Александр Дюма - Все приключения мушкетеров

• Название: Все приключения мушкетеров
• Автор: Александр Дюма
• Жанр: Исторические приключения

Перед Вами книга, содержащая знаменитую трилогию приключений мушкетеров Александра Дюма. Известный французский писатель XIX века прославился прежде всего романом «Три мушкетера» и двумя романами-продолжениями «Двадцать лет спустя» и «Виконт де Бражелон, или Десять лет спустя». В центре сюжета всех трех романов славные королевские мушкетеры – Атос, Арамис, Портос и Д'Артаньян. Александр Дюма – самый популярный французский писатель в мире, книгами которого зачитываются любители приключенческих историй и романтических развязок. В число известных произведений автора входят «Граф Монте-Кристо», «Графиня де Монсоро», «Две Дианы», «Черный тюльпан», «Учитель фехтования» и другие.

---

И точно, как ни было стиснуто горло Любена, он все-таки старался издавать звуки.

– Постой, сказал д’Артаньян; и взяв свой платок, засунул ему в рот.

– Теперь, сказал Планше, привяжем его к дереву.

Это было сделано как следует; потом они притащили туда же графа Варда, и как уже начинало темнеть. а привязанный и раненый были в лесу, то очевидно, что они должны были остаться там до утра.

– Теперь, сказал д’Артаньян, к губернатору!

– Но вы, кажется, ранены? спросил Планше.

– Это ничего, займемся прежде важнейшим, после подумаем о моей ране, которая впрочем, кажется, не очень опасна.

И они отправились большими шагами на дачу почтенного чиновника. Доложили о приходе графа Варда, д’Артаньян вошел.

– У вас есть позволение, подписанное кардиналом? спросил губернатор.

– Да, отвечал д’Артаньян, вот – оно.

– А, оно в порядке, и вас хорошо рекомендуют, сказал губернатор.

– Очень просто, сказал д’Артаньян, – я один из вернейших его слуг.

– Кажется, кардинал хочет помешать кому-то проехать в Англию?

– Да, какому-то д’Артаньяну, беарнскому дворянину, который выехал из Парижа с троими друзьями, в намерении проехать в Лондон.

– Вы знаете его лично? спросил губернатор.

– Кого?

– Этого д’Артаньяна.

– Как нельзя лучше.

– Опишите мне его наружность.

Д’Артаньян описал ему подробно наружность графа Варда.

– С ним есть кто-нибудь?

– Да, слуга, по имени Любен.

– За ними будут следить, и если удастся захватить их, кардинал может быть покоен, их доставят в Париж под надежным конвоем.

– Если вы это сделаете, господин губернатор, сказал д’Артаньян, то окажете кардиналу большую услугу.

– Вы увидите его, граф, по возвращении.

– Без всякого сомнения.

– Скажите ему, пожалуйста, что я верный слуга его.

– Непременно.

Обрадованный этим обещанием, губернатор прописал паспорт и отдал его д’Артаньяну.

Д’Артаньян, не теряя времени на бесполезную вежливость, откланялся, поблагодарил и вышел.

Как только вышел, он побежали вместе с Планше и, сделав большой круг, они избежали леса и вошли в город другими воротами.

Судно все еще было готово к отплытию и шкипер дожидался на пристани.

– Ну что? сказал он, увидев д’Артаньяна.

– Вот подписанный паспорт, сказал тот.

– А другой господин?

– Он не поедет сегодня, сказал д’Артаньян, – но не беспокойтесь, я заплачу за обоих.

– В таком случае поедем, сказал шкипер.

– Поедем, повторил д’Артаньян. Он вскочил с Планше в лодку и через пять минут они были на судне.

Когда они отплыли на полмили в море д’Артаньян увидел свет и услышал выстрел.

Этот пушечный выстрел означал, что гавань заперта.

Пора было заняться раною; по счастью рана была действительно не очень опасна; острие шпаги встретило ребро и скользнуло по кости; кроме того рубашка прильнула сейчас же к ране, так что из нее вытекло только несколько капель крови.

Д’Артаньян был совершенно утомлен; ему постлали матрас на палубе, он бросился на него и заснул.

На рассвете другого дня он был в трех или четырёх милях от берегов Англии: ветер был слаб и потому судно шло тихо.

В десять часов судно бросило якорь в Луврской гавани.

В половине одиннадцатого д’Артаньян вышел на берег Англии и сказал:

– Наконец я приехал!

Но это было еще не все: нужно было добраться до Лондона. В Англии почты были хорошо устроены.

Д’Артаньян и Планше взяли билеты, почтальон скакал впереди, и через четыре часа они прибыли к заставе столицы.

Д’Артаньян не знал Лондона и ни слова не говорил по-английски; но он написал на бумажке имя Бокингема, и поэтому каждый мог указать ему дворец герцога.

Герцог был на охоте в Виндзоре с королем.

Д’Артаньян спросил доверенного слугу герцога, сопровождавшего его во всех путешествиях и говорившего отлично по-французски и сказал ему, что приехал из Парижа по весьма важному делу, и что ему нужно сейчас же видеть герцога.

Уверенность, с которою говорил д’Артаньян убедила Патриция (это было имя министра у Министра).

Он велел оседлать двух лошадей и взялся проводить молодого гвардейца. Что касается до Планше, то его сняли с лошади совсем окоченевшего: бедняга совсем ослабел, тогда как д’Артаньян казался тверд как железо.

Они приехали в замок; король и Бокингем охотились за птицами в болотах за две или три мили от замка.

В двадцать минут они прискакали в назначенное место. Патриций тотчас узнал голос своего господина, призывавшего своего сокола.

– Как доложить герцогу? спросил Патриций.

– Молодой человек, который поссорился с ним на новом мосту против намаритинской церкви.

– Странная рекомендация!

– Вы увидите, что она не хуже всякой другой.

Патриций поскакал галопом, догнал герцога и доложил ему о посланном точно так, как ему было сказано.

Бокингем сейчас же догадался, что это д’Артаньян, и опасаясь, не случилось ли во Франции чего-нибудь особенного, он спросил только где посланный и, узнав издали гвардейский мундир, поскакал галопом прямо к д’Артаньяну.

Патриций из скромности остался в стороне.

– Не случилось ли с королевой несчастия? спросил Бокингем, – выражая всю свою любовь этими словами.

– Не думаю, впрочем, она находится в большой опасности, от которой только ваша светлость можете ее спасти.

– Я? сказал Бокингем; – как? я так счастлив, что могу быть ей чем-нибудь полезен! говорите, говорите!

– Возьмите это письмо, сказал д’Артаньян.

– Это письмо? а от кого?

– От ее величества, как я думаю.

– От ее величества! сказал Бокингем, побледнев так сильно, что д’Артаньян думал, не дурно ли ему.

Герцог сломал печать.

– Что это за дыра? сказал он, показывая д’Артаньяну то место, где письмо было проколото насквозь.

– Ах, я этого и не видал; это от шпаги графа Варда. которою он проколол мне грудь.

– Вы ранены? спросил Бокингем.

– О, нет, и сказал д’Артаньян, это только царапинка.

– О, Боже! что я прочел? Патриций останься здесь, или нет, догони короля, где бы он ни был, и скажи его величеству, что я покорнейше прошу его извинить меня, но что по весьма важному делу мне нужно быть в Лондоне, поедемте со мной, д’Артаньян!

И они отправились галопом по дороге к столице.

V. Графиня Винтер

Дорогою герцог расспрашивал д’Артаньяна обо всем, что он знал. Соображая то, что он слышал от этого молодого человека, с собственными воспоминаниями, он мог составить себе довольно верное понятие об опасности положения королевы, о чем можно было впрочем догадаться и на письма, как оно ни было кратко и неясно. Но всего больше он удивлялся тому, что кардинал, для которого очень важно было, чтоб этот молодой человек не попал в Англию, не мог задержать его на дороге. Заметив это удивление, д’Артаньян рассказал ему, какие предосторожности были приняты и как, благодаря преданности троих друзей своих, которых он оставил в разных местах по дороге окровавленными, он доехал, отделавшись ударом шпаги, прорвавшим письмо королевы, за который он отплатил графу Варду такою ужасною монетою.

Слушая этот рассказ, полный простоты, герцог смотрел по временам на молодого человека, как будто удивляясь и не понимая, как столько благоразумия, храбрости и преданности соединялось в нем, тогда как по лицу ему нельзя было дать и двадцати лет.

Лошади летели как ветер, и в несколько минут они были у Лондонской заставы. Д’Артаньян думал, что, приехав в город, герцог замедлит ход своей лошади, но было не так: он продолжал путь во весь опор, не беспокоясь нимало о том, что мог опрокинуть по дороге людей, и действительно, в Сити были два или три таких случая; но Бокингем даже не оглядывался на тех, кого он опрокидывал. Д’Артаньян следовал за ним посреди криков, очень похожих на проклятия.

Въехавши на двор своего дома, Бокингем соскочил с лошади и, не беспокоясь, о том, куда она пойдет, бросил повод ей на шею и побежал к крыльцу.

Д’Артаньян сделал то же самое, беспокоясь впрочем немножко за этих благородных животных, которых достоинство он успел узнать; но он скоро утешился, увидев трех или четырех лакеев, выбежавших из кухонь и конюшен и взявших тотчас лошадей.

Герцог шел так скоро, что д’Артаньян едва поспевал за ним. Он прошел несколько таких изящных зал, о коих самые знатные вельможи Франции и понятия не имели, и прошел наконец в спальню, которая была образцом вкуса и богатства. В алькове этой комнаты была дверь, закрытая обоями; герцог отпер ее золотым ключиком, который висел у него на шее на золотой цепочке. Из скромности д’Артаньян остановился за дверью, но как только Бокингем переступил через порог и заметил, что молодой человек колеблется, то воротился и сказал ему:

– Войдите, и если вы имеете счастье бывать у ее величества, расскажите ей о том, что вы здесь увидите.

Ободренный этим приглашением, д’Артаньян вошел за герцогом, который запер за собой дверь. Это была комнатка, обитая персидскою шелковою материей с золотым шитьем, и освещенная множеством свечей. Над возвышением, в роде жертвенника, под балдахином из голубого бархата с белыми и красными перьями помещен был портрет Анны Австрийской во весь рост. Сходство было так совершенно, что д’Артаньян вскрикнул от удивления: можно было подумать, что королева сейчас заговорит.