Алексей Рощин - Мир без страха

• Название: Мир без страха
• Автор: Алексей Рощин
• Жанр: Научная Фантастика

Алексей Рощин – Мир без страха

---

И истребители рядом – не просто так. У них приказ – в случае отклонения лайнера от предписанного маршрута хоть на 5 градусов – сбивать немедленно!

Я осматриваю пассажиров: их немного – наверно, не больше трети вместимости самолета. Много бородатых мужчин, есть даже двое – в восточной одежде. Тоже экзотика! Известно, что уже лет пять ни бородачей, ни, тем более, лиц в восточной одежде ни на какие рейсы вообще не пускают! Их и из поездов высаживают. Бородатому мужчине ни в одной европейской столице вообще шагу не дадут ступить. Я как‑то раз попробовал, на спор… Даже билет в кино сумел купить. Так из‑за меня и сеанс отменили, и весь кинотеатр эвакуировали! Как я тогда не загремел «на высылку» – до сих пор удивляюсь. Моему приятелю Пьеру не повезло – вмиг лишили гражданства и выслали в Бейрут, плевать, что француз в 15‑м колене! Да‑а, теперь у нас строго.

Но ведь и количество взорванных самолетов идет на убыль, не правда ли? Медленно, но идет! В этом году – на 15 % меньше, чем в прошлом!

Таласа, столица Венкории

И вот, друзья, я, Ваш корреспондент Жак Корнель, еженедельник «Пари Суар» – в этом самом странном и интригующем месте на Земле. Я в Венкории, дорогие друзья! В той самой, печально прославленной «земле самоубийц»!

Информации из Венкории в последнее время поступает мало. Да это и неудивительно – хотя бы потому, что сюда, как мы с вами уже убедились, не доберешься. А жаль, наверно: страна большая, с древней историей.

Неожиданности начались практически сразу после прилета. Нас действительно «отцепили» от кресел минут за 20 до посадки. Стюардесса «открыла личико» – и оказалась стройным мужчиной лет 35, с массивной шеей и серьгой в ухе. Дай бог, чтобы я не всегда так обманывался…

По прилету самолет вовсе не был оцеплен, его не встречали, как в любом другом аэропорту, рвущиеся с поводков овчарки. Ничего подобного! Нам подали трап, вывели всех вместе (!), и так же всех вместе любезно попросили сесть в какой‑то автомобильчик веселой желтой окраски.

Я бы готов потратить как минимум полсуток на проверку документов, идентификацию личности и тому подобное. Каково ж было мое удивление, дорогие читатели, когда веселый юноша в пятнистой камуфляжной форме (видимо, пограничник), взял мой паспорт, весело «шлепнул» туда какую‑то печать – и сказал: «Добро пожаловать в Венкорию!», на чистом английском!

У его стойки не было даже турникета! Я не говорю уж о спецкамерах, способных уловить и изолировать все известные нервно‑паралитические газы и яды. Мой багаж никто не проверил на радиоактивность. Усатый таможенник, едва взглянув на мой скромный баул, махнул рукой – проходите!

Вот это да! Я остановился понаблюдать – но даже бородатые мужчины не вызвали у местных сил правопорядка никакой настороженности. Им также весело, без всякого досмотра шлепнули визы в паспорта – и привет. То есть – Welcome!

Так я, Ваш покорный слуга, оказался в Стране Самоубийц.

По мере того, как я на пойманном в аэропорту такси приближался к центру Таласы, мое удивление нарастало. На дорогах почти не было видно полицейских. У меня ни разу за 50 минут пути не проверили документы. Я нарочно отпустил такси, не доезжая до гостиницы – чтобы чуть‑чуть пройтись по Центру города.

Нарядные толпы веселых горожан, огни, музыка. Я купил местную газету и всю прочитал – благо, местный язык – английский, который я хорошо знаю. С еще большим удивлением я прочитал на 5 полосе, в разделе «Происшествия», что буквально вчера в соседнем, втором по величине городе страны, случился крупный теракт: взорван кинотеатр во время вечернего сеанса, погибло 156 человек, еще 200 получили ранения… Такое и у нас случается минимум раз 5 в год – но поражает равнодушие неизвестного мне корреспондента. Скупая информация, минимум эмоций.

У нас после такого был бы объявлен комендантский час, скорее всего, в столицу в помощь полиции ввели бы войска… Ведь террористы все еще не пойманы! А если они сейчас что‑нибудь взорвут?

Я с ужасом огляделся по сторонам. Ничего – полная беспечность! Какая‑то девушка, пробегая мимо, вдруг мне подмигнула и вдруг спросила с очаровательным акцентом:

– Вы, наверно, приезжий?

– Да, я журналист, – ответил я. – А как вы догадались?

– О! – ответила она, смеясь. – У вас такой обалделый вид! У всех приезжих такой. Поначалу. Что читаете?

– Да вот, теракт…

– А, вчерашний в Чирико? Это в 100 км отсюда. Бывали в Чирико?

– Нет.

– Поезжайте, чудесное местечко! Когда поедете, можете меня с собой захватить! У меня там родственники, а я там уж сто лет не была!

– А‑а… Извините… А вот в этом теракте… Они не пострадали… Простите за бестактный вопрос – я журналист…

Девушка на секунду посерьезнела.

– Не надо, не извиняйтесь. Надеюсь, что нет. Но если и да – что ж делать? Это ж не повод, чтоб нам с вами не съездить в Чирико?!

Я опешил и еще что‑то промямлил, но тут девушку позвали, и она убежала.

В гостинице оказался установлен такой же свободный режим передвижения, как и в самом городе. Поселили меня только по паспорту, очень быстро.

А уже на следующий день меня согласился принять Премьер‑Министр.

Интервью с Премьером

Г‑н Премьер‑Министр, пожалуйста, расскажите нашим читателям, так сказать, «из первых рук», что включает в себя Ваша знаменитая «доктрина бесстрашия» и как она стала государственной в республике Венкория?

– Видите ли, месье Жак… Сразу скажу, что я являюсь Премьером совершенно обычной страны. Не лучше, не хуже, не богаче, не беднее, чем большинство стран. У нас с вами общая беда: мы белые, христиане, в ислам не спешим – и потому вот уже несколько десятков лет наряду с вами являемся мишенью для разнообразных фанатиков всех мастей.

Всплеск терроризма в начале тысячелетия – он ведь и нас не обошел стороной.

Бородатые мужчины, с криком «Аллах Акбар» взрывающие себя и сотни человек, горящие самолеты, развороченные поезда… Все это было и у вас?

А как же! Не только было, но и есть… Если вы посмотрите последние газеты…

Я уже посмотрел…

Тогда вы наверняка обратили внимание на теракт в Чирико.

150 жертв, в нашей стране это повод для траура и для комендантского часа…

Я понимаю, куда вы клоните. Так вот, траур мы объявили, а комендантский час – нет. И не объявим. Хотя есть точные сведения, что следующий теракт запланирован уже здесь, в Таласе. И, скорее всего, он будет мощнее предыдущего…

Как, вы все ж собираете сведения о террористах? В Европе, да и в США, вас почему‑то принято считать своего рода фаталистами; мол, взорвут, и черт с ним… Не так?

(Премьер‑министр хохочет)

Что, так прямо и пишут? «Черт с ним»? Насмешили… Ах, ну да, я читал, как нас называют в Европе – «земля самоубийц», кажется? Нет, должен опровергнуть это расхожее заблуждение. С террористами мы боремся, и, должен сказать, весьма эффективно. Думаю, что и теракт в Таласе мы сумеем предотвратить. Хотя – кто знает…

Понимаете, мы вовсе не самоубийцы. Просто у нас есть четкое убеждение: никакая – поймите, никакая! – борьба с террором не может идти в ущерб правам граждан.

«Тот, кто жертвует свободой ради безопасности…»

«…Не заслуживает ни того, ни другого!» Да, именно так.

Но в Европе, да и в США, все давно уж посмеялись над стариком Франклином. Говорят, что он безнадежно устарел, не имел представления о вызовах 21 века…

Это говорят старпёры! Франклин не мог устареть! Народ Венкории считает сегодня, что вы – и Европа, и США – не боретесь с террором. Что вы, наоборот, давно сдались ему!

Но почему? Наши силы безопасности, наоборот…

Оставьте про силы безопасности! Вы понимаете значение слова «террор»? Оно означает «страх». Когда я говорю, что вы сдались террору – я говорю, что вы сдались страху. Сдались и впустили его в свои души! Напрасно вы считаете, будто с чем‑то там боретесь. Наоборот – ТЕРРОР правит вами!

Но – как же иначе? Мы не хотим, чтобы террористы взрывали нас, как мешки с мясом. У нас есть право на жизнь…

В этом и ошибка, мой друг Жак! Принятая нами «доктрина бесстрашия» – хоть и многословна (я говорил Батисту, что не нужно рассусоливать, но он, как всегда раскатал на 20 страниц), но я могу уложить ее в пару фраз. Даже в одну: мы, народ Венкории, просто однажды и навсегда признали, что для нас есть вещи поважнее, чем жизнь. И вообще, в сочетании «право на жизнь», с которым вы, европейцы, носитесь как с писаной торбой, для нас важнее первое слово – то есть ПРАВО.