Лесли Уоллер - Банкир

• Название: Банкир
• Автор: Лесли Уоллер
• Жанр: Современная проза

Лесли Уоллер – бывший разведчик, репортер уголовной хроники, руководитель отдела по связям с общественностью (PR) написал свой первый роман в возрасте 19 лет. «Банкир» – первый роман трилогии «Сага о банкире», куда также вошли романы «Семья», «Американец». Действие в этом романе происходит в самом начале 60-х годов, поэтому многие приметы эпохи вызовут лишь ностальгические воспоминания у старшего поколения. Но в романе есть детальность в описании деятельности крупнейшего мирового банка, есть политика, банкир и его семья, женщина, делающая карьеру, любовь после полудня… ну и все это на фоне финансовых интриг, конечно. Строки романа предлагают ответ из 60-х годов на вопросы о роли банков и денег, которые начали задавать себе многие российские читатели только в конце века.

---

После продажи большого количества акций чикагского банка средней руки у человека, конечно, остается несколько больше денег, чем те, которые он тратит на карманные расходы. И несомненно, Лумис знал, что Палмер работает не ради оклада, а ради удовольствия, которое эта работа ему доставляет.

Неужели Лумис не понял, что уязвимость этой позиции Палмера связана с риском, который делает работу для него еще более увлекательной?

Когда машина свернула с магистрали и они въехали в город, Палмер кивнул, довольный тем, что сумел все расставить по местам. Впервые ему удалось это сделать. Он ведь не смог ничего объяснить Эдис. А теперь все обрело логический смысл. Он попытался вообразить, как стал бы сейчас ей объяснять свою мысль.

Палмер. Ты же знаешь, я работаю не ради денег. Просто подвернулась возможность заняться тем делом, которое я знаю лучше всего, и притом мне предоставлена полная самостоятельность.

Эдис. Такая же возможность была у тебя и в Чикаго, когда умер твой отец.

Палмер. Но там я остался бы в окружении целой армии его призраков. А здесь я как на передовой, в самой гуще ожесточенной борьбы. Такой возможности у меня никогда не было бы в Чикаго. Нет, разумеется, только здесь.

Эдис. Здесь, под пятою Бэркхардта?

Палмер. Нет, далеко за пределами его власти. Слишком далеко, чтобы он мог вмешаться, когда захочет, хотя я уверен, что он на это рассчитывал.

Эдис. Милый, предусмотрительный старичок.

Палмер. Забудем про Бэркхардта. Главное – это я. Я молод, жажду действия, власти, созидания.

Эдис. Сорок пять – это уже не молодость.

Палмер. Сорок пять мне исполнится только в декабре.

Эдис. В страховом полисе значится, что тебе сорок пять.

Палмер крепко зажмурил глаза, и из-под дрожащего века, в уголке глаза, даже показалась слеза. Почему Эдис всегда представляется ему в такой язвительной роли? Почему мысль о ней не вызывает в нем никаких чувств, кроме неприязни? Ведь у нее есть и положительные стороны.

Машина замедлила ход и остановилась у самой обочины тротуара.

Открыв глаза, Палмер увидел свой банк, его очертания на момент показались ему неровными и расплывшимися. Палмер смахнул слезинку, расплатился с шофером и вошел в банк. Ответив кивком на приветствие швейцара, Палмер, не оборачиваясь, прошел к лифту. На верхнем этаже он зашагал вдоль коридора под сверканием потолка, мимо развешанных на стенах картин, задержал взгляд на темно-зеленом ковре с золотым отливом, поравнялся с белокурой пышногрудой секретаршей.

– Они все у вас…

Только войдя к себе в кабинет, Палмер понял, что она хотела ему сказать. Несмотря на грандиозные размеры, кабинет, казалось, был полон народа. Гарри Элдер присел на край письменного стола Палмера, в его редких седых волосах отражался рассеянный свет с застекленного потолка. В одном из кресел, стоявших против стола, сидела Вирджиния. Казалось, только она одна и ждала Палмера. Мак Бернс стоял перед огромным окном, указывая человеку, которого Палмер не знал, на что-то внизу, на Пятой авеню. Другой незнакомец, вооруженный фотоаппаратом «ролли» и осветительной аппаратурой, перекинутой через плечо, озадаченно разглядывал скульптуру Ханны Керд.

– Ву-ди,– протяжно произнес Мак Бернс. Несмотря на то что это слово, казалось, оставляло мало места для его искусства, он все же ухитрился придать ему необыкновенную звучность, и оно еще некоторое время вибрировало в воздухе.

– Вуди, познакомьтесь с Джимом Стеккертом из редакции «Стар», а это – мистер Кесслер, его фоторепортер. Джентльмены, познакомьтесь – Вудс Палмер-младший.

Палмер прошел несколько шагов вперед, поочередно пожимая руки всем присутствующим. Стеккерт был худощав, с болезненным лицом и усталыми глазами, его улыбка, казалось, приводилась в движение механически, с помощью реле. Скрытный человек, у такого много не выведаешь, подумал Палмер. Фотограф Кесслер, как он вскоре заметил, был натурой иного склада.

– Это ваша работа? – поинтересовался фотограф, ткнув пальцем в скульптуру.

– Это работа Ханны Керд.

– А что она изображает?

– Портрет моих детей.

– У-у! С вас, наверно, сорвали здоровый куш.

– Вы не ошиблись,– серьезно ответил Палмер. Кесслер повернулся к Палмеру спиной, продолжая разглядывать скульптуру.– Неразрешимый ребус. Изготовлено в США,– пробормотал он.

– Мак,– начал Палмер,– не пора ли посвятить и меня в цель этого собрания? Или я должен сам догадываться?

– Неужели вы не…– Бернс остановился, нахмурился, закусил нижнюю губу и задумчиво пожевал ее.– Мне ужасно неприятно,– продолжал он, помедлив,– я думал, что вы… Я думал, я должен был… Джим Стеккерт работает в «Стар» в финансовом отделе, Вуди. Он…

– Допустим, я новичок в этом городе,– прервал его Палмер,– но мне достаточно хорошо известно, чем занимается мистер Стеккерт.– Он повернулся к Вирджинии Клэри и к Гарри Элдеру: – Может быть, кто-нибудь из вас объяснит мне?..

– Адресуйтесь к Бернсу,– ответила Вирджиния, натянуто улыбаясь.– Мы и сами не очень в курсе…

– А, понятно,– выпалил Мак Бернс и, как только все к нему повернулись, продолжал: – мистер Палмер забыл, какой сегодня знаменательный день, подумать только, прошло лишь пятнадцать лет, а он уже забыл…

– Пятнадцать лет? О чем это вы? – спросил Палмер.

– Ну, Вуди, не будьте же таким скромником, черт возьми,– прервал его Бернс и, повернувшись к репортеру из «Стар», сказал:

– Видели ли вы что-нибудь подобное?

– Конечно,– огрызнулся Стеккерт.– Всякий раз, когда ты своевременно не предупреждаешь клиента.– Он повернулся к Палмеру, и у него на лице появилась механическая улыбка.– Если верить этому типу,– Стеккерт большим пальцем руки ткнул в сторону Бернса,– сегодня пятнадцатая годовщина Пенемюнде. Улыбка на его лице механически выключилась. Палмер нахмурился: – Неужели? Черт возьми, возможно, так оно и есть.– Он подошел к столу и сел, повторив: – Пятнадцать лет!

– Значит, Бернс не выдумал? Это правда?

– За пятнадцать лет я могу поручиться,– ответил Палмер.– Но я не мог бы назвать вам точной даты.

– Ну, этого достаточно.– И Стеккерт устроился напротив Палмера. Вынув из кармана большой, сложенный пополам и замусоленный блокнот и толстый, затупившийся карандаш, он приготовился записывать.

Палмер взглянул на него и подумал: неужели все теперь делается по шаблону? Или, может, он просто придирается? Для полноты картины не хватало только, чтобы Стеккерт сдвинул бы сейчас шляпу на затылок. Но оказывается, репортеры, работающие в «Стар», все-таки имеют обычай снимать шляпу, когда входят в дом.

– Итак, с чего начнем, мистер Палмер? – обратился к нему Стеккерт.

– Можно с самого начала.

– Прекрасно, пожалуйста.

– Вы знаете, где Пенемюнде?

– В Германии. Где-то у моря.

– Правильно. Самая восточная часть Германии, на границе с Польшей. Это остров в Балтийском море, расположенный вблизи устья реки Пене, там, где она впадает в море. К северу-западу от него находится Померанский залив, а на материке – город Грейфсвальд. К юго-востоку – город Щецин и польское местечко под названием Свиноуйсте. Ясно?

– Ясно.

Палмер едва удерживался от улыбки, наблюдая за тем, как с лица Стеккерта стирались последние следы недоверия. Карандаш репортера уже делал какие-то пометки в желтом блокноте. Нагромождение фактов – вот лучший способ устранить всякие сомнения. Палмер заметил, что и фотограф перестал изображать любителя искусства и внимательно прислушивается. Да и Вирджиния Клэри и Гарри Элдер тоже слушали его с вниманием. Мак Бернс стоял у окна и любовался открывающимся из него видом. Но Палмер заметил, что на его узких губах блуждает чуть заметная улыбка.

– Наша группа ТФ состояла из двух «джипов», броневика, в котором ехал командир, и грузовика со взводом пехоты,– продолжал Палмер.– У ребят были пулеметы, базуки и несколько ружей, заряженных патронами со слезоточивым газом. Я был тогда в чине майора, и со мной были еще лейтенант и сержант. Остальные унтер-офицеры не входили в нашу оперативную группу.

– Объясните, пожалуйста, что такое…

– Да, да,– прервал его Палмер.– Это небольшая, очень подвижная группа сугубо специального назначения. Она избегает столкновений с частями противника, не входит в соприкосновение с гражданской обороной и, как правило, занимается сбором разведывательных данных. Что касается нашей группы, то она как бы представляла из себя авангард более многочисленного соединения, следовавшего за нами с интервалом в 12 часов. Моим командиром был Эдди Хейген. Генерал Эдвард X. Хейген. Большое соединение русских находилось где-то возле Пенемюнде, причем гораздо ближе, чем мы. Хейген был уверен, что они опередят нас и первыми войдут туда. Однако мы надеялись, что в случае, если они еще не решили сделать этот бросок, какой-нибудь из наших быстроходных войсковых частей все же удастся их опередить.