Саймон Монтефиоре - Потемкин

• Название: Потемкин
• Автор: Саймон Монтефиоре
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2003
• ISBN: 5-9560-0123-2

Книга английского историка С.Себага-Монтефиоре - первая подробная биография светлейшего князя Григория Александровича Потемкина (1739 - 1791), великого российского исторического деятеля XVIII века. Превращение мелкопоместного, безвестного гвардейского офицера в могущественного фаворита, фактически соправителя императрицы Екатерины II, их многолетняя любовь, ставшая основой невероятной власти Потемкина, присоединение Крыма к России, создание Черноморского флота, строительство новых городов, заселение южнороссийских земель, победы в русско-турецких войнах, частная жизнь светлейшего князя, его любовные связи и политические интриги - все это основано на документальных источниках, но изложено с таким мастерством беллетриста, что книгу с интересом прочтут историки и политики, студенты и школьники, а также просто любители занимательной литературы.

---

Большая часть историй о Екатеринославе утверждает, что по своей некомпетентности Потемкин выбрал нездоровое место для города и потом вынужден был переносить его. Действительно, шестью годами раньше, в 1778 году, он разрешил одному из губернаторов основать на реке Килчень поселение для вышедших из Крыма греков и армян и назвать его «Екатеринослав». Теперь он использовал имя этого городка, где имелись уже греческий, армянский и католический кварталы, три церкви и три тысячи жителей, но вовсе не перемещал его, а просто переименовал в Новомосковск.

Враги князя утверждали также, что он намеревался возвести в степной глуши собор выше ватиканского собора св. Петра. Возможно, Потемкин упоминал знаменитый собор, но никогда не собирался строить нечто подобное: «...представляется тут храм великолепный в подражание Святаго Павла, что вне Рима, посвященный Преображению Господню, в знак, что страна сия из степей безплодных преображена попечениями Вашими в обильный вертоград, и обиталище зверей — в благоприятное пристанище людям, из всех стран текущим», — писал Потемкин Екатерине в октябре 1786 года. Сегюр утверждает, что Потемкин обсуждал проекты строительства собора св. Петра во время южного путешествия Екатерины в 1787 году, но эта версия, несомненно, исходит от недоброжелателей князя. Ни в бумагах, ни в переписке этого времени подобный проект не отразился. Римский собор Сан-Паоло-Фуори-ле-Мура, по образцу которого предполагалось построить храм в Екатеринославе — конечно, довольно амбициозное сооружение, но не сравнимое с собором св. Петра: едва ли Екатерина одобрила бы проект копии последнего или выделила бы Потемкину такие огромные средства на освоение южных земель, если бы он вынашивал столь расточительные идеи.[502]

С самого начала в городе был заложен университет и музыкальная академия. В «новые Афины» Потемкин перевел греческую гимназию, основанную в его имении Озерки: «Наблюдая економию в Гимназии, сберег я достаточную сумму для сооружения потребных зданий». «Невиданное дело, — восклицал граф Кобенцль, — чтобы кто-то решал учредить консерваторию в еще не построенном городе!» Первым директором музыкальной академии Потемкин назначил Джузеппе Сарти — и действительно начал приглашать других итальянских музыкантов еще до того, как был построен город. «Приложенным к этому письму Ваша Светлость найдете счет на 2800 рублей, — писал некто Кастелли из Милана 21 марта 1787 года, — переданные для выполнения Вашего поручения г-ну Джузеппе Канта, который заплатил эти деньги четырем профессорам музыки [...] Они выезжают в Россию 26-го сего месяца».[503] Судьба четырех миланских профессоров неизвестна.

В 1786 году Потемкин приказал губернатору Ивану Синельникову нанять в университет профессорами живописи двух художников, Неретина и Бухарова, с жалованьем 150 рублей, а в январе 1791 года, в разгар войны, приказывал взять на должность «историка в Академии» француза де Гиенна, на 500 рублей. Потемкин говорил Синельникову, что для подготовки поступающих в университет необходимо поднять уровень преподавания в школах.[504] На образовательные цели было выделено 300 тысяч рублей.

Все это, конечно, выглядело весьма эксцентрично, но главной чертой потемкинского гения было умение воплощать идеи в реальность. Многое из того, что стало казаться несбыточным после его смерти, было возможно, пока он жил. Будь ему отпущена более долгая жизнь, появился бы и город, и университет. Он планировал не только музыкальную, но и духовную академию, в которой «по соседству Польши, Греции, земель волошской и молдавской и народов иллерических множество притечет юношества обучаться».[505] Для государственных и для своих собственных целей он желал отобрать лучших студентов и моряков. В 1787 году, после посещения Крыма Екатериной, он объединил морские учебные заведения юга и Петербурга и переместил их в Екатеринослав. Здесь должна была возникнуть академия «греческого проекта», школа для царства Потемкина.

Работы по строительству Екатеринослава начались в середине 1787 года, и через три года административные здания университета и дома для профессоров были уже закончены. 15 февраля 1790 Года Потемкин одобрил новые планы города и собственного дворца. В 1792 году город насчитывал 546 казенных зданий и 2500 жителей. После смерти князя губернатор Екатеринослава Василий Каховский докладывал императрице, что строительство города продолжается, однако, конечно, уже не было ни той скорости, ни того размаха строительства, что при Потемкине. В 1815 году, по словам одного европейского путешественника, этот «губернский город больше напоминал голландскую колонию».[506]

Екатеринослав не стал южным Петербургом, а его университет — степным Оксфордом. Потемкин не успел достроить город. Мечты не воплотились в реальность при его жизни. И современники, и историки ставили ему это в вину. Между тем никто из историков двух прошедших столетий не посетил Екатеринослав (в советские времена он, как и Севастополь, был закрытым городом). Глядя на сегодняшний Днепропетровск, можно убедиться, что для города было выбрано прекрасное место на высоком берегу, у излучины Днепра, где река разливается почти на милю шириной. Екатерининскую улицу — проспект Карла Маркса — жители называют «самым длинным, широким и красивым проспектом во всей России» (шотландский архитектор Уильям Хэйсти расширил планировку улиц в 1816 году).[507]

В центре города стоит вновь действующий собор XVIII века, носящий предложенное Потемкиным в 1784 году название — храм Преображения. Размеры величественного здания соответствуют масштабу города. Высокий шпиль, классические колонны и золотой купол — дело рук Старова. Начатый в 1788 году во время войны с Турцией и законченный через много лет после смерти Потемкина, в 1837 году, благородный собор возвышается в центре города, про который говорили, что он никогда не будет построен. Недалеко от собора уродливая советская триумфальная арка ведет в потемкинский парк, где сохранился его дворец... {66}

Города Потемкина множились по мере того, как он завоевывал новые территории. Закладка еще двух новых городов стала возможной благодаря победам, одержанным во Второй русско-турецкой войне: Николаев был основан после падения Очакова, Одесса — благодаря дальнейшему продвижению России по берегам Черного моря.

Приказ об основании Николаева Потемкин подписал 27 августа 1789 года. Город был назван в честь святого покровителя мореплавателей и в память Очаковской победы (штурм Очакова произошел 6 декабря — в день св. Николая Мирликийского, особо почитаемого в России святого). Построенный на высоком, обдуваемом ветрами месте, у стечения Ингула и Буга, Николаев стал самым удачным по расположению и планировке городом, уступая только Одессе.

Город был построен Фалеевым, в соответствии с точными и исчерпывающими указаниями Потемкина. В меморандуме, содержавшем 21 пункт, князь повелевал перевести в Николаев из Херсона штаб флота, построить военную школу на 300 человек, заложить церковь на доходы от местных питейных заведений, заново отлить треснувший колокол Межигорского монастыря, добавив в него меди, построить новый монастырь, возделывать землю «по английской методе, какой обучены в Англии помощники профессора Ливанова», поставить больницы и богадельни для инвалидов, построить порт, отделать фонтаны мрамором, устроить турецкую баню и адмиралтейство — и учредить городской совет и полицию.

Удивительно, что на эти вспышки творческой активности Потемкина Фалеев отвечал столь же энергичными действиями и скоро рапортовал об исполнении. Первым делом, разумеется, сооружались верфи. Город строили крестьяне, солдаты и пленные турки: в 1789 году работали 2500 человек. Светлейший требовал от него беречь силы работников и ежедневно выдавать им горячее вино.

К октябрю Фалеев докладывал, что на земляные работы потребуется не больше месяца, а девять каменных и пять деревянных казарм уже готовы. В 1791 году из Херсона в Николаев были переведены главные судостроительные верфи.[508] Первый фрегат сошел с николаевских доков при жизни Потемкина; дворец его был почти окончен.

Посетившая Николаев четыре года спустя Мария Гатри записала, что город имеет 100 тысяч жителей, «замечательно длинные, широкие, прямые улицы» и «красивые общественные здания».[509] Планировка идеально расположенного города сохранилась до наших дней, хотя немногие из построек потемкинского времени уцелели. Верфи, заложенные 200 лет назад, работают на том же месте.

В 1789 году был взят турецкий форт Хаджибей — будущая Одесса. Мгновенно оценив стратегическое значение крепости, Потемкин приказал взорвать старые стены, сам выбрал место для порта и жилых построек и велел немедленно начать строительство.

Когда Потемкин умер, работы уже велись, хотя формально город основан тремя годами позже его протеже, испанцем Хосе де Рибасом. Умный, энергичный и деловой, Рибас всегда находился вблизи Потемкина — строил его корабли, командовал его флотом или добывал ему любовниц, — вместе с Поповым и Фалеевым он был одним из главных помощников светлейшего. Порт, который Екатерина назвала в честь Одессоса — древнегреческого города, находившегося, как считалось, неподалеку, — стал одной из жемчужин потемкинского наследия.[510]