Лиза Альтер - Непутевая

• Название: Непутевая
• Автор: Лиза Альтер
• Издательство: «ИнтерДайджест»; ТОО «Эхо»
• Жанр: Любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 985-10-0044-2

Героиня романа Джинни Бэбкок, дочь благопристойных родителей, прошла «огонь, воду и медные трубы». Исколесив всю Америку, она побывала во всех ипостасях: проститутки, лесбиянки, наркоманки, хиппи. Познав все, Джинни, тем не менее, не утратила доброты, чувства юмора, силы воли.

---

Я забросила все домашние дела.

— Не понимаю, Джинни, — сказал как-то вечером Айра, вытащив из стиральной машины заплесневелые сорочки, — если ты не хочешь быть моей женой, варить, убирать, делить постель и растить моих детей, — что ты намерена здесь делать?

Я улыбнулась. Я знала, чего хочу. Вознестись на небо. Лежа на спине.

Хок закончил свой первый том. Фермер с женой вернулись в Вермонт как агенты Репа. В качестве жалованья Реп материализовал для них новенький, с иголочки, «Сноу Кэт» с леопардовой шкурой на сиденье.

Хок все-таки определил жанр своего произведения: комедия с мощным взрывом в конце. Он был очень доволен нашими тренировками и считал, что мое отношение к Майтхане наконец стало достаточно почтительным и что я усвоила парадоксальную истину: «Самоотречение во имя запредельного!» Мы должны были достичь Майтханы на пятый день после моей менструации, и Хок отметил этот день в календаре с той же тщательностью, с какой Айра отмечал благоприятные для зачатия дни.

Приближался ответственный день. Айра ушел на очередное заседание, а я спустилась в каморку беглых рабов для последних упражнений. Хок сидел на полу в позе лотоса и громко, со свистом, дышал. Я знала, что его нельзя беспокоить, когда он поглощает Прану, и тихо присела на койку. На столике горела свеча. Рядом стояло зеркало. Перед столиком — табуретка. Царил полумрак. Я замерла от предчувствия наслаждений.

Хок жестом велел мне сесть лицом к зеркалу.

— Пора! Сконцентрируй внимание на какой-нибудь части твоего лица — носу, подбородке, губах… Только не на глазах.

Я отвергла свой нахальный маленький носик, потому что он слишком близко от глаз, и выбрала губы.

— Сделай семь стандартных дыхательных упражнений, — приказал Хок. — Не моргай. Слегка прикрой глаза и смотри на то, что выбрала. Ни о чем не думай. И не моргай! Когда глаза устанут, не мешай им. Не сосредоточивайся больше. Давай!

Я подышала, расслабилась и уставилась на свои губы, стараясь не вспоминать, сколько доставили они мне неприятностей в прошлом. Я не моргала. Постепенно зрение расфокусировалось, лицо приобрело чужие черты — я не стала думать, чьи, — зеркало затуманилось, и вскоре я видела в нем только смутное очертание своей головы. Я совершенно растворилась в незаметно подкравшейся дымке тумана…

Мне стало страшно. Я несколько раз моргнула, туман сразу исчез, и я облегченно вздохнула, увидев себя в зеркале.

— В чем дело?

— Я исчезала.

— Отлично.

— Отлично? Это было ужасно. Я чуть не исчезла совсем.

— Успокойся. В этом суть опыта.

— Очень остроумно!

— Ради Бога, Джинни, где твоя научная объективность? Зачем все превращать в мелодраму? Ты прекрасно бы все проделала, будь поспокойней. Глаза человека…

— Я тоже учила физику, — перебила я. — Я знаю, почему человек видит.

— Может, и знаешь, но не используешь свои знания в наших опытах.

— Может быть.

— Кстати, я в твоих знаниях далеко не уверен. Ты совсем не умеешь определять время. Помнишь, я запер тебя здесь одну? Ладно, завтра вечером переходим к Майтхане.

Мое сердце упало, дыхание участилось, и я прослушала, что он говорил. «…Только потому, что мы не можем представить себе существование отдельно пространства и времени, еще не значит, что такое существование невозможно. Что произойдет со временем, если отключится вся сенсорная энергия?..»

— Мне все равно! — Я помчалась наверх, чтобы как-то скоротать долгие часы до того, ради чего я столько тренировалась.

На следующий вечер Айра ушел на заседание похоронной комиссии. Я виновато поцеловала его перед уходом, поскорей уложила Венди, приняла ванну, чтобы смыть с себя биополе, надушилась «Шанелью № 5» — подарок Айры на последнее Рождество, — надела розовый пеньюар и повязала на шею зеленый шелковый шарф. Спираль я не стала вставлять — Хок сказал: «Помешает твоему биополю, а я и так контролирую семяизвержение» — и помчалась на кладбище Блиссов.

Хок уже ждал. На нем был коричневый Айрин халат. Он уже приготовился: установил ультрафиолетовую противомоскитную лампу — оказывается, ее волны стимулируют нижнюю чакру, — соорудил из досок и кирпичей низкий помост и накрыл его белым холстом. На помосте стояли две свечи, тарелка с едой, бутылка «Южного счастья», два бокала, графин с водой и два стакана. Рядом с помостом лежал растеленный спальный мешок Хока.

На нас уставились мрачные пустые глазницы ангелов, вырезанных Папой Блиссом на могильных памятниках детей. Рядом возвышалось надгробие самого Папы Блисса — скелет, держащий в одной руке косу, а в другой — пустые песочные часы. Чуть дальше росли две акации: одну посадил Папа Блисс, вторую — его жена. Июньское солнце садилось за дальний холм.

Мне стало не по себе.

— Может, пойдем в подвал?

— Выбор места тоже имеет значение.

— Кстати, Хок, ты уверен, что мы достигнем Майтханы?

— Откуда я знаю? — Он передернул плечами. — Я никогда этим раньше не занимался. Могу только предполагать…

— Мы на самом деле трахнемся? — не отставала я. — Или это будет вроде ЛСД?

— Ты боишься, Джинни? Признайся. Сказала бы раньше, я не стал тратить на тебя столько времени.

— Я не боюсь. Просто интересно.

— Кто понимает, на что способно тело, тот приходит к пониманию Вселенной. — Он потеребил бороду. — Мы уделяли все внимание телу не ради него самого, а чтобы использовать его как инструмент для достижения мокши[11].

Я недоверчиво покачала головой. Может, Хок и верил в то, что говорил, но мои мотивы были не так возвышенны.

— Люди занимаются этим веками.

— Но не я.

— Прошу тебя, не отказывайся. Я готовился к этому вечеру больше года. Это мой последний шанс, Джинни.

Как я могла оказаться? Он смотрел так страдальчески.

— Ладно! — ответила я.

Хок зажег свечи. Мы сели в позах лотоса на помост, сделали двенадцать упражнений и сконцентрировались на нижних чакрах, через которые в нас вольется космическая энергия.

— Фэт! — сказал Хок, постучал пальцем по бутылке «Южного счастья», взмахнул рукой и пропел: «Ха-а-нг». Потом поднял бутылку и произнес: «Намах».

Мне оставалось надеяться, что он знает, что делает. Он распечатал бутылку, поднес к носу, вдохнул аромат правой ноздрей, потом — левой, наполнил бокалы, и мы выпили залпом. Наполнил снова. Мы взяли с тарелки по кусочку колбасы и хором пропели: «Шива. Шакти. Я очищаю похотливое тело». Съели колбасу — она символизировала животную страсть — и запили «Южным счастьем».

Хок снов наполнил бокалы. Мы взяли по кусочку морского тунца — он олицетворял водные формы жизни, — съели и запили вином.

Потом взяли по щепотке соли — «соль земли» — и снова запили вином.

Мы повторили всю процедуру. Бутылка с квартой вина наполовину опустела. Мне было не по себе. В другом месте, в другое время этот ритуал доставил бы удовольствие, но сегодня, в Старкс-Боге, он казался бессмысленным.

Мы закрыли глаза, посидели, медитируя, выпили еще по бокалу и хором проговорили: «Кундалини».

Запили вино водой. Хок протянул мне косточки кардамона, мы очистили их, разделили и стали жевать.

Я сняла пеньюар и устроилась на спальном мешке, а Хок сел рядом и восхищенно уставился на мое голое тело. Сейчас вонзится в меня самым вульгарным образом! Мое сердце забилось. Все эти недели я мечтала отдаться герою войны. Зачем же нужна эта чушь?

Хок положил руку на мое сердце и забормотал: «Я — Шива, я — Шива»… Потом встал на колени и начал гладить мне шею, уши, бедра, колени, ноги… Я ждала. Наконец он дотронулся до лобка.

Он рывком сбросил Айрин халат. Пенис, как готический шпиль, торчал в небо. Он лег рядом и стал ждать, пока мы задышим в едином ритме. Потом положил на меня правую ногу, и я почувствовала, как его пенис чуть-чуть вошел в меня. Может, это и есть Майтхана?

Прошло примерно тридцать две минуты. Мы лежали, дрожа, и ждали, когда снизойдет Самараза. Нирвана. Транс. Смерть. Бог знает что еще.

Мысли путались. Пенис поник и лежал на мне, словно ватный тампон. На лбу Хока выступил пот, лицо покраснело. Мне стало жаль его, я погладила небритую щеку, закрыла глаза и представила, что плыву по волнам «Южного счастья»…

Я проснулась от чьего-то плача. Я лежала под яркой лампой, а в ногах у меня свернулся крепко спящий голый Хок. На нас упала чья-то тень. Айра.

— Ты уже вернулся, дорогой?

Он всхлипнул. Я оттолкнула Хока, села и накинула пеньюар — он был на мне в нашу брачную ночь. От холода тело покрылось гусиной кожей.

— Это не то, что ты думаешь, Айра.

— А что?

— Это не секс, — терпеливо объяснила я.

Айра врезал ногой по помосту. Посуда разлетелась вдребезги.

— Боже всемогущий, Джинни! Я ведь все видел.

— Я понимаю, это очень похоже на секс, но это не секс. Поверь мне, — взмолилась я.