Клайв Баркер - Проклятая игра

• Название: Проклятая игра
• Автор: Клайв Баркер
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-30496-7

Оказывается, тюрьма не самое худшее место для человека, совершившего преступление. Мартин Штраус, отпущенный из тюрьмы до срока, убеждается в этом на собственной шкуре. Если у тебя на глазах начинают оживать трупы, трижды проклянешь день, когда в обмен на свободу ты согласился работать телохранителем у миллиардера, который отгородился от мира забором с колючей проволокой.

Перевод Д. Аношина для этого издания заново отредактирован.

---

— Да, сэр. Завтра.

— Но прежде, чем придете… — проговорил Уайтхед, поворачиваясь к Марти.

— Да, сэр.

— Сбрейте усы. Кто-нибудь может подумать, будто вы что-то скрываете.

12

Той провел Марти по дому, прежде чем отпустить спать. Он обещал устроить подробную экскурсию потом, когда время не будет поджимать. Затем он показал Марти просторную комнату на верхнем этаже пристройки.

— Она ваша, — сказал он.

Лютер оставил чемодан и пакет на кровати; они выглядели убого посреди чистой и удобной комнаты. Как и в кабинете, мебель здесь была современной.

— Тут пока пустовато, — сказал Той. — Располагайтесь. Если у вас есть фотографии…

— По правде говоря, нет.

— Ну что ж, мы раздобудем что-нибудь для стен. Книги, — он кивком указал на дальний конец комнаты, где несколько полок прогибались под тяжестью томов, — и библиотека внизу в вашем распоряжении. Я покажу все на следующей неделе, когда вы устроитесь. Здесь есть видео, и еще одно внизу. Мистера Уайтхеда не слишком интересуют такие вещи, так что пользуйтесь.

— Звучит неплохо.

— Слева небольшая гардеробная. Как сказал Джо, там вы найдете новую одежду. Ванная за следующей дверью. Душ и прочее. Ну вот и все. Я думаю, это приемлемо.

— Это прекрасно, — отозвался Марти.

Той взглянул на часы и повернулся, чтобы уйти.

— Прежде чем вы уйдете…

— Что-то не так?

— Да нет, — проговорил Марти. — Господи, никаких проблем. Я просто хотел, чтобы вы знали — я вам благодарен.

— Нет нужды.

— Но это правда, — настаивал Марти; он пытался найти повод сказать это еще на Тринити-роуд. — Я действительно очень благодарен. Я не знаю, почему или как вы выбрали меня, но я ценю это.

Той чувствовал себя неловко от такого проявления чувств, но Марти был рад, что сумел выразить их.

— Верьте мне, Марти. Я не выбрал бы вас, если бы не думал, что вы подходите для этой работы. И вот вы здесь. Все зависит от вас. Я, конечно, буду поблизости, но теперь вы более или менее принадлежите самому себе.

— Да. Я понимаю.

— Теперь я пойду. Увидимся в начале недели. Кстати, Перл приготовила вам перекусить в кухне. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Той оставил его одного. Марти сел на кровать и открыл чемодан. Наспех засунутые вещи пахли тюремным стиральным порошком, и он даже не хотел вынимать их. Он порылся на дне чемодана, нащупал бритву и крем. Затем разделся, бросил одежду на пол и отправился в ванную.

Она оказалась просторной, с множеством зеркал и соблазнительным светом. На батарее висели выглаженные полотенца. Здесь были и душ, и ванна, и биде; такое изобилие приводило в замешательство. Что бы ни случилось, теперь он всегда будет чистым. Марти включил свет у зеркала и поставил бритвенные принадлежности на стеклянную полочку над раковиной. Он мог бы и не рыться в чемодане, поскольку Той — а может быть, Лютер — разложил для него на полке полный бритвенный набор: бритва, смягчающий крем, крем для бритья, одеколон. Он взглянул на себя в зеркало; интимное изучение собственного тела обычно присуще женщинам, но мужчины тоже практикуют его, особенно в запертых ванных комнатах. Дневные заботы отразились на облике Марти, кожа стала бледной, под глазами мешки. Он изучал свое лицо, словно искал драгоценности. Написано ли на этом лице прошлое со всеми его грубыми деталями? Не выгравировано ли оно слишком глубоко, можно ли его стереть?

Конечно, ему потребуются солнце и упражнения на свежем воздухе. С завтрашнего дня, подумал он, новый режим. Он будет бегать каждый день, пока не войдет в форму. Отправится к хорошему дантисту. Его десны часто кровоточили и беспокоили его. Он гордился своими зубами, крепкими и сильными, как у матери. Он попытался улыбнуться зеркалу, но улыбка потеряла прежнюю ослепительность. Придется поупражняться и в этом. Он снова в огромном мире; и со временем, может быть, появятся женщины, которых покорит его улыбка.

Его внимание переключилось с лица на тело. Слой жира осел на мышцах живота, нужно поработать над ним. Сесть на диету и тренироваться до тех пор, пока вес не вернется к семидесяти шести килограммам, как до Уондсворта. Несмотря на это, он выглядел достаточно хорошо. Может быть, мягкий свет льстил ему, но тюрьма, кажется, не слишком его изменила. У него сохранились все волосы; не было шрамов, за исключением татуировок и небольшой отметины слева у рта; он не баловался наркотиками. Похоже, он действительно выжил.

Его рука добралась до паха, и он лениво поласкал себя до легкой эрекции. Он не думал о Шармейн. Если в его возбуждении и содержалась доля похоти, то она была нарциссической. Многие зеки, сидевшие с ним, считали обычным делом утолять сексуальный голод со своими соседями, но Марти это не нравилось. Не только из-за отвращения (хотя именно его он и ощущал), но и потому, что подобная противоестественность была покушением на его личность. Еще один тюремный способ ее подавления. Он предпочел запереть сексуальность под замок и дотрагивался до члена только по нужде и не иначе. Сейчас он ласкал себя, как глупый подросток, и думал о том, что дальше будет делать со своей штуковиной.

Он включил теплую воду, встал под душ и намылился с головы до ног лимонным мылом. Среди всех удовольствий дня это было самое большое. Вода бодрила, словно он стоял под весенним дождем. Его тело пробуждалось. Да, именно так, думал он: я был мертв, а теперь возвращаюсь к жизни. Он был похоронен в заднице мира — так глубоко, что и не помышлял выкарабкаться оттуда. Но он смог, черт возьми! Он вышел! Марти смыл с себя пену, а затем позволил себе повторить процедуру; теперь вода текла сильнее и была горячее. Ванная заполнилась паром, на полу появились лужи.

Марти вылез из душа и выключил воду; его голова слегка шумела от тепла, виски и усталости. Он повернулся к запотевшему зеркалу и протер его кулаком. Вода придала новый цвет его щекам, волосы налипли на череп как светло-коричневая ермолка. Он отрастит их подлиннее, насколько позволит Уайтхед; возможно, сделает себе новую прическу. Но сейчас предстояло более сложное дело: удаление забракованных усов. Марти не был особенно волосат. Он отращивал усы несколько недель, в течение которых пришлось вынести обычный поток дурацких шуток. Но если босс желает видеть его бритым, кто он такой, чтобы возражать? Слова Уайтхеда звучали как приказ, а не как предложение.

Шкафчик в ванной был хорошо оснащен (от аспирина до препарата для уничтожения вшей), но там не нашлось ножниц. Марти пришлось тщательно намылить волосы, чтобы смягчить их перед бритьем Лезвие сопротивлялось, как и его кожа, но взмах за взмахом, и верхняя губа выступала на свет, а с таким трудом выращенные усы падали в раковину в хлопьях пены, чтобы исчезнуть со струей воды. Для удовлетворительного результата потребовалось полчаса. Он поранился в двух-трех местах и тщательно зализал порезы.

Когда он закончил, ванная почти очистилась от пара, и лишь несколько пятен на стекле искажали его отражение. Марти взглянул на себя в зеркало. Голая верхняя губа была розовой и беззащитной, а впадинка в ее центре выглядела удивительно забавно. В целом вышло не так уж плохо.

Удовлетворенный, он смыл остатки усов со стенок раковины, обернул полотенце вокруг пояса и медленно вышел из ванной. Его кожа высохла сама в теплом воздухе натопленного дома; вытираться нет необходимости. Усталость и голод охватили его, когда он присел на край кровати. Той вроде бы говорил, что внизу для него оставили еду. Что ж, сейчас он откинется на эту девственную простыню, положит голову на пахнущую свежестью подушку и закроет глаза на полчасика, а потом, может быть, встанет и отправится ужинать. Марти сбросил полотенце и лег на кровать, натянув одеяло до половины тела, а потом уснул мертвым сном. Ему не снились сны; даже если они и были, он спал слишком крепко, чтобы запомнить их.

И сразу же настало утро.

13

Позабудь он даже географию дома после краткого ознакомительного путешествия вчера вечером, в любом случае в кухню его привело бы обоняние. Жарился бекон, варился свежий кофе. За плитой стояла рыжеволосая женщина. Она оторвалась от своего дела и кивнула.

— Вы, должно быть, Мартин, — сказала она с легким ирландским акцентом. — Поздновато встаете.

Он взглянул на циферблат на стене. Восьмой час.

— Вы приступаете к работе в хороший день.

Задняя дверь была открыта; он пересек длинную кухню, чтобы посмотреть, каков сегодня день. Он был прекрасен: небо чистое, иней покрывает газоны, как сахар. Вдалеке он разглядел строение, похожее на теннисный корт, и за ним полоску деревьев.

— Меня зовут Перл, между прочим, — сказала женщина. — Я готовлю для мистера Уайтхеда. Вы голодны?

— Да нет, я могу подождать.