Александр Громов - Всем поровну (сборник)

• Название: Всем поровну (сборник)
• Автор: Александр Громов
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-42607-2

Могучий и до боли непонятный Космический Монстр совершает посадку на территории России… Искатель сокровищ бесстрашно преодолевает смертельные ловушки в «пещере Али-Бабы»… Эллин Агафокл участвует в морском гладиаторском сражении… Московский бомж получает необычный подарок свыше… Каждое из произведений этого сборника – это история выбора, сделанного одним человеком или всем человечеством. Очень хочется стремиться к лучшему, выбирая для этого легкие и необременительные пути. Очень хочется простых решений. Каждый мечтает о сказке, перекочевавшей в быль, да еще с таким сценарием, чтобы не нужно было ничего решать. А ведь и правда: иногда лучший выбор – отказ от выбора. Но не превратятся ли наши далекие потомки в счастливых обитателей Космического Монстра?

---

Претензии? Не больше, чем к другим, даже меньше. Егор показал себя образцовым дворником. Поначалу адски уставал, болела спина, дрожали руки и временами напоминала о себе боль во внутренностях. Привык. Да и боли стали совсем не те, что раньше. Терпимые.

Он и раньше терпел – куда денешься, – но терпел с тупой безнадежностью. Теперь появилась перспектива.

С лица Егора подолгу не сходила улыбка. Он был счастлив. Ему казалось, что он только сейчас родился. Прошлое было темно и ужасно, зато настоящее давало опору. Он стал полезным членом общества. У него появился свой законный дом – временная квартира в назначенной к сносу развалюхе, зато аж двухкомнатная. Из ржавого крана исправно текла вода, правда, только холодная. Чепуха. Можно нагреть. Пусть отключен газ, зато есть электричество, а предшественник оставил плитку и пару кастрюль. Что еще человеку надо?

Правильно: надежды на будущее.

Таковые у Егора имелись, одна радужнее другой. Потому-то он и улыбался, расчищая тротуар с монотонностью механизма. Физический труд на свежем воздухе ему нравился. Работа под мусоропроводом привлекала меньше, но ведь не все проявления жизни должны казаться медом, разве нет?

Прежде, с самого рождения, с медом было совсем туго. Ребенком Егор слыл самым тупым в классе, да, пожалуй, и в школе. Учителя со вздохом «рисовали» ему шаткие переводные тройки. Над ним не издевался только ленивый. Сонный мозг и общая заторможенность чувств мешали юному Суковатову понять всю глубину издевок. Быть может, потому-то он и не стал впоследствии маньяком. Летаргический ум отмечал: обижают. Не любят. Никто не любит. Егор огорчался, и только. Ему не приходило в голову мстить.

После восьми классов он выучился на слесаря, сразу же был призван в стройбат, кое-как отслужил, вернулся и поступил на завод. Что было дальше, Егор помнил смутно и не желал вспоминать в подробностях.

Кажется, он пристрастился к выпивке. Прошло сколько-то лет, все равно сколько. Умерли родители. Рядом с Егором появилась сожительница… или жена? Наверное, все-таки жена, коли сумела прибрать квартиру к рукам, когда Егора посадили. За что сажали – забыл. Вроде не убивал никого. Наверное, не нашлось денег на портвейн, попросил у кого-то излишне настойчиво…

Нет, вспомнил! Случилось как раз наоборот. Это был единственный в своем роде звездный час в никчемной жизни прежнего Егора Суковатова. Надо полагать, с завода он уже ушел, потому что работал грузчиком в продмаге на Каланчевской. И однажды, выйдя на работу не в свою смену, занялся уборкой подсобки, сильно удивив заведующую, зато умудрившись вынести вместе с мусором три коробки коллекционного коньяка и пять бутылок старки в придачу. Не с целью наживы, совсем нет. Егор устроил праздник работягам двух кварталов. Начав с грузчиков своего и соседних магазинов, он к обеду споил благородным напитком рабочих близлежащей типографии, бригаду асфальтоукладчиков, старичка слесаря из «Металлоремонта» и неучтенное количество примкнувших граждан.

Пропажи бы еще долго не хватились – тревогу забил местный участковый, узревший бдительным оком, какую жидкость распивают знакомые наперечет пролетарии, и сильно тому удивившийся. Что обидно, сам Егор коньяка и не попробовал, скромно удовлетворившись старкой. Что ему коньяк! Народная любовь куда выше. Да еще чтобы не дразнили дебилом и огрызком…

Сначала в присутствии милиции его била заведующая – свирепая тетка, утверждавшая на страх грузчикам, будто в ней девяносто восемь килограммов. Враки! – она тянула на сто тридцать нетто и весь вес вкладывала в удар. Егор летал по подсобке, как пушинка внутри торнадо. Затем ему были предоставлены шесть часов на выплату стоимости уворованного, иначе…

Денег у жмотов-собутыльников, хотя бы и взаймы, категорически не нашлось. Равно и у супруги. Так что вышло «иначе».

Дали три года. Выйдя на волю, Егор остался без жены, без квартиры и без работы. Как давно это было? Не вспомнить, да и незачем. К чему ворошить прошлое? Настало время глядеть вперед.

В то утро, когда, греясь у горящей покрышки и подыхая от рези в кишках, он вдохнул лилового дыма, началось пробуждение. Почему Егор вдруг решил, что надо жить иначе, он не умел объяснить. Решил – и все. А решив, начал действовать.

От вшей он избавился самым простым манером: сбрил начисто растительный покров на теле, тем самым лишив паразитов их угодий, привольных, как Шервудский лес. Бриться пришлось с помощью тупой одноразовки, извлеченной из мусорного контейнера, и холодной прудовой воды. Зато имелось мыло – большой кусок настоящего, пусть и наидешевейшего, хозяйственного мыла, купленный преобразившимся Егором в первый же день. Редкие брови и ресницы Егор пожалел брить и оставил, тем более что они отнюдь не являлись надежным партизанским убежищем для обнаглевших членистоногих. Карательная операция, произведенная пальцами и обломком мелкой расчески, не замедлила это подтвердить.

В приступе гордыни Егор решил было обойтись без всяких там центров реабилитации бездомных – и обошелся бы, кабы не документы. Для начала нужна была какая-никакая ксива. Пусть пока не паспорт. Пусть мало что значащая бумажка, но официальная и с фамилией. Та справка об освобождении давным-давно истлела неведомо где…

Пришлось и бегать, и ждать. Ждал Егор деятельно: улучшил гардероб, завел полезные знакомства с грузчиками и дворниками, прикупил кое-что из необходимых мелочей. На данном этапе, как и прежде, основной доход приносила сдача стеклопосуды.

Потом повезло: взяли на работу, предупредив, правда, что берут лишь на зимний период, и на тот же срок выделили жилье. Егор очень быстро обзавелся старым пружинным матрацем, облезлой тумбочкой и допотопным торшером. На помойке временами появлялись и не такие богатства. Иной раз попадались книги, их Егор жадно тащил к себе. Часами валяясь под торшером, он читал все подряд: от лохматых школьных учебников до «Современного кубинского детектива», от стихов Агнии Барто до справочника по анодным трансформаторам, от подшивки журнала «Семья и школа» до книги с волнующим названием «Молодежь и трудовые ресурсы Туниса». Ничего не пропадало, все шло впрок, даже ресурсы Туниса, а изголодавшийся мозг требовал: еще! Еще! Как можно больше!

Когда глаза уставали, в дело вступал бывший трехпрограммный, а теперь однопрограммный громкоговоритель, извлеченный из мусорного бака и тщательнейшим образом отчищенный от липких объедков. Содержанием передач Егор частенько бывал недоволен. Ведущими – сугубо. Для кого это они так глупо выделываются? Для дурачков? Хм. Ну вот он, Егор, еще недавно был дурачком, пробы негде ставить, а разве он слушал какие-то передачи? Оно дурачку надо?

Потом наступало время работы, и Егор уходил бороться за чистоту вверенного ему участка планеты. Он знал, что должен показать себя с наилучшей стороны. Может, возьмут не на сезон, а насовсем. За зиму не накопить средств для рывка на следующую ступень, да и без жилья – никак. О теплотрассе в качестве места ночлега теперь мерзко было и подумать.

Уважение к себе – это первое. Деньги – второе. Знания – третье. Да, еще о здоровье не забыть…

Зачем суетишься, человече? Чего хочешь достичь? О каких горних высях возмечтал? Стоят ли они того, чтобы карабкаться? И ждут ли тебя там?

Прежний Егор не ставил таких вопросов. Егор нынешний ставил – и отвечал положительно. Он был лежачим обомшелым камнем, который вдруг сдвинулся с места и покатился… все быстрее, быстрее! Егор не хотел останавливаться. Каким бы ни было будущее – оно манило. Егор скреб асфальт. Ему казалось, что он расчищает дорогу к сияющим вершинам. Нет, рано вы, люди, списали Егора Суковатова! Егор Суковатов еще себя покажет!

– Я теперь за собой как за малым ребенком ходить буду, – хвастался он Ивану, разливая по стаканам безалкогольное (иного теперь не употреблял) пиво. – Зубы вставлю. – Трогая языком гнилые пеньки во рту, он содрогался от омерзения и жаловался: – По части зубов у этих спонсоров инопланетных промашка вышла. Я поначалу как думал? Раз требуху вылечили, то и зубы поправят. Не-ет, не смогли. А может, не захотели. Ну, бог им судья. Сам сделаю. Вот заработаю денег… Мне ж на жизнь разве много надо? Кусок хлеба, чистая простыня, книги – ну и все. Без телевизора обойдусь как-нибудь, а белье могу и сам постирать. А там, глядишь, и учиться пойду. В заочный техникум. У меня ж всего-навсего неполное среднее, это не дело…

Иван Неподоба хмыкал, но не возражал. Иван терзал воблу над расстеленной газеткой. Иван слушал нового Егора с той же охотой, с какой прежде зверел при его появлении. Иван что-то мотал на ус.

– А помнишь, как ты меня гонял? – спрашивал Егор, хитренько прищуриваясь.

– Так ты ж бутылку у меня хотел скрасть! – чуть конфузливо оправдывался Иван, припоминая инцидент. – А потом небось мне же и принес бы сдавать, что, нет?

– А как ты меня обижал – помнишь? – мстительно вопрошал Егор.