Анатолий Терещенко - Военная контрразведка. Эпизоды борьбы

• Название: Военная контрразведка. Эпизоды борьбы
• Автор: Анатолий Терещенко
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-9905755-6-1

Эта книга о деятельности старшего поколения военных контрразведчиков в годы Великой Отечественной войны. Сотрудники Особых отделов, а затем легендарного Смерша переиграли хваленые спецслужбы фашистской Германии — абвер и РСХА. Они внесли свою лепту в Великую Победу не менее жаркими операциями на полях невидимых сражений.

Книга написана их сравнительно молодым коллегой, который попытался донести до современников их дела, ставшие подвигами, такими нужными сегодня в период крайнего обострения международной обстановки.

---

Через военнопленных она получила печальную весть — муж погиб. А ночью в дом снова нагрянули немцы и полицейские. Учинили обыск, детей отобрали, а женщину увезли в Мариям польскую тюрьму. Дни и ночи её допрашивали, морили голодом — пытались сломить, превратив в послушное животное, чтобы она навела их на следы мужа и его сослуживцев.

Но чем больше ее истязали, тем выше поднималась планка борьбы за достойное выживание. Чтобы не простудиться на бетонном полу, она, как спортсменка, постоянно разогревала мышцы — делала зарядку. Она старалась в своём несчастье найти то, что могло бы удержать ее на плаву.

Сидевшие с нею в переполненной камере полячки, литовки, француженки и даже немки смеялись, считая ее сумасшедшей. Хохотали над ней по этому поводу и надзиратели, крутя пальцем у виска.

— Зачем эти спектакли? — спросила её одна из литовок.

— Затем, чтобы доказать вам всем, что только так можно выжить!

В феврале 1942 г. в тюремные застенки просочилась новость — немцам «дали перцу» под Москвой, и они покатились на Запад. Эта теплая и радостная весть многим подняла настроение. Но её ждало здесь ещё одно подлое испытание, учиненное администрацией тюрьмы. Как-то утром её посадили в небольшую камеру. Она обомлела — в углу стояли две ее маленькие исхудавшие дочурки. Увидев мать, они заплакали, а она бросилась к ним, прижала озябшие тельца к груди и зарыдала от безысходности. Потом их быстро разлучили. Александру затолкали в крытый грузовик и повезли на работы в Германию…

* * *

Подполковник Шурепов в составе управления военной контрразведки Смерш 2-го Прибалтийского фронта о судьбе жены и дочерей ничего не знал. Это волновало и мучило его, но служба есть служба, тем более на фронте.

Новый командующий немецкой группой армий «Север» генерал-полковник Шернер решительно потребовал активизировать разведывательно-диверсионную деятельность против войск противника — частей и подразделений, их штабов именно 2-го Прибалтийского фронта.

Шурепов был на острие противоборства нашей военной контрразведки и гитлеровских спецслужб. В 1943 г. он принимал активное участие в операции по внедрению в одну из школ абверкоманды «Марс», осевшей в городе Стренги, — своего агента, отважного советского разведчика Мелентия Олеговича Малышева. Благодаря его деятельности советская военная контрразведка обезвредила не один десяток фашистских шпионов, диверсантов и террористов, тем самым спасши жизни многим советским людям.

Однажды ночью оперативный дежурный по управлению ВКР Смерш фронта доложил Шурепову:

— Товарищ подполковник, поступило сообщение, что на фронтовой дороге подорвался тыловой грузовик.

— На какой мине? — поинтересовался Александр Алексеевич.

— Как мне доложили — на мине небольшой мощности.

— Ясно. Отслеживайте обстановку. Я скоро буду.

К утру набралось ещё несколько подобных сообщений. Из них можно было сделать определенные выводы: противник камуфлировал мины под бытовые предметы — фонарики, фляжки, котелки, портсигары и пр.

«Ясно, мины не армейские, значит, мы столкнулись с деятельностью абверкоманды, — подумал Шурепов. — Надо искать диверсантов».

Шуреповым срочно была организована розыскная группа. Она выехала к месту последней диверсии — подрыва грузовика. При опросе водителя, к счастью, оставшегося живым, оперативники получили конкретную информацию. После взрыва шофер заметил, как в густолесье метнулся неизвестный солдат.

По указанию подполковника было организовано оцепление участка леса. Через несколько часов поиска были задержаны двое военнослужащих с вещмешками, наполненными опасными «игрушками».

При появлении двухметровой фигуры Шурепова, диверсанты «заговорили» и сознались, что являются выходцами абверовской школы «Марс». Они сообщили подробности запасного канала связи со своим руководством через резидента абвера в Риге. Указали место тайника, где спрятали оружие, взрывные заряды и дали приметы на других диверсантов, которые вскоре были задержаны смершевцами…

* * *

В одном из выступлений в 1966 г. перед слушателями Высшей школы КГБ, среди которых присутствовал и автор книги, начальник её 1-го факультета генерал-лейтенант Н.И. Железников рассказывал о боевых буднях Управления военной контрразведки Смерш 2-го Прибалтийского фронта, руководителем которого он вто время был.

Он, в частности, освятил подробности одной операции против диверсионной абверкоманды-212, созданной при штабе 16-й армии вермахта.

— План захвата, — говорил Железников, — мне доложил подполковник Шурепов. Кстати, он был опытный розыскник. Мы ему поручили захватить вражескую разведшколу. Но к моменту начала операции она была пуста: улепётывало войско полковника Хельмута Хоссельмана всегда раньше и быстрее, чем отступали регулярные войска.

Прикрывал он подобные действия необходимостью сохранения секретов особой важности. Однако моего подчиненного подполковника Шурепова это не смутило. Он скрупулёзно стал обследовать помещения школы, понимая: то, что не сказали абверовцы, должны поведать стены, столы, черновики, бухгалтерские бумаги и прочий «хлам». Вскоре это информационное «вторсырьё» подсказало военным контрразведчикам, что через эту школу прошло более 5 000 радистов, диверсантов и террористов.

В ходе этого разбирательства Шурепов вышел на местного фотографа, у которого из-за разгильдяйства Хоссельмана сохранилось более двухсот негативов выпускников-радистов.

Когда мне об этом доложил Шурепов, я подумал, вот уж верно — кто неправильно застегнул первую пуговицу, уже не застегнется, как следует. По фотографу была подготовлена ориентировка со списками и фотоальбомом на выпускников школы, вокруг которой развернулась большая поисково-розыскная работа. В ходе её осуществления был задержан резидент, оказавшийся… женщиной-испанкой, заброшенной в Ригу ещё в конце 1930-х гг.

Железников охарактеризовал Шурепова оперативно грамотным, предельно внимательным к оперативному составу руководителем, постоянно терзаемым поисками пропавшей семьи. После завершения Курляндской операции и освобождения советскими войсками Прибалтики, Шурепов так и не смог вырваться в Литву, к месту прежней службы и дому, в котором он жил с семьей.

* * *

Заканчивалась война.

В пылу контрразведывательной работы Шурепов всё чаще и чаще мысленно обращался к семье. После освобождения Прибалтики он прикладывает максимум усилий через коллег-чекистов, чтобы выяснить истинную судьбу семейства. Приходили разные ответы: в одних говорилось, что жена была арестована немцами и содержалась в Мариямпольской тюрьме, а потом была угнана на работы в Германию, в других указывалось, что она расстреляна, в третьих констатировалось, что детей фашисты вывезли и определили в приюте…

Были и сплетни с окраской грязных инсинуаций.

Всё это надо было пережить мужу и отцу. Вскоре Шурепов побывал в предвоенном гарнизоне. От дома осталась только наполовину разрушенная печная труба, а вместо песочницы, где когда-то играли дети, зияла глубокая воронка. Но война продолжалась. И вот уже огненно-кровавый вал наступающей Красной Армии покатился по землям Третьего рейха. Отчаянно сопротивляясь, немцы откатывались к Берлину.

«Гумбиннен» — это слово вписано кровью воинов Русской армии в сражениях Первой мировой войны; вписано в анналы отечественной и мировой истории. Здесь шли тяжелые бои с германскими и австро-венгерскими войсками. И вот через тридцать лет на Гумбинненском танкоремонтном заводе пришлось трудиться «остарбайтерам», среди которых была «иностранная рабыня» Шурепова Александра. Каждое поступление подбитых немецких танков являлось для восточных работников радостным событием.

У неё постоянно зрели планы побега — и этот день всё-таки настал.

Но всё по порядку.

По улицам Гумбиннена потекли побитые неприятельские войска и их тыловые подразделения. Отвоевавшее воинство настигали наши штурмовики. Они клевали вражеские колонны так же, как когда-то немцы — наши. Не раз она откладывала уже созревший план побега, но благоразумие и чутье подсказывали: не торопись, можешь потерять всё!

И вот удача — наши бомбардировщики серьёзно «пощипали» местный гарнизон. Досталось и танкоремонтному заводу — были взорваны основные цеха, в том числе обрушились стены в его «чахоточном» — гальваническом цехе.

Нехитрый скарб — сухари, сухофрукты, кусочек пожелтевшего сала — и Александра покидает пределы завода и направляется в сторону Мариямполя — места, где её разлучили с детьми. Сорвав с куртки нашивку «ОСТ», она стала пробираться лесными массивами, сторонясь сел и хуторов.

«В случае задержания, — размышляла Александра, — представлюсь полькой немецкого происхождения. Скажу только часть правды — ищу потерянных детей. Мне поверят — я больше, чем уверена».