Елена Мищенко - Не стреляйте в пианиста

• Название: Не стреляйте в пианиста
• Автор: Елена Мищенко
• Издательство: Литагент «Стрельбицький»f65c9039-6c80-11e2-b4f5-002590591dd6
• Жанр: Короткие истории

Эта серия книг посвящается архитекторам и художникам – шестидесятникам. Удивительные приключения главного героя, его путешествия, встречи с крупнейшими архитекторами Украины, России, Франции, Японии, США. Тяготы эмиграции и проблемы русской коммьюнити Филадельфии. Жизнь архитектурно-художественной общественности Украины 60-80х годов и Филадельфии 90-2000х годов. Личные проблемы и творческие порывы, зачастую веселые и смешные, а иногда грустные, как сама жизнь. Архитектурные конкурсы на Украине и в Америке. Книгу украшают многочисленные смешные рисунки и оптимизм авторов. Серия состоит из 15 книг, связанных общими героями и общим сюжетом. Иллюстрации Александра Штейнберга.

---

Следует заметить, что бутылка была брошена не случайно. Когда я столкнулся с супругой нашего наказанного соседа и посетовал на происшедшее, она мне мрачно ответила: «А я не люблю, когда играют на рояле. Будете еще играть – залью водой». Предупреждение было многообещающим и достаточно реальным, так как она заливала уже нас дважды. В нашем доме проживала та еще публика. Дом являлся кооперативом автодорожного института. Однако этот сосед был слесарем-ремонтником, сосед слева был продавцом мебельного магазина, сосед справа был мясником на Бессарабском рынке, где он начинал бурную деятельность с семи утра. Его при нас посадили на довольно солидный срок, – очевидно, не за ударную работу. Поэтому когда нам предложили обменять квартиру на большую на улице Щорса – вопрос о соседях тоже был одним из немаловажных факторов. Этот дом принадлежал киностудии. Наши новые соседи не имели отношения к киностудии, но были намного спокойнее.

Здесь мы могли играть и петь без особых опасений за свое здоровье. В нашем доме бывало немало людей, имеющих отношение к музыке. Однажды, когда к нам пришла в гости оперная прима Евгения Мирошниченко с супругом режиссером Бегмой, мы сидели за столом в малой гостиной, пили, закусывали, рассказывали различные веселые истории. Инициативу захватил Бегма, он сыпал актерскими байками, анекдотами, частушками. Потом, вставив пятаки в глазницы, начал петь поездные жалобные песни. При словах: «Полез под кровать за протезом, а там писаришка штабной» Женя не выдержала. Она не привыкла к тому, чтобы кто-то кроме нее был центром внимания.

– Хватит! Теперь я буду петь!

– Может, тогда пройдем в соседнюю комнату? Там просторнее и есть пианино и есть, слава Б-гу, кому аккомпанировать, сказал я.

– Нет, мне не нужен аккомпанемент. Я буду петь тут, за столом.

И она запела. Я слушал ее в опере, я знал, что у нее великолепное чарующее сопрано, но я не мог себе представить, что у нее голос такой силы. Дребезжали стекла, вибрировала люстра. Мы сидели очарованные. А она при этом в перерывах выпивала наравне со всеми, и это ни в коей мере не сказывалось на ее пении. Пела она народные песни, просто популярные песни и песни, которые не пропустили бы ни на радио, ни на телевидение. Мы долго находились под впечатлением ее пения.

Вообще, при любых застольях, после хорошей выпивки и закуски мы переходили в другую комнату, где стоял наш «Блютнер». Желающих играть и петь было много. Хорошо играли Виктор Зарецкий, моя супруга Леночка, Саша Скуленко. Первым обычно захватывал пианино Скуленко, начинал петь блатные и дворовые песни или наигрывать джазовые мелодии. К пианино в это время подбирался Леня Каневский и просил ему аккомпонировать. Пожизненное пребывание на Днепре со своими спортсменами так разработало его легкие, что голос его стал стенобитным. Он неоднократно говорил, что если бы он мог покинуть свою команду (сборную Украины по академической гребле) он бы постарался попасть в оперу. Начинал он с популярного «Hello, Dolly».

Потом за рояль садился Виктор Зарецкий. Пели все. Потом играла и пела моя супруга. Ей подпевали наши приятельницы – Томочка и Галочка. Они предпочитали песни Окуджавы.

В один из праздничных дней нас посетил Роберт Клявин – главный балетмейстер Киевского оперного театра. С ним пришел незнакомый нам человек. Он явно не был балеруном – маленького роста, полный, застенчивый. Роберт извинился, что привел его без приглашения, и сказал, что это его приятель – инженер.

После застолья все перешли в гостиную. Саша прянул за рояль. Пел, как обычно, «Жену французского посла», «Дождик капал на ручку», «Сиреневый туман». После этого спел «Ваше благородие, госпожа удача». Роберт попросил его сыграть другие песни Окуджавы. Саша ответил, что он их не знает, что ему нужно их подбирать. Тогда Роберт сказал своему приятелю:

– Может быть, ты попробуешь, если Саша уступит тебе место за пианино. И вообще сыграй нам что-нибудь из своего репертуара.

Его приятель раскрутил вертящийся стул по своему росту, сел на него и заиграл. Причем играл он все подряд по заказу и без заказа, песни, джазовые мелодии, классические вещи, просто импровизации. Играл он великолепно. Мы слушали как завороженные.

Целый час мы слушали эту великолепную игру. После этого Роберт сообщил мне, что это его новый концертмейстер, что он его очень ценит, что играет он без нот, так как ничего в них не понимает. Я не знаю, насколько это правда. Но я знал двух балетных концертмейстеров (и обе Регины), которые тоже редко пользовались нотами.

С Клявиным и Каневским была связана еще одна забавная история. У Роберта был день рождения, который он праздновал у себя на даче за городом в районе Киевской ГЭС. Леня был приглашен на это мероприятие, но в этот день были соревнования, и он освободился довольно поздно, то-есть впритык к назначенному времени, а нужно было еще заскочить домой за подарком. Выйдя из дому он схватил такси и доехал на нем до площади Шевченко. В то время это был фактически конец города. Дальше таксист ехать категорически отказался.

– Все. Расплачивайся и вылазь с машины. Ты шо, думаешь, что я на Вышгород попрусь? Это загородный маршрут. Двойной тариф, плюс стоимость проезда назад до Киева. Заплатишь тройную цену – отвезу.

– Ты что – охренел?

– А я говорю плати и вылазь с машины. Вон пост ГАИ, могу позвать.

Пришлось подчиниться. Леня серьезно опаздывал. Он пошел вдоль шосе с поднятой рукой. Попутные машины не останавливалась. И тут он действительно увидел на площадке у дороги пост ГАИ и в посадке вертолет патрульной службы. Возле него стояло три гаишника. Леня подошел к ним.

– Хлопцы, выручайте. Вы – милиция, я – «Динамо», считайте тоже милиция. Я главный тренер сборной Украины по академической гребле. Вот мои документы. Положение у меня сейчас безвыходное. Выручите, подбросьте на вертолете в дачный поселок.

– Да ты что – сдурел? Не положено. Это для них ты главный, а мы при исполнении.

– Прийдете на Днепр, на «Динамо», я вас на чем угодно катать буду, хоть на катере, хоть на скутере. Баньку затопим, попаримся, посидим, закусим.

Тут вмешался второй гаишник:

– Вася, все равно нам патрулить трассу. Свой человек. Надо помочь. Давай подбросим!

О дальнейших событиях мне рассказывал Роберт:

«Сидим мы на даче за праздничным столом, выпиваем и закусываем, веселимся, справляем именины. Вдруг вбегает дочка с криком:

– Там дядя Леня прилетел!

– Как прилетел?

– Как-как? По небу!

– Что ты плетешь? Пить меньше надо! Впрочем, что я говорю?

– Ты мне не веришь? Пойди сам и посмотри. Вон он по лестнице спускается.

– Откуда спускается?

– Откуда, откуда? С неба.

– Э, братцы. Мы уже по-моему перебрали. Впрочем, при чем тут мы? Валя, глянь в окно, что там происходит.

– Да, действительно кто-то с неба спускается. Лица не разглядеть. Видать твой ангел-хранитель с последним предупреждением. Только крыльев не видно. Да нет, он с бутылкой в руках – почуял, что у нас выпивка кончается. Ну и сервис у тебя. Сервис, как в американских боевиках.

И Леня появился в дверях под общие аплодисменты.

Естественно, в различных праздничных мероприятиях принимали участие мои коллеги – юзы, юзоны и юзики. Но после института их всех разбросало по разным городам и разным институтам. Правда через год-другой почти все вернулись в Киев, но наша связь стала понемногу тухнуть. Каждый был связан со своим коллективом, многие обзавелись семьями, так что виделись мы от разу до разу и все реже и реже.

1986 ГОД – ВЕЛИКАЯ ТРАГЕДИЯ

Время разъединяет институтских друзей, у каждого из нас появилось много своих проблем. Но в 1986 году произошло событие, которое объединило всех киевлян, да и не только киевлян. 26 апреля 1986 года недалеко от Киева произошла трагедия – взрыв на атомном реакторе Чернобыльской АЭС. Все это мы узнали по слухам и из передач вражеских голосов. Официальное краткое успокаивающее сообщение появилось на третий день. А первого мая т. е. на седьмой день после аварии выступил министр здравохранения УССР Романенко с довольно безобидными рекомендациями: закрывать окна и форточки, тщательно вытирать ноги приходя домой. Полное отсутствие информации и жалкое выступление министра породили большую панику среди населения, усугубленную более подробной информацией из зарубежных радиопрограмм. Кроме того все работники ЦК КПУ и Совета Министров Украины отправили своих детей из Киева самолетными рейсами еще до первого мая, что тоже не удалось держать в секрете. У закрытых касс ЦК стояли огромные очереди. В институте почти никто не работал в полную силу – шли бесконечные обсуждения, построенные на самых разнообразных слухах. Нашему сыну Феде исполнилось 13 лет. Его тоже хотелось куда-нибудь отправить, но очереди в билетных кассах были просто невыносимыми. Однажды подошла ко мне одна из наших сотрудниц.