Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 2. 1895–1897

• Название: Полное собрание сочинений. Том 2. 1895–1897
• Автор: Владимир Ленин (Ульянов)
• Издательство: Паблик на ЛитРесеd7995d76-b9e8-11e1-94f4-ec5b03fadd67
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1967

Во второй том Полного собрания сочинений В. И. Ленина входят произведения, написанные им в 1895–1897 годах.

---

Таким образом, эти детальные данные вполне подтверждают высказанное выше, парадоксальное с первого взгляда, положение: чем больше размер заведения по общему числу рабочих, тем больше семейных рабочих приходится на 1 заведение, тем шире, след., «семейная кооперация», но вместе с тем расширяется и капиталистическая кооперация и расширяется несравненно быстрее. Более зажиточные кустари, несмотря на обладание большим числом семейных рабочих, нанимают еще помногу наемных рабочих: «семейная кооперация» является залогом и основанием капиталистической кооперации.

Посмотрим на данные переписи 1894/95 года о семейном и наемном труде. По числу семейных рабочих заведения распределяются так:

                                                                 в%

Заведений   с   0 семейных рабочих     97      1,1

   »             »   1     »           »         4 787     53,2

   »             »   2     »           »         2 770     30,8

   »             »   3     »           »            898     10,0

   »             »   4     »           »            279      3,1

   »             »   5 и больше    »            160      1,8

           Всего                                  8 991     100

Надо отметить здесь преобладание одиночек: их более половины. Если бы мы допустили даже, что все заведения, соединяющие семейный и наемный труд, имеют не более одного семейного рабочего, то и тогда оказалось бы, что полных одиночек 21/2 тысячи. Это – представители самых разрозненных производителей, представители наибольшего разобщения мелких мастерских, – разобщения, свойственного вообще хваленому «народному производству». Посмотрим на противоположный полюс, на самые крупные мастерские:

Число наемных рабочих [176]

Таким образом, «мелкие» заведения кустарей достигают иногда внушительных размеров: в 85 наиболее крупных заведениях сосредоточена почти четвертая часть всего числа наемных рабочих; в среднем одно такое заведение имеет по 14,6 частных рабочих. Это уже фабриканты, владельцы капиталистических заведений [177]. Кооперация на капиталистических началах находит себе здесь солидное применение: при 15-ти рабочих на заведение возможно и разделение труда в более или менее значительном размере, достигается большая экономия в помещении и инструментах при более богатом и разнообразном количестве их. Заготовка сырья и сбыт продукта необходимо совершается здесь в крупных размерах, что в значительной степени удешевляет сырые материалы, расходы на доставку, облегчает сбыт, дает возможность правильных коммерческих сношений. Ниже, приводя сведения о доходах, мы увидим подтверждение этого переписью 1894/95 года. Здесь же достаточно указать на эти общеизвестные теоретические положения. Понятно отсюда, что и техническая и экономическая физиономия таких заведений радикально отличается от мастерских одиночек, и нельзя не надивиться тому, что пермские статистики решились тем не менее соединять их вместе и выводить общие «средние». Уже a priori [178] можно сказать, что такие средние будут совершенно фиктивны и что разработка подворных данных необходимо должна была, помимо разделения кустарей на группы и подгруппы, привести разделение их на категории по числу рабочих в заведении (и семейных и наемных вместе). Без такого разделения немыслимо получить точные данные ни о доходах, ни об условиях закупки сырья и сбыта продуктов, ни о технике производства, ни о положении наемных рабочих сравнительно с одиночками, ни о соотношении крупных и мелких мастерских, – а это всё важнейшие вопросы по изучению экономики «кустарничества». Пермские исследователи пытаются, разумеется, ослабить значение капиталистических мастерских. Если есть заведения с 5 и более семейными рабочими, рассуждают они, значит, конкуренция «капиталистической» и «кустарной формы производства» (sic! [179]) может иметь значение лишь тогда, когда в заведении более пяти наемных рабочих, а таких заведений всего 1%. Рассуждение чисто искусственное: во-1-х, заведения с 5 семейными и с 5 наемными рабочими – пустая абстракция, обязанная своим существованием недостаточной разработке данных, ибо наемный труд комбинируется с семейным. Заведение с 3 семейными рабочими, нанимая еще 3-х рабочих, будет иметь более 5 рабочих и стоять совсем в особых условиях конкуренции сравнительно с одиночками. Во-2-х, если статистики действительно желали исследовать вопрос о «конкуренции» отдельных заведений, различающихся по употреблению наемного труда, то отчего бы им не обратиться к данным подворной переписи? отчего бы не сгруппировать заведения по числу рабочих и привести цифры доходности? не уместнее ли было бы со стороны статистиков, имеющих в руках богатейший материал, фактическое изучение вопроса, чем преподнесение читателю всякой отсебятины и торопливость перейти от фактов к «сражению» врагов народничества?

«…С точки зрения сторонников капитализма этот процент, быть может, будет признан достаточным для предсказаний о неминуемом вырождении кустарной формы в капиталистическую, но в действительности он никакого в данном отношении угрожающего симптома не представляет, в особенности ввиду следующих обстоятельств» (с. 56)…

Не правда ли, как это мило! Вместо того, чтобы потрудиться выбрать из имеющегося под руками материала точные данные о капиталистических заведениях, авторы сложили эти заведения вместе с одиночками и пускаются возражать каким-то «предсказателям»! – Не знаем, что стали бы «предсказывать» какие-то неприятные для пермских статистиков «сторонники капитализма», а мы, с своей стороны, скажем лишь, что все эти фразы только прикрывают попытку отвернуться от фактов. А факты говорят, что никакой особой «кустарной формы производства» нет (это вымысел «кустарных» экономистов), что из мелких товаропроизводителей вырастают крупные капиталистические заведения (в таблицах мы встретили кустаря с 65 наемными рабочими! стр. 169), что обязанностью исследователей было так группировать данные, чтобы мы могли исследовать этот процесс, сравнить различные заведения по мере приближения их к капиталистическим. Пермские статистики не только сами этого не сделали, но и нас лишили возможности это сделать, ибо в таблицах все заведения данной подгруппы сложены вместе, и выделить фабриканта от одиночки нельзя. Свой пробел составители прикрывают пустяковинными сентенциями. Крупных заведений, изволите видеть, всего 1%, и за исключением их выводы, сделанные на основании 99%, не изменятся (с. 56). – Но ведь этот один процент, эта одна сотая не равна другим сотым! Одно крупное заведение покрывает более 15-ти заведений тех одиночек, которые дают более 30-ти «сотых» (от всего числа заведений)! Это расчет по числу рабочих. А если бы взять данные о валовом производстве или о чистой доходности, то оказалось бы, что одно крупное заведение покрывает не 15, а, может быть, 30 заведении [180]. В этой «одной сотой» заведении сосредоточена четверть всех наемных рабочих, что дает в среднем на 1 заведение 14,6 рабочих. Чтобы иллюстрировать несколько для читателя эту последнюю цифру, возьмем цифры «Свода данных о фабрично-заводской промышленности в России» (издание департамента торговли и мануфактур) по Пермской губернии. Так как цифры сильно колеблются по годам, то берем среднее за 7 лет (1885–1891). Получаем цифру «фабрик и заводов» (в смысле нашей официальной статистики) в Пермской губернии 885 с производством на сумму 22 645 тыс. р. и с 13 006 рабочими, что дает в «среднем» на 1 фабрику именно 14,6 рабочих.

В подтверждение своего мнения, что крупные заведения не имеют важного значения, составители «Очерка» ссылаются на то, что из числа наемных рабочих у кустарей очень немного годовых рабочих (8%), большинство же заделыцики (37%), сроковые (30%) и поденные (25%, стр. 51). Заделыцики «обыкновенно работают у себя на дому, своими собственными инструментами, на своих харчах», а поденщики приглашаются «временно», подобно сельскохозяйственным рабочим. При таких условиях, «относительно большое число наемных рабочих не служит еще для нас несомненным признаком капиталистического типа этих заведений» (56)… «Ни заделыцик, ни поденщик вообще, по нашему убеждению, не создают кадров рабочего класса, подобного западноевропейскому пролетариату; такими кадрами могут быть только постоянные годовые рабочие».

Мы не можем не похвалить пермских народников за то, что они интересуются вопросом об отношении русских наемных рабочих к «западноевропейскому пролетариату». Вопрос интересный, что и говорить! Но мы все-таки предпочли бы слышать от статистиков утверждения, основанные на фактах, а не на «убеждении». Не всегда ведь заявление своего «убеждения» может убедить других… Не лучше ли было бы, вместо того, чтобы рассказывать читателю об «убеждении» гг. NN и ММ, сообщить побольше фактов? А то вот фактов о положении наемных рабочих, об условиях труда, о рабочем дне в заведениях разной величины, о семьях наемных рабочих и т. д. сообщено в «Очерке» до невероятия мало. Если бы рассуждения об отличии русских рабочих от западноевропейского пролетариата служили только для прикрытия этого пробела, то нам пришлось бы взять назад свою похвалу…