Вячеслав Бутусов - Виргостан

• Название: Виргостан
• Автор: Вячеслав Бутусов
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013

Книга прозы знаменитого рок-музыканта Вячеслава Бутусова включает три вещи, чья художественная реальность подчиняется, пожалуй, лишь прихотливому развитию авторского воображения. Мифологизм персонажей, парадоксальная афористичность суждений, точная нюансировка настроений и состояний наполняют тексты многозначным смыслом, дают читателю возможность почувствовать всю небанальность авторского стиля.

---

– А вы видели когда-нибудь огнепады? – возбужденно вопрошает Геогриф.

– Нет! – в унисон отвечают Всеша с Верикой.

– Их нужно смотреть стоя на голове!

– Не лучше ли просто смотреть на огонь, не переворачивая все с ног на голову?

– А ледопады? – не унимается Геогриф. – Замораживающее зрелище!

Прибившийся ветер хватает слова на лету и треплет их с игривым урчанием. Растрепанные буквы улетают в топку паровозика, а из трубы вылетают пончики, бублики и сушки. Верика ловит сушку, бублик и пончик. Пончик вручает Геогрифу, бублик – Всеше, а сушку ест сама. В дороге почему-то всегда веселей с чем нибудь теплым, аппетитным и обязательно круглым. Наверное, потому, что дорога стелется скатертью.

Всеша с бубликом спешивается у взлетной полосы. У нее сегодня факультативные занятия по преодолению незримых препятствий.

Воздухореографика, одним словом.

. . .

Дело в том, что у Геогрифа проклевываются крылья. Сейчас они похожи на ростки карликовой цветной капусты в теплице. Повсюду на спине переплетены миниатюрные стропы и разнокалиберные растяжки. Судя по истерзанной прическе, Геогриф ломает голову над тем, как справиться в походных условиях с возложенной хрупкой ношей. Верика предлагает убрать всю эту путаницу. Достает заячьи ножницы и чик-чикает все эти ниточки с узелками.

Геогриф непроизвольно хлопает высвобожденными крылышками:

– Мне нужен наставник.

– У тебя есть наставник.

Геогриф уже не впервые за это утро потрясен. Его бездонные глаза смотрят на Верику преданным взглядом:

– Неужели?!

– Это не я, – уточняет она, ловко балансируя на поверхности взора.

Неминуемо надвигается сотрясение воздуха. Слезы слепят Геогрифа, он раскатисто чихает:

– То-о-чно! – разносится эхом в горах.

. . .

Сверху заметно, как в некоторых местах земная поверхность сморщилась. «То ли кисло ей, то ли горько?» – размышляет Геогриф. Кое-где в зарослях малютиков виднеются оттиски гигантских чудищ. Вот рядом с остовом головотяпа отпечаталась фигура чернозавра. Они оживленно беседуют, двигая челюстями, отчего сыпучая почва вокруг периодически шевелится.

Верика показывает рукой в сторону высокогорного пика. Там по склону взбираются наверх огромные лохматые пихты. Не доходя до середины, некоторые из них сползают, вяло цепляясь мягкими лапами за лавирующий снег.

– Там-то скоро и состоится моя первая персональная выставка!

– …!!! Выставка чего? – пытается передопонять огорошенный Геогриф.

– Выставка льдин! Видишь то изваяние?

Изумленный Геогриф прослеживает в обзорную раковину за прозрачной пакетообразной глыбой, пытающейся взгромоздиться на подиум с ироническими капителями под сосулистым сводом. Эти места носят звание «градов невозмутимости».

Верика протягивает Геогрифу очки-контрослезы:

– Отличное подснежное приспособление. Когда попадаешь в сияющее облако, глазам своим не веришь.

– Точно, точно, точно… – катится сверху гостеприимное эхо.

Геогриф едва успевает нацепить специальные антиобвальные бд, как снежный ком сгребает его в свои обьятья.

. . .

Повсюду сверкают кристаллические деревья и сахарные эдельвейсы. В волнах хрустального моря застыло отраженное небо. Замерзшие рыбы безмолвно взирают на скованные одним льдом звезды. Пахнет вечномерзлотными цитрусами.

Верика выбирается из снега и показывает на рукаве ледышку:

– А вот это само ко мне прилипло.

Фигурка напоминает пузатую ящерицу с распростертыми лапками. Верика зажимает ее в ладошке. Мелкая рептилия оттаивает и, щелкая ресницами, принимается безмолвно ликовать.

– Что он хочет этим сказать? – спрашивает Геогриф, насупленно торча из сугроба.

Верика сурдопереводит:

– Говорит, что он нездешний.

– Довольно необычное имя для крокодильчика.

Верика представляется незнакомцу:

– Будем знакомы, меня зовут Верика.

Геогриф ревностно вперивается в неознакомца снегозащитными окулярами. Его низкоутробный голос деловито чревовещает:

– Двадцать девять минут пятьдесят девять секунд до обеда.

Вжжжик! Сигнал принят, Геогриф втягивает металлические перья, недолго демонстрируя свой чеканный профиль на фоне отвесного края скалы. Ему, несомненно, есть чем покрасоваться. Ни единой условности, ни единой зацепки. Верика любуется безупречностью силуэта: «Ну надо-же! Очень натуралистичен, даже ухо чешет по-птичьи. Только вот хвост какой-то несуразный, черепаший что ли?»

Из тоннеля в сугробе просачивается знакомый паровозный гундок, с легким насморочным акцентом:

– Ду-ду!

И не слышен стук колес, только сердце бьется и поет.

…плоды своего времени

Любая прогулка приносит свои плоды. Утренняя прогулка принесла потенциальные шедевры ваяния. Свалила их в мокрое полотенце и оставила в углу мастерской. Назревающие скульптурности безроптствуют в ожидании прикосновения уверенной хозяйской руки.

. . .

Верика обеими руками работает с глиной. Глина не сопротивляется, но и не поддается. То скользит, то вырывается, то ломается. В общем, ведет себя как капризный ребенок.

– Может, тебе чего-то не хватает?

Верика поливает мнущуюся кучку водой и продолжает усердствовать. Комок наконец становится более сговорчивым, послушным и податливым.

– Ну вот! Давно бы так.

Глина вытягивается в стройный сосуд, из которого тотчас доносится гулкий керамический голос Геогрифа:

– Слушаю и повинуюсь, о моя благолепная повелительница!

– Не торопись, это пока еще разминка. – Верика разгоняет ногой гончарный круг.

Слышен улюлюкающий клич Геогрифа, уносимого центробежными силами в сушилку.

Верика одним махом сминает кувшин и некоторое время сидит неподвижно, запустив пальцы в мягкую массу. Затем снова принимается отрабатывать пластику. Ласково поглаживает и старательно тискает скользкую мнительную лепешку.

. . .

Чья-то невидимая рука раскручивает тяжелый жернов и Верика пытается удержать на поверхности бесформенное брение, крепко сжимая ладони. Скульптурное изделие выскальзывает, круг замедляется, постепенно останавливаясь, и на каменной столешнице замирает винтообразная ваза в позе бессмертного йога. Стоит и отдышаться не может от такой круговерти:

– Ох, голова кружится! – Ваза держится за края, продолжая покачиваться.

Верика с энтузиазмом размешивает глазурь:

– Шоколадная подойдет?

Ваза смиренно кивает.

Близится час предобжиговой просушки…

. . .

Верика решительно заглядывает к Евсении в дневную комнату. Это единственное место, где наверняка можно обнаружить изморозь на стеклах. Вообще-то, ей нужны сосульки, но пока можно обойтись и наскабливанием инея. Верика подходит к витражному стеклу и выбирает бесцветный участок, покрытый холодным ворсом. Видит нежнейшие снежинки, видит искрящегося многокрыла, видит женщину в белом, с белым лицом и светлыми очами.

Кристаллики, обрамляющие голову женщины, принимаются поблескивать и распевать острыми тонюсенькими голосками хвалебную песнь, будто ледяным смычком прикосновенно водя по струнам замерзших струек. Верика приближается к заиндевевшему стеклу и наблюдает образовавшееся бледное пятнышко, которое плавно увеличивается, и Верика, по инерции сведя глаза в кучку, видит размытую немногоцветную овальную картинку, представляющую собой теплую норку, где обстоит такая тишина, что светло-белые облака стекают к подножию и возносятся к ореолу из пушистых перьев, взбиваясь и укладываясь в арку небесного свода. На плоскости стекла остаются три крохотные мерцающие звездочки, две из которых располагаются на левом и правом плечах белоснежной женщины, а одна – на темно-белом платке, покрывающем ее голову. Полотно дополняется просеивающимися лучами звезды по имени Солнце.

У Верики начинают слезиться глаза от яркого света. И она видит то, о чем так скоро предстоит поведать своеглавому Герральдию.

Но пока что она видит неведомое…

. . .

Первое слово, которое самостоятельно прочла Верика, оказалось неожиданностью для одного известного художника. Сегодня утром она заглянула через правое плечо Хопнессы и разборчиво произнесла:

– Б-р-р-р!

Хопнесса, конечно же, подумала, что Верика озябла и попросила Герральдия разжечь огонь в очаге. В ответ на это Герральдий поинтересовался у Хопнессы о внутреннем содержании книги, которую она просматривает. Верика отчетливо повторила:

– Бррр! Б-р-ррэйгель!

С того момента Верика усвоила для себя два обязательных правила. Первое – не заглядывать через плечо. Второе – выбирать нужные слова.

Для того чтобы находить правильные слова, нужно знать, как выглядят правильные буквы.