Влад Галущенко - Нф-100: Геня, Петра, Лолита и Лилит

• Название: Нф-100: Геня, Петра, Лолита и Лилит
• Автор: Влад Галущенко
• Жанр: Научная Фантастика

---

Галущенко Влад Нф-100: Геня, Петра, Лолита и Лилит

Геня, Петра, Лолита и Лилит

Аннотация.

Фантастический роман о четырех сестрах от четырех отцов и одной беспутной матери. Четыре девочки - четыре разных судьбы. Геню природа наделила фантастическими способностями, Петру - фантастическим умом, Лолиту - фантастическим богатством, а Лилит - фантастической любовью. Встретятся ли сёстры, соединятся ли их удивительные судьбы?

Книга первая. Просто Геня

Глава 1. Вилла в вагончике

Золотой мужчина оказался простым бурильщиком из Сургута, а описанный им райский трехэтажный особняк с сауной и зимним садом - половиной строительного вагончика. Остатка моих денег хватило только на билет до Тюмени. Вопрос быстрого добывания денег на дальнейшую дорогу, как у многих женщин, лежал между панелью и торговлей.

После прокола на любовном фронте и развившейся мужефобии первый вариант отпал даже без внутренних колебаний. Второй продержался только до посещения местного ломбарда, где мне оценили подаренную золотую цепочку в стоимость комплексного обеда в вокзальном ресторане. После жиденького рыбного супа с сухариками решила часики с позолотой и серьги закладывать только на грани голодной смерти.

Послеобеденная дремота под противный скрежет вокзальных динамиков новых идей насчет выживания и проживания не принесла. А вот чтение раздела объявлений в местной газете взбодрило не только разум, но и тело. Разум требовал не верить, а ноги несли проверить.

Объявление коротенькое, но ёмкое: "Требуется няня с IQ не менее 140 для вундеркинда. Оплата - от тысячи евро".

Все. Мне, бывшей студентке физмата МГУ, не нужно было объяснять, что значит такая сумасшедшая цифра для женщины. Нет, не в евро, а в айкю.

Девушек на моем факультете было всего пятнадцать и то, только до первых экзаменов. После них осталась ровно половина. До четвертого курса дотянула только я одна. Как мне сказал профессор Мрочек, юное дарование двадцати лет с двумя докторскими диссертациями: "Тебя, мадам Роза, бог наделил математическими способностями за счет женской интуиции".

С мужиками мне не везло фантастически. В моем еврейском роду всех женщин звали Розами. Бабушка Роза как-то сказала, что моя прабабка Черная Роза даже была любовницей вождя. Правда, никогда не уточняла - которого. Черная, это наша родовая фамилия, которую еще никто не согласился поменять на фамилию мужа. Я вот тоже Роза Черная, чем очень горжусь.

Я из бесконечных нотаций матери усвоила только одно: красота еврейских девушек самая короткая по времени из всех наций.

"Розочка, не пойми меня правильно, но чем раньше ты продашь свой персик, тем больше тебе за него дадут, - нудно скрипела мать у плиты, регулярно и трубно прочищая рыхлый нос с черной бородавкой в засаленный фартук. - Твоя бабка еще пионеркой отдалась первому секретарю райкома, потому и живет сейчас на Канарах, а я, дура, тянула до восемнадцати, вот и досталась работнику ЦК, но не партии, а котельной".

На первом курсе в меня влюбилось больше половины факультета. Перспективы научного роста были у всех, но ни у одного после продуманных опросов я не нашла финансовой жилки.

На втором и третьем курсах та же участь постигла и уже не так многочисленных поклонников с других факультетов. Профессор Мрочек оказался прав - математик победил во мне женщину, а ведь выбор жениха по формулам - полный идиотизм. Жаль, что поняла я это только на отдыхе после четвертого курса.

С финансовой жилкой у Алехандра Боснийского, как он себя называл, по моим расчетам все было в порядке. У этого русского серба был папа миллионер, мама актриса и дедушка с фермой в Штатах. Намечались практически кругосветные путешествия и знакомства с толстыми кошельками.

Вместо золотого прииска Алехандр привез меня в Сургут, но не в сам город, а на отдаленную насосную станцию, весь персонал которой жил в двух вагончиках. Сомнения о том, что в них можно разместить сауну и зимний сад были столь велики, что я отказалась вылезать из вахтового вездехода, вернувшись в Сургут.

Тюмень, конечно, не пятизвездочный европейский город, но и не грустная тундра. Цифра всего в две тысячи километров до столицы грела мое математическое сознание, подсчитавшее, что на билет реально можно заработать за пару месяцев. Такой перерыв в учебе меня не страшил, так как тот же Мрочек не позволит отчислить с факультета единственное его украшение, да еще с акью в сто пятьдесят. Даже юношей с таким коэффициентом умственного развития на факультете было не более дюжины.

Вот поэтому, когда я по женскому обычаю, примерила на себя объявление, то оно сразу пришлось мне впору. Особенно сумма оплаты, которая явно выдавалась раз в месяц, а не в год. Это только глупые америкосы тешат себя то почасовым, то годовым окладом.

Русские знают только две цифры - аванс и получка. Остальные заработки они называют

шабашка.

Мысленно перевела евро в деревянные и поняла, что уложусь всего в месяц материнских хлопот по уходу за чужим дитятей.

Глава 2. Первая встреча

По телефону нежный девичий голосок назвал адрес. Я так и не поняла, ответили мне из бюро по найму или из дома богатеев, желающих избавиться от родительских обязанностей. Я устроила себе мысленный допрос на тему: за какую сумму отдала бы в чужие руки собственного ребенка? Тысяча евро меня не вдохновила. Поэтому решила, что наниматели не просто миллионеры, но еще и предельно безнравственные типы.

Нужный адрес был написан на бесконечном бетонном заборе трехметровой высоты.

Удивил меня и вход: малюсенькая будка с вертушкой внутри. За окошком, разметав белесые кудри по столу, похрапывал солдатик с красной повязкой на руке.

"Неужели это воинская часть?" - мелькнуло у меня паническое предположение.

- Куда? - проснувшийся от треска вертушки паренек лениво таращил на меня опухшие глаза.

- По объявлению, - я протянула оторванный от газеты кусок.

- Проходи, - солдатик, даже не удостоив мятую бумажку взгляда, дернул рычажок и со стуком уронил голову на стол.

Сразу за будкой начинался лес, прорезанный до самого горизонта узкой аллеей. Идти так далеко мне не хотелось, и я с радостью обнаружила на беленой стене будки схему этого огромного заведения.

Судя по карте, называлось это хозяйство "НИИЧМ". "НИИ" - это я сразу расшифровала: научно - исследовательский институт, а вот вместо "ЧМ" на ум приходили разные нелепицы типа "чемпионата мира" или "чумных материалов".

Зданий на карте оказалось всего три, но на огромном расстоянии друг от друга. Первое было обозначено "ПП", второе - "ЖД", а третий еще хуже - "ИК". Соединяли их три аллеи - Золотая, Серебряная и Деревянная. Такой разброс зданий намекал на то, что архитектор больше озаботился противоатомной безопасностью научного объекта, чем удобством и красотой для будущих ученых.

Только ступив на узкую тропинку, я поняла, почему аллея названа Золотой. Метровой ширины дорожка была залита прозрачной упругой субстанцией, внутри которой поблескивали россыпи золотых монет. Наклонившись, я даже смогла определить старинные испанские дублоны, почему-то связанные в мозгу с неким Альфонсом, и пиратские пиастры, как напоминание о доблестном Флинте.

Через полкилометра слева открылся проход в серебряную аллею. На перекрестке, боязливо оглядевшись, достала из косметички пилочку для ногтей. Став на колени, поняла, что подобная мысль на хорошо просматриваемом перекрестке приходила не только мне. Упругий пластик был исполосован царапинами и изрыт мелкими ямочками с целью добычи золотого клада.

Мой боевой инструмент не смог оставить даже царапину. Этот факт добавил уважения непонятному заведению и поставил очередное черное пятно на совести.

Успокаивало то, что, судя по карте, аллея с серебряными монетами упиралась в некое "ПП", которое по больничному опыту я перевела, как "приёмный покой".

Надпись на могучей дубовой двери "Пункт Приема" небольшой деревянной избы показала, что я была очень близка к истине.

Сразу за порогом под вывеской "Справка" стояла стилизованная под сказочную избушку на курьих ножках небольшая будка. Это была придумка уже другого дизайнера, начитавшегося братьев Стругацких.

- Куды, девонька? - голос старушки в окошке и его стиль явно говорили, что она очень далека от научного сословия.

Я молча протянула клочок газеты.

- Счас зарер.. загест... зарегиструю. Жди, - бабуля чем - то усердно скрипела по бумаге.

"Неужели гусиное перо?" - эта дикая мысль заставила заглянуть в окошко.