Пол Андерсон - За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести

• Название: За вдохновением...: Роман. Мавраи и кит: Повести
• Автор: Пол Андерсон
• Издательство: Амбер, Лтд, Сигма-пресс
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-85949-058-5

Без издательской аннотации.

---

Пол Андерсон За вдохновением… Роман Мавраи и кит: Повести

За вдохновением… (пер. с англ. О. Сидоровой)

Глава первая

Корабль с Сигмы Дракона изменил орбиту, необъяснимо, как всегда. Теперь он кружил близко, почти что над атмосферой — звезда, о которой передачи последних известий по всему миру сообщили, что она взойдет перед закатом. Многие народы, должно быть, удивлялись, питали какую-то надежду или испытывали легкий испуг, но, вероятно, немногие решили посмотреть на это явление. За три года ничего не произошло, и это несколько притупило благоговейный трепет.

Однако в Уи было несколько иначе. Прилет космического корабля было событием скорее теологическим, чем религиозным. Все свидетельствовало об этом. Оно принесло собой нечто вроде религиозного кризиса. В конце концов им удалось вписать появление корабля в официальную часть своей религии, и единственный телеэкран в Уи транслировал в основном то, что говорил об этом остальной мир.

Один из тех, кто провел ночь на дежурстве, подул в раковину, чтобы разбудить остальных. Низкий звук разбудил и Скипа, который спал на соломенном тюфяке в комнате двоих маленьких сыновей Урании. Он зевнул, пробормотал сонно проклятие и выбрался из-под одеяла. Необожженный кирпич был хорошим изолятором, но на северо-западе Нью-Мехико ночи становились холодными, а окно осталось нараспашку. Он задрожал от холода. Ему в ноздри ударил сухой воздух со слабым, сладким запахом полынного дыма. Он включил лампу дневного света, радуясь, что ему не нужно возиться со свечами. Эта коммуна, может быть, и верила в простую жизнь, но не была лишена здравого смысла, чтобы не понять, как простота зависит от избранного использования достижений техники.

— Том Свифт и его электрический Тибет, — сказал он себе, как только приехал туда.

Комната проступила в свете — мебель ручной работы, огромное Божье Око, висящее на побеленной стене. Урания принадлежала к культу Духа. Но она или кто-то другой также делали по-человечески глупые игрушки для детей, а на другой стене была наполовину законченная фреска, которую писал Скип, изображающая персонажей из волшебных сказок. Казалось, у этой колонии было ничтожной напыщенности не больше, чем обычно. На самом деле, возможно, даже меньше. Его приняли с радостью и с теплотой.

В его дорожном мешке был один хороший костюм, темно-синяя туника и штаны, не относящиеся ни к одному периоду времени. Хотя он и не носил штиблет с загнутыми носами, у него была смена простых ботинок для ходьбы. Пройдя в большую комнату, он нашел там Сандалфона и Уранию. Мужчина, который был высок и носил густую бороду, принадлежал к культу Иисуса, и поэтому был одет в темные церемониальные одежды, украшенные нагрудным крестом из серебра, усыпанного бирюзой. Худенькая фигурка женщины почти терялась в индейском пончо. Скип заметил под ним вышитое платье длиной до щиколоток.

— Благослови тебя Бог, — приветствовал его Сандалфон. — Сожалею, что сигнал прервал твой сон.

Это что — намек? У, я думаю, что и так заспался, — отвечал Скип. — Но, конечно, если вы предпочитаете, чтобы не было чужаков — или если вам нужна нянька…

— Чепуха, — Урания сжала ему руку. — Опасаться нет оснований. Мальчики не собьют одеяла до того, как мы вернемся. А что касается церемоний, — это общее наблюдение — нет никаких культовых секретов, и ты спокойно можешь присутствовать. — Ее резкие черты лица сгладила улыбка. — Ну, мы можем обратить тебя в нашу веру.

Немного обещающее будущее, подумал Скип. Он нырнул в ванную. Причесывание волос не заняло много времени. Он носил короткую прическу, подстриженные волосы прямо на уровне ушей, чтобы не испытывать никаких беспокойств. Или, по крайней мере, свести их до минимума — через пять минут его каштановые локоны всегда ложились как им заблагорассудится. Он был сродни индивидуалистам, будучи всегда чисто выбритым, хотя это было потому, что в возрасте двадцати двух лет он все еще не сумел вырастить на лице урожай растительности так, чтобы оно не выглядело ржаным полем, где полно кузнечиков. (Эге, неплохая идея для карикатуры.) В других отношениях его внешность была обыкновенной: среднего роста, довольно приземистый, однако проворней остальных, веснушчатое лицо, вздернутый нос, большие зеленые глаза.

Вернувшись, он нашел Сандалфона и Уранию сидящими за грубо сколоченным из досок столом на кухне. Палочка фимиама курилась около чайника и трех чашек. Снаружи к трубным звукам раковины присоединился гонг. Скип удивился, как могли спать дети, а потом решил, что они, должно быть, привыкли к монотонным песнопениям в такое неподходящее время. Урания прижала палец к губам и жестом пригласила его сесть. Сандалфон начертил крест в воздухе, она потупила взор в чашку. Чай пился с неспешной церемонностью. Он был горячий, терпкий, слегка дурманящий голову. «Наверное, чайник в чайнике», — подумал Скип.

Когда они закончили, Урания остановилась, направляясь к выходу, и надела на плечи своего гостя ожерелье из ракушек разной формы. Без сомненья, каждая что-то обозначала. Вначале его удивляла утонченность ритуалов и символов в Уи. Поселению было всего только десять лет. Следовательно, исходные проповеди того, что впоследствии должно было стать теологией, имели историю длиной всего в три десятилетия. Скоро он понял, что большинство из них было взято из древних традиций. «Наше понимание действительности в значительной степени — продукт нашего собственного ума, — писал Джосвик. — Таким образом, все, что можно вообразить себе, вмещает истину, частично и в беспорядке, и это знамение среди рада других указывает на космическое единство, которое мы называем Богом. Через осмысление всех этих аспектов: естественных и необычных религий, мифологии, науки, философии и искусства — мы можем приобретать опыт, мы открываем свое бытие и можем в конце надеяться на прямое постижение Божественного».

Умеренностью, тяжелым трудом и бесконечными благочестивыми ритуалами Уи, следовательно, сочетало состояния экстаза и случайных оргастических церемоний. Оторванное от современного мира, оно тем не менее культивировало современное не гидропонное выращивание растений, полученных недавно с помощью генной инженерии, оно развивало ремесла, продавая произведенные товары по высокой цене в магазинах больших городов, и немногие из его поселенцев, казалось, не проявляли никаких эмоций относительно того, что предпочтут для своих занятий чужаки.

Милая компания, подумал Скип. Слишком недоступная для меня. Я не стану тут задерживаться надолго, особенно если не получу благосклонности от женского пола. Но все равно, я рад, что сюда приехал.

Урания взяла его за руку. Его пульс участился. Он был немножко влюблен в нее. Конечно, он почти все время был в кого-нибудь немного влюблен.

Они поднялись по единственной немощеной улице. Необожженный кирпич выделялся темным пятном на фоне все еще черного неба, такого дикого, с хрустальными звездами и Млечным Путем. В дальнем конце улицы вожаки собирали свои группы у костров. Фонари качались и отбрасывали тени, высвечивая флаги, четки, костюмы, лица, выражающие восхищение, почти тысячу взрослых и детей старшего возраста. Их шаги гулко отдавались в темноте, от их дыхания поднимался белый пар в хрустящем морозе.

Сандалфон ушел, чтобы присоединиться к тем, символом культовой ложи которых был Иисус. Урания повела Скипа к трем танцорам в перьях и масках во главе приверженцев Духа. Их тамтамы стали невнятно и глухо стучать. По пути он увидел людей в разнообразных одеждах, которые обрели своего Бога в Брахме, Амиде Бутсу, Змее, Оракуле. Флейты, лиры, Григорианские песнопения слились в единую музыку, которая почему-то составляла гармоничное целое. Фонари потушили. Семью колоннами, последняя — для кандидатов, поселяне медленно двинулись по тропе к Мысу Нейсона.

Луна исчезла, но свет звезд касался серо-белых обработанных полей, раскинувшихся в направлении ручья, где произрастал древовидный хлопчатник, повсюду полынь, валуны, в разные стороны разбегались американские зайцы, летали похожие на приведения совы, а над всем высились таинственные горы. Скип почувствовал волнение в своем неверующем сердце. Ночь была такой возвышенной и священной.

Получасовой подъем привел к вершине. Здесь стоял каменный алтарь с надписью «Неизвестному Богу». Народ Уи расположился перед ним, обратив лица на запад и погрузившись в молчание.

Космический корабль взошел, как звезда, и долгое приглушенное «О-о-о-ох!» вырвалось наружу.

Скип и раньше видел это зрелище, когда, подобно сегодняшнему, кораблю случалось оказаться близко к Земле. Это было бесконечное удивление и радость для него — ведь существа поднебесной оживили пропасть, послав своего посланца при его жизни. Этот посланец, должно быть, такой странный, что три года борьбы, чтобы достичь понимания, только углубили путаницу в лучших умах человечества, что вызывало в нем восхищение, бросало вызов, а может быть, таило и счастливую возможность для него.