Владимир Обручев - В дебрях времени

• Название: В дебрях времени
• Автор: Владимир Обручев
• Издательство: НПП "Параллель"
• Жанр: Разная фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-86067-028-1

Сборник "В дебрях времени" продолжает серию "На заре времен", задуманную как своеобразная антология произведений о далеком прошлом человечества.

Девятый том составили произведения, в которых авторы переносят своих героев в давно прошедшие эпохи, используя приемы научной фантастики: широко известная "Плутония" Владимира Обручева, палеонтологическая фантазия Германа Чижевского "В дебрях времени", веселая юмористическая повесть Владимира Санина "Приключения Лана и Поуна" и два маленьких шедевра Севера Гансовского — рассказы "Человек, который сделал Балтийское море" и "Идет человек".

Содержание:

Владимир Обручев — Плутония

Герман Чижевский — В дебрях времени

Владимир Санин — Приключения Лана и Поуна

Север Гансовский — Человек, который сделал Балтийское море

Север Гансовский — Идет человек

Оформление, иллюстрации: Владимир Ан

---

— Вероятно, это слишком смело с моей стороны и невежливо.

Но он вновь перебил меня:

— Отчего же?.. Я вас, кажется, понимаю. Вы хотите исследовать время? — В его голосе зазвучали теплые нотки. — Ваше смущение служит вам оправданием. Но вы извините мои колебания. Вы понимаете, конечно, какую огромную ответственность за вашу жизнь я должен взять на себя. Вы, может быть, думаете, что я дорожу машиной? Нет. Мне в моем возрасте она ни к чему. Ею должны воспользоваться молодые. Она для них. Но путешествие на ней опасно. Вы, разумеется, понимаете почему? — Он испытующе поглядел на меня. (Не слишком уверенно я кивнул.) Он продолжал: — Вы можете не вернуться. Никогда не вернуться в наше время!.. Если случится что-нибудь с вами или с машиной, вы затеряетесь в прошлом или будущем, как иголка в стоге сена.

Я перевел взгляд с его лица на окно. Спускались сумерки, мир погружался в тишину, и я вдруг всем существом ощутил ужас при мысли о возможности бесследно исчезнуть в пучине прошлого… За окном в отдалении милиционер настойчиво втолковывал мальчугану лет четырех, что не следует пугать голубей. Мальчуган, видимо, не соглашался с ним. Они неторопливо прошествовали через огороженный участок и скрылись за молодыми липами, провожаемые дружным хлопаньем голубиных крыльев. «Вот таким может остаться последнее воспоминание о моем времени!» — подумал я.

Ровный бесстрастный голос произнес:

— Вам придется изучить ее механизм.

— А? — спохватился я. — Да, да, конечно. Все это так неожиданно. Я так рад!.. Ваша любезность…

— Допустим. Но вы, по-видимому, намеревались отправиться в путешествие немедленно? Разочарую вас. Как шофера в клубе, я буду вас обучать управлять ею. Будет и стажировка. На это уйдет недель четыре-пять. Затем я прочту вам свой собственный, единственный в своем роде курс «Ориентация во времени». Без этих специальных навыков вы не сможете определить время, в котором вы окажетесь. Вы будете метаться в безднах прошлого, потеряете ориентировку и вряд ли сумеете вернуться в наш век. Только на бумаге все выглядит просто, будто примитивная культура всегда предшествует более развитой цивилизации. Я говорю об этом на тот случай, если в пути у вас откажет «индикатор времени». Он укажет вам «местонахождение» во времени — до минуты! Риск, разумеется, велик, но и соблазн не мал. Так что готовьтесь к турне по времени! — добавил он в заключение и поднялся.

Мой визит к этому интересному человеку занял не меньше часа. С той поры я все свободные вечера проводил у нового соседа, прилежно усваивая премудрости путешествия по времени. Разумеется, я решил посетить далекое прошлое. Ведь я — палеонтолог, а палеонтология — наука о жизни, исчезнувшей задолго до появления человека, о животных и растениях, изображение которых можно видеть теперь только в музеях и на страницах специальных книг. Располагая чудесной машиной, я имел перед зоологами, биологами, ботаниками и собратьями-палеонтологами то завидное преимущество, что мне незачем было скитаться по бездорожью с рюкзаком, присматриваясь к обрывам по берегам рек и оврагов, и ползать на головокружительной высоте, прижимаясь к шершавым скалам, только для того, чтобы найти выпавший из бездны времени невзрачный обломок. Я должен был только раскрыть пошире глаза и смотреть вокруг на то, чего еще никто не видел. Я мог надеяться открыть тайну возникновения живого из неживого, тайну красной соленой крови, тайну первого стремительного прыжка и истошного вопля настигнутой жертвы. Я мог надеяться увидеть первый взмах крыла, усаженного перьями, и первое молоко, жирной густой струйкой стекающее на маленький розовый язычок подслеповатого, беспомощного существа, которое, спустя сотню миллионов лет, преобразилось в человека. Я был полон самых радостных надежд и смутных, но осязаемых опасений…

Наступил день моего отъезда.

Проводив меня в кабинет, где стояла машина, Мнимый Путешественник по времени наскоро повторил последние полезные советы. Он настойчиво заклинал меня не оставлять механизм надолго без присмотра и, конечно, не удаляться от него.

— Не забыли взять фотоаппарат? — спохватился он, когда я уселся на жесткое сиденье машины.

— Об этом я позаботился прежде всего, — ответил я и указал на кожаные футляры, лежавшие поверх фляг и термосов. Два «Ленинграда», «Старт» и семь сменных объективов.

— Отлично, вы не останетесь без доказательств, как Челленджер у Конан-Дойля, — улыбнулся он. — В добрый путь!

Он кивнул мне, потом повернулся и тихо притворил за собой дверь гостиной. Я услышал, как в замочной скважине повернулся ключ, помедлил и, решившись наконец, обеими руками потянул на себя рычаг…

Среди умерших миров

Не знаю почему, но инстинктивно я зажмурился. Мысли вдруг сразу разбежались, как трусливые кролики при виде коршуна. Странная пустота возникла в голове. Появилось отвратительное ощущение падения в пропасть. Тело утратило вес, и к горлу подступила тошнота.

Когда я открыл глаза, все пространство вокруг было исчерчено быстро сменявшимися темными и серыми полосами. Судя по стрелкам на индикаторах, мгновение назад машина молнией пронеслась через царствование египетского фараона Рамзеса II, а три секунды спустя я уже углубился в середину палеолита. Остановись машина в этот момент — и мне открылись бы становища первобытных людей возле зияющих пещер во всем их диком своеобразии. Но я не задерживался, торопясь начать захватывающий обзор истории мира с того момента, когда наша Земля, новорожденная планета, едва начала остывать и покрываться непрочной корочкой затвердевшей магмы. Я собирался опуститься на самое дно океана Времени…

Машина стремительно разгонялась, стрелки индикаторов двигались все быстрее. Сначала я ликовал, но потом мне стало как-то не по себе. Прошло около часа, индикаторы показывали, что все возможные стадии жизни на планете уже закончились или, правильнее сказать, еще не успели возникнуть, а машина с непрерывно возраставшей скоростью продолжала падать в бездонную пропасть миллионов, сотен миллионов, миллиардов лет.

Я лежал, откинувшись, в кресле, затянутый ремнями, и в оцепенении глядел перед собой. Серое мерцающее пространство вокруг гудело на высокой ноте, словно я находился возле мачты с проводами высокого напряжения. Странная мысль поразила и оглушила меня: сейчас я был единственным живым существом на всей планете, а может быть, и в ближайшей части Вселенной! Холодок ужаса подступил к сердцу, еще немного — и меня захлестнет волна безудержного, истерического страха…

Назад! Назад!! Я потянулся к рукояти управления и, собрав остаток сил, одним толчком отодвинул ее от себя.

Инерция у Машины времени оказалась огромной. При максимальном торможении она стремглав пронесла меня в седое первозданное прошлое еще на десятки миллионов лет!

Затем на краткий миг стрелки на индикаторах остановились и снова завертелись, но в обратную сторону. Машина отпрянула назад. Я уменьшил скорость до минимума, лишь немного опережая естественное течение времени. Вокруг потемнело, и я почувствовал все усиливающийся жар. Стало нестерпимо душно. Я начал задыхаться, словно попал в раскаленную печь. Темнота сгущалась. И вдруг на меня обрушились потоки горячей воды, Я успел сообразить, что через секунду сварюсь заживо, и, хватая обжигающий воздух раскрытым ртом, рванул рычаг.

Мокрый, задыхающийся, ошеломленный тем, что произошло, я тем не менее сообразил: это была уже не космическая фаза в истории планеты. Формирование Земли закончилось, начиналось геологическое время. Я побывал где-то между космической эрой и архейской, когда возникли первые живые существа.

В то далекое время ужасающей силы горячие ливни непрерывно проливались на раскаленные кристаллические скалы безжизненной планеты и, шипя и взрываясь, обращались в пар. Сотни миллионов лет поверхность Земли не видела Солнце. Чудовищные, в десятки километров толщиной одеяла туч, низко нависавшие над голой буро-черной пустыней, скрывали звездное небо, обращенные в пар реки, моря и океаны. Лишь дрожащие ветви молний, полыхавшие от горизонта до горизонта, под неумолчный грохот освещали сиреневым и фиолетовым пламенем остывающий мир. Но понемногу земная кора остывала, в толщах туч появились просветы. Становилось светлее.

Как пуст и страшен был этот мир, мир резких контрастов, встававший в красно-бурых и желто-черных тонах! Ливни кипящими потоками стекали с голых утесов, и земля мгновенно поглощала их. Выжженные теснины сжимали реки. Глыбы скал были иссечены трещинами, обнажавшими рудные жилы, затоплены лавами. Груды камня, похожие на кучи мертвых костей, громоздились у подножий острых хребтов. По всему лицу планеты зловещими опухолями вздымались кратеры вулканов. Багровые от зарева извержений ночи сменялись днями, желтыми от сернистого дыма.