Эмиль Офин - Форпост «Зоркий»

• Название: Форпост «Зоркий»
• Автор: Эмиль Офин
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1962

Приключенческая повесть из жизни школьников.

---

Но расправляться ему не пришлось: из соседних кустов выскочил мальчишка с фотоаппаратом. Он нацелил объектив на мужчину и щелкнул затвором.

Мужчина оторопело посмотрел на фотоаппарат.

— Это что?.. Ты это зачем?

— Зачем, зачем! — передразнил Клим. — А зачем вы деретесь? Не трогайте Игоря. Вот отнесу вашу карточку лейтенанту милиции, он вас быстро найдет!

А к скверу уже спешили Симка и Славка. Они подбежали, бросили на землю битком набитые портфели.

— Что он от тебя хочет, Ига? Что случилось?

Клим поколебался немного и тоже подошел к Игорю, — маленький, на две головы ниже всех, но решительный — будь что будет!

Мужчина растерянно смотрел на мальчиков. Он, видимо, струхнул, однако Федю держал по-прежнему.

— Да ведь это же, извиняюсь, мой сын. Я его сутки разыскиваю. — Он покосился на фотоаппарат и повторил: — Мой сын Федька, понимаете, собственный!

— В социалистическом обществе нет частной собственности. Надеюсь, вам это объясняли там, где вы работаете? На почте, кажется? — насмешливо спросил Славка, разглядывая форменную фуражку мужчины. — А за то, что бьете ребенка, чей бы он ни был, знаете, что полагается в СССР?

— Да я же его не бил. Шлепнул два раза — и всё.

— Ничего себе шлепнул! Я видел… Это ещё на улице. А дома вы с него шкуру спустите? — Игорь вынул сжатые кулаки из карманов куртки; губы его дрожали, бобрик на голове щетинился. Внезапно он неожиданным сильным толчком выбил Федю из рук мужчины. — Беги!

Федя стремглав пустился наутек. Славка бросился за ним. На бегу крикнул:

— Я его так спрячу, ребята, что этот пьяный боров ни за что не найдет!

Мужчина вспыхнул, но сдержался.

— Я его больше не трону, обещаю. А ты карточку никакому лейтенанту не носи. Договорились, малыш?

— Я вам не малыш, — бесстрашно отрезал Клим, но на всякий случай все же отступил за скамейку.

В сквер вошли толстуха Нинка и Лера. Они ели на ходу эскимо и с любопытством смотрели вслед уходящему мужчине.

— Что здесь у вас произошло, мальчики? Отчего ты, Игорь, такой злой и всклокоченный, как еж?

— Да вот, — сказал Симка, — этот дядька лупил своего сына, а Ига заступился.

— А за меня вступился вот он, — Игорь хлопнул Клима по плечу. — Спасибо, давай лапу.

Клим даже покраснел от радости. «Давай лапу». Это сказал сам Игорь Соломин. Тот Игорь, который не побоялся схватиться один на один с этаким боровом.

Все смотрели на Клима. Толстуха Нинка сразу отдала ему свое эскимо, а высокая красивая Лера так и прищурила синие глаза.

— Да это Климка Горелов с нашего двора. Как же он вступился за тебя, Игорь? Вот интересно!

Тут Игорю пришлось рассказать все по порядку. Лера и Нинка только ахали, а Симка воскликнул:

— И я ещё назвал его сопляком — такого орла! Беру свои слова назад.

Клим умоляюще посмотрел на Игоря.

— Я хочу под знак Ф. Ребята… — голос его дрогнул.

— С сегодняшнего дня ты с нами, — твердо сказал Игорь.

Симка угрожающе выпятил подбородок, рявкнул Страшным голосом:

— Поклянись кровью, дай железное слово…

— Брось свои глупости, — перебил Игорь. — А ну, Клим, дай-ка сюда твой аппарат. Пойдёмте проявим этого типа на всякий случай.

Клим послушно протянул аппарат, испуганно шмыгнул носом.

— Не сердись, Игорь. Там, наверно, нет никакой пленки. Я ещё не умею заряжать…

Глава седьмая С БОЛЬШОЙ БУКВЫ

Так Клим Горелов из четвертого «Б» класса был принят в Чердачное Братство под знаком Ф.

Правда, Клим ещё не все знает. Например, какое это «железное слово», которое не успел на чердаке досказать Шестикрылый Симка Воронов? Клим запомнил стишок и переписал его в тетрадку:

Нас трое, но грудью одною мы дышим,
Не легок наш путь и не прост!
Не только чернилами — кровью напишем
Железное слово…

Клим уж по-всякому ломал голову, но разгадать это недостающее слово так и не сумел. Или вот сам знак. Что обозначает эта буква Ф? Расспрашивать нельзя. Ещё передумают и не примут опять. А ведь пока ему доверяют. Иначе разве поручили бы Климу в тот же вечер отнести на чердак оба портфеля, набитые консервными крышками?

С сознанием всей ответственности, с портфелями в руках, стараясь не привлечь внимания дворника, Клим проскользнул в ворота, пробежал по двору и уже готов был скрыться на лестнице, как вдруг услышал знакомый голос:

— Отравить воздух запахом старого тряпья? Загрязнить такое хорошее помещение? Нет, это никуда не годится.

Клим огляделся. В садике возле кирпичного домишка разговаривали Иван Сергеевич и усатый домуправ.

Клим хотел было послушать, про какую это отраву они говорят, но домуправ так и зыркнул своими глазищами на Клима и даже как будто пошевелил усами. Ещё привяжется — что несешь, куда? — и Клим поскорее юркнул на лестницу.

Он поднимался медленно, на каждой площадке оглядывался, — не следит ли домуправ? Вот, наконец, и дверка с буквой Ф, знакомый полумрак, запах нагретой солнцем крыши; полоска света упирается в ларь.

Клим опустил на пол свою ношу, подошел к ларю и… отшатнулся. Из ларя высунулась всклокоченная голова.

Клим чихнул от ужаса, попятился к двери. Но полоса света из окошка осветила лицо, перепачканное в пыли, и страх у Клима сразу прошел.

— Это ты? — спросил он.

— Я, — ответила голова. — А ты кто?

— Я видел, как тебя бил твой отец. Я сидел за кустами, — может, заметил? У меня ещё фотоаппарат был с собою. Я его отдал Игорю, тому мальчику, который тебя спас.

— А-а. Такой стриженый? Он — смелый. У тебя пожрать ничего нет?

Клим посмотрел на мальчика. Лицо у него было заспанным, с грязными следами от слез; светлые свалявшиеся волосы топорщились вроде мочалки.

— Знаешь что? Пойдём к нам, мама накормит.

— А она не прогонит?

— Моя мама? Что ты! Вот увидишь, пойдём! Ивана Сергеевича и домуправа в садике уже не было. Клим, держа Федю за руку, пробежал с ним через двор, поднялся по своей лестнице и отпер дверь квартиры.

— Это ты, Климочка. Почему так поздно? — донесся из кухни мамин голос. — Видите, опять он где-то болтался, — сказала она кому-то.

— Мам, дай нам поесть. Скорей! Вера Васильевна вышла в коридор.

— Кому это нам? — Она повернула выключатель, посмотрела на Федю. Кружка выпала из её рук и со звоном покатилась по коридору.

Клим бросился догонять кружку. А мама все смотрела на Федю.

— Клим, где ты познакомился с этим мальчиком?..

— Мамочка, он боится идти домой. Его там колотит пьяный отец! Он голодный!

А мама все молчала и как-то странно смотрела на Федю.

— Мамочка, надо же покормить его! Ну, чего ты так смотришь?

Он потянул Федю за руку, но тот тихонько высвободил руку, повернулся и пошел к выходу.

— Не туда, — сказала вдруг мама. — Вот сюда иди. Надо сперва помыться, смотри, какой ты грязный. — Она подтолкнула его к двери ванной.

Клим услышал шорох и только теперь заметил, что на пороге кухни стоит Петров.

— Иван Сергеевич, здравствуйте! Я только что видел вас… Я привел мальчика. Он…

Иван Сергеевич приложил палец к губам.

— Тс-с-сс… Не надо его зря пугать. Он и так уже напуган достаточно. Я потом зайду, ты мне все расскажешь.

Но на площадке лестницы он задержался и поманил Клима.

— Передай твоей маме, что она — человек с большой буквы.

— С какой?… С буквы Ф?

Но Иван Сергеевич уже спускался по лестнице.

Глава восьмая ЖЕЛЕЗНОЕ СЛОВО

Пленка в аппарате, однако, оказалась. Просто Клим сам не знал этого. Очень давнишняя пленка. И, конечно снимок получился дрянной. Но на нем все-таки был виден мужчина и как он одной рукой держит мальчика, а другой замахнулся.

Игорь отпечатал эту карточку и на следующий день она уже ходила из рук в руки по всему классу. Симка Воронов с важностью рассказывал об «опасном» происшествии, не скупясь на свои любимые словечки, вроде «Будь я проклят!» и «Вырву печёнку!» Он даже нарисовал на классной доске план местности, где «развертывались кровавые события». Никто ему не мешал, времени было достаточно, потому что пятый урок оказался пустым — математичка заболела.

Главным героем дня был Клим Горелов — вот так малыш из четвертого «Б»! Отколол номер, отчаянный фотограф! Надо бы снести фотокарточку в милицию, чтобы этого мужчину разыскали и привлекли как следует!

И тут — словно кто-то подслушал эти слова — дверь раскрылась и в класс вошла Инна Андреевна. Да не одна, а с лейтенантом милиции.

— Ну, конечно, — сказала она, — в классе шум и гам, парты сдвинуты, доска перепачкана и, как всегда, Серафим Воронов кричит громче всех. А я-то ещё говорила вам, Иван Сергеевич: «Посмотрите, какие у меня образцовые ребята».