Василий Веденеев - Логово «ВЕПРЯ»

• Название: Логово «ВЕПРЯ»
• Автор: Василий Веденеев
• Жанр: Боевик
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-4362-6

Конец XX века. После развала Советского Союза на его окраинах резко обострились различные сепаратистские движения. Во время одной из спецопераций госбезопасности в Южных Предгорьях у боевиков был изъят "войс-органайзер", на котором была записана важная информация о планах сепаратистов. Вместо связного на встречу с боевиками идет переодетый майор Бахарев. После ряда невероятных приключений, пережив несколько покушений, майор выходит на след хорошо законспирированной организации "ВЕПРЬ", представителем которой оказывается его старый знакомый генерал Шатуновский…

---

Сжавшись в комок, проводник бросил вперед жилистое тело и оказался за небольшой грудой камней, осыпавшихся с каменного «носа» — услужливая память, обострившаяся в момент смертельной опасности, напомнила ему об этих камнях, способных хоть как-то защитить от пуль. Подтянув колени к животу и прикрыв голову автоматом, боевик старался стать как можно меньше, чтобы полностью поместиться в укрытии. И вовремя.

Урусчи не шутили. Они обрушили на карниз ливень свинца, и пулемет Хадыра быстро захлебнулся, словно ему забили кол в глотку, а следом замолкли автоматы. В наступившей тишине кто-то протяжно стонал, но Гафура это мало трогало — он не собирался оказывать раненому помощь. Это значило бы расстаться с собственной головой, а она всегда неизмеримо дороже, чем чужая. Надо благодарить Аллаха, он явил великую милость, и ни одна пуля не задела проводника: они только чиркали по камням да страшно стучали над головой.

Стоны раненого раздражали, однако Гафур старался не обращать на них внимания: подумаешь, постонет, да и перестанет — потеряет сознание или замерзнет и вскоре его душа полетит в рай. Лучше подумать, как спастись самому! Судя по всему, из всей группы уцелел он один, а нужно не только уцелеть и дотянуть до рассвета, но и выбраться из смертельной западни. Плен Гафура прельщал мало, и попадать в руки урусча ему не хотелось.

Конечно, сейчас для него первое дело просто набраться неистощимого терпения и затаиться на несколько часов. Пусть мерзнет спина, пусть в неудобной позе затекают руки и ноги, но это лучше, чем быть обнаруженным. Нетерпеливого караулит безжалостная смерть! Внимание наблюдающих за тропой урусчи не бесконечно: они тоже люди со всеми присущими им пороками и недостатками. Они тоже устают, хотят покурить или отлучиться по нужде, а самое главное, они должны убедиться — здесь не осталось живых! Тогда их внимание неизбежно притупится, а Гафуру только этого и нужно: в нескольких шагах впереди каменный монолит рассекала глубокая трещина — узкая снаружи, она расширялась внутри и шла почти до гребня горы. Забраться в нее, забиться поглубже, потом подняться выше, и, может быть, тогда Аллах дарует ему спасение.

С поста дали по карнизу еще несколько очередей, и стоны раненого прекратились. Гафур, не меняя позы, скорчившись в три погибели, лежал за каменной осыпью, всеми силами стараясь унять охватившую его дрожь — то ли от пронизывающего ветра и ночного холода, то ли от страха, что крупнокалиберные пули урусча разнесут кучку камней и тогда точно конец. Или, чтобы разом покончить с надоевшим делом, ударят из станкового гранатомета и рухнешь вниз вместе с куском тропы. Вернее, вниз полетит уже только твоя разорванная на части взрывчаткой оболочка. Хорошо, если душа воспарит, а если нет?

Больше не стреляли. Боевик осторожно повернул голову и начал следить за звездами, пытаясь по их движению определить ход времени. Пошевелиться и поглядеть на часы он не решался: за тропой могли наблюдать не только пулеметчики, но и снайперы. Кто знает, чьи пули скосили боевиков — выпущенные из пулемета, или выстрелы снайперов, действовавших под прикрытием пулеметных очередей?

Ждать пришлось долго, очень долго. Иногда Гафуру казалось, что он уже успел превратиться в камень и затекшие, онемевшие от холода члены никогда больше не станут ему повиноваться, но жажда жизни оказалась сильнее, и, когда звезды показали, что рассвет уже близок, боевик со стоном начал распрямляться. Восстановив кровообращение, он ящерицей дополз до расщелины и, жарко дыша, ежесекундно ожидая разящего выстрела, протиснулся в каменную щель. Обдирая до крови руки, полез по ней вверх, упираясь спиной и ногами в противоположные края. Он знал: здесь его пули не достанут, но ликовать и праздновать победу еще рано. Надо доползти до маленькой пещерки в стенке каменного колодца и пересидеть там светлое время суток, а в сумерках уходить. Урусча могут не успокоиться и прислать вертолет или вновь начнут обстрел тропы, но в пещерке его не найдут и не достанут: мало кто знает о ее существовании.

Вот, наконец, и пещера. Протиснувшись в неровную нишу, где с трудом мог поместиться человек, Гафур облегченно перевел дух и открыл сумку: теперь можно съесть кусок лепешки и выпить глоток воды. Утолив голод и жажду, он почувствовал себя в относительной безопасности, обнял автомат и задремал.

Разбудил его громкий стрекочущий звук. Боевик осторожно выглянул, но все вокруг закрывали камни. Если слух его не обманывал, к тропе приближался вертолет. Значит, Гафур не ошибся в мрачных предположениях и их здесь ждали? Кто мог сказать капырам о готовящемся переходе границы? Только дивана Тохир. Но юродивый и урусча? Может ли быть нечто более противоестественное, чем союз неверных и мусульманина-фанатика? Однако странная война способна еще не на такие чудеса.

Внизу, заглушаемые стрекочущим звуком вертолета, послышались громкие голоса урусчи: наверное, они уже на тропе? Гафур глубже забился в укрытие — он должен во что бы то ни стало выжить и вернуться, чтобы отыскать и наказать предателя…

Несколько часов пробираться через нашпигованные минами камни было делом гиблым, поэтому Бахарев на рассвете вызвал вертолет. Вместе с майором к тропе полетели пять солдат и старлей Севостеев. Сесть на карниз вертушка никак не могла, и десантирование превратилось в эквилибристический номер: повисшему на лестнице Юрию казалось, что он крутится на бешеной карусели, а горы и небо так и норовят поменяться местами. Когда он, наконец, ступил на камни, то поначалу не поверил, что под ним уже не бездна, а земная твердь. Однако копаться в ощущениях не оставалось времени — вертолетчики предупредили, что не могут тут долго торчать: у боевиков оппозиции хорошее вооружение и зря рисковать никто не желал.

Тела убитых лежали на расстоянии двух-трехметров друг от друга: видно, боевики пытались рассредоточиться и залегли, да их все равно достали огнем. Не огрызались бы в ответ, может, и остались живы, тем более к пленным здесь относились терпимо — как-никак земляки, единоверцы, а то и соседи. Но боевики открыли ответный огонь, шальной пулей ранило одного из солдат. И это решило все: командир поста приказал стрелять на поражение. Таковы законы горной войны!

Бахарев быстрым взглядом окинул убитых и похолодел: на тропе лежало шесть окровавленных тел, а не семь! Где седьмой?! Надо во что бы то ни стало найти его тело, а если вдруг ему чудом удалось уцелеть в быстротечной круговерти ночного боя, взять боевика живым. А не сдастся — уничтожить!

— Где седьмой? — сквозь шум винтов вертолета прокричал он Севостееву. Тот пожал плечами, сорвал с плеча автомат и пробежал несколько шагов вперед. Юрий бросился за ним туда, где толщу скалы разрезала узкая и глубокая щель. Здесь вполне мог спрятаться человек, то там никого не было. Старлей на всякий случаи дал туда очередь из автомата.

— Наверное, упал, — Севостеев показал на дно ущелья.

Бахарев подошел к краю карниза и заглянул в пропасть. Сразу же слегка закружилась голова от высоты и Юрий поспешно отступил на шаг. По этим склонам, даже скорее отвесным скалам, вниз не спустится, а искать тело среди такого нагромождения камней, все равно, что иголку в стоге сена. В любом случае, надо выбирать: согласиться с версией старлея или предположить самое худшее? На Востоке не зря говорили — разумный готовится к непредвиденному.

Солдаты собирали оружие и сумки убитых, а Юрий, преодолевая брезгливость, обыскивал трупы, выворачивая карманы камуфляжных курток и штанов. Как он и ожидал, там не нашлось ничего существенного — пара зажигалок, патроны, складные ножи, хлебные крошки. Как правило, боевики истово соблюдали законы шариата и никогда не пили спиртного и не курили.

Юрий сфотографировал каждого из убитых на цветную пленку. Больше здесь делать практически было нечего, и он решил возвращаться.

— Как с телами? — майор обратился к Севостееву.

— А-а, — досадливо отмахнулся тот. — Солнце, ветер и стервятники… Через несколько дней тут останутся лишь кости, а потом даже их не станет.

— Ну, как знаешь.

Юрий направился к лестнице, намереваясь подняться в вертолет, зависший около карниза. Жаль, что боевиков не удалось взять живыми, однако на кого пенять: на себя, на солдат или на проклятую странную войну, на которой никогда не знаешь, чего ждать в следующий момент.

Груз уже подняли. Бахарев взялся за перекладины лестницы и вдруг понял — ему не хотелось улетать, так и не выяснив точно судьбу седьмого боевика, поскольку теперь с ней напрямую оказалась связанной судьба Султана. Да как не улетишь, если в любой момент может начаться обстрел и нервничали из-за этого все: летчики, старлей, солдаты. Только убитым все равно, — они свое отвоевали.

Усевшись прямо на пол в железном чреве вертолета, мелко вибрировавшем от работы несущих винтов, Юрий подтянул к себе трофейные сумки, не в силах сдержать нетерпение начал рыться в них, не обращая внимания на любопытные взгляды солдат. Пусть смотрят, все равно они ничего не смогут понять. Он и сам мало что поймет при первом беглом осмотре — даже расческа способна послужить вещественным паролем. Вот бы еще исхитриться и узнать: кто, где, как и кому должен ее показать и какие слова при этом произнести?!