Урфин Джюс - Зарисовки.Сборник

• Название: Зарисовки.Сборник
• Автор: Урфин Джюс
• Жанр: Эротика

В этой книге собраны произведения невероятного  Урфина Джюса, пишущего в таких жанрах, как: гет, слэш (яой), ангст, PWP, POV, повседневность, фэнтези и другие. Но в каком бы жанре не было бы написано произведение, оно всегда не оставляет равнодушным - " Ты жизнь, ты танец на краю. Твоих грехов не умаляю. Одной стопой за край стою. Толкнёшь - умру, поймёшь - взлетаю".

Предупреждения: слэш (яой), нецензурная лексика, 18+.

---

– Джошуа, – на кухню сунулся самый мелкий крыс из костюмной братии, – мне нужна ваша подпись, – по столу скользнуло несколько листов.

– Зачем? – Джошуа принялся читать, спотыкаясь то и дело о юридические термины.

– Это акт изъятия, – покарябал острым взглядом юрист недовольного ученого. – И ваш отказ от каких-либо претензий на картины. Пустая формальность, но это необходимо, – развел он в притворном сожалении руки.

– Оставьте, я прочту, – Джошуа не торопился, слишком долго он проработал на корпорацию.

– Конечно, – тон юриста заметно похолодел.

Джошуа побродил по разворошенной квартире, открывая окна. Хотелось выгнать этот чужой агрессивный запах вторжения, развеять ощущение ошибки. Огромной ошибки.

– Конвеерность убивает гениальность.

Джошуа с любопытством осматривал кабинет одного из небожителей. История с Эли добралась до самой макушки корпорации, до ее Олимпа, обычно скрытого от простых смертных грифами различной степени секретности. Джошуа на вскидку пытался выяснить уровень божественности мужчины, сидящего напротив. Не получалось, у него просто кончилась мерная шкала, по которой он мог бы оценить окружающую его обстановку. Это не то что другой уровень жизни, это совершенно другие градации.

– Поэтому никто не будет требовать от Эли новых шедевров в сжатые сроки. Никто не будет вмешиваться в привычный вам алгоритм работы.

– Но?.. – вопросительно продолжил Джошуа, понимая, что за этим авансом стоит обязательное условие.

– Любая гениальность нуждается в лице. Эли не очень вписывается в эту… – мужчина пощелкал пальцами, подбирая менее «продажное» слово.

– Роль?

– Роль, – согласился небожитель. – Вам придется взять на себя некоторые представительские функции.

– То есть? Роль ширмы?

– Скорее, посредника между ширмой и ее закулисьем. Ваш друг Стивен Фрай, он когда-то писал недурные картины, техника немного иная, но легенду родить не сложно.

– Как я понимаю, вы уже получили его согласие?

– Я не тороплю вас с ответом, Джошуа, – мужчина откинулся на спинку кресла. – Я надеюсь, вы понимаете, что это дело решенное, просто нужно определиться с составом данного небольшого спектакля. Идите. И еще – ежедневные отчеты о состоянии Эли будут поступать прямо ко мне. Гениальность интересна, согласитесь?

Согласия, естественно не требовалось, как и по остальным пунктам разговора.

Взгляд Джошуа, на автомате зацепившись за Эли, бродил за ним по небольшой комнате. То, на что он согласился, благо или зло? Эли не вынесет даже минимальной шумихи, это понятно. Но лишить его права на единственное, что он по-настоящему любит? Украсть из его и так стерильно-выверенной жизни, и так ему не принадлежащей, единственную вещь, к которой не причастна корпорация? Джошуа, сжав виски пальцами, пытался найти в душе хоть какой-то перекос в ту или иную сторону.

– Джошуа, – позвал Эли, – я слишком уродлив для широкой публики?

Джошуа, вздрогнув, выплыл в реальность и понял, что смотрит фактически в упор в глаза Эли и разделяет их только тонкая грань барьера. Скрывать от Эли реальное положение вещей он не стал и сгрузил ему информацию четко дозированными порциями, предварительно отрегулировав стабилизатор и добавив туда приличную дозу седатива.

– Эли, – нутро Джошуа обожгло кипящей нежностью, и он мучительно отмел банальные фразы утешения, понимая вдруг, что Эли на них не купишь, – мне ты нравишься.

Эли, прислонившись лбом к стеклу, вдруг широко улыбнулся.

– Вы пристрастны, док, – отлепившись от стекла, он деловито заспешил в самый дальний угол комнаты.

Джошуа радостно хмыкнул. Эли кокетничает? Эта легкая, почти невесомая, мысль, которая по сути своей была не обоснована и не оправдана, вопреки логике превращала кровь в сладковатую газировку, что шипела и лопалась пузырьками счастья где-то под кожей. Он растерянно старался притушить эту неуемную радость, она его смущала. Он взрослый мужчина, ученый, как ни крути, – и щенячий восторг от того, что Эли периодически поднимает глаза на барьер и тут же отворачивается, но Джошуа успевает подловить ту самую настоящую улыбку.

– Эли, – Джошуа открыл электронный дневник наблюдения, – я назначу тебе внеплановое обследование. Если не возражаешь, – закончил он.

Ему очень нравилось произносить эту фразу. Она наделяла образец иллюзией свободы и выбора.

– Нисколько.

Джошуа проводил взглядом Эли – что-то в его движениях неуловимо изменилось.

6

– Стивен, не тут же. Увидят. Стив! – Джошуа попытался оттолкнуться от края стола, над которым его нагнул Стивен, и вывернуться из совсем не шутливого захвата.

– Соскучился, – Стивен впился в холку вполне ощутимым укусом и начал стягивать с него брюки вместе с трусами. – Ты совсем одичал в этом своем боксе. Биг боссы тебя загрузили?

– Перестань, – шутка балансировала на грани насилия.

– Давай, Джош! – выдохнул хрипло Стивен и сильно сжал уже оголенные ягодицы.

– Нет!

Джошуа, пользуясь тем, что его не держат, с силой подался назад и, развернувшись, оттолкнул распаленного Стива, не рассчитывая силу. Тот некрасиво отлетел к стене, стукнулся об нее, и мужчины вцепились друг в друга взглядами, переваривая случившееся.

– Прости, – взгляд Стивена почти физически ощутимо изменился из затуманенного, агрессивно-напористого в испуганный. – Я так соскучился. Джош? – не отходя от стены, просительно тихо, не нарушая личное пространство Джошуа, которое вдруг стало огромным, позвал Стивен. – Прошу тебя…

Джошуа рваными лихорадочными движениями привел себя в порядок.

– У меня проблема, – сухим тоном отсек он дальнейшее выяснение отношений. – Нужно составить новую таблицу для Эли. Последние события здорово на нем отразились: выброс эндорфина утром, потом резкий скачок кортикотропина ночью. Я принес тебе кривую с показателями за последние несколько дней.

– Хорошо, – Стивен уселся за рабочий стол. – Дай мне минуту, – он с силой сжал виски, выдохнул и раскрыл графики. – Ты выяснил причины?

– Последние события не прошли даром… И еще контакт.

– Контакт?

– Сейчас я свел его к минимуму, что вызвало, – Джошуа постучал пальцем по резко задранной кривой, – к выбросу кортикотропина. В общем, у меня проблема. Эли очень остро реагирует и на контакт, и на его отсутствие.

– Что намерен делать? – Стивен деловито пощелкал по клавиатуре.

– Добавить седатива и плавно довести контактность до прежнего уровня. Должно сработать.

– А если нет?

Джошуа внутренне подобрался. Он не желал этого вопроса. Логичного и лишающего его крох общения с Эли.

– Стивен, – Джошуа попытался заморозить фармаколога взглядом. – Я, наблюдая Эли не первый год…

– Не заводись, – Стив в примиряющем жесте поднял руки. – Я просто спросил. Будут тебе седативы.

Джошуа сидел в кресле и бездумно щелкал тумблером микрофона. Его раздражала заторможенность Эли и неизменная блуждающая полуулыбка на его лице. Хрупкое, почти болезненное чувство нежности, которое колыхалось в груди, когда он видел, как Эли улыбается по-настоящему, теперь передавливало горло спазмом. Как же так? Что происходит? Он перевел взгляд на Эли, придирчиво осматривая того. Почему его так неправильно волнует это почти искусственное существо, к которому и прикоснуться нельзя, с которым он всего парой слов обмолвился? Аналитический мозг не желал сдаваться, высыпая гору новых вопросов. Эта гора росла, приобретая монументальность, но ни на грамм не поколебала чувство, тонкой иголкой скребущее сердечную мышцу.

– Эли… – позвал Джошуа.

Эли неторопливо повернулся к барьеру. Посмотрел пустым незаинтересованным взглядом образца два-четыре-шесть-восемь.

– Я верну тебя.

Это новая фаза. Нет. Новая корреляция – это необходимость. Скорее, так… новый этап, требующий дополнительной корректировки… Черт! Джошуа мысленно формулировал размытые обоснования, но они выглядели очень блекло. А что, если Стивен догадается? И что? Это его не касается. Джошуа контролирует ситуацию… Ха… Контролирует. Хер там… но смотреть на заторможенного Эли сил нет. Как механическая кукла. Краски не распечатанные стоят. А для него же специально заказывают… Его интересы сливаются с интересами корпорации… Звучит-то как убого…

Джошуа долбанул по стене и прижался к ней лбом, в голове шумело от количества нестабильных эмоций, голосящих, словно чайки.

– Джош? Все в порядке?

Голос Клариссы махом пресек фрустрации. Джошуа дернулся от стены, потер лицо, словно убирая с него ход своих размышлений.

– Устал, – подобрал он вполне подходящую ложь. – Ты что? – наконец заметил он в руках коллеги ящик, наполненный личными вещами. – Уходишь?

– Как видишь, – Кларисса тряхнула коробкой. – Третья, но не последняя: когда живешь на работе, обрастаешь как дно корабля, так что отшвартоваться сложно. А потом тебе пробивают… это дно… Вот, кстати… – она вытащила из коробки плетеный браслет с вкраплениями разноцветных шариков. – Рика их плела десятками, из какого-то нового полимера, абсолютно гипоаллергенная штука.