Эптон Синклер - Зубы Дракона

• Название: Зубы Дракона
• Автор: Эптон Синклер
• Издательство: Издательский дом ВАРЯГИ СОКОЛЬНИКОВ
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2016

Первый полный перевод на русский язык третьего тома Саги о Ланни Бэдде, охватывающий период 1929–1934 мировой истории, который был написан в 1941 году, опубликован в январе 1942 и получил Пулитцеровскую премию за 1943 г. Аннотация, написанная Синклером в 1941 году, когда нацистская верхушка чувствовала себя достаточно комфортно, и никто не знал, когда и как всё это закончится. «Войдите за кулисы нацистской Германии и посмотрите, как работает эта машина. Встретьтесь с Гитлером, Герингом, Геббельсом дома. Попытайтесь спасти еврея из концлагеря Дахау. Очутитесь в застенке во время Ночи длинных ножей!»

---

Хирург появился вновь, как всегда оскорбительно веселый. Миссис Бэдд — пациент, которым можно гордиться. Она в именно таком состоянии, когда молодая женщина должна держаться. «Боли при потугах», как их называли, могут продолжаться в течение еще некоторого времени. Пока делать было нечего. Ланни был встревожен, но знал, что не было никакого смысла выставлять свои чувства. Он тоже должен держаться профессионально. «Я буду поблизости», — сказал хирург. — «Вы можете не беспокоиться». Ланни поблагодарил его.

После ухода хирурга, Джерри спросил: «Когда пообедаем?» Лан-ни хотел сказать, что он не в состоянии есть, но он знал, что целью Джерри было заставить его изменить свое поведение. В пансионе Флавина был обеденный час, а Джерри знал, что пансион находится не далеко, и там подают ветчину и яйца три раза в день. И он пропел знакомую песенку о звонке к обеду. Это был спортивный способ приглашения в пансион своей тёщи, расположенный в самом модном городе на Ривьере. Ланни знал также, что он не посещал семью Пендлтон в течение некоторого времени, и что, выиграв самую большую ставку в супружеском тотализаторе, он должен показать, что не пренебрегает своими бедными друзьями.

«Все в порядке», — сказал он: «но я буду очень мрачным для компании».

«Постояльцы знают всё об этом», — ответил Джерри.

Действительно они знали! Любой постоялец пансиона знал о семье Бэдд и чувствовал себя её членом. Шестнадцать лет Джерри Пендлтон ходил на рыбалку с Ланни Бэддом, а постояльцы ели выловленную рыбу. Сначала Джерри тоже был постояльцем, как они сами, но после того, как выгнали бошей из Франции, он женился на дочери хозяев пансиона. А потом время пришло, когда еще один из постояльцев женился на матери Ланни. С этого времени все постояльцы считали себя Бэддами, и претендовали на право знать каждую сплетню о семье.

IX

Возвращаясь в больницу, Ланни принял меры предосторожности и остановился, чтобы купить несколько французских, английских и американских журналов. Он подготовит себя к осаде, и если роман не смог удержать его внимание, то он попробует другой жанр. Прибыв в приемную, он обнаружил, что он уже не одинок. В одном из кресел сидел французский джентльмен, полноватый и процветающей, обманывая своим внешним видом и манерами те признаки, которые ожидал увидеть Ланни.

Незнакомый страдалец любил компанию. Он представился адвокатом из ближайшего городка. У его жены были первый роды, и он был в ужасном состоянии и едва сидел на месте. Он пытался беспокоить медсестер вопросами каждый раз, когда кто-то их них входил в комнату. Он казался Ланни нелепо наивным. Он на самом деле ничего не знал о «потужных болях», и что они соответствовали законам природы и что женщины от них умирают не очень часто. Выступая в качестве ветерана с опытом почти десяти часов, Ланни рассказал о растяжении тканей и утешал незнакомца, как мог. Позже, видя, что его консультация осталась без эффекта, Ланни стало скучно, и он уткнулся в последний номер New Statesman.

Ему очень хотелось узнать, были ли какие-либо изменения в положении его жены. Но вопиющая эмоциональность господина Фу-шара напомнила ему, что Бэдды были строгими англосаксами и должны вести себя соответственно. Он решительно сосредоточил свое внимание на статье об окончательном урегулировании репараций мировой войны, прошедшей более одиннадцати лет назад, и возможные последствия этого урегулирования для различных вовлеченных стран. Это было предметом интереса молодого человека, который родился в Швейцарии от американских родителей и прожил часть своей жизни во Франции, Германии, Англии и США. Его многочисленные друзья в этих странах принадлежали к господствующим классам и принимали политические и экономические события, как свои собственные дела.

Хирург долгое время не возвращался, и Ланни снова начал чувствовать себя обманутым клиентом. Он забыл, что есть телефоны, в результате чего акушер мог быть в курсе состояния своего пациента, читая последний медицинский журнал дома или играя в клубе в бильярд. Когда англичанин наконец-то появился, он сообщил встревоженному мужу, что ожидаемое событие приближается, и что миссис Бэдд скоро будет доставлена в родильное отделение. После этого Ланни уже не могла заинтересовать статья в журнале l'Illustration о перспективах весенних салонов. Хотя эта тема была важной для того, кто зарабатывал себе на жизнь комиссией, покупая или продавая произведения искусства.

Не было никакого смысла больше пытаться быть англосаксом. Лучше сдаться и признать гегемонию матери-природы. Ланни опустил журнал и смотрел, как господин Фушар меряет шагами приемную. И когда господин Фушар сел и закурил сигарету, Ланни встал и начал делать то же самое. Между тем они разговорились. Француз рассказал о своей жене, ей было только девятнадцать лет, ее прелести были экстраординарными, и господин Фушар не жалел никаких подробностей в их описании. Он хотел рассказать всю историю их отношений и брака, и был благодарен незнакомцу за внимание.

Ланни так много не рассказывал. И в этом не было необходимости. Месье Фушар слышал, как хирург называл его по имени, и ему было известно, кем должен быть этот элегантный молодой американец. Он читал об Ирме Барнс, и начал говорить так, как если бы он был старым другом семьи и как будто собирался взять на себя ответственность за выздоровление Ирмы и уход за ее младенцем. Ланни, который вырос во Франции, знал, что на это не стоило обижаться. Гораздо лучше проявить человечность. Они создали своего рода временное общество, Лигу мужей во время родов. Другие, возможно, тоже присоединятся к ним, прежде чем закончится эта ночь.

X

Пришла акушерка мадам Фушар, француженка, ей удалось убедить мужа мадам, что благословенное событие наступит нескоро, так что этот джентльмен эмоционально попрощался со своим коллегой по Лиге. Ланни ответил на звонок своей матери и доложил ей о ситуации. Отмерив некоторое количество шагов по комнате, он уселся и попытался вспомнить своё посещение подвесных монастырей Греции. Он видел их в детстве, но теперь не пожалел бы, если бы все монахи весели бы вместе с монастырями. Он просто не мог поверить, что нормальные роды могут длиться так долго. Он позвонил и имел разговор с ночной старшей медсестрой, из которого узнал, что та выучила наизусть формулу. — «Tout va bien, monsieur. Soyez tranquille.»

Ланни был очень рад, когда открылась дверь, и в неё вошла леди в таком состоянии, в котором дамы входят в такие места. Её сопровождал французский джентльмен с темнорыжей шелковистой бородой. Ланни узнал в нём известного в Каннах учителя по классу фортепиано. Леди была передана на попечение медсестры, а джентльмен сразу стал членом Лиги, которую представлял Ланни. Поскольку Ланни сам был пианистом, а его шурин был скрипачом-виртуозом, для обоих нашлось бы много тем для обсуждения. Но нет, они предпочли рассказать друг другу, как долго они были женаты, и сколько лет их женам, что чувствовали они, и что чувствовали их жены. Это противостояние с природой в естественном, неприкрашенном виде привели их к наименьшему общему знаменателю человечества. Ни искусство, ни наука, ни культура больше не существуют, есть только тела, кровь и дети.

Какое-то время Ланни слушал, а потом он перестал слышать, что говорил бородатый француз. Ланни зашагал по полу приемной, с бусинками пота величиной с овсяное зерно на лбу. О, Боже, это, безусловно, не порядок! Что-то ужасное должно происходить в этом родильном отделении, видимо то, о чём написано в энциклопедии: остановка сердца матери, прорыв «вод», или одно из тех неправильных положений, которое занимает плод в известном процентном соотношении случаев. Естественно, если акушер столкнулся с проблемой, он не прибежит, чтобы рассказать о ней будущему отцу, он будет занят, как и медсестры. Только тогда, когда все будет кончено, кто-нибудь принесёт трагическую весть. Но тогда Ланни никогда не сможет простить себя.

Серьезные упущения в практической деятельности этого родильного дома, нет — дома несчастий! Здесь должна быть некоторая система, телефон в родильном отделении, доска объявлений, набор сигналов! Это проблема, которая требует коллективного решения. Открытие отделения отцовства в роддоме, место для будущих отцов, где они могут получить надлежащий уход! Медсестры должны уделять некоторое время для них. Обслуживающий персонал должен учитывать их чувства и снабжать их информацией, возможно, читать лекции на тему акушерства, специально подготовленные для чувствительных отцов, где отклонения от норм будут или опущены, или преуменьшены. Там будет тихая музыка, возможно, кинофильмы, и прежде всего, будут новости, много новостей оперативных и надежных. Возможно, место, как офис брокера, где «Translux» дает рыночные показатели на экране.

Каждый раз, когда Ланни подходил к стене с кнопкой звонка, он желал ее нажать и затребовать точных сведений о состоянии его любимой жены. Каждый раз, когда французский учитель музыки задавал ему вопрос, было труднее скрыть тот факт, что он его не слушал. Проклятие! Не важно, кто виноват, природа или человеческая некомпетентность, факт остается фактом, что его жена, которую он любит так нежно и с такой жалостью, наверное, находится в агонии, её силы полностью исчерпаны. Надо что-то делать! Близилась полночь, Ланни посмотрел на часы и увидел, что прошло три минуты с тех пор, как он посмотрел на них последний раз. Было только без двадцати двух одиннадцать, Но всё равно было достаточно плохо. Прошло уже тринадцать часов, как начались схватки, и она была оставлена на произвол судьбы. Ужас!