Вера Космолинская - Смех баньши

• Название: Смех баньши
• Автор: Вера Космолинская
• Жанр: Исторические приключения

Хроники станции «Янус». Первый том дилогии «Как-то в темные века».

Основное время действия — 5-й век, и немного 36-го. Покойники на Марсе, времена короля Артура и «взрывы в вакууме» прилагаются.

---

— Конечно, — успокоил я его. — Это была чепуха.

Мельвас пробурчал под нос серию нечленораздельных ругательств. И раздраженно посмотрел на трупы. Зрелище его смягчило.

— Нам повезло, что когда нужно, ты все же умеешь становиться беспощадным и время не тянешь. Но мы сейчас очень недалеки от поражения.

— Тебе необязательно принимать участие в дальнейших схватках.

Я посмотрел на противоположную сторону. Там шло какое-то брожение, и новая группа формировалась с опозданием.

— Мне — нет. А кое-кому — обязательно.

Я ухмыльнулся.

— А ведь когда-нибудь турниры станут пустой забавой!

— А? — не понял Мельвас.

— Извини. Дурная привычка говорить вслух с самим собой всякие глупости.

— Ну вы и порезвились, — услышал я осторожный голос Гамлета, остановившегося неподалеку и ошарашенно поглядывающего на лужи крови. — Кажется, дело идет к кульминации.

— Давно пора, — сказал я беззаботно.

Гамлет смотрел на меня знакомым задумчивым взглядом и потирал подбородок.

— Тебе это понравилось, — произнес он.

Я пожал плечами:

— Есть время собирать камни и время разбрасывать.

— Ладно, — пробормотал Гамлет и отвернулся. — Давай отойдем от мертвецов. А то люди Кадора никак не решат, пора ли их оттаскивать, или просто безопасно ли подходить.

Кадор объявил минутную передышку, пока готовилась следующая команда, отстаивавшая права богов и желающая отправить нас ко всем чертям со всей возможной помпой.

— И все же вышло грязно, — заметила подошедшая Антея, решившая заодно проверить, не оказались ли повреждены некоторые сугубо резервные средства защиты, скрытые среди привычных деталей моего повседневного костюма. — Ну что ж, какие времена, такие нравы. Только знаешь что? После Стоунхенджа мне пришла в голову одна мысль. Не стоит совсем уж недооценивать этих людей.

— Не волнуйся, я их не недооцениваю. Разве что себя переоцениваю. Но дурака не жалко.

Она засмеялась.

— Я этого не говорила! Хорошо, все в порядке. Пожалуй, будет самым простым, если в крайнем случае ты воспользуешься кольцом, — она постучала ногтем по небольшому перстню с красным искусственным камнем, который, собственно, не был камнем, на безымянном пальце моей левой руки. Ты помнишь, как оно включается — если надавить ногтем большого пальца на трещину на ободке…

— Конечно, помню…

— У меня идея. Если задеть в этот момент камнем по чужому клинку, того парня здорово тряхнет током. И никто ничего не поймет!

Я засмеялся.

— Точно. Такая старая, старая сказка о человеке, который мечом отбивал все капли дождя. Мне всегда хотелось узнать, что бы произошло, случись рядом молния. Такой отличный громоотвод!

Кадор протрубил трижды переливчатый сигнал.

— Ну слава богу! Последний акт и занавес! А потом — явление меча народу! — Я по-братски поцеловал Антею в щечку, она смешливо фыркнула, и мы расстались.

Всего лишь пятеро воинов выдвинулись с той стороны, и начали приближаться, медленно, торжественно, слегка вразвалочку, как фигуры сказочных зверей. Обнаженные заранее мечи поблескивали, как и фанатичные взгляды. На этот раз вел Пеллинор, а за ним шли не те, кого он отбирал как подчиненных себе, а такие же убежденные полусумасшедшие упрямцы, собранные с бору по сосенке. И это было куда серьезней, чем все предыдущее представление вместе взятое. Галахад снова рвался в бой и, учитывая серьезность положения, был допущен. Лишних жертв, особенно из числа друзей, по-прежнему не хотелось. Ланселот и Гавейн были чем-то самим собой разумеющимся. И еще мы прихватили с собой Кея. После того как во время ордалий в Лондиниуме у него сломался меч, он буквально рыл землю копытом.

— Приветствую вас, идущие на смерть! — сказал я небрежно, делая вид, что обращаюсь к воинству Пеллинора.

— Уже и Цезарь! — заметил Олаф. — Это прогрессирует!

— Я еще скромничаю.

— Знаю, Господи!

И мы с улыбкой пошли им навстречу. Однако не успели мы сойтись, как случился маленький переполох. Послышались растерянные крики, шум, и внутрь круга ворвался бешено ржущий вороной жеребец. Всадника никто не торопился останавливать, как это сделали бы с любым другим посторонним при помощи стрелы или снаряда из пращи. (Хотя пара камней, кажется, все-таки, пролетела). Кадор гневно завопил:

— Константин!..

Подлетев к нам, лихой принц Корнуолла, не дожидаясь остановки коня, ловко соскользнул на землю и, обнажив меч, плашмя ударил скакуна по крупу. Тот всхрапнул и умчался прочь. Получил передышку, бедняга.

— Следуя голосу совести, — вызывающе объявил принц Корнуолла, — я здесь! Пусть все знают, что именно я принес весть о проклятии. Я знаю, что видел именно то, что видел. И для меня было бы бесчестьем остаться теперь в стороне. На жизнь или на смерть, я вступлю в бой, отстаивая истину! — И он задорно, с насмешливой улыбкой, отсалютовал мечом. Надо отдать ему должное, жест получился красивый. И я бы даже сказал, довольно смелый. Впрочем, я всегда говорил, что он кто угодно, но только не трус.

С ответной усмешкой, я кивнул головой.

— Ты видел то, что видел. Просто иногда этого бывает недостаточно. Что ж, по крайней мере, это простительно.

Константин усмехнулся и злорадно глянул на Пеллинора, отступая ближе к его армии.

С безумной спешкой, видно обогнав еще кого-то рвущегося в бой, в нас сзади врезался Бедвир. Других причин его спешке быть не могло. Раз уж на другой стороне появился лишний, то и у нас мог появиться безнаказанно.

— Кажется, вам понадобился шестой! — выпалил он и покосился назад, где развеселая парочка — Хорс и Паломид разочарованно возвращались к зрителям у солнечных часов.

Кей рассмеялся и приветственно хлопнул приятеля по ладони. Мы сделали то же самое. Константин демонстративно презрительно наморщил нос. Скотина он, что ни говори.

— Довольно, — провозгласил теряющий терпение Пеллинор своим мощным и сухим как коряга голосом. Похоже, все невольно вздрогнули. Так уж он действовал на слух. Да и внешностью Пеллинор, как я уже как-то отмечал, обладал незаурядной. Хотелось бы вам связываться с ожившей виселицей? Да с такими-то нечеловеческими немигающими глазами? И с косой в руках? Ну ладно, с мечом — тоже мне, разница.

— Верно, — сказал я, раздраженный его тоном. — Заминка вышла с вашей стороны, как я понял. Но теперь, надеюсь, все довольны и готовы.

— Довольно, — повторил Пеллинор еще более непререкаемо. В его глазах проскочила сумасшедшая гневная искра и опять чуть приугасла, затаившись где-то в глубине. — Вы знаете, что ваши жизни в наших руках, а ваше противление — святотатство. Все кончено. Сдавайтесь.

Он поднял меч, уставив на меня острие своего клинка подавляюще повелительным движением. Все, кажется, непроизвольно застыли.

— Не говори мне о святотатстве, гончий пес богов, — холодно усмехнулся я, поднимая в ответ свой клинок. — Святотатство — упрощать веру до глупости. Пятнать алтари человеческой кровью. И благодарить смертью за избавление от напасти, потому лишь, что некий предмет мог пострадать ради того, чтобы предотвратить гибель, быть может, многих людей.

— Артур, — мягко проговорил этот оживший мертвец. — Ты знаешь, что я не стану тебя убивать. Тебе придется остаться в живых — на некоторое время. Чтобы умереть так, как ты этого заслужил. Ради тебя змей вышел из-под земли, чтобы подвергнуть всех опасности, — и на этих его словах я действительно ощутил неуверенность, на мгновение. — Но твои люди еще могут избежать этой участи, если сложат оружие.

— Вы его слышали? — спросил я, оглянувшись.

— К черту его, — свирепо заявил Кей. — Давно ли эти священные мясники повылезали из нор, так что теперь в норах уже мы? К черту!

— К черту, — эхом, непривычно зловеще отозвался Бедвир. Прозвучало это у него даже внушительней, чем у Кея.

— Запущенный случай, — довольно добродушно вздохнул Гавейн. — Вправим-ка всем мозги!

— Да, давайте быстренько вываляем их в пыли и все закончим! — нетерпеливо прибавил Ланселот.

— Куда торопиться, давайте еще поглумимся! — предложил Галахад.

— Вы все умрете, — ровным голосом проговорил Пеллинор.

— Я с самого начала знал, что это разговор глухих, — кивнул я. — Вы понимаете лишь знамения и холодное железо. Что ж, получите их! К бою, милорды!

Все на миг застыло — солнечный день, льющий сияющий золотой мед из хрустальной небесной чаши, пестрая толпа — кажущаяся то ярким цветником, то теснящимся овечьим стадом, сизые и серебристые дымки от курений, словно нарисованные тонкой кистью… Маэгон и еще несколько жрецов из его шайки вытянулись цепочкой на самом краю поля… Маэгон воздел руки к ослепительно синему небу, на фоне которого его посох выступил черной рукой скелета… Рядом с Кадором возникла Моргейза — подняв руку, будто заслоняясь от солнца… Удар сердца. Быстрый вздох. Застывший взгляд Пеллинора.