Карел Чапек - Война с саламандрами (сборник)

• Название: Война с саламандрами (сборник)
• Автор: Карел Чапек
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-389-10924-7

Карел Чапек – один из самых известных чешских писателей. Он является автором романов, рассказов, пьес, фельетонов, созданных с неистощимой фантазией и блистательным юмором, покоривших сердца читателей многих стран мира. В настоящий сборник вошли наиболее знаменитые произведения автора: лучшие рассказы, фантастическая пьеса «R.U.R.» (именно в ней впервые появляется слово «робот», которое придумал Чапек, и рождается на свет столь знакомый нам сегодня сюжет о восстании машин против людей) и, наконец, роман «Война с саламандрами», представленный впервые в новом переводе. Яркая, причудливая, необыкновенная история о саламандрах, обнаруженных на затерянных островах капитаном ван Тохом, считается вершиной творчества Чапека и одним из лучших романов двадцатого века.

---

Капитан покачал головой:

– Я этих людей знаю, братишка. С ними я об этом говорить не могу. А ведь я мог бы, – задумчиво сказал он, – возить на этом судне и всякие другие вещи, всякие goods, и продавать их на этих островах. Конечно! У меня там знакомых куча, пан Бонди. И при этом на моем судне могли бы быть и tanks для моих ящерок…

– Ну, об этом как раз можно было бы подумать… – размышлял вслух Г. Х. Бонди. – Тут как раз такое дело… Ну да, нам ведь нужно искать новые рынки сбыта для нашей промышленности. Недавно я как раз по случаю говорил об этом с некоторыми лицами… Я бы хотел купить одно или два судна – одно для Южной Америки, а второе как раз для восточных областей…

Капитан оживился.

– Ну вот это другое дело, молодец, пан Бонди, сэр! Суда ведь в наши дни очень дешевы, целую гавань можешь купить за так… – Капитан ван Тох пустился в технические подробности того, где и почем продаются сейчас какие vessels, boats и tank-steamers. Г. Х. Бонди, однако, не слушал, а только наблюдал за ним; Г. Х. Бонди разбирался в людях. Ни на секунду он не принял всерьез ящериц капитана ван Тоха, но сам капитан был ему интересен. Да, он честен. И знает обстановку там, на месте. Ну, конечно, он безумен. Но, черт возьми, дьявольски симпатичен. В сердце Г. Х. Бонди зазвучала какая-то фантастическая струна: корабли с жемчугом и кофейными зернами, с пряностями и всеми ароматами Аравии. Г. Х. Бонди вдруг почувствовал то странное волнение, которое обычно приходило к нему перед тем, как он принимал любое важное и успешное решение, – чувство, которое можно было бы выразить словами: сам не знаю почему, но, наверное, я за это берусь.

Captain van Toch тем временем своими мощными руками чертил в воздухе суда с awning-decks и quarter-decks, чудесные суда, братишка…

– Послушайте, капитан Вантох, – внезапно прервал его Г. Х. Бонди, – зайдите ко мне через две недели. Поговорим тогда снова об этом судне.

Капитан ван Тох понял, что эти слова значат многое. Покраснев от радости, он выдавил из себя:

– А вот эти самые ящерки – можно будет их тоже возить на этом самом судне?

– Да, можно, почему нет. Но только вы о них, пожалуйста, никому не рассказывайте. Люди могли бы подумать, что вы рехнулись, – да и я тоже.

– А жемчуг вам можно оставить?

– Можно.

– Ja. Только мне нужно из него выбрать две жемчужины покрасивее, чтобы их кое-кому отправить.

– А кому?

– Да двум redactors, братишка. А, дьявол, погоди!

– В чем дело?

– К свиньям! Я забыл, как их звали. – Капитан ван Тох моргал в растерянности своими небесно-голубыми глазами. – У меня голова, братишка, совсем не варит. Я уже забыл, как же звали этих двух boys.

Глава 5 Капитан Я. ван Тохи его дрессированные ящеры

– Провались я на этом месте, – сказал некий человек в Марселе, – если это не Йенсен.

Швед Йенсен поглядел на него.

– Погоди-ка, – сказал он. – Дай подумать, сейчас догадаюсь, кто ты. – Он положил ладонь на лоб. – «Чайка»? Нет. «Императрица Индии»? Точно нет. «Пернамбуко»? Нет. Ага, все, вспомнил. «Ванкувер». Пять лет назад, «Ванкувер», компания «Осака-Лайн», Фриско. А звать тебя Дингль, морячок, и ты, кажется, ирландец.

Собеседник в ответ оскалил желтые зубы и подсел за столик.

– Right, Йенсен. И кстати, я пью все, что мне попадется под руку. А ты здесь откуда?

Йенсен показал кивком:

– Теперь на линии Марсель – Сайгон. А ты?

– А я в отпуске, – хорохорился Дингль. – Вот домой еду, посмотреть, сколько детей у меня прибавилось.

Йенсен покивал головой с серьезным видом:

– Что, тебя опять вышвырнули? Пьянство на посту и все такое. Вот ходил бы ты, дружище, в YMCA[9], как я, небось…

Дингль ехидно оскалил зубы:

– Это мы что с тобой сейчас, в YMCA сидим, что ли?

– Сегодня ведь суббота, – проворчал Йенсен. – А ты где плавал?

– Да на одном трампе, – уклончиво сказал Дингль, – по всяким разным островам там, на юге.

– А капитан?

– Да такой ван Тох, он голландец вроде бы.

Йенсен помолчал.

– Капитан ван Тох… Я с ним сколько-то лет назад тоже ходил, братишка. Судно: «Кандон-Бандунг», линия: от черта к дьяволу. Толстый, лысый, ругаться умеет даже по-малайски, в общем, в карман за словом не лезет. Да, я его хорошо знаю.

– Он и тогда был такой тронутый?

Швед покачал головой:

– Со стариной Тохом все all right, дружище.

– А тогда он возил с собой ящеров?

– Нет. – Йенсен на минутку задумался. – Правда, что-то я об этом слышал… в Сингапуре. Один трепач об этом заливал.

Ирландец даже немного обиделся.

– И никакой это не треп, Йенсен. Про ящеров – это святая правда.

– Тот парень в Сингапуре тоже божился, что это правда, – проворчал швед. – Но по роже ему досталось! – уточнил он с победным видом.

– Да ты послушай, как оно на самом деле, – наседал Дингль. – Я ведь это точно знаю, дружище. Я этих гадов своими глазами видел.

– Да я тоже… – признался Йенсен. – Почти совсем черные, ростом метр шестьдесят – это если с хвостом – и ходят на задних лапах. Я их знаю.

– Фу, пакость, – скривился Дингль. – Все в бородавках. Пресвятая Дева, я бы ни за что к ним не притронулся! Они, должно быть, ядовитые…

– Почему? – буркнул швед. – Мне вот приходилось служить на судне, которое перевозило кучу людей. На верхней палубе, на нижней – не протолкнешься от людей, сплошные женщины и тому подобное, они там еще танцевали, в карты играли, а я был кочегаром, понимаешь? А теперь рассказывай мне, парень, кто тут ядовитее.

Дингль сплюнул:

– Были бы это земляки, я бы ни слова не сказал. Я ведь как-то уже возил змей для зверинца, откуда-то из Банджермасина. Боже правый, какая от них была вонь! Но эти ящерицы… Йенсен, это очень странные звери. Ладно днем, днем они сидят в этих своих баках с водой, но в ночи-то они вылезают: топ-топ, топ-топ… Так, что все судно ими кишит. И вот они становятся на задние ноги и вот так поворачивают голову, следят за тобой… – ирландец перекрестился, – и шипят на людей: тс-тс-тс, ну все равно что гонконгские шлюхи! Прости господи, но я думаю, что тут дело нечисто. Если бы мне так деньги не были нужны, я бы там и часа не остался. Вот так, Йенс. Лишнего часа бы там не провел.

– Ну да, – сказал Йенсен, – и поэтому ты так спешишь к мамочке?

– В том числе. Там нужно много пить, чтобы вообще не сойти с ума, а ты сам знаешь, что капитан к пьянству беспощаден. А уж какой начался шухер, когда я одну из этих тварей пнул. Ну да, пнул ногой, и с большой радостью, дружище, даже хребет ей перешиб. Жаль, что ты не видел, как старик тогда разъярился: посинел весь и за горло меня схватил. Ей-богу, он бы меня бросил за борт, если бы не помощник Грегори. Знаешь его?

Швед кивнул.

– «Хватит с него, сэр!» – сказал этот Грегори и вылил мне на голову ведро воды. Ну, а в Кокопо я сошел на берег. – Дингль смачно плюнул, и плевок полетел по длинной плоской дуге. – Старик больше заботился об этих гаденышах, чем о людях. Кстати, он их и говорить учил! Вот клянусь, он с ними запирался и целыми часами с ними разговаривал. Наверное, он их дрессировал, чтобы в цирке выступать. Но самое странное, что потом он их выпускал в воду. Остановимся мы у какого-нибудь чертова островка, он тут же в шлюпку, катается вдоль берега и измеряет глубину, а затем запрется там, где эти емкости, откроет в борту люк и выпустит этих тварей в воду. Дружище, это надо видеть, как они прыгают в это окошко одна за другой, как дрессированные тюлени, сразу десять штук или дюжина… Ну а ночью старый Тох едет на берег с какими-то ящиками, а что в ящиках – этого никому знать не положено. Потом плывем дальше. Вот такие дела со стариком Тохом, Йенс. Странные дела. Очень странные. – Глаза Дингля даже застыли от страха. – Боже всемогущий, Йенс, как мне было там жутко! Я, братишка, пил, пил по-черному, а когда по ночам их лапы шлепали по палубам по всему кораблю, когда они выстраивались перед хозяином, как дрессированные псы, когда они начинали это свое тс-тс-тс… Я тогда иногда говорил себе: это, дружище, у тебя белая горячка начинается. Такое ведь у меня однажды уже было, во Фриско, – да ты это помнишь, Йенсен, – мне тогда все пауки чудились. Де-ли-ри-ум – так говорили врачи в Sailor hospital. В общем, я толком и не знал. Но потом я спросил Большого Бинга, видел ли он ночью то же, что и я, – и он ответил, что да, видел. Говорил, собственными глазами видел, как один ящер взялся за ручку двери и зашел в кабину капитана. Ну, не знаю, ведь Джо тоже пил по-черному. Йенс, а ты как думаешь, может, у Бинга тоже был этот самый делириум? Как ты думаешь?

Йенсен только плечами пожал.

– А вот Петерс, немец, рассказывал мне, что на островах Манихики, когда он отвез капитана на берег, то спрятался за камнями и подглядывал за тем, что там старик Тох делает с этими ящиками. Говорит, что эти ящеры открывали их сами, после того как старик давал им долото. А знаешь, дружище, что в них было, в ящиках? Говорит, что ножи. Вот такие длинные ножи, гарпуны и всякое такое. Я, дружище, этому Петерсу не верю, потому что он очкарик, но вообще-то все это странно. Как думаешь?