Клайв Баркер - Искусство

• Название: Искусство
• Автор: Клайв Баркер
• Издательство: Мой Друг Фантастика
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2015

Содержание:

Пропащие души (рассказ, перевод Б. Аникина), стр. 7-16

Явление тайны (роман, перевод К. Лопашинова), стр. 19-480

Эвервилль (роман, перевод К. Лопашинова), стр. 499-974

---

Он уже открыл рот, чтобы позвать Теслу на помощь, но тут его отражение исчезло совсем. Впрочем, как и зеркало. Вспыхнул ослепительный свет, и он почувствовал, что кто-то тянет его за руку, тронутую нунцием Он вспомнил, как Тесла описывала хватку Киссуна, и понял, что это такое.

Когда последние очертания квартиры Теслы исчезли в бесконечном раскаленном небе, он попытался взяться свободной рукой за раковину. Ему вдруг показалось, что он нащупал связь с реальным миром. Но через мгновение растаяла последняя надежда — он очутился в Петле Киссуна.

Тесла услышала, как в ванной что-то упало.

– Рауль? Ответа не было.

– Рауль? С тобой все в порядке?

Опасаясь худшего, она бросилась в ванную с ножом в руке. Дверь оказалась закрыта, но не заперта.

– Ты здесь?

В третий раз не получив ответа, она открыла дверь. Окровавленное полотенце валялось на полу. Падая, оно сбило несколько туалетных принадлежностей; этот шум Тесла и слышала. Рауля не было.

– Черт!

Она закрыла все еще лившуюся воду, обернулась и позвала снова. Потом обошла квартиру, холодея от ужаса при мысли, что Рауль, как и Мэри, пал жертвой страшных созданий. Но его нигде не было — ни его, ни ликсов. Собравшись с силами, она открыла дверь спальни. Там его тоже не оказалось.

Стоя у двери, она вспомнила ужас на его лице, с каким он смотрел на труп Мэри. Может, это оказалось для него чрезмерным? Она направилась к входной двери: та была приоткрыта. Не захлопывая дверь, Тесла спустилась по лестнице и обошла вокруг дома, не переставая звать Рауля по имени. В ней крепла уверенность, что он не выдержал этого безумия и сбежал на улицы западного Голливуда. Если так, то он сменил одно безумие на другое. Но это его выбор, и она не несла ответственности за последствия.

Но на улице его не было. На крыльце дома напротив сидели два парня, наслаждавшихся лучами заходящего солнца. Она не знала их, но все равно подошла и спросила:

– Вы не видели тут мужчину? Они подняли брови и ухмыльнулись.

– Недавно? — спросил один из них.

– Только что. Он выбежал из дома напротив.

– Мы только вышли, — сказал другой. — Извините.

– А что он сделал? — спросил первый, поглядывая на нож в руке Теслы. — Слишком много или недостаточно?

– Недостаточно, — сказала Тесла.

– Ну и хрен с ним, — последовал ответ. — Других полно.

– Таких больше нет, — сказала Тесла. — Уж поверьте мне. Но все равно спасибо.

– Как он выглядит? — крикнул один из них вслед, когда она перешла обратно на свою сторону улицы.

Тут мелочная мстительность — Тесла не умела сдержаться, когда ее подставляли подобным образом, — вырвалась наружу.

– Он похож на гребаную обезьяну! — крикнула она так, что было слышно от Санта-Моники до Мелроуз. — На гребаную обезьяну.

«Ну, детка, что теперь?»

Она налила себе текилы, села и подытожила последние события. Рауль исчез, Киссун в сговоре с иадами, Мэри Муралес лежит мертвая в ее спальне. Все это мало успокаивало. Она налила еще рюмку, отдавая себе отчет в том, что в состоянии опьянения, как и во сне, Киссун способен опять потянуть ее к себе. Но ей требовалось промочить горло.

Оставаться здесь незачем. Настоящие события происходили в Паломо-Гроуве.

Она позвонила Грилло. В отеле его не было. Она попросила оператора соединить ее с администратором и поинтересовалась, не знает ли кто-нибудь, где Грилло может быть. Никто не знал. Грилло ушел днем и до сих пор не вернулся. Было двадцать пять минут пятого. Сказали, что он ушел с час назад. Наверное, на прием, решила Тесла.

На Норд-Хантли-драйв ее больше ничто не задерживало. У нее не осталось союзников, и стоило как можно скорее найти Грилло, пока обстоятельства не отняли и его.

VIII

Грилло не взял с собой в Гроув одежды, подходящей для собрания в Кони-Ай, но понадеялся, что джинсы и кроссовки — вполне официальная одежда для Калифорнии и он не будет слишком выделяться в толпе. Это была первая из ошибок того дня. Даже охранники у ворот были в смокингах и при черных галстуках. Но у него имелось приглашение, куда он вписал себя как «Джона Свифта», и его пропустили без вопросов.

Не впервые он приходил на мероприятие под чужим именем. Однажды, когда Грилло еще был настоящим журналистом, а не копался в грязи, как сейчас, он явился на собрание неонацистов в Детройте под видом дальнего родственника Геббельса. Он посетил несколько сеансов священника, лишенного сана и лечившего людей внушением. Грилло разоблачил его жульничество серией статей, за что был номинирован на Пулитцеровскую премию. Наконец, самое памятное — поход на сборище садомазохистов. Статья об этом не вышла из-за одного сенатора, которого Грилло видел на оргии, — скованный цепями, тот поглощал собачью еду.

Тогда Грилло ощущал себя человеком, пробравшимся в опасную зону в поисках правды, эдаким Филипом Марлоу*[9] с шариковой ручкой. Здесь же его просто выворачивало, как нищего на пиру. Эллен говорила, что на приеме будут известные люди, но Грилло не ожидал, что эти люди произведут на него такое впечатление. Под крышей дома Бадди Вэнса собралось несколько дюжин всемирно известных лиц— легенды, идолы, законодатели мод. Вокруг них были другие лица; Грилло не помнил их по именам, но видел их портреты на страницах «Верайети» или «Голливуд репортер». Агенты, адвокаты, продюсеры. Тесла, постоянно вращавшаяся в Голливуде, отпускала в их адрес самые язвительные колкости. Выпускники бизнес-школ, вытесняющие прежних боссов — кланы Уорнеров, Селзников, Голдвинов, — и правящие «фабриками грез» при помощи калькуляторов и диаграмм. Они выбирали кумиров следующего года, от них зависело, чьи имена будут у всех на устах. Конечно, и у них бывали осечки. Публика непостоянна, порой извращена, иногда предпочитает боготворить неизвестное. Но система готова и к этому. Бывшего аутсайдера мгновенно вводят в пантеон, и каждый потом говорит, что с самого начала видел в нем звезду.

Среди собравшихся было несколько таких звезд, молодых актеров, не знавших Бадди лично. Они приехали, потому что это было Событие Недели. Удачное место, где можно засветиться, и полезная компания.

Грилло увидел Рошель в другом конце комнаты, но она выслушивала комплименты от окруживших ее почитателей. В его сторону она не смотрела. А если бы и смотрела, вряд ли бы узнала его. В ее глазах был неестественный восторг, вызванный чем-то посильнее, чем комплименты поклонников. К тому же Грилло по опыту знал, что его лицо в толпе не выделялось. В нем смешалась шведская, русская, литовская, еврейская и английская кровь. Он был всем и никем, он мог притворяться кем угодно, пока не совершал faux pas*[10], да потом обычно мог выкрутиться.

Взяв у одного из официантов бокал шампанского, он смешался с толпой, запоминая между делом имена встреченных знаменитостей. Хотя никто из присутствующих, кроме Рошели, его не знал, он обменялся приветствиями с каждым, с кем встретился взглядом. Если ему кивали, он кивал в ответ, если махали рукой, он отвечал. Вскоре он уже был здесь своим. В результате его остановила неизвестная дама, которой было хорошо за пятьдесят.

– Так кто вы такой?

Сегодня Грилло не разрабатывал деталей легенды, как бывало прежде, когда он ездил к нацистам или к целителю. Поэтому он просто сказал:

– Свифт. Джонатан.

Она кивнула, будто имя ей что-то говорило.

– А я Эвелин Квейл. Можете звать меня Ив. Все меня так называют.

– Хорошо, Ив.

– А как называют вас?

– Свифт.

– Прекрасно, — сказала она — Слушайте, может, вы поймаете мне официанта и возьмете еще бокал шампанского? Они так носятся…

Этот бокал оказался не последним Она знала много интересных подробностей о собравшихся, и чем больше бокалов приносил Грилло, чем больше комплиментов он отпускал в ее адрес, тем интересней становились эти подробности. Одна из последних оказалась весьма личной: Грилло решил, будто ей лет пятьдесят пять, но ей был семьдесят один год.

– Вам никогда столько не дашь.

– Контроль, мой милый, — ответила она — Я склонна к порокам, но не допускаю излишеств. Не возьмете мне еще один из стаканчиков, пока их не пронесли мимо?

Она оказалась идеальной сплетницей, восхитительной в своей стервозности. В комнате не нашлось, пожалуй, никого, о ком она не знала бы какой-нибудь пикантной детали. Тощая особа в красном оказалась близняшкой Энни Кристол, возлюбленной знаменитого телеведущего. Она худела с такой скоростью, что, по мнению Ив, месяца через три отсутствие аппетита непременно сведет ее в могилу. Зато Мерв Тернер, который недавно «ограбил» правление «Юниверсал», так растолстел после выхода «Черной башни», что его жена отказалась заниматься с ним сексом А вот Лиза Андреатта, бедняжка! После рождения второго ребенка на три недели угодила в больницу. Ее врач убедил ее, что в природе матери съедают собственную плаценту. После родов она съела свою и чуть не оставила ребенка сиротой, прежде чем тот успел увидеть ее лицо.