Сергей Марьяшин - Нф-100: Роботы божьи

• Название: Нф-100: Роботы божьи
• Автор: Сергей Марьяшин
• Жанр: Современная проза

Действие романа происходит в полузатопленной Москве через сто лет после нас. Герой узнает о тайной науке, некогда чрезвычайно популярной, но повсеместно запрещенной полвека назад. Выясняя причину запрета, он обнаруживает жуткие факты о человеческой природе и о зловещей роли всемирно известной технологической корпорации в сокрытии правды от людей.

---

О том, что будет после, Смолин имел смутное представление. Президент сказала, что Лисицын должен исчезнуть: сменить имя и внешность, а также лишиться идентификационного номера. Организаторы казни со стороны полиции сочли, что оставлять ему чип слишком опасно. Китайцы легко найдут его по номеру, если у них возникнет хоть малейшее сомнение в том, что он мертв. Домбровская согласилась с аргументами Веригина.

Если Егор уцелеет, его ждет судьба инвалида. "Но лучше уж так, чем просто сгинуть ни за что", - в очередной раз подумал детектив, тщась убедить себя, что поступает правильно. Плохо, что никто не обсудил рискованный план с самим Лисицыным. Увы, посвящать его было крайне опасно. На казни он должен вести себя естественно: трястись от страха, рыдать и молить о пощаде, чтобы китайский представитель и миллиарды зрителей ни о чем не догадались.

Оставалась проблема с майором и его загадочным заказчиком. Смолин решил, что займется этим позже. Сначала Лисицын должен выжить. Если он погибнет, вопрос спасения от майора отпадет сам собой.

Перед рассветом детектив сумел вновь проникнуть в контейнер, на сей раз с настоящим врачом. Пока врач осматривал приговоренного, Смолин перекинулся с ним парой слов. Егор попросил его исполнить последнюю просьбу. Услышав ее, Смолин скептически хмыкнул. Лисицын хотел встретить смерть не в постылой тюремной робе, а в анимированной футболке. Детектив не был уверен, что это хорошая идея. Человек с заблокированным чипом не может выбирать картинки на анимированной одежде. Кроме того, китайская охрана не позволит внести в камеру никакой электроники, даже в виде футболки. Выслушав доводы детектива, Егор согласился на обычный текстиль.

Время свидания вышло. Заглянувшие в контейнер китайцы потребовали, чтобы Смолин с врачом вышли. Детектив неохотно подчинился.

- Вы нашли Наташу? - крикнул Лисицын вслед.

- Нет. Меня отстранили, я не успел, - смущенно ответил Смолин.

Он знал, что друггла Лисицына сотрут - сразу после того, как чип казненного выдаст в Среду Гулл сигнал о его кончине. Ее гибель относилась к неизбежным издержкам. Конечно, детектив мог бы для очистки совести поискать наташино тело. Но, если задуматься, зачем Егору - если он выживет - ее окоченевший труп? Разве что для продажи органов на запчасти. Смолину почему-то казалось, что Егор не станет потрошить ее, даже испытывая острую нужду в деньгах.

До казни оставался час с небольшим. Заключенному выдали последний завтрак. Рацион оказался скуднее обычного. Егор с обидой сжевал лепешку непривычно химического вкуса, запив ее горькой микстурой вместо воды. Он не знал, что завтрак подменили не ради его дополнительного уязвления. Об этом позаботились найденные майором реаниматологи. Вместе с едой они ввели ему в организм препараты, облегчающие реанимацию.

Пока несчастный Егор давился завтраком, Смолин заказал в виртуальном магазине запрошенную им футболку. Подумав, он добавил к заказу упаковку мощного траквилизатора. Колесный робот службы доставки с удивительной легкостью отыскал тайную комнату, где сидели детектив и его несчастные знакомцы. Смолин проглотил таблетку сам и дал двойную дозу технику. Майору он ничего давать не стал. Тот пребывал в ровно необходимом состоянии: был в меру угнетен и обессилен, чтобы не наломать дров, но все же достаточно подвижен, чтобы кое-как доволочить ноги до места казни. Майор умоляюще смотрел на пачку таблеток, но Смолин проигнорировал его нужду.

Затем детектив снова отправился к контейнеру. Китайская охрана отказалась пускать его внутрь. Тогда он попросил передать для Егора маленький сверток - последнее желание приговоренного. Растерзав упаковку, неприятный китаец тщательно осмотрел, ощупал и даже обнюхал футболку. Не удовлетворившись осмотром, он лизнул ее. Потом несколько раз провел по ней сканером, настроенным на поиск взрывчатки и ядов. Загорелся зеленый: майка была чиста. Не обнаружив ничего предосудительного, офицер махнул рукой. Десантник приоткрыл дверь контейнера, швырнул тряпку внутрь и тут же захлопнул дверь.

До казни оставалось меньше получаса. Вернувшись в тайную комнату, Смолин заставил майора встать и дотащиться до ближайшего туалета, где тот умылся и привел себя в порядок. Его почерневшее лицо вызывало жалость.

- До чего я дошел?! - вдруг простонал майор, хватая Смолина за пиджак. - Я убиваю людей, чтобы они не узнали, что они такое! Разве этого желали мне родители?!

Смолин не ответил ему. Придерживая беднягу за плечи, детектив повел его в помещение для казни. Оживший после таблеток техник доложил Анне, что бригада врачей заняла свое место за стеной.

Напоминающая морг узкая комната без окон вызвала у Смолина озноб. Яркие лампы искусственного света и холодные, стерильно белые кафельные стены внушали пугающие мысли о замученных здесь без суда и следствия узниках. Казалось, рядом витают их неупокоенные тени, а идеальная белизна стен скрывает тщательно замытую кровь.

Смолин с майором вошли внутрь. Здесь уже находились ответственный за казнь краснощекий генерал, врач, несколько незнакомых Смолину людей в форме и штатском и два тюремных охранника. Комната постепенно заполнялась. Подошли представители российских СМИ, робко державшиеся мужчина и женщина. Она была корреспондентом, а он служил ей ходячей видеокамерой. Следом вошел министр полиции Веригин с помощником. Казнь обещала быть представительной. Входящие сдержанно здоровались с присутствующими и тут же умолкали. Лишь двое журналистов телепатически шептались о чем-то в углу у дверей. Не хватало только китайского представителя и героя дня, Егора Лисицына.

Вновь открылась дверь; китайские конвоиры ввели Егора. Он был одет в тюремные полосатые штаны и купленную Смолиным черную футболку без рисунка. Его руки заведенные за спину руки были склеены полицейским клеем. Журналисты притихли. Присутствующие посторонились, пропуская смертника. Офицер китайской охраны капнул на запястья пленника растворитель, освобождая его. Десантники подтолкнули Егора к противоположной от двери стене и покинули комнату. Приговоренный одиноко встал там, потирая запястья и щурясь от яркого света. Угрюмый и несчастный, он был похож на нахохлившегося воробья под дождем.

Только сейчас, при свете ярких ламп, Смолин заметил, что заключенный неуловимо изменился. Его выбеленные до желтизны волосы поменяли цвет, став абсолютно белыми. Он поседел за ночь. Когда детектив понял это, его сердце сжалось. Смолин скрипнул зубами, приготовившись играть тяжелую роль палача. Никто из присутствующих, кроме него, Веригина и майора, не был посвящен в план.

Увидев на заключенном неположенную одежду, пузатый генерал разволновался. Его и без того красное лицо стало темно-пунцовым.

- Кто разрешил?! - рявкнул он майору.

Тот кивнул на Смолина и отступил назад, спрятавшись за спины офицеров. Генерал собрался разразиться возмущенной тирадой, но не успел: в комнату вошел китайский представитель. Вернее, вошла - представитель оказалась стройной молодой женщиной. Она была облачена в идеально сидящий белый брючный костюм и бежевые сапоги, выгодно подчеркивавшие совершенную форму ее икр.

Ее скуластое лицо было красиво особой, жестокой красотой. Бледная кожа, хищный взгляд непроницаемых черных глаз, собранные в пучок волосы цвета воронова крыла и cкрывающая лоб челка делали ее похожей на вампира-подростка. Капризно надутые кроваво-алые губы усиливали зловещее впечатление.

Женщину сопровождал полный китаец лет пятидесяти в заклеенном до горла строгом черном костюме. Он был новым послом, Смолин видел интервью с ним в Среде Гулл.

Оглядев белый кафель на стенах и полу, китаянка недовольно поморщилась: цвет не подходил к ее костюму. Вместо дамской сумочки ее изящные руки сжимали короткий треугольный меч в пластиковых ножнах. Она демонстративно вертела мечом, пока стоящий рядом офицер не догадался взять его. Благосклонно кивнув ему, представитель с любопытством уставилась на сжавшегося у стены Лисицына. Китаянка смотрела на него с жадностью, словно морской леопард на предназначенного к ужину пингвина. Сейчас она воплощала собой весь китайский народ. Воплощала не метафорически, а буквально - миллиарды китайцев видели происходящее в комнате ее глазами. В ее жестоком взгляде было что-то невыразимо прекрасное; все присутствующие невольно залюбовались ею.

Переодевать приговоренного было поздно и генерал махнул на неположенную одежду рукой. Он глупо улыбался и краснел, пытаясь понять, как отреагирует на нарушение правил важная гостья. Подойдя к китаянке, он попытался поцеловать ей ручку, но та с отвращением выдернула кисть из его толстых красных пальцев.

- Достопочтенная госпожа Чен Мей, новый председатель Фонда российско-китайской дружбы, - церемонно представил ее посол.

Присутствующие вежливо поклонились, а Веригин сбросил ей свою виртуальную визитку.