Елена Романова - Одна из тридцати пяти

• Название: Одна из тридцати пяти
• Автор: Елена Романова
• Издательство: СИ
• Жанр: Любовно-фантастические романы
• Год: 2015

Быть тридцать второй в списке претенденток на руку и сердце принца — не беда. Сезон сватовста, интриги, традиционные наряды — забавно. Но покушение на принца, тюрьма и страсть самого опасного человека в мире — это совсем не то, чего я ждала от путешествия в Хегейское королевство. Оказаться в гуще интриг и стать поводом для кровавой войны за престол — то еще развлечение, скажу я вам.

---

— К черту репутацию, теперь на кону кое-что гораздо важнее — моя жизнь.

Я говорила с такой убежденностью, что Берингер, кажется, поверил. Он подошел, подал мне руку. Я уцепилась за его пальцы, и Райт поднял меня на ноги, с интересом разглядывая.

— По крайней меры, ты не в сорочке.

— По-вашему, я непроходимая дура? — судя по его реакции, по широкой хищной улыбке, он собирался сказать «да». — Молчите, пока вы все не испортили.

— Будешь мне приказывать?

Если бы я могла…

Услышав за спиной шаги, я резко толкнула Берингера в грудь, и мы вместе скрылись в густой темноте под нависшей над землей кроной дерева. Пожалуй, Райт не ожидал этого, а, быть может, ожидал, но не сопротивлялся, с нездоровым любопытством выслушивая мои объяснения:

— Простите, но нас никто не должен увидеть.

Когда советник хотел ответить, я закрыла его рот ладонью, прислушиваясь. Гвардейцы шли по аллейке в опасной близости от того места, где мы спрятались.

— Умоляю, помолчите…

И он стих — святые небеса! — он послушался. Его руки приподнялись вверх и опустились. Кажется, он растерялся. Грозный, мрачный, всесильный Райт не знает, как реагировать на мое поведение!

Когда опасность миновала, я медленно убрала руку от его горячих губ, вдруг осознав всю чудовищность происходящего.

— Мне нужна ваша помощь, — сказала я, пытаясь заключить в эти несколько слов всю суть проблемы.

— Не сомневаюсь, — произнес мужчина. — Не думаю, что ты вылезла в окно ради чего-то другого.

Это прозвучало как-то оскорбительно, но я решила пропустить колкость мимо ушей.

— Как я могу попасть в вашу спальню?

— Не уверен, что даже при моем железном терпении, это хорошая идея.

Его голос изменился — в нем появилось множество неясных полутонов, глубоких, вкрадчивых, дразнящих.

— Но мне нужно с вами поговорить. Это очень важно, и это спасет жизнь нам обоим.

— Заинтригован, — усмехнулся Райт, — но у меня есть сомнения, что в моей спальне ты будешь в безопасности, Джина.

— У вас там что… злая собака? — выпалила я, не понимая причину отказа.

Да, я действительно не понимала. Мне было всего семнадцать. Откуда мне знать, что опасность может грозить от самого Райта, жившего отшельником с тех самых пор, как он изгнал супругу.

Несмотря на мою наивность, Берингер не стал издеваться.

— Хорошо, Джина, раз ты так настаиваешь. Но говорить мы будем там, где нет кровати. Пойдет?

— Где угодно, только с вами.

Он снова молчал, а я сходила с ума, не зная, какая именно мысль посетила его голову.

— Пойдем, — мужчина схватил меня за руку и потянул за собой.

Шел он быстро, а я бежала следом. Но мне, наконец, было не страшно. Абсолютное спокойствие. Я уцепилась за его ладонь обеими руками — какие сильные и крепкие у него пальцы…

— Джина, шевелись! — … и какой грубый несносный характер.

Мы оказались у железной решетки, за которой таился вход во дворец. Покуда нас не увидели, Райт торопливо извлек ключи.

— Никогда бы не подумал, что буду бегать от своих же стражников, — недовольно пробубнил он, открывая решетку, — одного моего слова хватит, чтобы они выполнили любой приказ и, если надо, потеряли память.

Мы стали петлять по катакомбам, пока не оказались в крыле, отведенном прислуге.

— Этим путем господа часто водят своих любовниц, поэтому на нас никто не обратит внимания, — проговорил Берингер.

Мы шли совершенно спокойно по мрачным коридорам, а затем и по извилистой лестнице, пока не достигли покоев Райта. У самой двери, мужчина отпустил мою руку.

— Вы же сказали, что мы не пойдем в вашу комнату, — прошептала я, наблюдая, как он шарит по карманам в поисках нужных ключей.

— Я сказал, что мы не пойдем в спальню, Джина, но ничего не говорил о рабочем кабинете, — и добавил так, чтобы я не услышала: — Хотя не вижу принципиальной разницы.

Опасность могла исходить не только от кровати, но и от стола, за которым Райт работал, и даже от стены…

Нас встретил камердинер со свечой в руке и с недоумением взглянул на меня, затем беспристрастно осведомился у Райта:

— Я могу быть свободен, милорд?

— Будь любезен.

Берингер грубовато втянул меня в кабинет и закрыл дверь. Некоторое время он сыпал проклятиями, зажигая свет.

— Вам чем-нибудь помочь?

— Сядь и помолчи, — последовал топорный ответ.

Когда все было готово: свечи и лампы зажжены, я сидела на стуле, Берингер нервно извлек сигару и закурил, расслабленно выдыхая. Мужчина опустился на краешек стола и впервые за то время, что мы были в кабинете — на его чертовой территории! — взглянул на меня.

— Ну что ж, Джина, рассказывай. И желательно быстрее.

Ему неприятно мое присутствие — очевидно. Он и пяти минут не может провести со мной наедине.

— Вы могли бы не курить в моем присутствии? — не знаю, право, когда обрела сверхчеловеческую смелость.

К моему изумлению, у Райта еще сохранились представления об этикете. Он затушил сигару, сложил на груди руки и выжидающе изогнул бровь.

— Мы, конечно, можем сидеть здесь до утра, Джина, — проговорил мужчина, — но у меня были планы на эту ночь.

— Свидание?

Он усмехнулся.

— Не заставляй меня повторять в третий раз, какой я хороший муж. Я говорил о сне. Но раз мы никак не можем перейти к делу, — Райт прошагал к шкафу, достал два бокала и бутылку вина, — предлагаю выпить.

— Благодарю, но я еще не в таком отчаянии, чтобы пить вместе с вами.

Думаю, мои слова его оскорбили. Советник обернулся, пронзая меня рассерженным взглядом, и я сдалась:

— Если только один бокал.

* * *

Райт не отводил от нее взгляда — девчонка, которая даже не осознает, насколько она притягательна. И насколько ненавистна сама мысль, что он не может держать себя в руках.

Еще один глоток вина… Мужчина покосился на портсигар, стиснув зубы.

— Я теряю терпение, Джина…

И это было правдой. Он стремительно терял силы к сопротивлению.

— Сколько ваша жена провела в монастыре?

Райт обескуражен. Ошеломлен.

— Какого черта ты решила, что я буду разговаривать с тобой о Стелле?

Действительно, какого черта? Может, все дело в вине?

Девчонка ерзает на стуле, теребя рукав платья. Трогательная, маленькая, но настойчивая до безумия.

— Вы можете просто ответить на вопрос? Это не так сложно. Я же не спрашиваю…

— Джина, — прорычал он предостерегающе, — давай по существу, а? Я не готов терпеть тебя здесь до утра.

Пожалуй, это было доходчиво. Однако леди из Хоупса смотрит упрямо. Вот дьявол!

— Три года, — выпалил он, — она там три года, ясно?

— Да…

— И? Что еще хочешь узнать?

— И долго еще пробудет?

— Боже, — тяжелый вдох, — ты с ума сошла? Какого, мать твою, ты устроила мне допрос?

Она вжалась в спинку стула, и Берингер понял, что кричит. Кричит на женщину. Он никогда не позволял себе крик, считая намного разумней обстоятельный разговор. Даже на Стеллу он никогда не повышал голос, учитывая ее предательство.

— Я буду весьма благодарна, — вдруг проговорила Джина, внимательно наблюдая за мужчиной, — если узнаю, с кем именно вы ее застали. И учтите: не смейте на меня кричать. Я спрашиваю не из-за праздного любопытства.

Это было в разы лучше холодного душа. Семнадцатилетняя девчонка только что уделала взрослого мужчину. Берингер нервно потянулся к портсигару.

— Помолчи, Джина, — прорычал он, — хотя бы секунду.

— Вы ее любили?

— Черт… — он быстро закурил, сделал несколько глубоких затяжек. — Это тоже не из-за праздного любопытства?

Кровь бурлит в венах, заставляя Райта искренне презирать нахалку, но, тем не менее, эта девица необходима ему. Именно сейчас. Рядом. В опасной близости.

— Какое отношение имеет моя личная жизнь к твоим проблемам? — придал он голосу призрачного спокойствия.

— Эдмунд хочет, чтобы… — начала она довольно резко, но осеклась.

И так всегда.

— Говори, Джина, я уже на взводе.

— Он хочет, чтобы я… чтобы вы… мы…

Она жует слова, не поднимая головы. А его бесят все эти «мы, вы, я», которые она произносит своим маленьким аккуратным и безумно чувственным ртом.

— Что бы что, Джина?

— Чтобы вы в меня… то есть я вас в себя…

Господи, это выше его сил. Он затушил сигару, направляясь к остроумной девчонке, которая игрой слов довела его до крайнего бешенства. Сев напротив нее на корточки и заставив бедняжку трижды измениться в лице, он выпалил:

— Послушай меня внимательно, девочка, я, наверно, совершенно не похож на тех галантных, добродушных мальчиков, с которыми ты имела дело в своей деревенской глуши. И я не намерен терпеть тебя дольше, чем потребуется, чтобы договорить чертово предложение до конца.

— Выставите меня за дверь? — спросила она, нахмурившись.