Валерий Большаков - Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин

• Название: Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин
• Автор: Валерий Большаков
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-9955-0824-3

Он – пилот единственного боевого самолета Новороссии, штурмовика Су-25, отбитого ополченцами у «жовто-блакитных» ВВС.

Он – «черная смерть» для бандеровских карателей и с гордостью носит позывной «КОЛОРАД», которым его наградили киевские убийцы.

Но во время очередного вылета он не просто «проваливается» на Великую Отечественную, но оказывается в теле Василия Сталина!

Каково это – быть сыном Вождя? Удастся ли «попаданцу» стать лучшим советским асом и переломить ход истории, отправив в отставку интригана Яковлева и вернув из опалы гениального Поликарпова, чей авиашедевр И-185 превосходит новейшие модификации «мессеров» и «фоккеров»? Посмеет ли Василий Сталин дать бой не только «экспертам» Люфтваффе, но и банде Хрущева? Кто прячется под личиной «Никиты Сергеевича»? И сможет ли сталинский «колорад» одолеть иуду-«кукурузника»?

---

Учебный год начнется не скоро…

Помещения были пустыми и стылыми, но вот потянуло живым теплом, запахом горящих дров.

Григорий остановился у входа в пристройку, поднимая пистолет дулом кверху.

Никаких звуков через толстую дверь не проникало, но нервный лязг засова на двери сработал, как сигнал готовности.

Быков отпрянул, дверь распахнулась, и в коридор вырвался длинный, как жердь, субъект в черном драповом пальто.

В одной руке он сжимал «Наган», в другой держал ушанку, а локтем прижимал к себе потертый кожаный портфель.

Завидя человека в форме, субъект уронил портфель и отступил к стене. Револьвер так и плясал у него в руке.

Дуло «Астры» было почти недвижимо.

– Бросить оружие! – донесся с улицы голос майора. – Вы задержаны, гражданин Пацюк!

Прислушавшись, учитель невесело рассмеялся и покачал головой.

– На кого работаешь, гнида? – вежливо поинтересовался Григорий, следя за глазами Пацюка – те не бегали, выражая страх, усталость и… облегчение, быть может?

Губы учителя дрогнули, складываясь в гримаску.

– О, неужто я вижу перед собой Сталина-младшего? Всегда хотел узнать… Скажите… э-э… Василий, неужели вам не мерзко быть сыном кровавого диктатора?

– Ничуть, – усмехнулся Быков.

– Вот как?

– Я горжусь отцом.

Пацюк так и сверлил его буравчиками глаз.

– Разве вам не снятся миллионы невинных жертв? – тихо произнес он.

– Нет! – отрезал Григорий. – Юдина вы науськали?

Пацюк запираться не стал.

– Ну я, – сказал он обреченно.

– Выходите с поднятыми руками! – послышался голос майора. – Рядовой Юдин дал признательные показания, обвинив вас в подготовке покушения на товарища Сталина!

Учитель засмеялся, да так, что хихиканье больше походило на всхлипыванье.

– Было дело, – сознался он.

– Повторяю, – мягко сказал Быков. – На кого работаешь?

Пацюк посмотрел на него, склонив голову.

– Признаться, Василий Иосифович, – проговорил он, – я несколько превысил свои полномочия. Мне была поручена «тонкая работа» – устроить вам несчастный случай, вроде легкого ранения, после чего, под видом контуженного, вывезти в тыл. Я же счел, что для меня все это слишком сложно. Посланную на помощь команду я отправил в Старую Торопу, чтобы не мешали, а сам решил привести приговор в исполнение. Приговор, вынесенный народом! Думаю, хоть с сыном поквитаюсь, коли до пэра не дотянуться…

– Последний раз спрашиваю, – терпеливо сказал Григорий. – Кто?

Учитель выдавил улыбку.

– Я сам еле вычислил Того-Кто-Приказывает, – хихикнул он. – Никита Хрущев. Не спрашивайте меня, откуда я это знаю. Долгая история… А мне некогда. Увидимся на Страшном Суде!

Пацюк приставил дуло револьвера к виску и нажал на спуск.

Быков поморщился: брызги мозгов, заляпавшие стену, не самое приятное зрелище.

Микоян был настырен и упорен, а посему Быков, хоть и сжато, но о захвате Пацюка рассказал-таки.

– Никитка? – фыркнул Степан. – А ты помнишь, как он гопак отплясывал перед твоим отцом?

– Помню, – усмехнулся Быков.

Дотянувшись до гитары, до которой Миха Гарам был большой любитель, Григорий стал ее настраивать, подкручивая колки и трогая струны.

– Это же шут!

– Очень опасный шут.

Злобный, коварный, подлый…

Он не забывает ни одного унижения и обязательно припомнит все своим обидчикам.

А пока Никитка выжидает.

При живом Сталине он не страшен. Но, как только вождя не станет, шут такой цирк устроит…

И Василию Иосифовичу, и Берии, и Судоплатову, и Жукову, и Молотову…

Может, даже с отца и начнет – поможет скоропостижно скончаться.

– Ладно, Степ, – вздохнул Григорий. – Отбой!

Сообщение Совинформбюро. Сводка за 6 марта 1943 года:

В результате двукратного штурма наши войска овладели городом Гжатск. Захваченные трофеи подсчитываются.

В течение ночи на 6 марта наши войска вели наступательные бои на прежних направлениях.

6 марта наши войска в результате двукратного штурма овладели городом Гжатск.

На других участках фронта наши войска вели наступательные бои на прежних направлениях.

5 марта частями нашей авиации на различных участках фронта уничтожено или повреждено не менее 10 танков, до 100 автомашин с войсками и грузами, подавлен огонь 15 артиллерийских батарей, взорвано четыре склада противника с боеприпасами.

Глава 5 Охотники

Утро 7 марта выдалось холодным и хмурым, и вылезать из-под одеяла крайне не хотелось.

«Подъем!» – скомандовал себе Быков и встал.

Подогрев на примусе полковшика воды, побрился, намылив щеки полузабытым помазком.

А уж опасная бритва «Золинген» и вовсе пугала, но это ничего, обвыкнет, зато такая бреет чище.

В зябком сумраке летчики сбрелись на короткое построение, после чего разошлись по эскадрильям.

А вот комэскам полагалось явиться в штаб – получить задание или втык. Ну, или то и другое в одном флаконе.

Обсудив с Бабковым дела насущные, Григорий вернулся к своей эскадрилье – «ветераны» споро выкопали себе землянку в три наката.

Десятерым в ней было тесновато, зато тепло – «буржуйка» в углу гудела, нагоняя жар. Огромный мятый чайник пыхал паром.

– Чайку, командир? – прогнулся Котов.

– Ливани.

– Мед есть. Дать?

– Спрашиваешь…

Быков не любил чай вприкуску, но не обижать же «Котика».

Тот так старается…

Отпив полкружки, «Колорад» сказал:

– Вылет через час.

– Наконец-то! – обрадовался майор Зайцев. – Одни?

– Первая с нами.

– К Демянску?

– В район Ярцево, «пешки» прикроем.

Подумав, Быков решил, что инструктаж лишним не будет.

– Будем метров на восемьсот сзади и выше бомбовозов, – сказал он.

– Правильно, – кивнул подполковник Герасимов.

– Миша, поведешь четверку, будешь слева от меня, с превышением на двести-триста.

Полковник Якушин кивнул.

– Второй парой с тобой пойдет Микоян. Со мной – Баклан и Зайцев. Через полчаса сбор на КП.

Смоленщина узнавалась по обширным лугам, разрывавшим однотонную курчавость леса.

Луга, еще бурые от прошлогодней травы, испятнанные островками тающего снега, проплывали под крылом самолета, порой стыкуясь с квадратными заплатами полей, неубранных по военному времени.

Черные колеи дорог то и дело расплывались мерзлой слякотью, где-нигде на обочинах ржавели остовы сгоревших полуторок.

Один раз промелькнула «тридцатьчетверка», с виду совершенно целая – танк стоял, перекосившись, уткнув пушку в сугроб.

В наушниках гулял наплывами хрип и треск.

Быков оглянулся и поморщился – шею натер, постоянно вертя головой в поисках противника.

Спасибо Степану – одолжил шелковый шарф.

С ним получше, но все равно саднит.

«Пе-вторые» шли понизу – две девятки, летевшие клиньями.

Двухмоторные, с алыми звездами на килях, бомберы внушали уважение.

Григорий осторожно повел головой по сторонам – его группа летела ровно, словно подвешенная к хрустальному своду небес. Чудилось, это земля проползает внизу, исчезая за хвостом неподвижных истребителей.

Быков заерзал.

Подлетаем вроде. Пора бы уж…

На дороге, обводившей лес, сквозивший голыми ветвями, качались на ухабах серые коробочки тупорылых «Опелей».

Грузовики спешили к аэродрому, угадывавшемуся вдали, с краю заброшенного поля.

– Я – «Ферзь», – сипло сказали наушники голосом ведущего «Пе-2», перебарывая помехи. – Подходим к цели! Внимание! Я «Ферзь», атакуем!

– Я «Колхоз». Сопровождаем. «Колорад», как обстановка?

– Боевая, – буркнул Григорий. – Я – «Колорад». На одиннадцать часов, ниже тридцать градусов – аэродром!

Первая девятка пикирующих бомбардировщиков убавила скорость и мягко заскользила вниз, как салазки с горки.

Немцы давно уж всполошились, невидимые зенитки оставляли в небе все больше белых и рыжих хлопьев разрывов, те висли вдоль и поперек, прикрывая аэродром.

«Як» тряхнуло близким взрывом, но осколками не посекло.

Быков ясно увидел на летном поле серые туши «Юнкерсов» и поджарые «Мессершмитты» на северной стоянке, а в следующую секунду весь обзор заволокло дымом и огнем, пылью и грязью.

Бомбы ложились кучно, подбрасывая самолеты, ломая им крылья, разнося в щепки строения, перелопачивая взлетку, накрывая бегущие фигурки в форме мышиного цвета, а потом стали рваться бочки с горючим.

Двухсотлитровые цилиндры подлетали на огненных тучках, крутились, кувыркались, лопались…

Одна из бомб удачно попала в склад боеприпасов и устроила настоящий фейерверк.

Вторая девятка бомберов несла в своих утробах контейнеры, загруженные колбами с зажигательной смесью «КС».

Вот они стали валиться, некоторые колбы «не дожидались» земли, сталкивались и разбивались прямо в воздухе.

Смесь возгоралась, образуя гирлянды белого дыма.

Они жгутами шли к земле, и вскоре белесую пелену чада «КС» пробили столбы черного смрада от горящей техники.