Ольга Коренева - Не грусти, гад ползучий

• Название: Не грусти, гад ползучий
• Автор: Ольга Коренева
• Жанр: Современная проза

Увлекательная, эмоциональная книга с элементами остросюжетности, иронии и неожиданности, написана искренне, местами причудливо и пикантно, читается с большим интересом.

---

- Я отмазался, чтоб замириться. Ты не дуешься на меня, киска?

- Нет, ты не "отмазался". Ты меня любишь.

Мы рассматривали карту родниковых созвездий на наших телах. Совпадает рисунок, расположение, оттенок родинок. Они ведь у всех - разные по форме и цвету. Однажды на пляже я видела девушку с красными и желто-коричневыми родинками. А у нас - бархатно-шоколадные, маленькие, правильной круглой формы, будто нарисованные по трафарету. Одинаковые у тебя и у меня! Правда, все сдвинуто, будто карту звездного неба рисовали на нас под разным углом. С разных концов одного большого звездолета переносили точки на твою душу, и на мою. А потом нас выбросили, чтобы мантры обросли плотью; поскитались по Вечности, по Звездам, и обрели плоть, сквозь которую проступила наша кодовая карта родинок, и опять долго чтобы блуждали по-отдельности, сталкиваясь со всем недобрым и становясь недоверчивыми и злыми.

Почему мы ссоримся? Неужели потому, что у наших душ слишком разный опыт бытия, да? И все же мы одинаково "не такие какие-то".

Кто мы?

Лев, ты сделан из козерога, а козерог состряпан из льва. Мы сфигачены друг из друга. Наверно, мы дети, а детство - это болезнь.

5

"А в паутине каждой паутинной ниточке кажется, что она - сама по себе, отдельная, а на самом-то деле все они законтачены друг с другом..."

/ Из мемуаров клена Лени /

Баба Люба была соседкой и приятельницей Сонечки - помните, той самой, у которой я однажды пила кофе, а? Ну, помните, конечно, кто же забудет такой вкусный кофе, да еще с потрясным сливовым вареньем, я его обожаю! Баба Люба тоже, а ее третьеклассница внучка вообще от варенья тащится вместе с котом. Да нет, я к тому, что одинокая баба Люба мужественно воспитывает кусачего кота и резвую упитанную внучку, которые ей, кажется, не очень-то и родня. То есть, родня, конечно, но не очень... Ой, ну я все это к тому, что внучка такая хорошенькая, такая забавная, и просто обожает варенье, совсем как я! Я ее так понимаю, ну! Она ненавидит учить уроки, читать, и вешать в шкаф свою одежду, и зачем только все это изобрели, и какой псих все это придумал, наверняка политик какой-нибудь... То есть, это не я так думаю, а бабушкина внучка.

- Отстань, бабка Любка! - орет она еще с порога, зашвырнув портфель в коридор и бросаясь к коту.

Кота она сразу же принимается мять и теребить, как будто он игрушечный. Кот обреченно кусается и поджимает уши и хвост. Внучка радостно вопит:

- Ах ты, гад ползучий!

Кусает кота и на четвереньках улепетывает в другую комнату.

Начинается дикая игра. В кота летят подушки. Зверь прыгает по шкафам, роняя вниз истерзанные книги, повисает на люстре, падает. Внучка и кот рычат, шипят, пищат, царапают друг друга.

Чтобы прекратить это буйство, бабушка Люба начинает громко читать. Девочка некоторое время слушает "Золушку", а потом говорит:

- Да она просто идиотка, эта твоя Золушка. Могла бы, между прочим, прикончить мачеху и сестер.

- Как? - удивляется бабушка. - Что за шутки?

- Какие там шутки, - деловито говорит девочка, - все очень просто. Немножко циана в вишневый ликер, и порядок. Цианистый калий без цвета и вкуса, с запахом горького миндаля, а вишневый ликер тоже этим самым пахнет, так что никто не заметит. Нам в школе детектив читают, так там всех этим цианистым ликером потравили, и полиция до сих пор не догадалась, кто это сделал. Так что передай Золушке, что ей за это ничего не будет, пусть не боится...

Внучка не стала проливать слезы над несчастной участью Золушки, а сразу же придумала, как ее выручить. Вот это я понимаю!

Чтобы не думать о милом моем льве, я думаю черт те о чем... Я роюсь во всяких ненужных воспоминаньях... Я перелицовываю воспоминания, как старую юбку...

Моей душе ужасно тесно в теле. Да я сейчас просто лопну, или заору! А-а-а-а-а-а-а-а.....................!

В ближайшем кабаке он напился от отчаянья. Вышел, брел куда-то, шатаясь, и тут земля поехала вверх, и он ухватился за какое-то дерево.

- В чем дело? - произнесло дерево. - Я, между прочим, не какое-то дерево. Я липа. И я вас, между прочим, не просила меня обнимать, нахал.

Он икнул и стал сползать на землю.

- Да что вы сползаете? - сказала липа. - Не люблю, когда мужчины сползают. Вы могли бы подержаться вот за эту ветку?

Она махнула веткой, зацепив его за рукав куртки, и приподняла. "Бедняга", - подумала липа. - "Ему никогда не быть деревом. Что ж, пусть остается человеком..."

В лето вторгся циклон. Запахло предзимьем. Мой огород вокруг избы подернулся унылой желтизной. Дни, наполненные горячим печным духом и пронзительно-холодными вылазками во двор, приелись. Заскучала я по цивильной жизни, по приятельнице Машке и по всем городским удобствам. И махнула на вокзал.

В город. Скорее к Маше, Машуне, Марье... Ох, как мне тошно...

Наше государство, кроме всего прочего, отличается к тому же обилием одиноких женщин. ВЫНУЖДЕННО одиноких. То есть, если бы жизнь сложилась нормально, они были бы прекрасными женами, но что-то мощно поломало их семейное начало, и теперь при любых самых благоприятных условиях они все равно уже не способны выйти замуж. Многие из этих женщин живут своим необычным и порой весьма экстравагантным маленьким мирком. Они очень непросты, если их узнать. Вернее, если они позволят вам узнать их, если допустят в свой мир. Одна из таких женщин — моя приятельница Марья. Или Машка, как хотите.

В ее однокомнатной хрущебке вместо мебели - экзотическая флора. Одежду и вещи она вешает на ветви, за неимением шкафа. Сдается мне, что со всех цветочных выставок и ярмарок натащила она к себе эти странные огромные не то деревья, не то цветы, хрен их знает. Запах, как на парфюмерной фабрике, и негде повернуться. Это просто какая-то страшная месть, а не жилплощадь, и мне кажется, цель - поскорее выкурить случайно подвернувшегося кавалера, пусть оставит угощенье и выветривается. Мужчины не выносят сногсшибательных запахов... А кавалеры иногда появляются, и при том не жмоты, отнюдь. Зря Машка их так. Могла бы жизнь устроить. Хотя, она слишком независимая, и странноватая. Странно уже то, что своей дочери дала имя Джоанн. Такое нерусское имя. Ну и многое еще, да и не важно. Джоанне пять лет. Она целыми днями работает на коклюшках - плетет кружева. У них все в кружевах - занавески, скатерть, салфеточки, даже куклы одеты в кружевные костюмчики. Красиво. Иногда Марья торгует кружевами в Измайлово. Продает по дешевке, перекупщики уже знают ее, берут оптом и толкают втридорога иностранцам. Кружева причудливые у Джоанн,  конкуренция бабкам. Ох и не любят Марью бабки...

Недавно они, Машка с дочкой, подобрали где-то на помойке щенка непонятной породы. Нелепый такой, больше похож на мохнатое растение, чем на собаку. В общем, вписался в интерьер. Окрестили его Мокки. Раньше были конфеты "Мокко", так вот он похож цветом. Маша и породу ему изобрела - австралийская собака, или кенгуровый пес. Прыгает, как кенгуру, когда играет с Джоанн.

И вот являюсь я, обветренная и несчастная. На цветущем атолле - цунами восторга. Кенгуровый Мокки сшиб меня с ног и умыл шершавым языком. Джо с визгом поволокла мою сумку в комнату, расстегнула и принялась в ней копаться - конечно же, я привезла ей яблоки и морковку. Машка помчалась на кухню разогревать остатки пищи и ставить чай. А я по-хозяйски направилась в ванну. Горячая ванна мне просто необходима.

Через полчаса, в махровом Машкином халате, выползаю к столу. Ого, сколько тут всякого! Явно побывал кавалер...

Марья хлопочет, вертя оттопыренным задом. При общей ее худобе зад слишком уж выпуклый, будто в трусы запихнули глобус. Светлые волосы сегодня собраны в стог, словно сенокос перед грозой наспех убран, а вилы унесли. В такой прическе только вил не хватает, для полноты ощущений.

У Машки разные глаза: один - круглый желтый, другой - удлиненный зеленовато-серый. Лицо ассиметрично: справа скуластое, а слева-овальное, с ямочкой возле губ. Ну а общий вид вполне приятный, как ни странно, ее можно даже назвать очень недурненькой. И даже, может быть, красивой. Она очень юно выглядит. И то, что без косметики и в дрянных шмотках, как бы подчеркивает ее немного детскую небрежность и очарование. Она из профессорской семьи, ни в чем не нуждалась, и у нее поэтому нет интереса к вещам и еде (в отличие от большинства соотечественников). Она и квартиру-то свою профессорскую оставила какой-то лимитчице (вернее, это сделал ее отец. А она вынуждена была некоторое время скитаться по углам, бомжествовать).

Конечно, имея такую внешность, такой патологически юный вид (я считаю это патологией — в тридцать пять лет выглядеть на пятнадцать ), можно позволить себе роскошь плевать на шмотки и все такое. Кстати, я знаю причину ее молодости. Готовьтесь, сейчас я открою вам страшную тайну!

Как-то в Машкино отсутствие я решила навести порядок на ее кухонной полочке - там была грязь и вообще помойка какая-то. И вот, разбираясь в хламе и перемывая пыльную керамику, я обнаружила внутри утки-молочника (коричневая такая, керамическая, знаете, в музее народного творчества такая похожая есть) маленькую коньячную бутылочку, завернутую в бумажку с печатным текстом: "Омолаживает, исцеляет - серебряная пломба из правого зуба мудрости в настойке золотого корня семидневной, приготовленной на русской водке в бутылке из-под импортного вишневого ликера. Это средство также придает красоту и физические силы. Принимать по семь капель в крепкий индийский чай через день в течение трех дней, потом - перерыв на полтора месяца, и повторить. Так повторять индивидуально для особенностей с учетом организма".