Сабаа Тахир - Уголек в пепле

• Название: Уголек в пепле
• Автор: Сабаа Тахир
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2015

В Империи сопротивление карается смертью. Если вы не верны Императору и телом, и душой, вашу семью могут казнить. В таком беспощадном мире живет Лайя. Когда ее старшего брата арестовывают за государственную измену, девушка решает прикинуться рабыней, для того чтобы шпионить в Военной академии Империи. В таком беспощадном мире живет Элиас. Он — один из лучших солдат академии, но больше так жить не хочет. Едва ему приходит мысль о дезертирстве, его отправляют на битву. Когда их пути пересекаются, они понимают, что связаны одной судьбой и одним выбором, который изменит будущее всей Империи.

---

В Блэклифе мы привыкли разделять людей: граждане, бойцы, враги, союзники, доносчики, перебежчики. Исходя из этого мы решали, каким будет наш следующий шаг. Но я совсем не понимал Пророка. Я не знал его мотивов и желаний. Единственное, что у меня было — мой инстинкт, который говорил, что по крайней мере в этом случае Каин не лжет. Правдиво его предсказание или нет, но сам он в него точно верит. И поскольку мое чутье призывало верить ему, пусть и не охотно, следовало принять единственное решение, которое имело смысл. Не сводя взгляда с Каина, я преклонил колени, обнажил меч и пустил кровь из ладони, окропив помост красным.

— Я, Элиас Витуриус, клянусь кровью и плотью…

11: Лайя

Комендант военной Академии Блэклифа.

Мое любопытство по поводу шпионской миссии тут же угасло. В Блэклифе Империя обучает масок, подобных тому, кто убил мою семью и забрал Дарина. Академия — скопление строгих зданий, окруженных черной гранитной стеной, — раскинулась на вершине восточных скал Серры как гигантский стервятник. Никто не знал, что происходит за той стеной, как обучаются маски, сколько их, как происходит отбор курсантов. Каждый год Блэклиф выпускает новый отряд масок — молодых, жестоких, несущих смертельную угрозу. Для книжника, а особенно для девушки Блэклиф — самое опасное место в городе.

Мэйзен продолжил:

— Она осталась без личной рабыни…

— Девушка бросилась с утеса неделю назад, — вмешался Кинан, не замечая взгляд Мэйзена. — Это уже третья рабыня Коменданта, погибшая в этом году.

— Тихо, — пресек его Мэйзен. — Я не стану тебе лгать, Лайя. Женщина она неприятная…

— Она безумна! — перебил Кинан. — Они зовут ее Сукой из Блэклифа. Ты там не выживешь. Миссия обречена на провал.

Мэйзен ударил кулаком по столу, но Кинан не дрогнул.

— Если не можешь держать рот закрытым, — прорычал лидер Ополчения, — выйди вон.

У Тэрика, что смотрел на них обоих, отвисла челюсть. Сана тем временем не сводила с Кинана задумчивого взгляда. Другие в пещере тоже смотрели на них, и у меня возникло чувство, что Кинан и Мэйзен часто спорят меж собой.

Кинан с грохотом выдвинул стул, вышел из-за стола и удалился под ропот людей, толпящихся за спиной Мэйзена.

— Ты прекрасно подходишь для этой работы, Лайя, — сказал Мэйзен. — У тебя есть все навыки, которые требуются домашней рабыне. Комендант сочтет, что ты неграмотна. А у нас есть возможность устроить тебя туда.

— Что случится, если меня поймают?

— Ты умрешь, — Мэйзен посмотрел мне прямо в глаза, и я даже ощутила горькую признательность за эту честность. — Всех шпионов, которых мы посылали в Блэклиф, раскрыли и убили. Это задание не для трусов.

Я чуть не рассмеялась. Он выбрал для этого наихудшего человека.

— Вы не очень-то стараетесь уговорить меня.

— Мне не нужно тебя уговаривать, — сказал Мэйзен. — Мы можем найти твоего брата и освободить его. А ты можешь стать нашими глазами и ушами в Блэклифе. Это простой обмен.

— И вы доверяете мне? — спросила я. — Вы едва меня знаете.

— Я знал твоих родителей. Мне этого достаточно.

— Мэйзен, — вмешался Тэрик. — Она еще совсем девочка. Конечно, нам не надо…

— Она сослалась на Иззат, — перебил Мэйзен. — Но Иззат значит нечто большее, чем свобода. Он значит больше, чем честь. Он значит мужество. Иззат — это доказательство того, кто ты есть.

— Он прав, — согласилась я.

Если Ополчение собирается мне помочь, я не могу позволить бойцам считать себя слабой. Боковым зрением я уловила красный отблеск и посмотрела в дальний конец пещеры, откуда Кинан наблюдал за мной, привалившись к нарам. Его волосы сияли как пламя в свете факелов. Он не хотел, чтобы я отправлялась на это задание, потому что не хотел рисковать людьми ради спасения Дарина. Я коснулась браслета. Будь смелой, Лайя. Я повернулась к Мэйзену.

— Если я сделаю это, вы найдете Дарина? Вы освободите его из тюрьмы?

— Я дал тебе слово. Найти его будет нетрудно. Он не лидер Ополчения, поэтому его не отправят в Кауф.

Мэйзен фыркнул, но от упоминания о печально известной северной тюрьме по телу пробежал озноб. Во время допросов в Кауфе добивались лишь одного: заставить пленного страдать как можно сильнее перед смертью. Мои родители погибли в Кауфе. Моя сестра, а ей тогда было всего двенадцать, тоже там умерла.

— К тому времени, как ты отправишь свой первый отчет, — продолжил Мэйзен, — я смогу сообщить тебе, где находится Дарин. Когда твое задание будет выполнено, мы освободим его.

— А потом?

— Мы снимем с тебя рабские браслеты и вызволим из Академии. Обставим все как самоубийство, чтобы тебя не разыскивали. Если пожелаешь, сможешь вступить в наши ряды. Или же переправим вас обоих в Маринию.

Мариния. Свободная земля.

Чем бы я только не пожертвовала, чтобы сбежать вместе с Дарином туда, где нет меченосцев, масок, Империи. Но сперва я должна выполнить шпионскую миссию и выжить. Я должна выжить в Блэклифе.

Кинан покачал головой, но бойцы, что окружали меня, кивнули. Это Иззат, говорили они.

Я замолчала, будто размышляя, хотя приняла решение сразу, как поняла, что отправиться в Блэклиф — это единственный способ вернуть Дарина.

— Я согласна.

— Хорошо, — Мэйзен не выглядел удивленным. Подумалось даже, неужели он заранее знал, что я соглашусь? Он заговорил громче, чтобы слышали все. — Кинан будет тебя инструктировать.

Лицо молодого человека стало еще мрачнее, если такое вообще возможно. Он сжал губы, будто не хотел разговаривать.

— У нее руки и ноги изрезаны, — заметил Мэйзен. — Обработай ее раны, Кинан, и расскажи все, что ей понадобится знать. Она уходит в Блэклиф сегодня вечером.

Мэйзен вышел, сопровождаемый членами своей фракции. Тэрик потрепал меня по плечу и пожелал удачи. Его союзники засыпали меня советами: никогда не надейся на своего инструктора. Не доверяй никому.

Они всего лишь хотели помочь, но это давило, и когда Кинан растолкал толпу, чтобы забрать меня, я испытала нечто сродни облегчению. Он кивнул головой в сторону стола в углу пещеры и направился туда, не дожидаясь меня.

Яркий свет, который освещал стол, лился из небольшой трещины в скале. Кинан наполнил миски водой и порошком, в котором я опознала танин. Одну он поставил на столешницу, вторую — на пол. Я почистила руки и ноги и сморщилась, когда танин проник в порезы — отметины, оставшиеся после катакомб.

Кинан наблюдал молча. Под его пристальным взором я почувствовала себя неловко, особенно от того, что вода так быстро стала черной от грязи. Потом разозлилась на себя за свой стыд.

Затем Кинан сел за стол напротив меня и взял мои руки. Я ожидала, что его руки окажутся грубыми, но они хоть и не были нежными, но и грубыми их не назвать. Пока он рассматривал мои порезы, я перебирала в голове десятки вопросов, которые хотела задать ему. Но все они не позволили бы ему счесть меня сильной и способной, скорее он подумал бы, что я — беспомощное дитя. Почему ты ненавидишь меня? Что я тебе сделала?

— Тебе не нужно было соглашаться… — Он сосредоточил все внимание на моих ранах, втирая обезболивающую мазь в один из глубоких порезов. — …на это задание.

Ты это уже и так ясно показал, болван.

— Я не предам Мэйзена. Я сделаю то, что должна.

— Уверен, что ты попытаешься.

Меня ужалила его резкая прямота, хотя и было очевидно, что у него нет никакой веры в меня.

— Эта женщина беспощадна. Последний человек, которого мы отправили туда…

— Думаешь, я горю желанием шпионить за ней? — вскипела я.

Кинан с удивлением поднял на меня глаза.

— У меня просто нет выбора, если я хочу спасти единственного родного человека, который у меня остался. Поэтому… — Замолчи, мне хотелось сказать. — Не усложняй все еще больше.

Что-то вроде смущения промелькнуло в его лице, и презрения в его взгляде поуменьшилось.

— Извини, — сказал Кинан неохотно, но даже такое извинение лучше, чем совсем никакое. Я порывисто кивнула, подметив в то же время, что его глаза не голубые и не зеленые, а насыщенно-карие.

Ты увидела его глаза, Лайя. А значит, ты в них смотришь. А значит, ты должна прекратить в них смотреть. Запах мази щипал ноздри, и я сморщила нос.

— Это чертополох? — спросила я.

Он пожал плечами, и я взяла из его рук бутылек и еще раз понюхала.

— В следующий раз попробуйте лимонник. По крайней мере, он не пахнет как козий навоз.

Кинан взметнул огненную бровь, обматывая мне руку марлей.

— Ты разбираешься в лекарствах? Полезное умение. Твои дедушка с бабушкой были лекарями?

— Дедушка. — Было больно говорить о Поупе, и я надолго умолкла, потом продолжила: — Он взялся учить меня по-настоящему всего полтора года назад. А до этого я просто смешивала лекарства для него.