Дмитрий Благово - Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово.

• Название: Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово.
• Автор: Дмитрий Благово
• Издательство: Наука
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-397-04071-6

Елизавета Петровна Янькова ("бабушка" в книге Благово) не была литератором, но она была художником, прирожденным живописцем, и поэтому те многообразнейшие "сцены частной жизни", что развернуты в ее рассказах, оказались не только своего рода энциклопедией этой жизни, но и в подлинном смысле слова художественным полотном, ярко запечатлевшим колорит и самый дух ее времени.

---

Однажды мы были в Благородном собрании, граф Петр мне и говорит: "Хотите, я вам покажу красавиц Ильиных?" — и повел меня смотреть на них… Точно, обе были хороши, и трудно было решить, которая лучше: одна стройная, высокая, гибкая, с голубыми глазами, румянец во всю щеку, волосы каштанового цвета — ну, просто ангел во плоти; другая тоже статная и стройная, немного пониже, несколько бледноватая и волосы совершенно как лен, с золотым отливом. Я села и все на них смотрела: на которую смотришь, та и кажется лучше, а глядишь на обеих вместе — и не знаешь, которой отдать предпочтение.

— Ну что, — спрашивает Петр Степанович, — как вы находите, которая лучше?

— Обе хороши, — говорю я, — а которая из себя приятнее, это, я думаю, та, у которой потемнее волосы..

— Ее зовут Елизавета Васильевна, она мне очень нравится, я за ней ухаживаю.

Так как Ильиным протежировал граф Аракчеев, а к тому же обе они были прехорошенькие, то и нетрудно было им попасть в лучшее общество; был ли тогда отец их жив или нет- не помню. В этом же 1817-г. или в начале 1818 года брат Петр Степанович женился на Елизавете Васильевне; ей дали при замужестве сто тысяч ассигнациями кроме приданого, а сестра ее, Александра Васильевна, вышла потом за Логинова.[* Александра Васильевна Логинова имела нескольких дочерей: I) Анна Ивановна (старшая) — за очень знатным итальянским герцогом Караччиоли; 2) Прасковья Ивановна — за тайным советником Н. Я. Скарятнным, ныне (1879) казанским губернатором; 3) N Ивановна — за иностранным маркизом; 4) N Ивановна — тоже за иностранным графом; все, кроме Скарятиной, перешли в католичество.] У них был еще брат Павел Васильевич, который служил в Петербурге и, будучи начальником таможни, дослужился до больших чинов и умер, оставив несколько человек детей.

Про отца Ильина ничего сказать не умею; слыхала, что его не любили за то, что он был предан Аракчееву, который был человек строптивый, жесткий, а иногда и жестокий;12 но Прасковью Ивановну я знала хорошо, н в последние годы ее жизни, когда она подолгу гащивала у своей дочери Толстой, жившей в своем доме рядом с моим домом в Зубове, мы видались очень часто. Она была очень добрая, милая и благочестивая старушка. Не получив в молодых летах настоящего воспитания, она воспользовалась тем, что бывала в хорошем обществе, и, умная от природы, умела себя держать просто, но весьма прилично и с достоинством. Когда она умерла, это было в 1831 или 1832 году, брата Петра Степановича не было в Москве, и мне пришлось приготовлять графиню Елизавету Васильевну и объявить ей о кончине ее матери. Женитьба брата Петра Степановича на Ильиной доставила ему протекцию Аракчеева, который пристроил его к князю Николаю Борисовичу Юсупову в Кремлевскую экспедицию,13 и ему очень повезло, пока были живы Юсупов и Аракчеев. Аракчеев так любил Ильина, что, не имея детей, хотел сделать его своим наследником, но это не состоялось, и он завещал свое новгородское имение, село Грузино, на военную богадельню, кажется, и, кроме того, был устроен где-то кадетский корпус на его иждивение.14 Должно быть, оттого, что Ильин умер прежде, Аракчеев и переменил свои намерения и не заблагорассудил оставить детям Ильина того, что думал передать ему самому как самому близкому своему приятелю.

Упомянув о женитьбе одного из моих двоюродных братьев, я перечислю их всех по порядку и скажу, кто на ком был женат и что мне известно о каждом.

III

После кончины бабушки, княгини Анны Ивановны Щербатовой (4 июня 1792 года), тетушка и дядюшка Толстые стали дольше прежнего живать в Москве, и хотя оба были большие скопидомы и претугие на расход, однако, где было нужно, они умели и пыль пустить в глаза, и дом свой держали по-графски, очень прилично. Они имели свой дом на Солянке, наискосок с Опекунским советом,15 дом каменный, на дворе, с флигелями по бокам. До 1812 года дом был украшен по-тогдашнему очень хорошо лепными фигурами; внутренность дома графская: штучные полы, мебель с позолотой, мраморные столы, хрустальные люстры, штофные шпалеры, словом сказать, все было в надлежащем порядке. Экипаж тоже: золоченая карета цугом, лошади в перьях,16 скороходы и назади на запятках "букет". [* См. выше, гл. VIII.]

Потом этот дом на Солянке был продан после дядюшкиной кончины, и долгое время он принадлежал Оболенским, а Толстые купили себе дом в Большом Толстовском переулке, между Смоленским рынком и Спасопесковскою площадью; дом деревянный, одноэтажный, предлинный по улице. После тетушки он достался сестре Аграфене Степановне, у которой купил его Василий Петрович Зубков.

У тетушки было 12 человек детей: девять сыновей и три дочери.

I. Граф Владимир Степанович родился 28 марта 1779 года, скончался 19 февраля 1825 года; он был женат на своей внучатой сестре Прасковье Николаевне Сумароковой. Имел сына графа Михаила Владимировича, [* Граф Михаил Владимирович, известный духовно-исторический писатель, которому мы обязаны многими прекрасными монографиями и археологическими исследованиями,1* получил домашнее воспитание и, живя с своею родительницей в Сергиевском посаде, пользовался преподаванием многих весьма ученых профессоров, находившихся в то время в духовной академии: тогда там жительствовал и весьма известный протоиерей отец Феодор Голу- бинекий.19 После того граф Михаил Владимирович вступил в Московский университет и окончил там курс в 1834 году. В 1850 году, октября 23, он женился на княжне Елизавете Петровне Волконской (дочери князя Петра Сергеевича и Александры Петровны, урожденной Новиковой).] родившегося 23 мая 1812 года, и дочь графиню Александру Владимировну.

II. Граф Степан Степанович родился в 178(…) [* Здесь и далее в книге пропуск. — Ред.] году, умер в пятидесятых годах. Он был в военной службе и, будучи бешеного характера, не вытерпел замечания, сделанного ему его начальником, дал ему пощечину. По военным законам его за это следовало отдать под суд, и его, может быть, лишив всех прав, сослали бы и невесть куда, но оскорбленного начальника уговорили выдать Степана Степановича за сумасшедшего, и потому он был только исключен из службы, но выдумка скоро обратилась в действительность: он все думал об обиде, которую получил, и об оскорблении, которое он сам нанес, думал да думал и, хотя по природе совсем не был из умных, окончательно сошел c ума. Его отправили на житье в село Сосково,[* Село Сосково, где всегда жила княгиня Анна Ивановна Щербатова, после ее кончины досталось графине Александре Николаевне Толстой, а после нее, в 1820 году, разделилось на четыре части: самая большая, где н усадьба, досталась графу Степану Степановичу, где он умер и погребен (после него его часть была продана какому-то лекарю Функендорфу); другая часть досталась Владимиру Степановичу и отдана была его дочери Александре Владимировне Ковалевской, которая передала ее своей дочери Прасковье Александровне Бискуп- ской; третья часть принадлежала Андрею Степановичу, а после него — его дочери Елизавете Андреевне Замятиной; наконец, четвертая часть досталась Марии Степановне Толстой и была продана г. Похвисневу.] где он прожил без малого пятьдесят лет в совершенном умопомешательстве; он умер, не быв женат.

III. Граф Федор Степанович родился в 178<…> году, умер в 1812 году во время похода в имении графа Григория Алексеевича Салтыкова L Могилевской губернии. Вот что про него я слыхала: он был довольно сварливого характера и часто ссорился со второю своею сестрой Аграфе- ной Степановной, которая, как ему казалось, забрала их мать в руки и часто тетушку наводила на гнев; за Аграфену Степановну сватался какой-то жених по фамилии, кажется Фаминцын, и дело было почти уже слажено. В это-то время Федор Степанович и побранился с сестрой, да и скажи ей в сердцах: "Вот скажу я твоему жениху, какой у тебя характер L как ты в доме всех мутишь, так он и не возьмет тебя". Сказал ли он в самом деле или только хотел этим постращать свою сестру, только- как нарочно на грех — жених и отказался. Аграфена Степановна, воображая, что причиной отказа ее жениха — Федор Степанович, обнесла его пред тетушкой, которая ужасно не него разгневалась, и так как у нее был характер вспыльчивый', она тут же и говорит Федору Степановичу: "Будь ты проклят! Нет тебе моего материнского благословения! Я не хочу тебя видеть, ты мне и на глаза не кажись!"

Как он ни уверял тетушку, что он ни при чем в отказе жениха сестры Аграфены Степановны, тетушка и слышать не хотела его оправданий и прогнала его со своих глаз.

В такой гнев тетушка приходила довольно часто; так, помню я, что брат Николай Петрович, у которого был с братьями Толстыми какой-то общий процесс по одному спорному имению, будучи у тетушки, говорит ей:

— Вот, тетушка, у нас с братьями общее дело: брат мой Михаил и я затратили на нашу долю сколько следовало; столько нужно и братьям…

Тетушка не изволила дослушать и накинулась на брата; он был горяч, не спустил и что-то сказал грубо, тетушка и пуще гневается, и дошло тоже до проклятий и до запрещения: "Не кажись ты мне на глаза…" Так брат и перестал бывать у тетушки. Прошло немало времени, тетушка все еще гневалась на Федора Степановича; так он отправился и в поход, не получив в напутствие материнского благословения, и все причиной тому была Аграфена Степановна. И вот однажды просыпается она ночью, заподлинно я не знаю, где это случилось, и стоит пред нею брат ее Федор Степанович и выговаривает ей, что она лишила его материнского благоговения. Сперва ей вообразилось, что она во сне это видит, потом думала, что брат возвратился и хотел ее пугнуть, но потом явление исчезло. Она закричала, с ней сделались корчи, и после того от этого испуга у нее стало дергать лицо. Немного времени спустя получили известие, что Федор Степанович кончил жизнь. Тетушка очень горевала и упрекала себя, что не примирилась с сыном, а сестра Аграфена Степановна пуще прежнего стала мучиться совестью и стала бояться темноты, потому что ей все представлялся брат. Она всегда кликала в комнату свою горничную девушку, а по ночам кричала диким голосом; я сама это слыхала не раз, когда она гащивала у меня по зимам и ее комната была стена об стену с моею спальней; и так это продолжалось до самой ее кончины. Сама она никогда об этом не рассказывала, но, впрочем, не скрывала, что кричит ночью, да и скрыть этого было нельзя, потому что она очень страшно кричала, и незнающий человек, слыша это, мог бы подумать, что и Бог знает, что такое творится.