Людмила Синицына - Узор счастья

• Название: Узор счастья
• Автор: Людмила Синицына
• Издательство: М.: Олимп: АСТ: Астрель
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-028481-0; 5-7390-1542-1; 5-271-11280-2; 985-13-3468-5

Она молода, красива, талантлива и влюблена. Ее избранник — ей под стать. Эта пара просто обречена на долгую счастливую жизнь.

Но почему же тогда после слова «любовь» звучит слово «смерть»? От кого должно защитить любящих шаманское копье? Кто желает счастливой паре зла?

И все-таки что сильнее, любовь или смерть?

---

Евгений Тихонович тоже смотрел на рисунок студента и согласно кивал. Натурщица действительно казалась светящейся. Как художник и как скульптор Максим не мог не оценить неповторимой грации фигуры, редкого сочетания цвета глаз и волос. А еще его поразило ощущение незащищенности, которое возникало и от самой позы, и от этой прозрачной кожи.

Взгляд его на некоторое время застыл на груди Светы. И он подумал, что каким бы пошлым ни казалось это сравнение сосков с бутонами роз, но в данном случае точнее сказать нельзя. Наконец он взглянул ей в лицо. И Светлана почувствовала себя так, словно ее коснулся палящий луч. Сколько длилась эта пытка, она не могла бы сказать. Потому что от взгляда, обращенного на нее, закружилась голова, и руки, на которые она опиралась, ослабели. Наверное, довольно долго. Потому что в аудитории воцарилась напряженная — как перед грозой — тишина. Головы сидевших за мольбертами обратились в сторону вошедших. Ничего предосудительного в том, что группа занималась дополнительно, не было. И ни у Мэд Макса, ни у куратора не было оснований сердиться. Любой преподаватель должен был только радоваться. Но среди студентов ходили слухи о том, что после смерти жены Макс стал вспыльчивым и раздражительным, что он мог вдруг из-за ничтожного пустяка выйти из себя и попавшийся ему под руку в такую минуту мог ожидать чего угодно. Конечно, демократизм, способность признать свою вину, извиниться выгодно отличали Максима от многих надутых профессоров-преподавателей. Но мало кому хотелось оказаться в эпицентре циклона.

Евгений Тихонович тоже был несколько обескуражен молчанием человека, от единственного слова которого зависело так много. И тоже стоял в недоумении.

Максим не отвел взгляда от натурщицы даже после того, как она опустила ресницы и стала похожа на спящую царевну. Его синие глаза стали еще темнее...

Затянувшаяся пауза оборвалась благодаря испуганной студентке, сидевшей рядом со старостой. Из ее дрогнувших пальцев выпал уголь. Он с легким стуком ударился об пол, и студентка так ойкнула, что по аудитории пронесся легкий смешок. Макс взглянул в ее сторону, будто сам только что очнулся ото сна. Студентка, прижав ладонь ко рту, смотрела на него, как кролик на удава.

Встряхнув головой, Максим снова повернулся к мольберту парня, застывшего перед ним с несколько растерянным видом — он не мог понять, как и все остальные, чем вызвана такая пауза.

— Объем должен ощущаться уже в рисунке, — заговорил Макс так, словно продолжал начатую мысль. — А вообще-то неплохо. Очень даже... неплохо. — И больше не глядя в сторону Светланы, он повернулся и вышел.

Несколько человек засмеялись. Это была разрядка после нервного напряжения.

— Сколько времени еще осталось? — спросила Маша у старосты.

— Полчаса, — ответил Валентин, быстро посмотрев на часы.

И снова в аудитории воцарилась сосредоточенная тишина.

А Светлана все еще не могла прийти в себя. Она встречалась с Максимом во второй раз и... опять переживала то же самое непонятное ощущение: тревогу, беспокойство, волнение. С чего бы это? Какое ей дело до этого знаменитого, богатого и взбалмошного человека? Ровный шорох угля по бумаге постепенно помогал ей вернуть прежнее самообладание. А память, независимо от нее, начала прокручивать сцену, когда она впервые неожиданно встретила Макса.

Глава 2

Это произошло перед собеседованием.

Светлана нервничала, хотя у нее были одни пятерки. Во многом это была наведенная нервозность. Наведенная не только общей атмосферой, которая расползалась по всем коридорам и обволакивала входивших уже в вестибюле, но и тем, что две москвички, с которыми Светлана познакомилась во время экзаменов — Алла и Катя, — объяснили ей, что большая часть группы поступавших — дети известных режиссеров, художников, артистов, и все места уже заведомо распределены. Девушки знали это от родителей. А те от общей знакомой, которая работала в деканате и через которую родители девочек находили репетиторов. Несмотря на то что девушки занимались очень основательно второй год, они совсем не были уверены в своем успехе.

Из приезжих в первую очередь отсеют тех, кому будет нужно общежитие. Поэтому ты сразу, как тебя вызовут, говори, что с жильем у тебя все в порядке.

Если все остальные доводы Светлана отталкивала от себя, несмотря на легкую тревогу, выедавшую дыры в броне, которой она пыталась защититься от яда сомнений, то этот показался ей убедительным. И Света пала духом. На время экзаменов она остановилась у Галины Григорьевны — подруги ее мамы по работе. Но к осени должны были вернуться дочь с мужем, поэтому оставаться у гостеприимной и заботливой Галины Григорьевны Светлана никак не могла.

Алла и Катя, конечно, хотели ей помочь. Но лучше бы она не знала ничего. Идти на собеседование и сознавать, что все уже заранее решено, что все волнения, связанные с каждым экзаменом, были напрасны... Она кивнула и отошла в сторону. Поднялась по лестнице на один пролет, потом на второй, только чтобы не слушать взволнованного гудения, успокоиться, собраться с мыслями, и прислонилась к косяку двери.

Тонкие быстрые звуки рояля прозвучали, как весенняя капель. Она вздрогнула и окинула взглядом пустой, как ей казалось, то ли зал, то ли аудиторию. Из-за откинутой крышки рояля поднялся молодой рыжеволосый парень. Подтянув струну едва заметным движением ключа, он снова нажал на клавиши, посмотрел на Светлану, застывшую в дверях, и, вопросительно улыбнувшись, вскинул брови, как будто ждал ответа.

— Соль, фа, ля, — спела Светлана, поддавшись этому дружелюбному взгляду приглашавшего ее к игре настройщика.

Парень кивнул и жестом показал на рояль:

— Играешь?

— Чуть-чуть, — кивнула Светлана, — только для себя.

Но подошла и села на стул. Были пьесы, которые вдруг всплывали в памяти и подчиняли себе, но, как правило, в последнее время она больше импровизировала. Вот и сейчас. Первые аккорды были моцартовские — она почти машинально сыграла заученные в музыкальной школе ноты. Но инструмент звучал так богато, так радостно отзывался на каждое движение пальцев, что она невольно начала импровизировать. Рыжеволосый парень, застегивавший сумку, остановился и внимательно посмотрел на ее руки.

— С такими пальцами надо было поступать в консерваторию, а не сюда, — заметил он, когда затихла последняя нота.

«А в консерватории, как и здесь, все места тоже заранее распределены», — подумала Света про себя, но промолчала. Как давно она не играла. И как соскучилась по инструменту. По чистому звуку. Это было какое-то волшебство.

— Можно еще немного? — Светлана умоляюще посмотрела на настройщика.

Тот кивнул:

— Я не спешу.

И Светлана, прикрыв глаза, заиграла. Попробовала одну тему, другую. Звук был чистый, прозрачный и одновременно глубокий. Душа ее встрепенулась, тугой комок в горле начал рассасываться, и она отключилась от всего, что тревожило и беспокоило, с чем она не в силах была справиться.

Как долго она играла, Светлана не заметила. Она опустила руки на колени, только почувствовав, что ей вновь стало легко и хорошо — точно так же, как в тот день, когда она в первый раз пришла на экзамен, когда все еще было впереди и она не знала всех этих закулисных интриг.

— С такими пальцами надо поступать в консерваторию, — повторил настройщик изменившимся голосом.

Светлана открыла глаза... и увидела перед собой высокого, красивого мужчину с темно-синими глазами в джинсах и легком пиджаке, под которым ощущалось хорошо тренированное тело. Со странным выражением лица он смотрел на нее.

— А там, наверное, тоже все места уже заранее распределены, — ответила она, усмехнувшись тому, что два человека повторили один за другим одну и ту же фразу.

— Что значит «тоже»? — спросил мужчина, в упор глядя на нее.

— Спросите об этом приемную комиссию, — пожала она плечами и повернулась посмотреть, куда делся рыжеволосый парень.

Она была недовольна своим ответом. И тем тоном, которым произнесла его. Но «воробей» уже вылетел, и ловить его она не собиралась.

Настройщик, перекинув сумку через плечо, еще раз посмотрел на рояль:

— Инструмент сдан, инструмент прошел испытание, — отрапортовал он насмешливо и, обращаясь к мужчине, проговорил: — Я должен закрыть зал.

Они спустились вместе на второй этаж. Хвост из тех, кто должен был пройти собеседование, заметно укоротился.

— Туда? — спросил ее настройщик.

Светлана кивнула.

— Ну, ни пуха, — махнул он.

— К черту, — ответила Светлана и встала в числе последних.

— Сюда, к нам, — позвали ее Алла и Катя, стоявшие уже у дверей. — Мы заняли и для тебя.

Тут из аудитории вышел покрасневший парень и вытер лоб платком.

— Следующий, — раздалось изнутри, и Светлана почувствовала, как девушки толкают ее вперед...