Виктор Кожемяко - Валентин Распутин. Боль души

• Название: Валентин Распутин. Боль души
• Автор: Виктор Кожемяко
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9265-0337-8

Если говорить о пророческом слове и подвижничестве в современной русской литературе, то эти понятия соотносимы прежде всего с именем Валентина Григорьевича Распутина, чье 70-летие только что отмечалось. Его проза, давно ставшая классикой, публицистика, любое выступление в печати – всегда совесть, боль и правда народная. Книга известного журналиста Виктора Кожемяко, включающая диалоги с выдающимся писателем, – итог размышлений над судьбой Родины в переживаемые ею трудные времена.

---

Школьников перевели в помещение детсада – тесное, неприспособленное. Выпускной класс, восьмой, занимается в туалетной комнате.

Второе. Известный и горячий патриот, председатель думского Комитета по культуре Станислав Говорухин геркулесовыми усилиями – к великой радости «демократов» – протащил в Думе в первом чтении закон об ограничении оборота сексуальной продукции в России. «Ограничение оборота» – это дымовая завеса, в действительности же это легализация и полное узаконивание разврата. Мы-то с вами, дорогие читатели, по наивности считали, что в скором времени с нравственным геноцидом нашего народа будет покончено, а выясняется, что и в Думе есть патриоты, которые наравне с демократами торопятся индустрии секса придать непреложный и окончательный характер.

Чтобы не было сомнений в искренности этих усилий С. Говорухина, приведу его слова на пресс-конференции после «сексуального» события:

«Может быть, попробовать поступить, как цивилизованный мир? Америка гораздо более нравственная страна. Не надо говорить: русский народ – особый народ. Никакой он не особый, а может быть, и хуже всех остальных. Рабский народ. Никакой бы немец… не выдержал того, что выдерживает русский народ… Ничего, попробуем поучиться у цивилизованного мира. Весь мир цивилизованный более нравственный, чем мы».

Рабскому народу, стало быть, туда и дорога – в грязь, в бесстыдство, в разврат.

Из впечатлений обнадеживающих и радостных: молодая Россия не выбирает ни пепси, ни американскую культуру, ни чужую мораль. Мне пришлось убедиться в этом за последнее время и в Москве, и в Иркутске. Мое убеждение, разумеется, имеет оговорки, и даже серьезные, но в сути своей, я уверен, оно правильное.

– Неизбежный вопрос: над чем сейчас работаете?

– Работаю над рассказами. Новые мои рассказы будут опубликованы в третьем номере журнала «Москва» и в пятом номере «Нашего современника».

Март 1997 г.

У нас – поле Куликово, у них – «Поле чудес»

Виктор Кожемяко: Дорогой Валентин Григорьевич! Истекает XX столетие. В свое время, в разгар так называемой перестройки, нас, читателей ваших, буквально обжег опубликованный вами «Пожар». Очень точный возник образ всего переживавшегося нами тогда и вместе с тем – состояния души самого писателя. А есть ли у вас какой-то емкий художественный образ для выражения нынешнего состояния России? И чем стал в вашем видении XX век для нашей страны?

Валентин Распутин: Этот век явился для России веком трагическим, страшным. Никакой другой народ тех ломок, потерь, напряжений, какие достались народу нашему, не выдержал бы, я уверен. Ни времена татарского ига, ни Смута XVII века ни в какое сравнение с лихолетьем России в XX веке идти не могут. Страшнее внешних ломок и утрат оказалась внутренняя переориентация человека – в вере, идеалах, нравственном и духовном прямостоянии. В прежние тяжелые времена это прямостояние не менялось. Не менялось оно и в поверженных во второй мировой войне Германии и Японии, что значительно облегчило им возвращение в число развитых стран, а ущемленное национальное чувство – ущемленное, а не проклятое и не вытравливаемое, – стало в этих странах возбудителем энергии.

У нас же оказались убиты не только убитые, у нас убитыми оказались живые. Я имею в виду последнее десятилетие. И имею в виду прежде всего не нищету – хотя она косит «пулеметными очередями». Но гораздо страшнее психический надлом от погружения России в противоестественные, мерзостные условия, обесценивание и обесцеливание человека, опустошение, невозможность дышать смрадным воздухом. Вымирающая Россия – отсюда, от этого выброса без спасательных средств в совершенно иную, убийственную для нормального человека атмосферу. Здесь причины эпидемии самоубийств, бездомности, кочевничества, пьянства, болезней и тихих нераскрытых смертей – от ничего, под тоскливый вой души.

Ничуть не сомневаюсь, что и это предусматривалось «реформаторами» заранее. «Инакомыслящие» пошли в оппозицию, живут в постоянном сопротивлении новому порядку вещей, «инакодушные», более чувствительные к жестким и унизительным условиям, растерянные, не видящие просвета в жизни, уходят в могилу до срока.

Что касается «знакового» художественного образа для выражения нынешнего состояния России – его литература предложить не смогла. Я думаю, потому, что реальность оказалась за гранью возможностей литературы. Больше того – наступила эпоха за гранью жизни. Для нее есть единственный образ – Апокалипсис в Откровении Иоанна Богослова.

– Завершается не только век – завершается тысячелетие. Это было тысячелетие русской православной духовности. Близится и двухтысячелетие Рождества Христова. Такие этапные, эпохальные вехи! И невозможно не думать сегодня о судьбе Православия, переживающего, на мой взгляд, тяжелейшие времена. Я говорю, конечно, в первую очередь о России. С одной стороны, казалось бы, кончился период государственного атеизма, восстанавливаются и строятся храмы, детей без всяких утеснений крестят, молодых – венчают, усопших – отпевают. А с другой…

Вы, конечно, лучше меня понимаете, чем вызваны тревоги о духовности нашей. В моем представлении она подвергнута ныне гораздо большему испытанию, нежели в период официальных гонений на Церковь. Например, когда по телевидению на всю страну из Кремлевского Дворца под названием «Рождественские (!) встречи Аллы Пугачевой» передают нечто совершенно запредельное, содомское, когда эстрадная дива в препохабнейшем виде мечется по сцене с православным крестиком (!) на груди, а под конец становится перед иконостасом (!) и опять голосит, взывая отнюдь не к лучшим струнам души человеческой, – скажите, ну что это такое!

И ведь это лишь эпизод, один эпизод из той мерзкой, грязной, непотребной каши, которая именуется масс-культурой, а подается нынче нередко (вот ужас!) под святой православной символикой. История с демонстрацией по НТВ кощунственного фильма «Последнее искушение Христа», по-моему, предельно ясно показало, что творится у нас сегодня в так называемой культуре и что с нами творят. А если добавить к этому воинственный вызов экуменизма, небывалый разгул всяческих сект, завлекательную для многих подмену Православия суеверием во всех возможных видах, то поводов серьезно озаботиться – более чем достаточно.

Да что там! Угроза с абсолютной откровенностью сформулирована одним из самых лютых ненавистников нашей страны Збигневом Бжезинским. Заявил же он без околичностей: теперь, после уничтожения коммунизма в России, главная задача состоит в том, чтобы уничтожить здесь Православие. И мне кажется, понятна такая связь и такая очередность. Вроде бы одно и другое находилось в кардинальнейшем противостоянии, а на самом деле духовно скрепляло Россию: Православие – тысячу лет, коммунизм – почти сто лет последних. Причем и все эти годы Православие, несмотря ни на что, жило в стране, в наших людях, в том числе весьма своеобразно и в «коммунистической вере». Будет ли жить – истинно, глубоко – после всех операций, которым хитро и беспощадно подвергается в эру «демократических» реформ?

– Да, это вопрос: что лучше для народной нравственности – атеистическое государство, предлагающее под своей вывеской евангельские заповеди, или государство неограниченных свобод, где не утесняется вера, но махровым цветом расцвело зло, направленное как против веры, так и вообще против нравственности.

Плохо, разумеется, и то, и другое. Плохо, когда дорога в храм перекрыта и верующий сразу превращается в неблагонадежного гражданина, но не лучше, когда дорога в храм изгажена «свободами», хватающими каждого идущего туда за руки и за ноги. Плохо, когда храмы взрываются и оскверняются, а верующие отлучаются от Бога; но многим ли лучше, что над открывающимися храмами вновь звучит перезвон колоколов, однако закрываются заводы и смолкают их гудки, а безработный человек, не имея средств к существованию, насильственно отлучается от жизни. Хорошо, что храмы не пустуют и все больше людей ищет утешения в молитве; но ведь одновременно не меньше, чем храмы, заполнены церковные паперти людьми с протянутыми руками.

Уходя от богоборческой власти, Церковь невольно поддержала власть народоборческую. Церковь освобождена от теснений, но отдана на растерзание всем, кому она мешает. Так же, как кемеровских и воркутинских шахтеров, ее использовали, использовали даже и на последних президентских выборах, и такая же, как шахтеров, ждет ее «благодарность». Вы правильно говорите: «цивилизованное» западное общество объявило Православию войну – и что же, в стороне останется власть, пляшущая под дудку этого общества?! Президент уже накладывал вето на закон, ограничивающий деятельность сотен различных сект и инославий, науськанных в первую очередь на нашу Церковь, он уже «рыкал», аки зверь, на Синод, который позволил себе усомниться в подлинности останков царской семьи. Сейчас Церковь еще нужна власти – для утешения несчастных и, возможно, для будущей коронации. Сейчас впереди еще закон о продаже земли. Если он будет принят, останется единственное препятствие для устранения национальной России – Православие. Его постараются расколоть, растлить и обезобразить с помощью «свобод». Этим и сейчас занимаются вовсю, против него еще больше будут стянуты все воинствующие силы.