Питер Уоттс - Рифтеры

• Название: Рифтеры
• Автор: Питер Уоттс
• Жанр: Научная Фантастика

В одном томе представлен научно-фантастический цикл Питера Уоттса «Рифтеры / Rifters», один из самых увлекательных, непредсказуемых и провокационных научно-фантастических циклов начала XXI века.

«Морские звезды / Starfish (1999)»:

На дне Тихого океана проходит странный эксперимент — геотермальная подводная станция вместила в себя необычный персонал. Каждый из этих людей модифицирован для работы под водой и... психически нездоров. Жертва детского насилия и маньяк, педофил и суицидальная личность... Случайный набор сумасшедших, неожиданно проявивших невероятную способность адаптироваться к жизни в непроглядной тьме океанских глубин, совсем скоро встретится лицом к лицу с Угрозой, медленно поднимающейся из гигантского разлома в тектонической плите Хуан де Фука.

«Водоворот / Maelstrom (2001)»

Западное побережье Северной Америки лежит в руинах. Огромное цунами уничтожило миллионы человек, а те, кто уцелел, пострадали от землетрясения. В общем хаосе поначалу мало кто обращает внимание на странную эпидемию, поразившую растительность вдоль берега, и на неожиданно возникший среди беженцев культ Мадонны Разрушения, восставшей после катастрофы из морских глубин. А в диких цифровых джунглях, которые некогда называли Интернетом, что-то огромное и чуждое всему человеческому строит планы на нее, женщину с пустыми белыми глазами и имплантатами в теле. Женщину, которой движет только ярость; женщину, которая несет с собой конец света.

Ее зовут Лени Кларк. Она не умерла, несмотря на старания ее работодателей.

Теперь пришло время мстить, и по счетам заплатят все…

«Бетагемот / Behemoth (2004)»

Спустя пять лет после событий «Водоворота» корпоративная элита Северной Америки скрывается от хаоса и эпидемий на глубоководной станции «Атлантида», где прежним хозяевам жизни приходится обитать бок о бок с рифтерами, людьми, адаптированными для жизни на больших глубинах.

Бывшие враги объединились в страхе перед внешним миром, но тот не забыл о них и жаждет призвать всех к ответу. Жители станции еще не знают, что их перемирие друг с другом может обернуться полномасштабной войной, что микроб, уничтожающий все живое на поверхности Земли, изменился и стал еще смертоноснее, а на суше власть теперь принадлежит настоящим монстрам, как реальным, так и виртуальным, и один из них, кажется, нашел «Атлантиду». Но посреди ужаса и анархии появляется надежда — лекарство, способное излечить не только людей, но и всю биосферу Земли.

Вот только не окажется ли оно страшнее любой болезни?

---

Следующая камера.

– Ну же, Лен!

«Атлантида». Кучка рифтеров собралась у стыка двух секций, подальше от предусмотренных наблюдательных пунктов. Кажется, проводят некие измерения. Некоторые нагружены чем‑то странным.

Уолш замолкает. Ком в горле у Кларк выбрасывает метастазы.

Она оборачивается. Кевин Уолш пятится от нее, на лице смесь вины и непокорности.

– Ты бы дала ей попробовать, Лен, – говорит он. – Ну, посмотрела бы на это более объективно...

Она отвечает холодным взглядом.

– Поганец.

– Да ладно! – вспыхивает он. – Как будто я для тебя когда‑то что‑то значил!

Она подхватывает разбросанные куски подводной кожи. Те скользят по телу как живые, сливаются друг с другом, запечатывают ее внутри – благословенная жид­кая броня, надежная граница между «нами» и «ими».

«Только никаких „нас" нет, – понимает она. – Ни­когда и не было».

Она всерьез злится на себя за то, что забыла об этом, что совсем не предвидела такого поворота, хотя и до­ступ к мозгам любовничка у нее имелся, и месиво из вины, боли и дурацкого мазохизма так и рвалось оттуда, и все же она не вычислила неизбежного предательства. Конечно, она ощущала его озлобленность и обиду, но в этом не было ничего нового. Собственно, откровенное предательство ничего не меняло в их отношениях – не­чего было и замечать.

Она спускается в шлюз, не оглядываясь на него. Кевин Уолш – еще один мерзкий мальчишка. Хорошо, что она не успела к нему привязаться.

Слова гудят среди теней огромного строения: чис­ла, степени, показатели сдвигового напряжения. У пары рифтеров с собой планшетки, другие палят очередями высокочастотных звуков – через акустические поиско­вики. Один выводит большой черный крест на уязвимом месте стены.

Как там выразился Кен? «Ради скрытности, а не эф­фективности». Очевидно, этой ошибки они решили не повторять.

Конечно, ее ожидают. Уолш их не предупреждал – по крайней мере, по открытым каналам связи, – но к «тонко настроенным» невозможно подкрасться незаметно.

Кларк озирает всю компанию. Нолан тремя метрами выше смотрит на нее сверху вниз. Крамер, Чун и Гомес свободно рассыпались вокруг. Кризи с Йегером – слиш­ком далеко для визуальной идентификации, но рисунок сознаний воспринимается достаточно отчетливо, – устро­ились на корпусе подальше.

Вибрации Нолан заглушают все прочие: на месте прежней злобы теперь торжество. А вот гнев – чувство, что счеты еще не сведены – остался прежним.

– Не вините Кева, – жужжит им Кларк. – Он ста­рался как мог.

У нее мелькает мысль, далеко ли зашла Нолан в стрем­лении закрепить его верность.

Нолан демонстративно кивает:

– Кев – хороший мальчик. Для группы готов на все.

В машинную речь просачивается подчеркнутое «на все» – впрочем, Кларк уже уловила это в живом мозгу.

«Значит, вот как далеко...»

Она заставляет себя забраться глубже, выискивая вину и двоемыслие, но это, разумеется, бесполезно. Если Нолан когда и таила подобные секреты, теперь все позади. Сей­час она выставляет свои намерения напоказ, как орден.

– Так что же тут происходит? – спрашивает Кларк.

– Всего лишь готовимся к худшему, – отвечает Нолан.

– Угу. – Кларк кивает на крест на обшивке. – Го­товитесь или провоцируете?

Все молчат.

– Вы же знаете, что генератор под нашим контролем. Мы можем отрезать их в любой момент. Взрыв корпу­са – явный перебор.

– О, мы не станем применять излишнюю силу. – Это Крамер отзывается откуда‑то слева. – Тем более что они всегда действовали так мягко.

– Просто сочли, что разумнее иметь запасные вари­анты, – жужжит Чен, виновато, но твердо. – На случай, если план А почему‑то сорвется.

– Например?..

– Например, если чьи‑то ручки выдернут хрен из кусачего ротика, – говорит Гомес.

Кларк разворачивается к нему лицом.

– Как всегда внятно, Гомер. Понимаю, почему ты неразговорчив.

– На твоем месте... – начинает Нолан.

– Заткнись на хрен!

Кларк медленно поворачивается от одного к другому, в животе у нее медленно закипает лед.

– Если они что с вами сотворили, то сначала сотво­рили и со мной. Если в вас и бросали дерьмом, то в меня бросали больше. Намного больше.

– Но вот попадало оно куда угодно, только не на тебя, – напоминает Нолан.

– Думаешь, я стану лизать им задницы только потому, что они промахнулись, когда хотели меня убить?

– А не станешь?

Она подплывает ближе, пока не оказывается лицом к лицу с Нолан.

– Не смей опять сомневаться в моей лояльности, Грейс. Я попала сюда раньше вас всех, жалкие гаплоиды. Вы еще скулили и ссались на бережку, маясь без рабо­ты, а я вломилась в их сраный замок и лично отпинала Роуэн с ее дружками.

– Это верно. Только два дня спустя ты вступила в их женский клуб. Бога ради, ты играла в виртуальные игры с ее дочерью!

– Да ну? А чем же провинилась ее дочь, чтобы об­рушивать ей на голову всю Атлантику? Даже если ты права – даже будь ты права – чем тебе ребятишки на­вредили? Чем перед вами провинились их родные, их слуги и мойщики туалетов?

Вибрация слов гаснет вдали. Низкое, почти субзву­ковое гудение какого‑то аппарата после этого кажется особенно громким.

Может быть, сейчас в их коллективном изучении мелькает доля неуверенности. Даже и в Нолан чуть‑чуть.

Но она не отступает ни на микрон.

– Хочешь знать, чем они провинились, Лен? Они выбрали не ту сторону. Жены, мужья, медики и даже мойщики туалетов, которых эти скоты оставили при себе на память о прошлом. Все они выбрали, на чьей стороне быть. О тебе я и этого сказать не могу.

– Мысль так себе, – жужжит Кларк.

– Спасибо, что высказала свое мнение, Лен. Мы да­дим тебе знать, если понадобишься. А пока не стой у меня на дороге. Мне при виде тебя блевать хочется.

Кларк выкладывает на стол последнюю карту.

– Ты бы не обо мне беспокоилась.

– А с чего ты взяла, что мы беспокоились о тебе? – Презрение расходится от Нолан волнами.

– Кен бывает очень недоволен, когда его замешива­ют в такие вот провальные затеи. Я это повидала. Этому парню много проще все зарубить на корню, чем потом наводить порядок. Вам бы с ним разобраться.

– Уже, – жужжит Нолан. – Он в курсе.

– Даже дал нам несколько наводок, – добавляет Го­мес.

– Прости, милочка. – Нолан вплотную придвигается к Кларк, их капюшоны скользят, соприкасаясь в манекеньей ласке. – Но, право, ты должна была это предвидеть.

Вся группа молча возвращается к работе, словно по невидимой и неслышимой для Лени Кларк команде. Она висит в воде, оглушенная и преданная. Вокруг собирают­ся клочки и обломки благонамеренных замыслов.

Она разворачивается и плывет прочь.

БОМБИЛЬ

Давным‑давно, во времена восстания, пара корпов захватила минисубмарину под названием «Бомбиль‑3». Патриция Роуэн и посейчас не представляет, чего они добивались. На «Бомбиле» не осталось ничего, способ­ного служить для разрушения или убийства. Подлодка была голой, как рыбий скелет, и примерно настолько же полезной: рубка спереди, лопасти сзади, и оголенный соединительный сегмент посередине.

Может, они просто надеялись сбежать.

Но рифтеры, поймав их при всплытии, не утруждали себя расспросами. У тех было оружие – резаки, пневмомолотки; маловато, чтобы расчленить «Бомбиль» на куски, но достаточно, чтобы парализовать. Они проткну­ли электролизный отсек и баки с жидким кислородом: беглецы беспомощно наблюдали, как их неограниченный запас атмосферы сокращается до крошечного воздуш­ного пузырька, в котором уже становилось душновато.

Как правило, в таких случаях рифтеры просто дырявили рубку и предоставляли остальное океану, однако на сей раз, они отбуксировали «Бомбиль» к иллюминаторам «Ат­лантиды», в качестве наглядного урока заставив осталь­ных смотреть, как беглецы задыхаются у них на глазах. К тому времени уже случилось несколько потерь среди рифтеров, а вахту в эти часы возглавляла Грейс Нолан.

Но тогда даже она была не совсем лишена жалости. Убедившись, что беглецы целиком и полностью мертвы, что мораль дошла до зрителей, рифтеры подвели повреж­денную субмарину к ближайшему стыковочному люку и позволили корпам забрать тела.

С тех пор «Бомбиль» не трогался с места. Он так и прилип к служебному шлюзу, торчит на корпусе, как самец удильщика на боку гигантской самки. Сюда мало кто заходит.

И потому место идеально подходит для свидания Пат­риции Роуэн с врагом.

Люк для выхода в воду продолговатой мозолью рас­секает палубу рубки сразу за креслом пилота, где сидит, уставившись на темный ряд инструментов, Роуэн. Вот люк урчит, она слышит усталый вздох пневматики, и крышка гроба открывается, по пластинам шлепают мокрые ноги.

Свет она, конечно, не включала – никому не надо знать, что она здесь, – но какой‑то маячок на корпусе «Атлантиды» посылает в иллюминатор бледные пульси­рующие отблески. Внутренность рубки появляется и ис­чезает, сплетение металлических кишок сдерживает напор бездны.