О З - Земляной А. Орлов Б. Рокировка в длинную сторону

• Название: Земляной А. Орлов Б. Рокировка в длинную сторону
• Автор: О З
• Жанр: Научная Фантастика

Альт-история с попаданцем. Первая часть. Выложено чуть больше половины Рассылаю в обычном режиме. Оплата, скан чека, письмо с текстом об оплате, названием книги и желаемым форматом. В ином случае буду высылать архив с 4 различными форматами.

---

Однако новенький, Белов уверенно подвел всю компанию к дверям 'Метрополя'. Швейцар было преградил им дорогу и даже попытался взять новичка за плечо, но тот каким-то текучим, плавным движением вывернулся и холодно поинтересовался:

- Мороженое есть?

Швейцар, все еще не понимая, прикрикнул на 'сопляка':

- Какое тебе еще мороженое! Вот я тебе сейчас ухи-то оборову! Ищь...

И вот тут мальчик повел себя совершенно не по-детски. Он делал какое-то резкое, почти незаметное движение, и швейцар вдруг побледнел, вжался в стену и замер, разинув рот и бессмысленно хлопая глазами. А Белов так же холодно продолжил:

- Если ты сейчас же не извинишься и не откроешь нам двери, я скажу вон тому милому дядечке, - короткий жест в сторону Паукера, - и дальше ты будешь на Лубянке объяснять: кто тебя подучил презирать честных советских посетителей, и откуда у тебя замашки фельдфебеля лейб-гвардии Трахтибидохского полка? И кто тебе, контре недобитой, помог на это место устроиться? И еще про товарища Кирова спросят: не был ли ты знаком с теми подлецами, которые помогли покушение организовать?

Он говорил это спокойно, но так, будто вколачивал каждое слово как гвоздь в гробовую доску. Белов не на столько хорошо знал историю, чтобы помнить, когда именно было в 1934 покушение на Кирова и, соответственно, понятия не имел о том, что Сергей Миронович Киров еще жив. От чего швейцару, наверное, стало еще страшнее. С каждым словом страж дверей 'Метрополя' бледнел все больше и больше, и все сильнее и сильнее вжимался в стену, словно бы стремился стать барельефом...

- Ну?! - поинтересовался Белов.

Швейцар наконец отмер, склонился в подобострастном поклоне, пролепетал: 'Извиняюсь, граждане', и широко распахнул перед ребятами двери.

Новенький задержался в дверях, спросил что-то шепотом у Светланы, а потом повернулся к Паукеру и спросил доброжелательно:

- Товарищ Паукер, вы пойдете с нами мороженое есть? Или, если хотите, можем вас чем-нибудь другим угостить.

При этих словах мальчик опять улыбнулся, но и от этой улыбки Карл Викторович почувствовал себя как-то неуютно. Поэтому он только кивнул и прошел в ресторан вслед за ребятами.

В зале ресторана новенький вел себя как-то совсем по-взрослому. Легко подозвал официанта, сам выбрал столик, за который они сядут, уверенно сделал заказ. Для Паукера Белов заказал к мороженому десертного вина, для своих сотрапезников - две бутылки ситро, а себе - кофе. Правда, узнав, что есть возможность получить глясе, Саша изменил свой заказ и предложил ребятам попробовать кофе с мороженым.

Официант умчался, даже не попытавшись выяснить, есть ли у мальчишки деньги на такой заказ, но Паукер успокоил себя тем, что сотрудник Советского Общепита видел вместе с детьми его, взрослого, который может заплатить. 'А вот кстати: у мальчишки есть деньги на такое пиршество, или нет? - размышлял Паукер. - Наверное, есть: больно уж он уверенно себя держит. Хотя, от этих сопляков всего можно ожидать...'

Долго ждать не пришлось: не прошло и трех минут, как тот же официант расставил перед детьми стеклянные вазочки с мороженым, принес стаканы с кофе-глясе и открыл ситро. Паукеру, сидевшему за соседним столом, он же подал графин с дорогим десертным мускатом, поставил мадерную рюмку и такую же вазочку с мороженым. Карл Викторович отведал, сделал глоток вина. Хорошо! Молодец, щенок! Знает, что да как. Впрочем, чему удивляться? Говорят, он - из Германии, и родители - из аристократов, которые примкнули к коммунистам. Наверное, научили как есть и как пить... Интересно, а как он станет оправдываться перед Хозяином за свои кабацкие приключения? Надо бы предупредить мальца, чтобы не говорил Хозяину о посещении 'Метрополя'. Вот, заодно и дружбу завязать попробуем...

Чем дальше, тем больше он убеждался: этот мальчик должен быть на его стороне. Обязательно. Потому что характер у него точно такой же, как у Хозяина. Один в один. Такой человека стопчет, как кабан - травку. Когда вырастет, разумеется. Вот за что Хозяин его к себе приблизил, вот за что он его взял... Да неужели?!! Не может такого быть: он же - блондин! А, с другой стороны, почему 'не может'? Мало ли что там у Хозяина под Царицыным было. Мог и с немкой... того. Вот и получился такой вот Сашенька Белов. А на самом деле - Сталин... Хотя - нет. Этому - всего тринадцать, значит, должно было это случиться не раньше двадцатого - двадцать первого... И что? Кто-нибудь может точно сказать, что Хозяин в двадцать первом с какой-нибудь интернационалисткой-коммунисткой ни-ни-ни?! Ась?! То-то... Так что будем с Сашенькой дружить, будем ему помогать, подсказывать, угождать... И все у нас получится!..

- Ой, Саша, спасибо! Я так наелась! - Светлана ухватила Белова липкой ладошкой за пальцы и потянула к себе, - Вот ты - настоящий брат, не то, что некоторые!

И она показала Василию язык.

Светлана слопала аж три порции мороженого, Василий и Артем ограничились двумя, а Саше и вовсе осилил только одну, да и ту толком не доел. Нет, нельзя сказать, что мороженое в 'Метрополе' ему не понравилось, но оно было уж очень не таким, к какому он привык в детстве. Хотя то и было советское - вкусное и натуральное. Это же мороженое было приторно-сладким и очень жирным. Кофе тоже оказался непривычным: сильный аромат странно сочетался с какой-то непонятной кислинкой и странным, неприятным привкусом...

- Скажите, пожалуйста, - Саша тронул за руку официанта, который убирал вазочки со стола. - А какой это сорт кофе?

- 'Наша марка', первый сорт, - ответил официант, ничуть не удивившийся вопросом. Посетители иной раз и не такое спрашивали.

- Вы не поняли, - снова спросил Белов. - Я имел в виду сорт кофе. Арабика, Робуста, Либерика?

- Ну, я же сказал - 'Наша марка', - терпеливо пояснил официант. - Хороший кофе, и цикория всего четверть.

На такое объяснение Сашка только хмыкнул. В голове его вдруг всплыло: 'Свежесть бывает первая, она же - последняя...' М-да, в СССР кофейное дерево не растет, вот и получайте товарищи, что есть. Еще спасибо скажите, что это цикория - двадцать пять процентов, а не кофе.

Он положил на стол бумажку в три червонца, предварительно незаметно извлеченную из чемодана. Официант смахнул деньги и умчался за сдачей. 'А вот интересно, - задумался Белов. - Тут 'на чай' принято оставлять, или как?' Но его размышления были прерваны возвращением официанта, который принес сдачу до копеечки, высыпал ее на стол и удалился, явно не ожидая продолжения. 'Нет - так нет! - решил Саша и встал из-за стола:

- Ну, что - в ЦУМ? За обмундированием?

Возражений не последовало, и вся компания бодро потопала на выход.

Сашу Паукер догнал у самых дверей и доверительно шепнул ему в самое ухо:

- Не надо рассказывать товарищу Сталину, что вы были в ресторане. Он этого не любит...

Белов мгновенно остановился, обернулся, и некоторое время изучал Паукера внимательным, чуть насмешливым взглядом. Затем произнес:

- Благодарю вас, товарищ Паукер, но я не думаю, что соврать моему приемному отцу - хорошая идея.

И с этими словами он отправился догонять ушедших вперед ребят, оставив Карла Викторовича размышлять над тем, какие же отношения действительно связывают этих двоих людей - Хозяина и 'удивительного мальчика'?

К Главному входу в ЦУМ они подошли почти одновременно с тем, как Вера Степановна вышла им навстречу. Она снова кинулась обнимать Сашу, потом потащила ребят за собой в магазин, воркуя, что вот сейчас она их покормит, а потом уж они ей расскажут, где это ее Саша два дня пропадал? Паукер пошел было за ними, но его внутрь магазина не пустили, а на его стук и требование открыть, невнятный голос буркнул из-за двери, что магазин закрыт на обед, и что приходить надо 'опосля'. И лишь после того, как Карл Викторович добрых пять минут колотил сапогом в закрытую дверь, к нему вышел милиционер. Увидев сунутое в нос удостоверение, он тут же пропустил Паукера внутрь и выслушал его сбивчивые объяснения, но помочь ничем не смог. Он не имел ни малейшего понятия о том, куда прошли дети и что это были вообще за дети. Его просто в тот момент не было у дверей.

Карл Викторович был готов схватиться за голову: мало того, что этот безобразный Власик оттеснил его от Хозяина, так еще и он сам, вместо того чтобы доказать свою полезность и незаменимость умудрился потерять Сталинских отпрысков! От бессилия он наорал на ни в чем не повинного дежурного милиционера, пообещал ему все кары небесные, и уже собирался звонить на Лубянку, просить помощи, когда вдруг откуда-то сбоку раздался голос:

- Дядя Карл! Дядя Карл! - Паукер завертел головой, но откуда его зовут, понять не мог. А голос раздавался где-то поблизости - Дядя Карл! Ну, голову же поверни!

Наконец, Карл Викторович сообразил. Внизу, куда вела маленькая, узкая лесенка, открылась дверь, и оттуда его звал Василий:

- Дядя Карл! Ступай скорее сюда!

Паукер быстро спустился, мельком отметив, что Василий переоделся в какой-то новый, военизированный костюм из отменной диагонали. Он незамедлительно отвесил комплимент сыну Хозяина: