Дарья Беляева - Крысиный волк

• Название: Крысиный волк
• Автор: Дарья Беляева
• Жанр: Ужасы и Мистика

Чо там у халдеев? Прямое продолжение «Ночного Зверька». Амти и ее друзья продолжают свои попытки выжить в мире, полном суицидальной мегаломании, псевдозороастризма и высокофункциональной психопатии. И приключения отважного маленького Шацара в комплекте.

---

Никто ничего не говорил, будто они боялись, что женщина-зверь их услышит. Но, Амти была уверена, у этой бойкой старушки имелись и другие способы узнать об их местонахождении.

Они обошли маяк, вход был только один. Амти прикоснулась к белому металлу обшивки, руку пронзил неприятный холод. Амти вспомнила, как маленький Шацар в ее сне ждал взгляда Мамы из маяка.

Мама из маяка и была Матерью Тьмой.

Тяжелая железная дверь скрипнула, Адрамаут и Мескете вошли внутрь первыми, за ними Аштар и Мелькарт, потом Амти и Яуди, и только за тем Неселим и Ашдод. Они явно не проявляли должного энтузиазма. А ведь Ашдоду спасать существ было положено по должности.

Первым делом Амти увидела в помещении винтовую, ведущую вверх лестницу. Ее мозг просто не воспринял все остальное, понадобились секунды, чтобы сориентироваться. Здесь было огромное количество птиц — пронзительно-синие сеалии кружили вокруг, они были везде. Девичьи птички, птички, которых рисуют в книжках для маленьких леди. Амти и сама таких очень любила — любила их синеву, любила острые клювы. Это были птички с обложек женских романов, птички с орнаментов на женских шкатулках.

Амти сразу и не поняла, откуда идет непрерывное жужжание. А когда поняла — задрожала. Оно шло отовсюду. Все стены, без единого промежутка, были облеплены пчелами. Пчелы были везде, настолько везде, что Амти не в силах была заметить их сразу. Их судорожное, присущее только насекомым непрестанное и ни на что непохожее движение заставляло Амти думать, что шевелятся сами стены.

— О, Свет! — прошептал где-то позади нее Ашдод. Судя по звуку, он почесывал свою вечную, неухоженную щетину. Лучше бы он держал автомат наизготовку. Амти хорошо усвоила этот урок Мескете, один из первых.

Но куда было стрелять? Спустя секунду Амти и все остальные увидели цель.

Женщина-зверь, Саянну висела вниз головой, уцепившись ногами за перила. Несмотря на ее прекрасную, траурную одежду, в ее движениях не было ничего человеческого.

Руки в черных перчатках свободно висели, но иногда она с невероятной ловкостью и совершенно безошибочно ловила и выпускала сеалий.

— Без приглашения являетесь в мой дом, — сказала она своим звериным голосом, и Амти показалось, будто она услышала, как с шипением высовывается ее звериный язычок. Но этот едва различимый, иллюзорный звук тут же заглушили автоматные очереди Адрамаута и Мескете.

Прежде, чем пули прошли сквозь ее тело, Саянну превратилась в клуб черного дыма, темноты. Через секунду она уже стояла перед ними.

— Хорошо, — сказала она, и Амти, вскинув автомат выстрелила. Саянну снова успела раствориться. Она скользила между ними в своем туманном виде, будто издеваясь.

— Может начнете палить друг в друга? — осведомилась она. Взмыв под потолок, она уцепилась за поручень лестницы одной рукой, раскачавшись снова стала дымом, когда начал стрелять Мелькарт. Они ведь и правда могли случайно попасть в своих. Своих здесь было гораздо больше.

Мескете первой рванула к лестнице, понимая, что Саянну всего лишь отвлекает их.

— Но я польщена, — прорычала Саянну. Рык ее не означал злость, у нее просто больше не было человеческого голоса. — Что ж, добро пожаловать в мой дом. Я разрешаю вам посмотреть за тем, как рушится ваш мир. Инкарни имеют на это право.

Амти рванула вслед за Мескете. Она услышала, как смеется Саянну.

— Нет-нет-нет, мальчишки. Вход только для девочек. Мужчины не достойны на это смотреть. Стоило бы убить вас, но нет времени. Сейчас праздник начнется без вас!

Мескете бежала по лестнице, ее шаги уже слышались далеко впереди. Амти обернулась. Будто по команде сеалии спикировали вниз, их острые клювы целились в глаза Мелькарту, Аштару, Адрамауту, Шайху, Неселиму и Ашдоду. Шайху и Неселим отмахивались, боясь не выстрелить, чтобы задеть друг друга, Мелькарт стрелял вслепую, так что Амти стало страшно, что он попадет в нее. Ужасающей волной сеалии неслись вниз. Некоторые из них падали замертво, когда их касался Неселим, но их место тут же занимали другие. Амти видела кровь на щеке Шайху — раны от лапок. Да они могли просто выклевать им глаза. Амти принялась стрелять в сеалий наугад, скорее инстинктивно, чем думая, что это поможет. Птицы не трогали ее, и Амти видела, как Яуди пробирается между волн птиц, будто не обращавших на нее совершенно никакого внимания.

Адрамаут раскинул руки, и вдруг на Амти сверху брызнула теплая кровь. Птицы, кружившиеся над ними вывернулись наизнанку, Амти видела их блестящие, синеватые и красные внутренности, сосуды. К запаху моря примешался запах крови, которой окатило всех. Именно в этот момент туча пчел на стенах взвилась, так что стало темно. Яуди добежала до Амти, подняла ее за руку.

— Пойдем! Нас пропустили…

— Но там…

— Быстро!

Последнее, что Амти успела увидеть — распахивающего дверь Мелькарта, выбирающегося из маяка, закрывая рукой лицо, остальные следовали за ним. Самая большая крыса первой покинула корабль, подумала Амти, и ее затошнило от такого цинизма. Пчелы следовали за ними. Амти была почти уверена, что Адрамаут сможет с ними совладать, но в замкнутом помещении оставаться с ядовитыми насекомыми наедине было бы слишком опасно.

Яуди тянула Амти за собой, сначала она с трудом переставляла ноги, иногда поскальзываясь на крови. Однако последние несколько пролетов Амти преодолела бегом, обгоняя Яуди — она почувствовала присутствие Эли, в полной мере, сердцем почувствовала, и это придало ей сил.

Амти слышала шум драки. Когда Амти ворвалась на последний этаж маяка — открытую верхушку, где должен был гореть фонарь, на окруженный сеткой круглый балкон, Амти увидела зрелище чудовищной красоты и ужаса. Наверное, худшее, что она видела за свою жизнь. И, наверное, лучшее. Вокруг фонаря лежали восемь девочек в прекрасных, давно вышедших из моды платьях белого кружева. В таких же платьях, в каком они нашли немую девочку. Только теперь эти платья приобрели темно-красный оттенок, от разлитой крови. Всюду валялись серпы, покрытые липкой, остывшей, почти черной кровью. Они опоздали, и не на минуту — навсегда опоздали.

Девочки были мертвы уже давно. Амти едва не поскользнулась на крови одной из них, посмотрев ее сторону увидела, что это Маарни. На ее личике замерло умиротворенное, сонное выражение, в руке она сжимала серп, весь верх ее платья, ее шею — сплошным потоком покрывала кровь, отдельные ее цветки расцвели и на подоле платья.

Амти не могла поверить — она ведь знала Маарни. Смерть чужих, не знакомых девочек не могла удивить ее так сильно. Она слышала шум драки, кто-то катался по полу на этом тесном балкончике, кто-то визжал, но Амти не видела и не понимала, она смотрела лишь в личико Маарни, знакомое, пусть она видела ее всего лишь один раз. Амти слишком хорошо понимала, чье это горе — эти заостренные черты и длинная рана, открывающая горло.

С трудом Амти отвела взгляд и увидела Эли — бессознательную, но живую. Эли, привязанную к похожему на замысловато ограненный драгоценный камень фонарю маяка. Закатное солнце тонуло в толстых линзах, золотым освещая лицо Эли. Она дышала.

Амти рванулась к ней, наступила кому-то на ногу, услышала хруст костей и не услышала крика. Девочки, девочки, мертвые девочки и ее Эли. Амти упала перед ней на колени, взяла в руки ее лицо, приподняла. Она почувствовала ее мягкое и теплое дыхание.

А потом Эли открыла глаза.

13 глава

Шацар лежал на полу, вокруг него и под ним были осколки зеркала, они больно впивались в спину.

Перед глазами путешествовал потолок. Шацар был мертвецки пьян.

Он попытался подняться и не смог.

Он попытался вспомнить, когда впервые почувствовал в Митанни Инкарни — и тоже не смог. Все случилось без его ведома, а ведь Шацару казалось, что он всевластен.

Она бросилась на ассистента своего режиссера, она едва не перегрызла ему глотку при десятке свидетелей. Инкарни Страсти, она определенно Инкарни Страсти. Ненависть? Злость? Да что угодно.

Десяток свидетелей.

Объективные доказательства.

Их связь.

Расстрел, расстрел, расстрел. Машина, запущенная Шацаром действовала бесперебойно. Закон есть закон.

Война есть война. Есть война.

Шацар должен был сделать это, ради всего, во что верил. Ради всего, что уже сделал — однажды предав Мать Тьму ради Митанни. Теперь он предал Митанни ради Матери Тьмы.

Он ошибался, он постоянно ошибался. Шацар еще ничего не сделал правильно. Когда его спросили, желает ли он посмотреть, он сказал, что желает.

Шацар должен был это увидеть. Человек, который лакал ее кровь, человек, взводил курок, человек который стрелял в Митанни — он так же был Инкарни. Псы Мира, те из них, кто умели определять Инкарни — сами были Инкарни. Не полноценными Инкарни, теми, кого еще не призвала к себе Мать Тьма. Были шансы, что этого и не случится. Текучка кадров большая.