Люсинда Райли - Цветы любви, цветы надежды

• Название: Цветы любви, цветы надежды
• Автор: Люсинда Райли
• Издательство: Аст
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-078754-8

Изысканная, романтичная история, которая разворачивается в волшебном мире имения Уортон-Парк и в Таиланде...

Джулия Форрестер выросла в Уортон-Парке, под крылом деда, разводившего орхидеи, — и однажды уехала в большой мир...

А потом случилась трагедия, и Джулия, убитая горем, вернулась в родной дом.

Именно там, среди роскошных экзотических цветов, Джулии предстоит не только узнать тайну прошлого своей семьи, но и встретить мужчину, который подарит ей новую любовь и радость жизни.

Загадки былого.

Любовь и ненависть, боль утраты и обретение надежды...

---

Глава 17

На следующий день Оливия возвращалась в Лондон, окутанная легкой паутинкой счастья. Наконец-то она поняла, что значит «волшебство любви». На обратном пути девушка поделилась с Венецией своими переживаниями, и та насмешливо фыркнула, услышав, как подруга назвала Гарри «своим единственным».

— Брось, милая! Откуда ты можешь это знать? Он был первым парнем, с которым ты поцеловалась. Сумасшедшая!

Оливия тряхнула головой:

— Нет, я не сумасшедшая. Я знаю, какие чувства испытываю, и, может быть, у нас все получится. Посмотри на своих родителей. Твоей маме было восемнадцать, а папе — девятнадцать, когда они встретились и полюбили друг друга.

— Да, но это было давно. Сейчас другие времена. К тому же, Оливия, ты всегда говорила, что не хочешь выходить замуж так рано. Ты даже еще не попробовала «это», — добавила Венеция. — О каких чувствах может идти речь?

Оливия знала, что Венеция уже делала «это», причем не с одним мужчиной, но, похоже, близкие отношения не оставляли в ее душе следа. В этом вопросе их мнения расходились, но ни та, ни другая не желала отказываться от своей позиции. Венеция заявляла, что это ее тело, и она может распоряжаться им как хочет, не испытывая вины. Оливия думала иначе. Может, здесь сыграло роль воспитание, а может, такова была ее натура, но она не собиралась расставаться с девственностью до тех пор, пока не выйдет замуж за любимого человека.

— Физическая близость для меня не важна, — проговорила Оливия. — Это вторично.

— Боже мой, Оливия! В последние месяцы мне казалось, что я сумела внушить тебе некоторые принципы феминизма. И вот, пожалуйста: ты уже грезишь о свадьбе! Только не говори, что это не так! — Венеция погрозила подруге пальцем, при этом машина опасно вывернула на середину дороги. — Все равно не поверю.

Следующие две недели Оливия витала в облаках от счастья. Она не принимала участия в последнем раунде вечеринок и других светских мероприятий, закрывающих сезон. Все представители высшего общества готовились покинуть Лондон и, подобно рою мух, махнуть в теплые края, на Ривьеру. Она же с замиранием сердца ждала вестей от Гарри. Но их почему-то не было.

Эйфория сменилась растерянностью и болью. Оливия впала в жестокое уныние. Может, Венеция права и для Гарри поцелуй не значил ничего, кроме приятного завершения вечера?

Шотландский помещик Ангус пригласил Оливию вместе с Венецией месяц погостить на вилле в Сен-Рафаэле, которой владели его родители. Девушка знала, что Ангус в нее влюблен; он ясно выразил свои намерения: если Оливия приедет в его дом, это будет означать, что она принимает ухаживания.

— Ты как хочешь, а я поеду, — заявила Венеция. — Дома жуткая атмосфера! Папа заперся в студии, а мама ходит надутая, потому что он запрещает пускать в дом гостей. А на днях я вышла из задней двери дома и наткнулась на гадкое бомбоубежище, которое испортило наш прекрасный сад.

Девушки только что вышли из Дадли-хауса на Парк-лейн, где устраивал танцы Кик Кеннеди, и направлялись к отелю «Ритц».

— Это было бы нечестно с моей стороны, правда, Венеция? — спросила Оливия. — Ангус — замечательный парень, но я не хочу, чтобы он думал, будто я испытываю к нему чувства.

— Милая, в любви и на войне все средства хороши. — Венеция взглянула на подругу. — К тому же красивые девушки рождены, чтобы разбивать мужские сердца. У Ангуса наверняка шикарная вилла. Да и что ты будешь здесь делать, если останешься? — добавила она. — Все лето тосковать по любимому и ждать, когда немцы сбросят на нас бомбы? — Они свернули с главной дороги и подошли к боковой двери «Ритца». — Ради Бога, возьми себя в руки и повеселись, пока есть возможность.

Венеция начала подниматься на крыльцо отеля. Оливия взглянула налево и увидела... знакомую фигуру. Мужчина вышел из парадных дверей и зашагал по улице, быстро удаляясь от «Ритца». Сердце девушки гулко забилось в груди. Она схватила Венецию за плечо.

— Кажется, я только что его видела.

— Кого?

— Гарри, кого же еще?

Венеция остановилась на верхней ступеньке и тяжко вздохнула.

— Оливия, милая, у тебя, похоже, нелады с головой. Что Гарри забыл в Лондоне?

— Уверена, это был он.

Венеция взяла ее за руку.

— Ты явно перебрала мартини на танцах у Кика. А ну ка опомнись, милая! Не будь занудой!

Прошло три мучительных дня. Оливия очнулась от беспокойного сна и поняла, что Венеция скорее всего права насчет Гарри. Надо принять приглашение Ангуса и поехать во Францию залечивать душевные раны. По крайней мере, там тепло. Хватит мерзнуть в туманном Лондоне! Возвращаться в Суррей ей тоже не хотелось.

«Сегодня же позвоню Ангусу и скажу, чтобы ждал на своей домашней вечеринке в Сен-Рафаэле», — подумала она.

Оливия уже собиралась отправиться в гости к Венеции и заняться подготовкой к поездке во Францию, когда зазвонил телефон.

— Это оператор. Вам звонят из Кромера. Соединить?

— Да, спасибо. Алло, Оливия Дру-Норрис слушает.

— Оливия! Как раз с тобой-то я и хотела поговорить. Это Адриана Кроуфорд из Уортон-Парка.

— Адриана, я так рада вас слышать! У вас все в порядке?

— Конечно, все замечательно. Правда, мне немного одиноко, и я хотела узнать, что ты делаешь в августе. Если у тебя нет планов, может, приедешь ко мне? Мы будем вместе гулять по саду и наслаждаться чудесной летней погодой. Гарри тоже обрадуется твоему приезду. Бедный мальчик, он так устает на работе — целыми днями тренирует свой необученный батальон!

Оливия резко села в кресло, стоящее рядом с телефоном.

— Я... — Она знала, что должна быстро принять решение. Хотя, по правде говоря, у нее не было сомнений. — Я с удовольствием приеду к вам в гости, Адриана. Спасибо за любезное приглашение.

— C’est parfait! Значит, договорились. Когда сможешь приехать?

— Я собираюсь в Суррей навестить родителей, но уже в начале следующей недели буду у вас. Это удобно?

— Конечно, удобно, — ответила Адриана. — Если хочешь, я пришлю в Суррей нашего шофера, и он отвезет тебя к нам. Ехать на поезде очень утомительно.

— Спасибо.

— Что ж, жду тебя на следующей неделе, Оливия. Большое спасибо, что согласилась составить мне компанию.

— Не стоит благодарности. Уортон-Парк — мое любимейшее место на земле, — искренне заверила Оливия. — До свидания.

— A bientot, cherie[12].

Оливия положила трубку на рычаг и прижала руки к пылающим щекам. Сердце бешено колотилось от приятного волнения.

«Целый месяц в Уортон-Парке... с Гарри!»

Она закрыла за собой парадную дверь и чуть ли не бегом припустила к дому Венеции.

Вопреки ожиданиям Оливии эта новость не обрадовала Венецию. Оливия списала реакцию подруги на ее эгоизм. К тому же теперь ей придется одной ехать во Францию.

— Ты говоришь, звонила его мама? — фыркнула Венеция. — Как странно... Тебе не кажется, что он маменькин сынок?

Но Оливия не обиделась.

— Разумеется, меня пригласила хозяйка дома, как и положено по протоколу. И потом... я люблю Адриану и Уортон-Парк, — добавила она.

— Ты сошла с ума: отказаться от Ривьеры ради забытого Богом холодного мавзолея! — вздохнула Венеция. — Но я буду вспоминать о тебе, купаясь в Средиземном море и потягивая коктейли на солнечном берегу.

«А я совсем не буду тебе завидовать», — счастливо подумала Оливия.

На следующий день Оливия собрала свои вещи, поблагодарила бабушку и уехала в Суррей к родителям. Она провела там два дня, чувствуя себя крайне неловко. Папа и мама остались такими же, как всегда, зато их дочь сильно изменилась. За последние несколько месяцев Оливия превратилась в другого человека. За обеденным столом то и дело повисали долгие паузы, и она с трудом находила общие темы для разговора. Однако о чем бы ни шла речь, родители почти никогда не соглашались с ее мнением.

Вечером накануне отъезда в Уортон-Парк она сидела с мамой в гостиной и пила послеобеденный кофе.

— Значит, — произнесла мама, углубившись в вязание, — как я понимаю, у тебя роман с Гарри Кроуфордом?

— Да, он очень хороший парень. Но сейчас занят — тренирует свой батальон, и вряд ли нам придется часто видеться, пока я буду жить в их поместье.

— Ты не ответила на мой вопрос, Оливия. — Мама оторвалась от вязания и посмотрела на девушку.

— У нас с ним очень хорошие отношения, мама, — осторожно произнесла Оливия.

Мама улыбнулась:

— Когда я виделась с ним в январе, он мне очень понравился. Я только хотела сказать, что мы с твоим отцом одобрим ваш брак.

— Мама! — Оливия вспыхнула от смущения, услышав свою собственную мечту, озвученную другим человеком. — Рано об этом говорить!

— Однако я вижу, что ты в него влюблена. Каждый раз, когда произносишь его имя, твое лицо сияет.

— Да, наверное, ты права, — сдалась Оливия.