Борис Георгиев - Нф-100: Инварианты Яна

• Название: Нф-100: Инварианты Яна
• Автор: Борис Георгиев
• Жанр: Научная Фантастика

Многие считали, что Ян Алексеевич Горин неплохо устроился. Ещё бы! Директор института математики и теоретической физики - не где-нибудь на Баффиновой Земле, а в Триесте, на побережье Адриатики. Губа не дура у этих учёных - рядом замок Мирамаре, роскошный парк. Неплохое место для научных занятий. И всё же мало найдётся безумцев, согласных поменяться с Яном Алексеевичем местами после того, что произошло однажды в его институте. Но что же там случилось?..

---

Третью группу он искать не стал, наверняка давно на месте. 'Теперь себя найти', - он прокрутил изображение к северу, нашёл серую змею страда Костиера и засёк крышу автобуса. Родриго собирался сказать себе, что вот и поворот, но едва устоял на ногах. Захотелось наградить придурка за рулём парой ласковых, но папаша Род сдержался, буркнул: 'Прямо у проходной останови'. Водила чем-то понравился командиру группы, а задание - нет. 'Кажется, он тоже северянин. А задание гнусное. Опять институт. Вечно с этими учёными выходит какая-нибудь чёртова пакость. Надоело до чёртиков. И к чему такая спешка? Подняли по тревоге, ни тебе плана, ни ориентировок. И в группе одни бычки. Как этот вот'.

- Чезаре! - прикрикнул командир.

- А?! - четвёртый номер вздрогнул.

- Сосиску на. Проверка связи, - вполголоса проворчал папаша Род и подумал: 'И вообще многовато новых рож в подотделе. Того долговязого из третьей четвёрки впервые вижу. Прикомандированный? Тоже, небось, тупой контуженый придурок. Другие к нам не идут, а когда идут, так наши их не берут. Всё, пора'.

Взрыкнул двигатель, автобус против всех правил вильнул влево, чихнул тормозами и резко остановился.

Чезаре Рока в последний раз схватился за поручень, чтоб не снесло с копыт, машинально надвинул прозрачный намордник, протопал по салону следом за номером третьим и выскочил наружу. Папаша Род показал: 'обойди справа', - Чезаре перехватил автомат и двинулся первым в обход автобуса, думая: 'Назвался проникателем, проникай теперь. Потише, не спеши выскакивать. Здесь тень, а там солнце в глаза, или... Нет, всё в порядке'. Он нырнул в тень шестиметровой стены, сделал короткую перебежку и прижался к шершавому холодному железобетону. 'Интересно, что по ту сторону', - подумал он и глянул на папашу Рода. Тот просигналил: 'Вперёд, вперёд!'. Верно, раздумывать некогда.

Чезаре заметил, как высунул голову из-за красного бока автобуса номер третий, и двинулся к проходной вдоль ограды, держа автомат наизготовку. 'Зря стараемся, - думал он. - Никто нас не ждёт. Ага, камера на углу. Вертячка. Хрен знает куда смотрит. Автобусу в борт. Может, ещё где-то? Нет. Вот так номер: стекло у них тут, как в магазине. Дверь хилая. Ногой пнуть. Наверняка внутри толстый пентюх с кружкой в руке. Ну-ка...'

Номер четвёртый группы захвата сделал шажок в сторону, держа под прицелом центр нелепой, остеклённой снизу доверху двери проходной, заглянул внутрь и тут же отступил. 'Вижу одного, - просигналил он командиру. - Прикройте, я вхожу'. Впрочем, самому Чезаре просьба прикрыть показалась смешной. Да, это, господа мои, вам не Африка. Увалень сидел спиной к двери и пялился в монитор. Пентюх. Зайти, похлопать по плечу, сказать: 'Привет, красавчик, смена пришла!'

Не дожидаясь, пока подойдёт папаша Род и плюгавый номер третий, Чезаре Рока выдвинулся из-за дверного косяка и, не спуская глаз с затылка охранника, - как есть пентюх, камуфляж на спине чуть не лопается, - подёргал дверную ручку. Заперто.

Стриженый затылок шевельнулся. Он услышал? Разбить стекло... 'Не светись!' - скрипнул в наушнике голос папаши Рода. 'Пошёл ты!' - подумал Чезаре, примерился пнуть ногой и в тот же миг увидел физиономию охранника. 'Удивлён. Кобуру лапает. Ищет свой кабачок'.

Номер четвёртый группы захвата, спец по проникновению, автоматически прицелился в пятнистую тушу, пытаясь понять, почему охранник шарит рукой по столу? У него там тревожная кнопка? 'Это он зря, надо бы... Ого!' Не кабачок вовсе у пентюха в руке оказался.

Чезаре Рока, приметив ствол, без колебаний дал короткую очередь.

Стекло хрупнуло, как корка льда на луже, если на неё наступить. На миг пятнистая фигура исчезла за паутиной трещин, но Чезаре знал, что попал. Он отскочил влево: убрался из сектора. Умение действовать в стычках механически не однажды спасло ему жизнь.

Род выкрикнул предостережение, но в ушах у номера четвёртого шумело, он не смог разобрать, чего хочет командир.

'Вот тебе и увалень, запросто мог меня завалить, - запоздало сообразил Чезаре. - Может, он не один там? Две пули у него в брюхе, это точно. Ну-ка...'

- Стой! - окоротил его папаша Род, прячась по другую сторону от двери, затем, не высовываясь в проём, размахнулся и дважды треснул по недобитому стеклу прикладом.

- Давай!

'Орёшь на ухо', - мысленно возмутился номер четвёртый и сунулся в пробоину. Охранник лежал ничком, подвернув под себя руки, пистолет валялся рядом. Ерунда. 'Этот не выстрелит, холодный. А другие?'

Никого больше не нашлось в сторожке - ни живых, ни мёртвых.

Тщательно осмотрев всё, Чезаре вышел на крыльцо проходной, оглядел территорию, вернулся. Папаша Род как раз обследовал труп.

- Есть кто? - спросил он, не поднимая головы и не отнимая пальцев от шеи увальня.

- Какие-то бабы. Две. Далеко, метров двести.

- Две-ести! - передразнил, выпрямляясь, Родриго Борха. - Этот холодный. Зачем ты его завалил?

Рокка, молча указал пальцем на пистолет. Папаша Род скривил рот, подобрал оружие и вытряхнул на пол обойму. Та пусто лязгнула о плиты у ног номера четвёртого. 'У пентюха патронов не было?' - удивился Чезаре и подобрал, чтобы убедиться.

- Пустая. Матерь божья... Какого хрена он вообще тогда пушку вытаскивал?

Родриго пожал плечами, переступил через тело, и, потеснив бестолкового подчинённого, направился к внутренней двери. На ходу бросил:

- Русский.

Сказанное дошло до Чезаре не сразу, папаша Род успел выпереться на крыльцо. Торчал там, навесив на шею автомат и поигрывая за спиной разряженным пистолетом.

- Да по мне хоть японец! - крикнул номер четвёртый, сообразив по ходу дела: начальнику теперь придётся писать рапорт, потому и злится.

- Так и что, если русский?!

- Они все тронутые, - ответил Родриго, не оборачиваясь. - Я знаю, у моего брата жена русская.

- А мне откуда было знать? На нём не написано, что он... Послушай, с чего ты вообще взял, что он русский?

- Все они здесь такие. Учёные к тому же. Физики. Математики. Ориентировок не дали, но кое-какие данные по объекту... Этот институт... Чезаре!

Командир явно нервничал. Сначала номеру четвёртому показалось, что ведётся артподготовка и за ней последует начальственный пистон, но папаша Род говорил всё громче, а имя вообще выкрикнул. 'Что такое?' - удивился Рокка, однако с места не двинулся. Чего дёргаться, если у тронутых русских физиков и математиков обычно разряжены пистолеты? Его заинтересовал экран монитора. Там тоже валялась в луже крови пятнистая тушка, а рядом похаживало жуткое синее чучело в невообразимом бронекостюме и с автоматом в руках.

- Такой ночью приснится - топором не отмашешься, - шепнул номер четвёртый, проникатель, и протянул руку нажать клавишу, но тут в уши ему ввинтился нечеловеческий визг.

- Стоять! Стой, стреляю! - заорал папаша Род. Чезаре подскочил и кинулся на подмогу.

***

Инна Гладких нетерпеливо пристукивала каблучками, прохаживаясь по усыпанной хвоей площадке у входа в корпус Галилео. Поглядывала на перевитую плющом арку Дираковой лестницы, посматривала на рыжие пятна сосновой коры и нависшие игольчатые лапы, подсвистывала дроздам-пересмешникам.

'Опаздывает Света', - подумала она и слегка наподдала носком туфли по завалявшейся шишке. В нижнюю ступень лестницы не попала (недолёт), но кое-чего всё-таки добилась - из зарослей самшита чёрной фурией выскочила напуганная кошка.

- Арнольда! - позвала Инна.

Нервная животинка на миг застыла, после в два прыжка пересекла узкую лестницу и скрылась с глаз.

'Жрать вечером не дам паршивице', - мстительно пообещала девушка и немедленно об этом забыла. Легко на душе, весна! Солнечные зайцы на розовых стенах! Андрюша сегодня что сказал!.. 'Ах, Инка, кошка ты, кошка', - Она укоризненно покивала себе самой, потом запрокинула голову и обхватила плечи руками, чтобы не улететь от счастья ко всем чертям. Туда, где сквозило в мохнатых хвойных кучах солнце.

Всё бы здорово, но сидит в сердце раздвоенной сосновой иголкой мерзость. 'Какой всё-таки Ян свин, да и вообще все они хороши', - уголки губ сами собой поползли книзу и опустились руки. Инна снова глянула на лестницу. 'Ага, вот она, старушенция, приковыляла. Свет Васильевна. И опять во всё белое вырядилась'.

Невысокого роста темноволосая женщина спускалась небыстро: лестница узка и крута, за что и прозвана лестницей Дирака. Если не смотреть под ноги, когда спускаешься, недолго шею свернуть. И длинная же! От террасы замка Мирамаре, от самой верхней площадки, мимо корпуса Энрико Ферми к площадке у Галилео тянется аккуратно, уступами. И спускалась по ней, аккуратно ступая, весенним вечером, мая двадцать шестого числа Берсеньева Светлана Васильевна. С головою опущенной долу она аккуратно ступала; не из боязни упасть, а просто душе тяжело, гирею давила беда, не сбросить. Бессильна. Кому весна, а кому и ночь без сна.

- Однако и копуша же вы, Светлана Васильевна, - упрёком встретила Инна Гладких. В ответ получила улыбку весьма невесёлую, потому что в ушах у Светланы Васильевны отдалось: 'Одна' - остального она не расслышала вовсе.