Дмитрий Благово - Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово.

• Название: Рассказы бабушки. Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово.
• Автор: Дмитрий Благово
• Издательство: Наука
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-397-04071-6

Елизавета Петровна Янькова ("бабушка" в книге Благово) не была литератором, но она была художником, прирожденным живописцем, и поэтому те многообразнейшие "сцены частной жизни", что развернуты в ее рассказах, оказались не только своего рода энциклопедией этой жизни, но и в подлинном смысле слова художественным полотном, ярко запечатлевшим колорит и самый дух ее времени.

---

В Невской лавре мне хотелось побывать, во-первых, потому, что там моши благоверного князя Александра Невского, а потом и потому, что там под Благовещенскою церковью был положен дед Дмитрия Александровича Даниил Иванович Яньков, и мне хотелось отслужить по нем панихиду. Он скончался в 1738 году, живя в Петербурге, поэтому там и схоронен, а жена его — в московском Никитском монастыре. Мы отыскали его могилу и служили по нем панихиду; потом, говорят, эту церковь перестраивали, и, может статься, теперь и могилы его не найдешь; над ним была плита, отлитая из чугуна. Меня очень удивило, что рака с мощами благоверного князя не открыта; я просила приложиться, и мне сказали что рака никогда не открывается, потому что Петр Первый, положив там моши, заблагорассудил раку запереть и ключи бросил в Неву Очень это странным показалось мне. Монашествующих там что-то немного все больше средних лет и молодые послушники; старичков три или четыре' Про одного из них мне рассказывали очень трогательную и назидательную историю.

Он был гвардейским офицером; фамилии и имени его не помню Служил он при императоре Павле. Вместе с ним находился в том же полку его родственник, с которым он был одних почти лет и очень дружен Этот приятель его был очень рассеянной жизни, ужасно влюбчив и. полюбив одну молодую девушку, задумал ее увезти. Но девушка хотя и любила молодца будучи строгих правил, хотела сперва обвенчаться и потом готова была бежать а не иначе, а влюбленный офицер был уже женат, только жил с женой не вместе, стало быть, ему венчаться было невозможно. Что делать в таком затруднении? Он открылся своему другу. Тот и придумал сыграть комедию: обвенчать приятеля своего на дому, одевшись в священническую ризу. '

Предложили молодой девице венчаться по секрету, дома пол ппел логом, что тайный брак в церкви священник венчать не станет По не опытности своей молодая девушка не поняла, что тут обман, согласилась и в известный день, обвенчавшись со своим мнимым мужем бежала Он пожил с нею сколько-то времени, она родила дочь, и потом он ее бросил Не знаю, примирилась ли она с своими родными, только нашлись люди, которыми помогли напасть на след ее мужа, и она узнала что он уже женатый и от живой жены на ней женился. Она подала прошение на высочайшее имя императора Павла, объясняя ему свое горестное положение. Император вошел в положение несчастной молодой девушки которую обманули, и положил замечательное решение: похитителя ее велел разжаловать и сослать, молодую женщину признать имеющею право на фамилию соблазнителя и дочь их законною, а венчавшей офицера постричь в монахи. В резолюции было сказано, что "так как он имеет склонность к духовной жизни, то и послать его в монастырь и постричь в монахи". Сперва молодой человек был. говорят, в отчаянии, но с именным повелением спорить не станешь. Раба божия отвезли куда-то далеко постригли Он был вне себя от такой неожиданной развязки своего легкомысленного поступка и жил совсем не по-монашески, но потом благодать Божиян коснулась его сердца: он раскаялся, пришел и себя, и когда мне его показывали, он был уже немолод и вел жизнь самую строгую, так что многие к нему приходили за советами, и он считался опытным и весьма хорошим старцем. Сперва он был где-то в дальнем монастыре, а так как о нем просили, то и перевели его потом в Невскую лавру. Так Господь разными путями к себе призыва, нередко и безрассудства наши обращает нам во спасение.

Смольный монастырь, устроенный при императрице Елизавете Петровне, в то время был уже упразднен и со времен Екатерины обращен и институт,26 который, однако, продолжал называться Смольным монастырем, и я застала еще двух старушек-монахинь, которым дозволено было там доживать свой век. У нас была родственница Станкевич, воспитывавшаяся в этом институте и вышедшая оттуда в 1810 или 1809 году; при ней было еще шесть монахинь, которые участвовали в воспитании девиц.

VII

В Петербурге у меня нашлись родные и знакомые, с которыми давно я не видалась и которые мне очень обрадовались. Самая близкая мне и по родству, и по сердечному чувству была сестра Екатерина Александровна Архарова. Мужа ее Ивана Петровича не было уже в живых; он скончался за год до кончины Дмитрия Александровича, и она переселились жить в Петербург со своими дочерьми Софьей и Александрой. Они там вышли замуж. Софья Ивановна была за графом Александром Ивановичем Соллогуб. Его мать была по себе Нарышкина, звали ее Наталья Львовна, родная сестра Дмитрия Львовича, женатого на прекрасной собою и весьма известной тогда Марье Антоновне, урожденной княжне Четвертинской. Графу Александру Ивановичу на вид было лет под сорок, он был весьма приятной наружности и самый приветливый и ласковый человек, каких я видала: войдет он в гостиную и никого не позабудет, всем найдет что сказать приятное, и старику, и ребенку, каждому улыбается, каждого приласкает; жена его, очень милая женщина, была малообщительная и имела какое-то пренебрежительное выражение лица, не очень к ней располагавшее. Тогда у них было дна мальчика: Левушка, лет девяти или десяти, и Володя, лет семи.

Александра Ивановна была замужем за Алексеем Васильевичем Васильчиковым, лет пятидесяти или более. Этот был очень необщителен, холоден в обхождении, высокого роста, красивый лицом и с волосами очень редкими на голове. Его мать звали Анной Кирилловной; она была урожденная графиня Разумовская, родная племянница известного графа Алексея Григорьевича Разумовского, который был тайно обвенчан с императрицей Елизаветой Петровной. Анна Кирилловна Васильчикова была потом монахиней в котором-то из московских монастырей.

Родной дядя Алексея Васильевича Васильчикова Александр Семенович, говорят, весьма видный из себя мужчина и очень привлекательный по наружности, был некоторое время в особой милости императрицы Екатерины.

Екатерина Алоксандровна Архарова живала по летам в Павловском, и покойный государь Александр Павлович к ной очень благоволил и иногда запросто приходил к ной и у ней кушивал. Однажды с ней был пресмешной случай, и будь это с другою, то, может статься, та бы и переконфузилась, а Екатерина Александровна показала присутствие духа. Был у нее государь и, как обыкновенно, когда кушивал у ней, вел ее к столу; вдруг она чувствует, что с нее спускается одна из юбок; она приостановилась, дала ей время упасть, перешагнула и, как будто не замечая, что случилось с нею, продолжала идти к обеду и не подала и виду, что заметила, и во все время обеда была так же весела и спокойна, как и обыкновенно. Она была кавалерственною дамой меньшого креста, а Александра Ивановна — фрейлиной. Она была высока ростом, имела прекрасный цвет лица и в первой своей молодости была очень привлекательна лицом и приветлива к ласкова. Екатерина Алоксандровна очень мне обрадовалась, приняла по-родственному, и ей мы были обязаны, что многое видели по ее протекции, чего бы иначе, может статься, и не видали.

В то время жили в Петербурге и наши соседи по деревне — Голицыны: князь Сергей Сергеевич, женатый на Наталье Степановне Апраксиной, и, будучи егермейстером, он тоже отворял нам многие двери, которые остались бы для нас заключенными.

Павловское было любимым загородным местопребыванием вдовствующей императрицы, и я много об нем слыхала от покойного брата князя Дмитрии Михайловича Волконского, который там был директором. Сперва это было небольшое поместьице, но когда император Павел, будучи еще великим князем, облюбовал это место, он стал там строиться, начали сажать парк и сад, чтоб осушить местность, очень сырую. Это вышло царское жилище.

Рассказывали мне люди достоверные и которые могли знать, что делалось при дворе Екатерины и помнили то время, что императрица, которая, как известно, была не слишком нежная мать, не старалась никогда приблизить к себе сына, сначала поощряла его строиться в Павловском, которое только и пяти верстах от Царского Села, где она по летам всегда изволила жить; но потом нашла, что это все еще слишком близко. Многие из вельмож Екатерины хотя и вертели пред нею своими лисьими хвостами, помышляли, однако, что придет время, когда Екатерины не станет, и что плохо тогда им будет от ее наследника; они, чтобы заранее заручиться, втихомолку езжали и в Павловское. Кто-то императрице об этом шепнул, и она купила тогда у любимца своего Григория Орлова его имение Гатчину и пожаловала всю Гатчинскую волость своему сыну. Это было гораздо подальше от Царского Села, а от Петербурга очень неблизко, верст сорок или более.

Название Гатчины, говорят, оттого произошло, что там много гатей от топкости местности.3 °Cтроения там были уже и при Орлове очень достаточные, но великий князь строился еще и расширял дворец и сделал для себя там жилище вполне царское.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

I

Павловское хотя и было очень хорошо своими постройками и очень обширным парком в новом вкусе — в английском, то, что прежде называли пейзажным садом 1 (jardin paysager), далеко, однако, уступает во всех отношениях Гатчине, где замечательна прозрачная вода в прудах: точно хрустальная, так что видно все, что на самом дне. В Павловске, напротив того, пруды сильно цветут и оттого всегда зеленоватого цвета.