Майкл Муркок - Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик

• Название: Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик
• Автор: Майкл Муркок
• Издательство: АРТААЛ ПРЕСС
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 985-6230-04-7

Таллиннское издательство «Мелор» продолжает публикацию сериала «Сокровищница боевой фантастики и приключений». В настоящем сборнике, выходящем очень малым тиражом, мы предлагаем читателям три остросюжетных приключенческих романа впервые издающимися на русском языке.

В первом из них «Ледовая шхуна», принадлежащем перу знаменитого Майкла Муркока, события переносят нас на странный загадочный материк покрытый слоем вечного льда с застывшими навсегда морями. Давным-давно ледовые корабли, представляющие собой парусники закрепленные на гигантских лыжах, стали основным средством существования для жителей восьми городов, расположенных в расселинах находящихся ниже уровня льда. Каждый город обладал своим собственным ледовым флотом и его могущество напрямую зависело от размеров… и оснащения кораблей.

Конрад Арфлейд, оставшись без своей шхуны, отправляется на лыжах через огромное ледовое плато, на котором он находит замерзающего старика, оказавшегося могущественным корабельным лордом Фризгальта. С этого момента начинаются его полные смертельных опасностей приключения…

Второй фантастический роман Грэхема Мастертона «Маниту» полон тайн, загадок и крови — характерных признаков остросюжетного мистического романа.

И завершает книгу фантастический боевик Дж. Черри «Врата Азерота».

---

Другой бинокль внешне ничем не отличался от первого. Реубен присмотрелся к тысячам крыш и надстроек Денв, которые простирались внизу. Слишком обеспокоенный, чтобы восхищаться панорамой, которую он впервые видел с восемьдесят девятого уровня, он, однако, издал бормотание признания. Теперь он должен был выбраться от этого неожиданно зловещего типа и попробовать выяснить, в чем тут дело.

— Можно? — со значением спросил он, поднимая подбородок вверх.

— Лучше не надо, — поспешно ответил Альмон, отбирая у него бинокль. — Знаешь, что бы было, если бы нас увидел кто-нибудь со звездочками? А ты, как бы ты себя чувствовал, если бы увидел, что какой-то наглец подсматривает за тобой снизу?

— Он не осмелился бы! — сказал Реубен, изображая тупость и возмущение. Через мгновение он присоединился уже к смеху Альмона.

— Неважно, — сказал Альмон. — Мы еще молоды. Может быть, когда-нибудь… кто знает, мы будем смотреть вниз с девяносто пятого уровня, а может, и с сотого?

Хотя Реубен знал, что Порядковый недоброжелательно относится к нему, эти слова заставили стучать кровь в его жилах — так, временное честолюбие, ничего более. Однако он тут же принял мрачное выражение лица.

— Будем надеяться, — пожал он плечами. — Благодарю тебя. Теперь я должен возвращаться к себе.

Он отошел, от парапета, где гулял ветер, и оказался посреди беззаботного излишества коридора на восемьдесят девятом уровне.

И вдруг заревела сирена. Реубен нырнул через ближайшую дверь в пустую спальню и спрятался под тяжелый стальной стол. Мгновением позже кто-то еще вполз под стол, а затем еще кто-то.

— Проваливай! — заорал первый. — Сам найди себе убежище! У меня нет намерения ни вылезать отсюда, ни выпихивать тебя и видеть твою паршивую кровь или разбитый мозг, если произойдет попадание. Ну, живей!

— Прошу прощения, сэр! — застонал тот, третий, и выполз из-под стола. — Я уже выхожу, сэр!

Реубен присмотрелся к своему соседу. Это был Май!

— Господин генерал, — с почтением произнес Реубен. — Если вы желаете остаться здесь один, я могу поискать другую комнату.

— Ты можешь оставаться здесь. По крайней мере у меня будет общество. Ты один из моих?

— Да, сэр. Человек Мая, Реубен, Атомщик с восемьдесят третьего уровня.

Май посмотрел на него, и тогда Реубен заметил мешки мертвой, усеянной порами кожи, свисающей со щек.

Неожиданно сирена затихла. Воцарилась тишина, настолько абсолютная, что ее трудно было вынести.

Лицо Мая было покрыто капельками пота.

— Ты не думаешь, что Л. А. хочет нам на этот раз что-то предложить? Уже, пожалуй, прошло несколько недель со времени последней фронтальной атаки, не так ли?

— Ровно четыре, господин генерал, — прошептал Реубен. — Я это отлично помню, поскольку один из моих наилучших Монтеров погиб под обвалившимся сводом коридора. Это была единственная жертва налета, и именно она должна была случиться в моем коллективе!

Он нервно засмеялся и тут же осознал, что городит чепуху, но Май как будто ничего не заметил.

Далеко под ними раздалась серия пронзительных свистков — это стартовали перехватчики, которые начали плести искусную двойную сеть оборонного заслона, создающую огромный цилиндр вокруг Денв.

— Говори дальше, Реубен, — продолжал Май. — Ты говоришь очень интересно.

— Господин генерал, может быть, вы сможете мне объяснить, что означает это загадочное дело, случившееся со мной сегодня после полудня. Один тип, человек Рудольфа, Альмон с восемьдесят девятого уровня, дал мне бинокль, который блеснул мне в глаза, а затем я перестал что-нибудь видеть в него. Ваш богатый опыт…

— Старая штучка! Он сделал снимок твоей системы кровеносных сосудов в сетчатке. Ты говоришь, что это был один из людей Рудольфа, а? Я рад, что ты мне сказал об этом. Я уже слишком стар, чтобы замечать такие дела. Может быть, мой добрый друг Рудольф планирует…

В воздухе раздалась серия взрывов, а затем они почувствовали слабое сотрясение. Один из снарядов попал вовнутрь и взорвался. Но это произошло очень далеко от них, где-то у самого подножия Денв.

Сирена завопила снова: на этот раз это был уже прерывистый сигнал, означавший отбой тревоги.

Атомщик и генерал выкарабкались из-под стола. В дверях появился секретарь Мая. Генерал жестом отослал его и тяжело оперся о стол. Его плечи дрожали. Реубен поспешно пододвинул ему кресло.

— Стакан воды, — прошептал Май.

Атомщик моментально принес воды. Он видел, как генерал запивает что-то, что было очень похоже на тройную дозу XXX — зеленых капсулок, которых лучше было избегать.

— Ну, вот уже лучше, — через мгновение прошептал Май. — И перестань удивляться, юноша. Ты не знаешь, под каким давлением мы находимся. Это только неотложное средство, от которого я сразу же откажусь, как только немного полегчает. Я говорил, что, может быть, мой добрый друг Рудольф планирует подставить одного из своих людей на место одного из моих. Когда этот Альмон подружился с тобой?

— Мы познакомились менее недели тому назад, господин генерал. Я должен был подумать о причинах…

— Конечно, должен был, мой мальчик. Достаточно времени, даже слишком. До настоящего момента ты был уже сфотографирован, у тебя взяли отпечатки пальцев, записали голос и изучили походку — и все это без твоего ведома. Только копирование сетчатки было сделать трудно, но они рискнули, так как очень хотели иметь настоящего двойника. Кстати, ты уже убил человека, Реубен?

Атомщик кивнул. Это было во время глупого скандала за первенство в столовой. Он не любил, когда ему об этом напоминали.

— Хорошо, — зловеще процедил сквозь зубы Май.

По установленной схеме твой двойник убивает тебя в укромном месте, избавляется от трупа и перенимает твою роль. Но мы это перевернем. Это ты убьешь двойника и возьмешь на себя его роль.

Он перечислял все возможности и предположительные случаи, действия и противодействия. Реубен чувствовал, как его восхищение возвращается. Вот Май разговаривает сейчас с ним о расстановке сил и о методах борьбы с Рудольфом. А это ведь не что иное, как возможность двинуться вверх с восемьдесят третьего уровня…

— Мой добрый друг Рудольф, — продолжал генерал, — очевидно, хочет получить пять звездочек. Ты, конечно, этого не знаешь, но человек, который в настоящее время носит эти звездочки, уже достиг восьмидесятилетнего возраста, и он быстро дряхлеет. Я считаю себя его самым вероятным преемником. Вероятнее всего, Рудольф думает так же. Он наверняка запланировал себе, что твой двойник накануне выборов совершит какое-нибудь страшное деяние, а его дурная слава падет и на меня. Итак, мы должны сделать следующее…

Мы должны. Мы!!! Человек Мая, Реубен, и сам Май! С восемьдесят третьего уровня — вверх! Из голых коридоров и мрачных спален — в мраморные залы и сводчатые комнаты! Из шумной толчеи столовой — в небольшие, светлые ресторанчики, где у каждого есть свой собственный столик и прислуживающий официант, и где звучит музыка. Вверх из постоянного дерганья, чтобы добыть ту или иную женщину при помощи ловкости или привлекательности, или тех ничтожных грошей, которые ты можешь им заплатить, к должности, благодаря которой можно было свободно выбирать любых красоток. От хлопотливого подкапывания другого Атомщика и слежения за тем, чтобы он не подкопался под тебя, к богатырскому фехтованию генералов! С восемьдесят третьего уровня — вверх!!!

Май отправил его, произнося слова, скрытое значение которых было ошеломляюще возбуждающим.

— Я нуждаюсь в способном и молодом человеке, Реубен. Если ты хорошо справишься с этим деликатным делом, я приму тебя во внимание в другом важном предприятии, которое я планирую.

Поздней ночью Селене пришла в его спальню.

— Я знаю, что ты меня не любишь, — сказала она обиженным тоном. — Но Гриффин так глуп, а я хотела бы с кем-нибудь поговорить. Можно? Как было сегодня там, наверху? Ты видел ковры? Я хотела бы иметь огромный ковер.

— Я видел всего один ковер, — произнес он, — и то через открытую дверь. Он довольно-таки странно выглядел, но мне, пожалуй, кажется, что к этому можно было бы привыкнуть. Впрочем, может быть, я видел не очень хороший ковер. Те, самые лучшие, пожалуй, очень толстые, а?

— Да, — прошептала девушка. — Ступни утопают в них. Я хотела бы иметь хороший ковер и четыре кресла и маленький, достающий мне до колен, столик, на который я клала бы разные вещи. Но Гриффин такой глупец. Как ты думаешь, получу я все это? Я никогда не попадалась на глаза ни одному генералу. Привлекательная ли я настолько, чтобы когда-нибудь подхватить кого-нибудь со звездочками? Как ты думаешь?

— Конечно, ты привлекательна, Селене, — с обеспокоенностью произнес Реубен. — Но ковры и кресла…

— Я хочу иметь их, — грустно сказала она. — Я очень люблю тебя, но хочу иметь столько вещей, что трудно даже вообразить себе. Я понимаю, что скоро буду слишком старой даже для этого уровня, поэтому мне уготована участь провести остаток своих дней, развлекая детей, работая в яслях и детских садах или прислуживая в столовых.