Татьяна Устинова - Запасной инстинкт

• Название: Запасной инстинкт
• Автор: Татьяна Устинова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-05057-4

Арсений Троепольский признавал в жизни только одно – работу. Она была его пищей, его возлюбленной, его развлечением. Дизайнерская компьютерная фирма, которую он возглавлял, процветала. И вот внезапно гром грянул среди ясного неба. Убили зама, гения дизайна – Федора Грекова. Самое ужасное, что его труп нашел… Арсений. Отсидев три дня в кутузке как главный подозреваемый, он наконец появился в конторе, но возвращение к любимой работе его отнюдь не обрадовало. Пытаясь понять, за что убили Федю, он обнаружил, что все вокруг лгут – сотрудники, любовница, сестра и племянница покойного. Но его мозг, работающий как компьютер, все разложил по полочкам. И гора лжи рухнула и погребла под собой всех “достойных”…

---

В круглом кресле скучал курьер, который привез договоры, чтобы на них поставили эту самую печать.

– Давно сидит? – тихонько спросила Полина у новой секретарши, стаскивая пальто. Гуччи вывалился из теплой ткани, она подхватила его и осторожно посадила на стул.

Секретарша сделала круглые глаза и спросила, можно ли потрогать песика. Полина разрешила и вновь спросила про курьера.

Шарон Самойленко заскучала и ответила, что точно она не знает, так как в это время выходила.

– В какое время? – раздражаясь, спросила Полина. Вот, решила Лаптева рожать ни с того ни с сего, и они все теперь без нее пропадут!

Шарон немного подумала и сказала, что этого она точно не знает, потому что в это время выходила.

– Вот теперь все ясно, – подытожила Полина. – А шеф? Не звонил?

Шарон повеселела и радостно ответила, что звонила ему сама.

– Когда он приедет?

Секретарша молчала и смотрела на Полину.

– Или вы выходили и тогда, когда ему звонили?

– Не-ет, – возмутилась бедная юная Шарон, – как же я выходила, когда я ему звонила!

Клинический случай. Помочь ничем нельзя.

Полина подхватила Гуччи, собрала свои многочисленные пожитки и двинулась в сторону своей комнаты.

– Девушка, – с тоской вопросил ей в спину курьер, – вы не знаете, долго мне еще сидеть-то?

– Сейчас узнаю, – не оборачиваясь, пообещала Полина.

Она дошла до своей двери – у нее был отдельный кабинет, Троепольский после ремонта создал ей все условия, – выпустила Гуччи в продавленное кресло и прикрыла его пледом. Плед мелко задрожал.

Она покидала на пол сумки и дошла до Гриши Сизова, именуемого в конторе Гриня, третьего по важности человека в конторе.

– Гринь, прости, пожалуйста, ты не знаешь, когда Арсений будет?

– Понятия не имею, – бодро ответил тот. – У Федьки ни один телефон не отвечает, ни мобильный, ни домашний. Может, Арсений его в больницу поволок или куда там еще…

Полина помолчала.

– А шефу ты не звонил?

– Да не звонил я! – с досадой сказал Гриня и даже на секунду оторвался от своего компьютера, чтобы взглянуть на нее. – Ты что, не знаешь его? Я ему позвоню, а он мне… по лысине, да? – И Гриня энергично постучал себя по заросшей густыми волосами макушке. – Если тебе надо, звони ему сама.

– Да мне не надо, но курьер-то сидит! Сколько ему еще здесь прозябать?

– А чего ему не сидеть? Ты скажи инвалидке нашей, пусть она ему кофе поднесет и бубликов каких-нибудь.

– Бубликов, – пробормотала Полина, – понятно.

– Пошли лучше со мной в кино, – предложил Гриня весело, – фильм – блеск. Про то, как людей пожрали пауки.

– В самый раз тебе такое кино смотреть.

– А какое же мне смотреть? Про любовь-морковь?

Он опять оглянулся, зубы сверкнули на загорелом лице, сказочная улыбка будто полоснула ее – хорош, хорош был третий человек в конторе, только у нее уже иммунитет выработался после того, как она переболела первым.

Полина отступила в коридор, ей не хотелось вести с Гриней игривые разговоры, особенно про то, как людей пожрали пауки, и он закричал вслед ей, что хотел бы посмотреть сайт “Русского радио”, если там хоть что-то готово.

– Все готово, – пробормотала Полина.

– Ну что, девушка? – встрепенулся курьер, как только она показалась в коридоре. – Узнали?

– Нет пока, но сейчас узнаю.

Она вернулась в свою комнату – Гуччи под пледом переполошился, поднял голову и встопорщил уши, прислушиваясь, – набрала собственный мобильный номер и нажала на пластмассовую кнопку, как только прозвучал первый далекий сигнал. В сумке что-то пискнуло и затихло.

– Алло, – фальшивым голосом сказала она в тишину и пустоту трубки, – Арсений, это я. Прости, пожалуйста, что отрываю, но когда нам тебя ждать?

Не было в трубке никакого Арсения, но она знала, сколько ушей прислушивается сейчас к ней, в том числе, может быть, и уши лютого врага.

До сегодняшнего дня она и не подозревала, что у нее есть враги.

– А курьеру что делать? Хорошо, передам. Приезжай скорее.

Она еще некоторое время подержала трубку в ладони, а потом осторожно опустила ее в пластмассовое углубление и выглянула в распахнутую дверь.

– Ждать не нужно, – сообщила она курьеру, – он опаздывает. Мы пришлем договоры с кем-нибудь из наших. Завтра, скорее всего.

– Вот спасибо вам, девушка, – прочувствованно сказал курьер и поднялся, и сразу стало видно, что он намного ее ниже. Впрочем, почти все на свете мужики были намного ее ниже, так уж получилось. Надо было идти на подиум и томно шататься под музыку, покачивая костлявыми бедрами, – именно так Полина представляла себе профессию модели, – а она заделалась в компьютерные гении!

Кто-то в глубине офиса работал под “Рамштайн”, ритм бил по ушам, раздражал Полину, хотя она умела не слышать, когда не хотела, но сегодня у нее не было на это сил.

– Шарон!

Молчание, рамштайновский ритм, отдаленное компьютерное гудение.

– Шарон!

Телефонный звонок, и Гринин голос, произнесший с неповторимым мужским чувством: “Привет, любимая!” Впрочем, любимыми у Грини были все.

– Шарон! – А!

Ну, наконец-то проснулась!

– Сварите мне кофе, пожалуйста. И сообразите чего-нибудь поесть.

– А… чего вам поесть?

– Ну, не знаю. Яблоко. Булку. А что? Ничего нет?

– Нет, – весело ответила юная Шарон. – Еще днем все кончилось.

То, что и поесть нечего, доконало Полину Светлову.

– Если ничего нет, какого черта вы спрашиваете, что я хочу! Я хочу три бутерброда с колбасой и апельсин! Или яблоко! Яблока тоже нет?

– Нет.

– Почему вы ничего не купили?!

– Так мне не сказал никто!

– Кто вам должен говорить?! Вас шеф десять раз предупреждал, чтобы вы покупали кофе и какую-нибудь еду. Для этого даже водитель есть и деньги специальные! Варвара всегда покупала…

– Я квалифицированный работник, – неожиданно заявила Шарон Самойленко, которой еще утром мама велела быть самостоятельной, давать отпор домогательствам шефа, которые непременно должны воспоследовать, и ни за что не “прислуживать” остальным. – Я квалифицированный работник, и я не стану покупать вам колбасу!

Полина Светлова, дылда в красных очках и джинсах “Эскада”, так удивилась, что дар речи потеряла – вот как ловко ее отбрила феминистка Шарон. Некоторое время дылда еще открывала и закрывала рот, не в силах произнести ни слова, потом повернулась и ушла, и таким образом за Шарон осталась полная победа.

– Полька, ты чего орешь?

– Я не ору. Я хочу кофе. Я не ела целый день и…

– Заходи, – пригласил ее Марат Байсаров. – У меня свой.

Шарон Самойленко отчетливо зафырчала за тонкой перегородкой – выразила свое отношение и к дылде, и к Марату.

– Тебе сколько ложек? – Чего?

– Сколько кофе на чашку?

– У тебя что?.. – со священным ужасом вопросила Полина. – Растворимый?..

Растворимый кофе в конторе был только у Феди. “Просвещенный монарх” Троепольский, завидев банку, немедленно изымал ее из оборота и больше не возвращал.

– Да нет, – успокоил ее Марат, – у меня кофеварка новая. Идиотизм. Варит по чашке, а больше ни в какую. Сколько тебе ложек?

– А какая чашка? Марат показал.

– Одну.

– Сигарету?

– А у тебя какие?

– “Честер”.

– Давай. – Одну?

Полина вскользь ему улыбнулась.

Марат покопался в столе, выудил пачку и пустую пластмассовую зажигалку, посмотрел на свет, потряс ею и опять посмотрел, словно от его потряхивания там мог появиться газ.

– Да ладно, у меня своя есть.

– Как твоя собака?

– Кто?.. А, собака! Хорошо, только, по-моему, это никакая не собака.

– Как? – удивился Марат, который все и всегда принимал за чистую монету. – А кто тогда?..

– А, по-моему, тролль.

– Тролль? – недоверчиво переспросил Марат.

Полина кивнула, осторожно отхлебывая огненный кофе. Кофе с сигаретой – вот настоящий рацион настоящего компьютерного гения!

Только булки все равно очень хотелось.

– Полька, ты чего такая мрачная?

Она не любила, когда ее звали Полькой. Это Троепольский придумал, будь он неладен, и прижилось. Теперь, когда ее так называли, ей все время казалось, что он где-то поблизости.

– Есть хочу.

Дело было не только в этом, но она не могла ничего сказать Марату. Она никому и ничего не могла рассказать.

– Да нету у меня ничего!

– Ужасно. Я с голодухи всегда… злюсь.

– Могу еще кофе сварить.

Полина кивнула – в чашке остался один глоток. Впрочем, их и было-то всего два.

– Работать будешь?

– Буду. Я сегодня полдня ездила и ничем больше не занималась.

– А у меня один макет вообще накрылся, представляешь?

– Как?!

– Черт его знает как. Нету, и все тут.

Полина поставила чашку на стол и оглянулась на дверь. Почему-то ей показалась, что там кто-то есть. Она так определенно это почувствовала, что даже шее стало холодно. Она повела плечом и опять оглянулась, будто откидывая волосы назад. Дверь была распахнута – у них в конторе все запирались только в крайних случаях. Когда приезжали клиенты, к примеру.