразил я, даже останавливаясь. Остальные затормозили следом.

— Черные, – отозвался вместо Лесли Артур. – Зацепили, точно.

Лаура шагнула поближе. Я не отвел взгляда – пусть себе разглядывает. Правда, светить фонарем в глаза при этом вовсе необязательно.

— Зрачки расширены, – наконец, резюмировала она. Голос сделался жестким. – Что это было за лекарство?

Ну, ни фига себе. Видали наглость?

— Значит, так, – ледяным тоном произнес я. – Сейчас все брошу и уйду отсюда, к чертовой матери. И разбирайтесь сами с вашим компьютером.

Сердце билось ровно и спокойно, как и всегда. Наверное, не знало, что сейчас гонит по венам отраву, каждым ударом приближая смерть. Я почти физически ощущал, как уходит песком сквозь пальцы мое время, утекает, убегает, уносится. А мы тут встали как пограничные столбы посреди коридора!

Ребята притихли. И молча двинулись дальше.

— Командир!.. – всхлипывала Лесли, которая висла на мне, цепляясь за ремень. – Командир, что с вами?!..

...Мы влетели в небольшую комнатку в самом конце коридора, расстреляв все патроны на охрану у дверей. Их было человек восемь. Затрещал автомат, загремели выстрелы, взвизгнул распоротый ножами воздух, захрипели раненые. Одна пуля ответным выстрелом прошила мне бок, рядом упал друг Лауры, имени которого я так и не узнал, сама Лаура метнулась на пол, перекатываясь колесом в позиции, в которой сложнее всего подстрелить. А вот это вам за Ласточку, подумал я, мечом добивая последнего. Он это был, или не он – какая, в сущности, разница. Все они из одной команды.

Путь был свободен.

Посередине комнаты действительно мерцал монитор компьютера. А перед ним сидел человек, при виде нас обернувшийся. У него было бледное усталое лицо, темные волосы и тихий, низкий голос.