Иван Безродный - Волынщик у Врат Рассвета

• Название: Волынщик у Врат Рассвета
• Автор: Иван Безродный
• Жанр: Научная Фантастика

Землянин, получивший почетный титул от аборигенов планеты Хэт'хэлл (или Клондайк), согласился рассказать космоэтнологу, чем он заслужил свою награду.

---

Тем временем милатохены начали исполнять вокруг клетки ритуальный танец, входя в своеобразный транс. Этого еще не хватало!

Ритер-На отплясывал в первых рядах, закрыв глаза и вертя над головой увесистым топором. Как он тогда кого-нибудь не задел, осталось для меня полной загадкой. И, разумеется, меня никто не заметил. Пришлось несколько раз посигналить и, высунувшись из люка, добавить несколько нелестных замечаний по поводу их поведения. Милатохены немного пришли в себя и тут же отбежали от клетки, предоставляя мне полную свободу действий. Я развернул стрелу маленького вспомогательного крана, которым был оборудован краулер и крепко подхватил пойманного инетана манипуляторами, сжав клетку для верности с нескольких сторон. Тварь вовсю бесновалась. Затем я снова развернул стрелу, уже назад, но оставил клетку в подвешенном состоянии, в паре метров от земли. Пока все шло по плану.

— Уходите в рощу! — крикнул я Ритер-Не, снова выглянув из люка. — Спрячьтесь на деревьях. Да не мне тебя учить, Рит. Сутки продержитесь…

— А ты куда и что ты задумал?

— Я отведу стаю. С помощью этой самки, неужели вы еще не поняли? Как ваш Паркс из легенды, к Вратам Рассвета…

Милатохены вмиг притихли, но, осознав, что я хочу сделать, вновь загалдели.

— Паркс! Паркс! Поль — святой Паркс!

— Но у Паркса была священная свистулька! А как же Поль без нее?!

— Паркса благословляла сама Маала…

— Ты не Паркс, хотя и Поль!

— Нужно и этого инетана добить, горе нам, о горе, если мы не сделаем это!

— Не надо, Поль!

— Мы не трусы! Мы — милатохены! И не привыкли отступать перед какими-то паршивыми шестиногами!

— Он не Паркс! Не Паркс!

— Да заткнитесь вы, длинноухие морковки!!! — взвизгнул я, потеряв самообладание. — Сейчас командую здесь я!

Несколько рискованное заявление, тем более что тогда я еще не обладал статусом Синей Бороды, и за такие слова мог запросто поплатиться жизнью. Но вождь милатохенов обладал недюжинным для аборигенов умом и чувством юмора.

— Тихо! — рыкнул он, демонстративно прикрыв на секунду свои уши ладонями. — Я думаю…

Думал он мучительно долго, я даже двигатель заглушил.

— Я решил, — медленно произнес Ритер-На через пару минут (мне они показались бесконечными). — У нас нет выбора. Пусть Поль едет. У всякой легенды есть свое продолжение. Он — Паркс! И Маала благословляет его…

— Он — Паркс! Он — Паркс! — исступленно закричали милатохены.

— Но с одним условием, — продолжал Ритер-На. — У Паркса был друг. И звали его Нек.

Я не успел и рта раскрыть, как вождь схватил нашего толстяка Нека за шиворот и подтолкнул к краулеру.

— Иди, о славный Нек! И освободи нашу землю от этой нечисти…

Тот, радостный, бросился к машине, вскарабкался на нее и, воспользовавшись моим замешательством и откинув второй люк, который я по своей забывчивости не запер, нырнул внутрь, стукнувшись, к моему злорадству, о переборку.

— Подожди, Рит! — запротестовал я. — Это может быть очень опасно! Я…

— Мы ждем вас… — тихо сказал вождь. — Возвращайтесь живыми и невредимыми…

— Ты — Паркс, а я — Нек, — подхалимно донеслось из глубины краулера.

— Тьфу! — только и мог сказать я.

Может, оно и к лучшему. Спорить уже не оставалось времени.

— Уводи деревню! — крикнул я напоследок Ритер-Не и закрыл за собой люк.

Нек забился в угол и глупо заулыбался, преданно расширив зрачки. Ишь ты, в мифологические герои заделался!

— Садись в кресло, придурок! — грубо рявкнул я. — Или хочешь, чтобы тебе вообще башку разнесло?

Нек смущенно потер ссадину у левого виска и перебрался в штурманское кресло. Я пристегнул его, завел двигатель и, продравшись сквозь кусты, выехал за околицу. Надо было двигаться на юго-запад, к владениям дартохенов. Но куда именно… Не поторопился ли я? Безо всяких сведений о передвижении тварей… Кажется, прибегал какой-то дартохен… Мой план стал понемногу трещать по швам. Вот что значит спешка!

— Дартохен сказал, инетаны идут по Ущелью Радости, — словно угадав мои сомнения, заявил Нек, страшно довольный, что может чем-нибудь помочь. — Ночью они были в районе Голубых Скал.

В моем возбужденном воображении возникло ночное ущелье и сотни, тысячи, миллионы тварей, покрывающих ее дно и склоны, недвижно застывших в холоде сумерек и мертвенно поблескивающих в призрачном свете луны Клондайка. Вот первые лучи утреннего солнца достигают покрытых прозрачной росой коричневых панцирей инетанов, вот ярко-оранжевая кровь все быстрее и быстрее струится по их венам, вот начинают шевелиться их суставчатые конечности, а яд скапливаться в смертоносном шипе. Одна, две, три, двадцать, двести тварей поднимаются и вздрагивают, пробуждаясь от ночного небытия, и вот постепенно возникают в их примитивном сознании мерзкие, потусторонние желания и побуждения. Все активнее продвигается по дну ущелья одеяло, сотканное из мириадов ненавистников всего живого в округе… Вот уже целое войско, непобедимая армада движется на земли милатохенов, уничтожая все на своем пути…

Как и в прошлый раз, курс стаи самцов мог пролечь стороной, но вероятность такого события равнялась практически нулю, ибо если самки оказались в районе деревни, «линия фронта» должна была пройти именно здесь. Самцы идут по их следам, по запаху, оставленному Будущими Матерями, которые небольшими группами передвигаются впереди основной массы в поисках лучших угодий для разведения себе подобных. Остальные группы самок вряд ли расположились далее, чем две-три мили в сторону, так что не заметить колышущуюся массу членистоногих мы не смогли бы при всем желании.

— Поль… — неуверенно проговорил Нек.

— А… Да…

Я врубил скорость, и мы на полной скорости, какую только позволял бортовой компьютер, ринулись к Ущелью Радости, до которого оставалось около пятнадцати-семнадцати миль. Ущелье Беритава-Го, протяженностью более пяти миль, находилось еще дальше, в пяти-шести милях северо-западнее, а Врата Рассвета, наша цель, — в его конце. Таким образом, мне придется вести инетанов не менее десяти-двенадцати миль. Получится ли? Я старался не думать об этом. Отступать было поздно. Идеально, если твари еще не вышли из Ущелья Радости, так как их было бы легче перехватить у поворота к Беритава-Го, чем пытаться свернуть колонну уже по дороге сюда…

— Паркс… Э… Поль, — подал голос Нек, — а у тебя есть свистулька?

— Свистулька? — не понял сначала я. — Ах, вот ты о чем… Наша свистулька болтается там, в клетке. Разве не ясно?

У него вытянулось лицо.

— Но… как?

— Мы встретим самцов, ведь там самцы, не так ли? Подъедем к ним вплотную (у Нека от ужаса округлились и без того круглые глаза), они учуют нашу самку и пойдут за нами. А мы их отведем к Вратам Рассвета…

— Чтобы Великая Маала покарала их?

— Да нет же! То есть… Мы просто свалим их в Бездну! Подъедем к пропасти как можно ближе и встанем. А инетаны, напираемые сзади вновь прибывающими сородичами, поневоле скатятся вниз. А выхода, как ты сам знаешь, оттуда нет. Оставшиеся несколько десятков тварей опасности нам уже представлять не будут.

— А!.. Гм…

— Понял?

— Не-а, — честно признался толстяк.

— Ладно, увидишь.

Увидим ли? Вот в чем вопрос. Врата Рассвета представляли собой две высоких скалы в самом конце ущелья, называемые так потому, что в определенное время года, будучи обращенные точно на восток, они служили как бы колыбелью солнца, по утрам встающего точно между ними. И сразу же — обрыв, гигантский колодец, по моим подсчетам, глубиною не менее трехсот футов. Аборигены называли его просто Бездной, слепо веря, что светило рождается именно там. Это были священные для них места — возможно, поэтому Ритер-На и позволил мне отвести туда инетанов, видимо, предполагая, что подземный жар вмиг испепелит ненавистные чудовища.

Десять минут прошли в полном молчании, ужасно действующих на нервы. Нек молчал, я тоже не раскрывал рта. Говорить было не о чем, все мысли были только об одном. Краулер же трудолюбиво перемалывал сухую красноватую почву Клондайка, подминая под себя чахлую растительность и распугивая мелкую живность.

Скоро местность стала более каменистой. То здесь, то там торчали острые пики скал и небольших утесов. Появились ярко-фиолетовые кактусы и гигантские разноцветные бабочки, порхающие между ними. Слева, на горизонте, пышным цветом зеленели берега поблескивающей на солнце реки — мы почти вошли во владения дартохенов.

С другой стороны, я заметил, что крупных животных практически не стало, даже летающие ящеры, папарасвы, и те куда-то сгинули. Мир, казалось, замер.

А потом встретили двух несущихся навстречу дазимаров — безобидных травоядных, по виду нечто среднее между жирафом и бегемотом — они галопом пронеслись мимо, чуть не столкнувшись с машиной. Нетипичное для них поведение. Знак! Инетаны близко! И все бегут прочь…