Дарт Макменде - Рыцари Старой Республики: Я, Реван [СИ]

• Название: Рыцари Старой Республики: Я, Реван [СИ]
• Автор: Дарт Макменде
• Жанр: Боевая фантастика

Твёрдый Сай-фай в необычной упаковке. Чистым киберпанком это назвать нельзя, но за неимением более точного определения…) Ближе всего, пожалуй, к "Убику" Ф. Дика, "Линии грёз" Лукьяненко и "Красному падавану" В.П. Дубчека. Солипсическая битва тысячелетия, читать на свой страх и ужас!)

---

– Нет. Не я: мы все. «По кусочку», ситх бы побрал…

– Успокойся, Мак. Всё кончилось.

– Мне очень жаль, что я подверг тебя такому риску, – сказал я, лихорадочно переходя в стадию лихорадочного изобретения очередного плана. Тоже, если честно, лихорадочного. – Но ничего ещё не кончилось: осталась Звёздная Кузня. Сейчас мы что-нибудь придумаем с моими ногами, захватим корабль… так, мне ещё надо добыть новый световой меч, в Храме должно быть полно…

– Не надо добывать! – где-то на краю сознания пискнула маленькая твилекка. – Я же нашла меч Малака, вот! А? Ну чего, хороший меч, рукоять большая, я же говорю!… И ещё треугольник какой-то. Там же, за сломанной стенкой валялся…

– У Малака остались адмиралы, лейтенанты, приспешники… у всех злодеев есть приспешники, – продолжал я, ничего не слушая. – Значит, так. Если их не остановить, они продолжат дело… Значит, незаметно высаживаемся на Кузне, первым делом находим… главное, всё сделать быстро! Понимаешь? А затем…

– Мак, – сказала Бастила. – Мак!

– А? Что?

– Мак, всё закончилось. Всё.

– Но Кузня!…

– Карт связался с флотом Республики. Мастер Вандар и адмирал Додонна прямо сейчас завершают атаку на Кузню. Шестой и Первый флоты Империи уничтожены полностью, Пятый отступает, остальные рассеяны по Внешнему Кольцу. Адмирал Варко застрелился. Станция сведена с орбиты и падает на Або. Коррибан блокирован, Орден высадил десант в Дрешде, но оттуда пока сведений нет. Впрочем, это уже неважно.

– Но как же… как же без меня?…

– Храм разрушен, защитного поля больше нет. Дарт Малак убит, высший командный состав Империи уничтожен частью на «Левиафане», частью на Кузне. Прости, что мы так долго не могли тебя найти: я вела Боевую Медитацию, координируя действия флота. Прости.

– Сто миллионов лет…

– Что?

– Всё хорошо, Бастила, – сказал я, снова обмякая в её объятиях. – Всё хорошо. Как же всё это хорошо…

Я, крохотная частичка бесконечной и безграничной войны, обнял девушку… как девушку. В конце концов, не только же галактики спасать – заслужил я хоть немного самого обыкновенного, низменного и высокого, мужского и просто человеческого… счастья?

– Что… что ты делаешь?

– Ничего не делаю, – честно ответил я. – Это так, просто. Бастила…

– Что, Мак?

– Я хочу спать.

– Спи, – строго и светло ответила Бастила, прижимаясь подбородком к моей макушке. – Карт с Джухани сейчас подгонят носилки. Спи, Мак. Всё кончилось.

КОНЕЦ

Впрочем, почему сразу «КОНЕЦ»? Что за нелепое слово? Это же как в кино: когда начинаются финальные титры, большинство зрителей сразу встаёт и торопится поскорей выйти из зала. А лично я всегда досиживаю до упора. Не только потому, что с хорошим фильмом жаль вот так сразу расставаться…

Просто иногда, уже после титров, хитрый режиссёр вставляет ещё одну сцену, знаете, такой как бы

ЭПИЛОГ

Я проснулся. В один миг – словно некая сила ударила изнутри в грудь и голову, подкинула над… Нет, не над корабельной койкой. Я лежал на собственном продавленном диване, в собственной маленькой комнате.

Дома.

Значит, все приключения в далёкой-далёкой галактике были сном! Просто сном. Только сном.

Все сражения, подвиги, испытания. Враги, друзья… любовь.

Только сон.

Я лежал на спине, смотрел в потолок и боролся с чувством сожаления: ведь там, во сне, я действительно чего-то добился. И даже не «чего-то», а ого-го чего! Этот факт немного утешал: нормальные сны редко завершаются победой. Обычно сюжет в них заканчивается на чём-то жутком, безвыходном. Или просто угасает, тихо и бледно. Так что мне, в общем-то, повезло: такую классную историю досмотрел до конца.

А ещё я был очень рад «вернуться» домой.

Всё здесь было таким родным, таким простым и безопасным. Книжный шкаф с покосившейся дверцей – никак руки не доходят подтянуть шурупы. Стул с одеждой… ну я и неряха! Вещи валяются как попало.

Два плаката на стене: слева с Палпатином, справа с Вейдером. Тёмный джедай застыл с ослепительно-алым мечом в руке, вторая сжата в характерном угрожающем жесте, мол, «извинения приняты!…»

Я непроизвольно усмехнулся: после пережитого во сне Анакин уже не особенно впечатлял. Да и вообще… пафос этот, обаяние зла, «тёплая ламповая Тьма»… Надо будет повесить плакат с Реваном, что ли. Только не Дартом, а уже после искупления.

А лучше – с Бастилой.

Ну так… на память, что ли. О невозможном и потому несбыточном.

Я вытер заспанные глаза тыльной стороной ладони. В открытое окно влетал шум улицы: пацаны гоняли мяч. Сквозь детские крики периодически прорывался чей-то смутно знакомый взрослый голос: наверное, кто-то из соседских мужиков присоединился к игре.

Я сел, потрогал босыми ногами шероховатый паркет: никакого сравнения с холодным корабельным пластиком. На столе мигал огоньком готовности системный блок компьютера, монитор, конечно, спал.

Проверить почту? Да нет, успеется.

Сперва удовлетворим более важные потребности. Я пошарил ногой под диваном, нащупал тапки. Потирая отлёжанные рёбра и покачиваясь спросонья, встал. Ох, я и ноги отлежал!… Капитально прикорнул, называется.

Зевая и подтягивая трусы, выполз в коридор. На кухне позвякивала посуда, аппетитно шкворчала сковорода. Судя по аромату, мама жарила яичницу.

– Привет, мам, – пробормотал я более для проформы: она, когда готовит, никого не слышит.

Туалет был занят, из-под двери горел свет. Я поколебался, но глас мочевого пузыря звучал всё настойчивей. Ничего не поделаешь: придётся идти в ванную. Сразу вспомнился эпизод с Малаком и жёлтой «шрапнелью»… приснится же такое! Наверное, под утро уже сильно хотелось, вот мозг и интерпретировал реальные ощущения в такой нелепой форме.

Непроизвольно улыбаясь, я распахнул дверь в ванную комнату.

– Эй! – возмущённо вскрикнула сидящая в ванне тёмно-синяя девчонка, поджимая лекки и прикрываясь руками. Это она зря, пены было столько, что всё равно ничего не разглядишь, даже если захочешь…

– Ка чи кум га ладжинга, – машинально извинился я, закрывая дверь.

Что за бред.

Да нет, спросонья мерещится…

Не может быть!

Я рванул дверь.

– Ма-ак! – закричала Миссия Вао. – Ты совсем уже?! Это, знаешь ли… ну совсем вообще!…

И швырнула в меня мокрой мочалкой.

Я увернулся, захлопнул дверь, прижался спиной к стене. Сердце колотилось, как отбойный молоток.

Не может быть…

Гулко звякнула сковорода.

– Мам… – сказал я, вздрагивая от звука и скорым шагом направляясь на кухню. – Ма-а!

– А, юноша! – сказал Джоли Биндо, с радушной улыбкой поворачиваясь ко мне от плиты. – Проснулся наконец, хе-хе. Ты б не скакал так: только мы тебе ножки починили, а ты их снова ломать собираешься. Нехорошо.

– Мак, желаю здравствовать, – донеслось из другого угла кухни.

Я с трудом оторвал взгляд от Биндо: очень уж нелепо старый джедай смотрелся в мамином розовом переднике.

– Привет, Траск… – сказал я, когда всё же осилил процесс перефокусировки.

– Я принял решение почистить картофель, – по-военному чётко сообщил Траск Ульго, демонстрируя нож и груду шелухи. – В объёме, достаточном для обеспечения…

Не слушая объяснений, я развернулся и кинулся в коридор.

– Эх, молодёжь!… – укоризненно неслось вдогонку.

Дверь туалета приоткрылась. В ноздри ударил острый запах мокрой псины.

– RRRrrruurgh! Arrggg! – проворчал Заалбар, пятясь из туалета. – Arrrrrwrrrrrronnkkk raarrh?

Я протиснулся мимо его волосатого зада, поскользнулся на мочалке, потерял тапок… Влажно шлёпая ногами, влетел в комнату сестры. Ну, как «влетел»… застыл на пороге.

Первым, что бросилось мне в глаза, был Паштет. Громко мурлыча, он возлежал на коленях у Джухани. Женщина-кошка сидела в журнальном кресле и чесала кота-кота за ушами. Морда у Паштета была такой невыносимо самодовольной, словно рыжий негодяй только что урвал крупнейший джек-пот в мировой истории.

Меня эта парочка даже не заметила. На журнальном столике перед ними стояла небольшая четырёхгранная пирамидка, и лежала рукоять меча Малака. Не желая разрушать невозможное очарование момента, я тихо отступил в коридор.

И споткнулся об урну.

Откуда здесь урна? Отродясь у нас не было…

Урна приподнялась на колёсиках, повернула купол с блестящими линзами окуляров и пропиликала жизнерадостное приветствие.

– Тэтри!… – пробормотал я, будучи уже не в состоянии придумать хоть немного более осмысленную реакцию.

В дверь позвонили. Я подпрыгнул от неожиданности. В нашей тесной прихожей делать это не следовало: коричневый плащ соскользнул с вешалки, я машинально нагнулся подобрать его… мой «ситхский» плащ с капюшоном! Неумело отчищенный, весь в подпалинах, торчащих нитках и прочих следах бурной одиссеи.

– Предостережение, – прозвучал металлический голос из глубины шкафа для верхней одежды. – Не стреляйте, Мастер, это я.