Василий Веденеев - Казино «Бон Шанс»

• Название: Казино «Бон Шанс»
• Автор: Василий Веденеев
• Жанр: Боевик
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4361-9, 978-5-4444-7920-9

К бывшему китаисту и военному разведчику Петру Меркулову приезжает его старинный приятель из Латвии Ояр Юри. У приятеля внезапно случается сердечный приступ и его увозят в больницу. Перед этим Юри очень просит Меркулова сохранить его машину и сумки. В сумках Меркулов находит суперсовременное шпионское оборудование, деньги, мобильный и пистолет. Вдобавок Ояр Юри скончался в больнице. В то же время на владельца казино "Бон Шанс" Бориса Малахова, наезжает некая фирма "Альтаир". Малахов приказывает своим людям разобраться с рэкетирами, но сам погибает от руки киллера. Меркулов, выяснив, что покойный друг работал не только на Малахова, решает самостоятельно расследовать запутанное дело…

---

Проводив зятя, он успокоил жену тем, что они не поедут за город, но взволновал известием, что на несколько дней к ним переселяется семья дочери: дня на два-три. Жамин полагал, что за этот срок все встанет на свои места и будет предельно ясным…

Петр не ошибся — прибыл катафалк с телом Юри. За ним следовало несколько машин: на их верхних багажниках лежали венки с траурными лентами. Все было как-то очень буднично и серо. Припарковавшись, водители первым делом отвязывали венки и ставили их на грязную землю, небрежно прислонив к бортам машин.

Лидия вышла из катафалка бледная, вся в черном. Ее бережно поддерживала под руку незнакомая Меркулову некрасивая блондинистая девушка в небрежно накинутой на голову кружевной черной шали. Близоруко щурясь, вдова обвела взглядом лица присутствующих и, видимо, узнав Меркулова, кивнула ему. Он подошел к ней со словами соболезнования.

— Как умер Ояр? — тусклым голосом спросила Лидия, словно ни к кому не обращаясь.

— В больнице, — поняв, что ее вопрос обращен к нему, лаконично ответил Петр.

— Да, да, — она сморщилась, готовясь заплакать, но сопровождавшая ее девушка быстро сунула ей под язык какую-то таблетку и успокаивающе похлопала по руке. На Меркулова она не обратила ни малейшего внимания, и тот тихо отошел в сторонку.

Кладбищенский служитель прикатил ободранную длинную железную тележку и поставил ее у заднего борта катафалка. Двое крепких парней открыли заднюю дверь и переставили гроб с телом на тележку. На крышку положили несколько букетов цветов. Взявшись за ручку тележки, могильщик медленно покатил ее через ворота кладбища к зданию крематория. Жиденькая группа провожающих поплелась следом.

Кто-то тихонько тронул Петра за рукав, и он обернулся. Рядом шел среднего роста человек в твидовом пальто и зимней шапке.

— Это я вам звонил, — бледно улыбнулся он. — Меня зовут Арнольд Григорьевич Генкин.

— А-а… — Меркулов сунул руку в карман и протянул Генкину аппарат сотовой связи. — Возьмите.

— Поверьте, я вовсе не за этим, — грустные еврейские глаза Арнольда Григорьевича, с набухшими под ними шероховатыми мешочками, выдававшими в нем хронического почечника, тут же убежали в сторону, словно отыскивая кого-то в редкой толпе провожающих. — Ояр был нам всем очень дорог… Большая потеря, невосполнимая.

Он взял телефон и спрятал его за пазуху, но, вопреки ожиданиям Петра, не отошел, а продолжал идти рядом, тихо говоря:

— Сегодня просто ужасный день. Такой тяжелый. Вы увидите, с нашим Ояром придут проститься многие. Просто сейчас заканчивается прощание с другим человеком. Отдадут последнюю дань ему и придут к Юри. Наверное, затянулась гражданская панихида в зале крематория.

— Его тоже кремируют?

— Нет, там только прощание, а тело предадут земле. «Любопытно, — подумал Меркулов. — Значит, те или часть тех, кто приехал на похороны Малахова, бывшего когда-то «вором в законе», бросив на его гроб прощальную горсть земли, придет проводить в последний путь латыша Юри, специалиста по электронике, некогда начавшего свой жизненный путь в одном из специальных армейских подразделений? Любопытно».

Получается, многие здесь, как и он, знали покойного Ояра, но никто не знал его до конца, не мог заглянуть на дно его души? И поговорить-то здесь об ушедшем человеке, получается, не с кем, даже нет никого из знакомых, кроме вдовы, но ей явно не до старого приятеля покойного супруга. Да и о чем бы они стали говорить с Лидией или хотя бы с тем же Генкиным, присутствие которого начинало потихоньку раздражать Петра? Словно неведомым образом почуяв это, Арнольд Григорьевич доверительно шепнул:

— Извините, вынужден оставить вас в одиночестве. Мне надо похлопотать. — И исчез, за что Меркулов был ему благодарен.

Как ни странно, Генкин оказался прав — еще не успели проделать и половину пути до крематория, а к процессии уже стали присоединяться небольшие группы людей: многих из них Петр видел у катафалка с телом Малахова. Значит, отечественный «крестный отец» уже покоился в земле? Вряд ли бы они решились покинуть церемонию прощания с его телом раньше, чем она закончится. Однако ни молодого человека с азиатскими чертами лица, одетого в черное пальто, ни его старшего редковолосого приятеля видно не было.

Наверное, на могилке, прощаясь с Малаховым, многие уже успели пропустить по рюмочке за упокой души Адвоката: дыхание шагавших рядом людей выдавало запах спиртного, особенно явно чувствовавшийся на свежем, слегка морозном воздухе.

От нечего делать Меркулов прислушивался к обрывкам разговоров.

— «Альтаир» роскошный венок прислал, — буркнул один из молодых людей в длинной кожаной куртке на меху. — Два их бойца привезли. Видел?

— Отмазываются, суки! — зло сплюнул его приятель. — Вроде как, ни при чем.

— Все недоказуемо, — пробубнил кто-то, шагавший сзади.

— За авторитета и в зоне найдут, — хрипловато возразили ему.

— Ну не скажи, — с усмешкой ответили тонким голосом. — Сколько их уже это?.. Мир вокруг изменился, времена другие пошли.

Меркулов хотел обернуться и поглядеть, кто это говорит, но в этот момент его обогнали еще трое, и их разговор показался ему более интересным.

— Хотели большой процент в «Бон Шанс», — бросил солидный мужчина в ратиновом пальто. — Стоило ли так упираться?

— Вот именно, — поддержал другой. — Он контролировал еще минимум пять, если не десять, подобных заведений.

— «Бон Шанс» один! — многозначительно заметил третий.

Все это было крайне любопытно, но опасаясь, что его заподозрят в подслушивании чужих разговоров, Петр ускорил шаг и подтянулся ближе к тележке с гробом, за которой, едва переставляя ноги, шла Лидия…

В большом мраморном зале прощания гроб с телом поставили на постамент и открыли крышку. Меркулов боялся взглянуть в лицо Ояра и с трудом заставил себя поднять глаза. К его удивлению, Юри выглядел, как живой — или так хорошо постарались гримеры в морге? Казалось даже, что его губы чуть улыбаются, словно ему известно нечто, недоступное собравшимся вокруг живым, пока они не переступят того порога, который переступил он. Лидия рыдала в голос: видно, таблетки сопровождавшей ее девицы уже не помогали. Откуда-то появились молодой человек с желтоватым азиатским лицом и его приятель в сером пальто. Именно он и открыл панихиду, сказав короткую, прочувствованную речь, ни слова из которой отчего-то не отложилось в памяти Петра. Потом выступал еще кто-то, потом еще. Играла тихая грустная музыка и очень скоро объявили, что пора прощаться.

Некоторые стали подходить к гробу, у которого, как на карауле, стояла Лидия, и целовали покойного в лоб. Меркулов тоже подошел — после столького пройденного вместе с Ояром он не мог не проститься с ним. Наклонившись, он чуть коснулся губами холодного лба Юри и мысленно спросил: «Что же ты оставил мне, Ояр? Нет, я спрашиваю не про твои вещи и машину: теперь они тебе не нужны. Ты оставил мне нечто иное, о чем не успел сказать. Или не хотел? Может быть, скажет твоя душа, ведь души не умеют лгать? Скажи, что?»

Но душа того, кто был Ояром Яновичем Юри, молчала. А вдруг еще живому Петру Меркулову просто не дано было ее услышать?

— Не забывай нас, Лидия, — выпрямившись, сказал Петр и посмотрел в ее полные слез, обращенные внутрь себя глаза. Она явно не слышала и не понимала, что он говорит, но согласно кивнула и пробормотала:

— Да, да… Конечно, Питер…

И то, что она, как покойный друг, вдруг назвала его Питером, хотя никогда раньше такого не делала, как-то больно резануло по сердцу, и Меркулов будто впервые за последние дни понял всю глубину случившейся трагедии. Больше его Питером назвать некому, и даже если кто-то и назовет, как сейчас Лидия, все это уже далеко не то! Это не Ояр!..

Закрыли крышку, гроб медленно поехал по ленте транспортера за черные шторки, и Петр заторопился к выходу — не хотелось видеть, как сомкнутся эти траурные створки. Неожиданно рядом, словно из-под земли, возник Генкин, цепко прихватил за рукав сухой лапкой и просительно заглянул в глаза:

— Неужели вы хотите уйти? Как можно?! Надо по обычаю почтить память. Ресторан уже заказан.

Меркулов хотел ответить, что лучше он выпьет дома, один, и мысленно поговорит с ушедшим другом, но Арнольд Григорьевич не дал ему открыть рта.

— Большая просьба, — он доверительно склонился к плечу рослого Петра и чуть привстал на цыпочки, стараясь дотянуться до его уха. — Отвезите вдову на поминки. Вы же на машине? Ей это будет приятно и легче перенести дорогу, если поедет со старым приятелем мужа. Не удивляйтесь, она сама об этом говорила. Так как? А вот молодой человек покажет дорогу.

Он другой рукой притянул к себе накачанного малого в меховой куртке. Такой провожатый Петру не понравился, так же, как не вызвали никакого доверия слова Генкина о Лидии. Маловероятно, чтобы она распространялась об их старой дружбе с Ояром, и вообще, могли бы предоставить ей в день похорон мужа более комфортабельную машину, чем его разбитая старая тачка — вон сколько роскошных иномарок припарковывалось у ворот кладбища. Однако именно в такой день показалось неудобным отказать, да вдруг еще Лидка чего вякнет по дороге, и скрепя сердце Меркулов согласился.