Татьяна Устинова - Развод и девичья фамилия

• Название: Развод и девичья фамилия
• Автор: Татьяна Устинова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-699-00304-5

Прошло больше года, как Кира разошлась с мужем Сергеем. Пятнадцать лет назад, когда их любовь горела, как подожженный бикфордов шнур, немыслимо было представить, что эти двое могут развестись. Их сын Тим до сих пор не смирился и мечтает их помирить. И вот случай представился, ужасный случай! На лестничной клетке перед квартирой Киры кто-то застрелил ее шефа, главного редактора журнала “Старая площадь”. Кира была его замом. Шеф шел к ней поговорить о чем-то секретном и важном… Милиция, похоже, заподозрила в убийстве Киру, а ее сын вызвал на подмогу отца. Сергей примчался немедленно. И он обязательно сделает все, чтобы уберечь от беды пусть и бывшую, но все еще любимую жену…

---

Кира решительно поднялась со своего места, прошла по поглощающему звук ковру и открыла полированную дверь, за которой происходила баталия. С некоторых пор три главных начальника – Константин Сергеевич Станиславов – ох-хо-хо! – Гриша Батурин и она сама – сидели в смежных комнатах.

Взъяренные мужики как по команде оглянулись на нее и снова воззрились друг на друга, готовые вцепиться друг другу в глотки.

– Брейк! – объявила Кира хладнокровно. – Один – один. Считаю до десяти. Кто первым уберется вон, тот победил.

– Кира, – заговорил Константин Сергеевич, не отрывая взгляда от врага, – я тебя прошу, выйди! У меня важный разговор. Выйди сейчас же.

– Вся редакция уже в курсе ваших важных разговоров, – проинформировала его Кира, подошла к креслу, устроилась, положив ногу на ногу, и закурила. – Пепельницу дай, пожалуйста, Костик.

Костик перевел на нее взгляд – она невозмутимо курила, – моргнул налитыми кровью глазами, нашарил пепельницу и по длинному полированному столу пустил ее в сторону Киры.

Пепельница поехала, закрутилась, сошла с дистанции и свалилась на ковер. Все трое проводили ее глазами.

– А-а, – вдруг завыл Костик, как будто это было последней каплей, переполнившей чашу, – будьте вы все прокляты!

После чего схватил бутылку минеральной воды в кулак, как гранату, и стал яростно дергать пробкой о край все того же, светлого дерева, стола. Пробка упорствовала и не поддавалась, но он все-таки сорвал ее, оставив на полировке безобразные белые следы, – и выпил примерно половину бутылки.

– Слушай, Григорий, – выговорил он, тяжело дыша и утирая рот, – вот я при свидетелях говорю: я тебя уволю. Ты понял или нет? Еще один раз, даже не раз, а… и все. Я больше не могу.

Батурин некоторое время жевал губами, как будто матерился про себя, изо всех сил стараясь загнать мат обратно в глотку.

– А на мое место, – спросил он, перестав жевать, – кого? Ее?

Кира рассматривала свою сигарету.

– Да хоть бы ее, – в лицо ему выплюнул Костик, – она у меня из-под носа ничего уводить не станет.

– Костик, – медленно и отчетливо произнес Батурин, – я у тебя из-под носа никогда и ничего не уводил. Это все вранье. Я вообще не знаю, откуда ты это взял.

– Откуда надо, оттуда и взял, – сказал Костик устало, – все, Гриша. Иди. Я больше не могу.

Батурин еще постоял, изо всех сил стискивая в кулачище подцепленную на столе ручку, потом швырнул ее на ковер и вышел.

Воцарилось молчание – глубокое, как пишут в романах.

– Ну что? – спросила Кира, когда глубокое молчание ей надоело, – повеселили народ? Небось полредакции под дверью стояло! Жаль, ты не догадался в коридоре орать. Для удобства сотрудников.

– Да наплевать мне на полредакции! – вновь начал Костик, схватил бутылку и вылил в себя остатки воды. Обошел стол и, отдуваясь, уселся на свое место. – Так больше нельзя. И вообще нам надо все обсудить!

– Нам – это кому?

– Мне, – буркнул он, – с тобой. Ты как-никак мой второй заместитель.

– Костик, если ты планируешь таким образом перевести меня в первые, я не пойду, и не мечтай даже.

– Почему?

– Потому. Ты же все понимаешь! Ты уволишь Батурина, возьмешь меня первым замом, я поработаю два года, а потом что-нибудь стрясется, и мне придется уйти. Куда я денусь, когда все будут уверены, что я его подставила, чтобы заполучить должность?! Он же не пойдет работать сапожником! Он устроится в соседнее издание и…

– Кира, – прикрикнул Костик, – я твой начальник, а не наоборот! Как я решу, так все и будет!

– Ничего подобного, – хладнокровно ответила она, – я тоже что-нибудь предприму, если ты решишь! И вообще я не понимаю, почему ты на него взъелся! Он грамотный редактор, и пока что никто не уличил его во взятках! А то, что у вас разные взгляды, так это даже хорошо. Я только вчера смотрела рейтинги, и мы опять на первом месте. Мы самый читаемый журнал, Костик, а Батурин, между прочим, тут днюет и ночует, контролирует ситуацию.

– Лучше бы он дома ночевал, черт его побери, а ситуацию я и без него проконтролирую! Я… потом тебе скажу.

– Что? – насторожилась Кира.

– Потом, – морщась, повторил Костик и зачем-то показал глазами на потолок. Кира посмотрела. Потолок как потолок, ничего особенного.

– Потом, – повторил Костик с нажимом, – я тут такое узнал…

– Что?

– Батурин, – выговорил он одними губами, без звука, – потом.

– Костик, – осведомилась Кира, – мы играем в войну?

Он снова завел глаза к потолку и беспокойно шевельнулся в кресле.

– Я к тебе сегодня приеду, – объявил он неожиданно громко после своего трепетного шепота, – вечером, часов после девяти. Поговорим.

– Здрасти! – сказала Кира и с неудовольствием услышала в этом “здрасти” интонации бывшего мужа, – ты ко мне приедешь! Я… не готова.

– Да ладно! – вдруг развеселился Костик. – Я к тебе cтo раз приезжал, и ты всегда была готова. А теперь что? Или у тебя любовник ночует?

– Любовника выставить не проблема, – ответила Кира небрежно, – я просто не люблю никакой горячки. Давай завтра.

– Нет, – твердо заявил Костик, – сегодня. Мне надо с тобой поговорить. Я на самом деле как-то не очень понимаю, что мне делать дальше. Я тебе расскажу, и мы вместе подумаем.

Кира посмотрела ему в лицо. Лицо было красивое – по обыкновению, и очень обеспокоенное – против обыкновения.

– Ну хорошо, – согласилась она и пожала плечами под безупречной кашемировой водолазкой, – приезжай.

– А любовник?

– Выставлю.

– Ну и отлично. Слушай, посмотри за меня первую полосу, что там в колонке главного редактора наваляли, а?

– Ты что, – удивилась Кира, – не сам писал?

– Нет, – буркнул Костик, – Верочка писала. Я замотался что-то.

– Верочка?! – изумилась Кира. – В твоей колонке?! Господи, а почему я не могла написать?! Или Батурин?! Как бы ты с ним ни лаялся, он бы все равно лучше Верочки написал!

– Кира! – закричал шеф и даже головой затряс, как эпилептик. – Я тебя умоляю, посмотри колонку! Если надо, перепиши! И иди отсюда, а?! У меня в два совещание в Минпечати, и еще эта должна прийти… дура из отдела новостей!

– Какая… дура из отдела новостей?

– Да бог ее знает! – как бы совсем потерялся шеф. – Ну, дура! Молодая такая! Она в прошлый раз президента назвала Василий Васильевич! Ко мне прибегает Магда Израилевна, приносит материал и говорит: “Не знаю, что делать, второй раз за неделю такие ляпы! А уволить не могу, папочка у нее!”

– Аллочка, что ли? – сообразила Кира.

– Да не знаю я! Не редакция, а публичный дом: Верочка, Аллочка, Розочка…

– Магда Израилевна, – подсказала Кира. Ей стало смешно.

Конечно, корреспонденту столичного политического еженедельника “Старая площадь” непростительно было не знать, что президента зовут вовсе не Василий Васильевич, а также и не Виталий Витальевич, а заодно и не Вениамин Вениаминович, но Костик кипятился как-то уж очень отчаянно, как будто переигрывал немножко. Да еще глаза возводил к потолку, что, очевидно, должно было означать, что в люстре у него подслушивающее устройство. В кино всегда возводили глаза к потолку, когда намекали на прослушку.

Что на него нашло? Какая прослушка? При чем тут Батурин?

– Кира, – вслед ей попросил Костик, – скажи Раисе, что я эту дуру из новостей на полчаса раньше жду! Пусть она ее найдет.

– Ну, пусть найдет, – пробормотала Кира.

Им обоим было хорошо известно, что найти сотрудника вне стен родной редакции почти невозможно, журналисты уходили “на задания” и исчезали, как будто подвергались дематериализации. Через некоторое время они объявлялись, и никому никогда в голову не приходило выяснять, где они были и что именно делали. Лишь бы материал сдали вовремя.

Так что где найдет Раиса “эту дуру из новостей”, если только та не сидит на собственном стуле за собственным компьютером в собственной комнате.

Кира открыла дверь в крохотную приемную, чуть не стукнув по носу Верочку Лещенко. Верочка маялась прямо под дверью – Кира была уверена, что подслушивала.

– Привет, – выпалила Верочка и засияла глянцевой улыбкой, – я тебя жду. Или Костика.

Главного редактора почему-то все именовали Костиком, хоть и лет ему было почти сорок, и выглядел он скорее как Константин Сергеевич, нежели как Костик.

– Привет, – сказала Кира, – я уже освободилась. Ты хотела колонку показать?

– Ну да, – смущенно призналась Верочка.

– Верочка, здравствуй! – провозгласил из кабинета шеф. – Написала?

– Написала, – подтвердила Верочка и зарделась. Она всегда краснела, когда шеф к ней обращался, вот какая была застенчивая. – Я старалась, чтобы получилось в вашем стиле, но я точно не знаю…

– Кира посмотрит. – Костик вылез из-за стола и остановился в дверях, упершись руками в косяки.

Широченные плечи, пиджак “Хьюго Босс”, стрелки на брюках, свежая стрижка, смуглая кожа – и загар не какой-нибудь там искусственный, а австрийско-горнолыжного происхождения.