Валерий Гусев - Пиастры для юных пиратов

• Название: Пиастры для юных пиратов
• Автор: Валерий Гусев
• Жанр: Детские остросюжетные
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20898-2

Два капризных избалованных сынка богатого спонсора на борту научноисследовательского судна – аттракцион не для слабонервных! Противные мальчишки просто замучили ученых, поэтому никому и в голову не пришло, что на самом деле это два юных сыщика: Алеша и Димка Оболенские, которые вместе со своим отцом выполняют важное задание. Аферист международного масштаба замыслил очередную каверзу, и необходимо во что бы то ни стало помешать ему. Однако и без этого на судне проблем хватает: нужно выяснить, кто и зачем пытался утопить ихтиолога Рыбкина, а также кто является сообщником преступника, передавая радиосигналы на его корабль.

---

Через несколько дней «Афалина» поменяла место своей станции. Станцией ученые называют пункт, где проводятся очередные исследования.

– Еще одна станция, – сказал капитан, – и у нас будет большое событие.

– Будем с крейсером воевать? – обрадовался Алешка.

– Больно надо, – пренебрежительно отозвался капитан. – Будем пересекать экватор. По традиции – праздник Нептуна. Карнавал, веселье и прочее.

– Я в акулу наряжусь, – сказал мне Алешка.

– Это как? – удивился я. – Бутылку с письмом проглотишь? Или капитанский будильник? Тоже придумал! Все будут веселиться, а ты будешь тикать. Животом.

– Ты не романтик, Дим, – вздохнул Алешка. И сообщил по секрету: – У Рыбкина, Дим, вставная челюсть. Я ее свистну на время – представляешь, какой буду зубастый! Настоящая акула.

– Представляю, какой Рыбкин будет беззубый.

– Ничего, я зато его обрадую. Я же для него открытие сделал. Он изза этого моего открытия академиком станет. Мне не жалко.

– Какое опять открытие? – Тут я здорово насторожился. По опыту знаю: когда Алешка делает открытие, нужно держаться от него подальше. И от Алешки, и от открытия.

– Я, Дим, новую рыбу открыл! Двуногую!

– Еще одну? Может, ты и бескрылого оленя откроешь? – Я усмехнулся. – И большая рыба?

– С тебя ростом, – разозлился Алешка. – Только умнее!

Я не обиделся. На Алешку трудно обижаться. Он ничего не делает со зла, все от чистого сердца.

– Это не еще одна, а та же самая рыба, – доходчиво объяснил мне Алешка.

– Это же аквалангист, – доходчиво возразил я.

– А Рыбкин об этом не знает.

Доходчивей не скажешь. Я только вздохнул.

– А ты, Дим, на Нептуне кем нарядишься? Давай Дедом Морозом! Валенки у нас есть, рукавицы тоже. Я тебе зеленую бороду из водорослей сделаю – у биологов их полно, даже с ракушками.

Еще не хватало! Дед Мороз с зеленой бородой, украшенной ракушками.

И тут меня осенило. Чего проще!

– Леха! Я дурачком наряжусь.

– Клево! У тебя получится.

Спасибо за комплимент.

Работа работой, а подготовка к празднику тоже шла полным ходом. Веселый матрос взял на себя все руководство этим важным делом: пересечение экватора – огромное событие в жизни каждого корабля и его экипажа. Особенно для тех моряков, которые пересекают экватор первый раз в жизни.

Веселый матрос не только подготовил сценарий, распределил роли, но и помогал всем сооружать костюмы.

– Дим, – спросил он меня, – а ты кем хочешь быть? Хочешь, морским чертом тебя наряжу? Или русалкой? У Рыбкина есть в коллекции отличный засушенный хвост акулы. Я тебе его к ногам присобачу, хочешь?

– А как я буду ходить этим хвостом?

– А зачем тебе ходить? Сядешь возле трона Нептуна и будешь петь какуюнибудь дурацкую песенку.

– Это я и без хвоста могу.

Но моя идея всетаки созрела: я наряжусь дурачком. Костюм очень простой: на пузе – плеер, в ухе – наушник, глаза – сонные и тупые. И нужно еще в такт музыке кивать башкой.

Да, но вот свой плеер мы с Алешкой в плавание не взяли. Валенки захватили и зимнюю шапку тоже, а плеер забыли. Ничего, попрошу на время у боцмана его слуховой аппарат – он на вид вылитый плеер. И я пошел к боцману Шмаге. Или Шмыге.

Постучал в дверь его каюты. Никто мне не ответил – это понятно, он же плохо слышит. И я вошел в каюту. Но боцмана там не было. Зато его слуховой плеер лежал на столике у койки. Я взял его примерить – повесил на пузо, вставил наушник и ткнул наугад какуюто красную кнопку. И вдруг в наушнике послышался какойто неясный шум, писк морзянки, и ктото четко сказал грубым голосом:

– На связи. Что у тебя, Алик?

Я растерялся и брякнул:

– Ничего особенного. Хвост для русалки.

В ответ – ругань и грозные слова:

– Нажрался? Еще раз выйдешь в эфир пьяным, я тебя расстреляю. Отбой.

И я опять ткнул какуюто кнопку. Шум в наушниках исчез.

Что за фигня? Неужели такой мощный аппарат? Даже чьито переговоры по рации хватает.

Тут за моей спиной отворилась дверь, и вошел боцман. Хорошо, что я успел снять с себя его прибор.

– Здравствуйте, – сказал я. – Вы не дадите мне свой аппарат на праздник? Это будет мой костюм, под дурачка.

Боцман непонимающе посмотрел на меня, а потом отвернул манжету и взглянул на часы:

– Полтретьего. А ты уже опять проголодался?

Теперь уже я тупо заморгал. Потом сообразил, что он плохо слышит и, видимо, посвоему понял мой вопрос: «Который час? И скоро ли будет обед?»

Тогда я объяснился знаками: показал на «плеер» и ткнул себя пальцем в пупок. Боцман тоже ответил знаком: молча показал мне фигу и распахнул передо мной дверь.

Жаль. Что ж, придумаю чтонибудь другое.

Лешка со своими открытиями как в воду глядел. Будто предсказал. Наутро случилось знаменательное событие: глубоководный трал поднял с глубины девять километров неведомую науке рыбу. Это просто праздник какойто! Событие мирового значения! Рыба была небольшая, вроде щуки, но такая страшная, просто уродина. Да еще с какойто удочкой на носу. А на конце этой торчащей вверх удочки болтается какойто шарик.

– Это приманка, – объяснил радостный Рыбкин. – Там же, на дне – вечная тьма. А этот шарик светится. И приманивает добычу.

Здорово, конечно, но уж очень она страшная. Я бы к такой рыбе ни на какую приманку бы не пошел.

– Страшная… – заступился за рыбу Алешка. – Поживи на такой глубине, да еще в вечном мраке. Это не то что моя двуногая.

А начальник экспедиции уже стоял на палубе с бутылкой шампанского. А за его спиной – кок Сковорода с подносом, на котором позвякивали блестящие на солнце бокалы.

Начальник экспедиции сказал речь, поздравил Рыбкина и весь коллектив и добавил:

– Ну вот, а все говорят, что на такой глубине нет жизни. Жизнь есть везде! – Он осушил свой бокал до дна.

Вообще было весело. Можно подумать, что мы подняли со дна океана не какоето явно несъедобное страшилище, а сундук с золотом. Но всех это страшилище очень радовало. Лишь боцман почемуто был к нему безучастен. Он только слушал и молчал. И щелкал кнопками слухового аппарата.

Счастливый Рыбкин даже не допил свое вино и тут же помчался в лабораторию – сделать необходимые записи и заспиртовать рыбу. Как вещественное доказательство, что жизнь есть везде. Даже в немыслимых черных глубинах океана.

Вслед Рыбкину неслись поздравления. И шутки. Даже боцман пошутил:

– Отдал бы ты ее коку, на ужин.

Рыбкин при этом чуть не сорвался с трапа и покрепче прижал свое драгоценное страшилище к груди. А что с ним будет, когда Алешка наврет ему о своей двуногой рыбине! Интересный народ, эти ученые. Штокман както за ужином рассказал, что один ученый энтомолог, который букашек изучает, открыл неизвестного крошечного паучка и сошел с ума от радости. И назвал этого паучка именем своей жены. Они, наверное, жена и паучок, чемто похожи были.

– Числом ног, что ли? – свредничал Алешка.

Возможно: или у паука всего две ноги, или у жены ученого шесть ног.

Во всяком случае, Алешку так поразил этот рассказ, что он тут же пересказал его маме в очередной бутылке с сахарным песком.

– Дай посмотреть, – попросил я, когда Алешка вложил письмо в конверт.

Он нехотя вынул и протянул мне листок со своими каракулями.

«Дарагая мама! Нам тут очень весело. У жены одного ученава оказалось шесть ног. И он сашел с ума от радости. А ихтеандер Рыпкин поймал страшилишче с удачкой на носу. И тоже сашел с ума от радости…»

Как бы и наша мама… от радости… Подумает еще, что мы не в экспедиции в Тихом океане, а на экскурсии… в сумасшедшем доме.

Я так и сказал Алешке. А он усмехнулся и успокоил меня:

– Дим, наша мама умная.

Жизнь на судне шла своим чередом. Мы даже начали забывать, что папа здесь на задании. А он не забывал. Правда, это было совсем незаметно. Он только болтался по кораблю и трепался со всеми (извини, папа), кто ему попадался на пути. И задавал всякие смешные вопросы. И выслушивал смешные ответы. И всем нравилось, что этот богач такой наивный и простой. И старались рассказывать ему и объяснять как можно больше и подробнее. Тем более что папа очень внимательно их слушал. Это называется сбор информации.

И конечно, папа все время «просеивал» эту информацию в своей голове. И, видимо, чтото там оставалось – важное и ценное. Потому что он становился все озабоченнее, правда, только тогда, когда находился наедине с нами или с капитаном. А так он был все время весел, любопытен и в хорошем настроении.

Мы с Алешкой, конечно, забыли о своих ролях детей олигарха. Да и не знали мы этих ролей, никогда такими детьми не были и с такими детьми не общались. И оказалось, что такое нормальное поведение сослужило нам хорошую службу. Нас приняли в коллектив и относились к нам без настороженности, открыто.

– Нормальные хлопцы, – сказал както кок Сковорода. – И лопают как нормальные люди. Я боялся, что капризничать будут, деликатесов требовать, а они – нет, метут все подряд. Кабы нам изза них голодом не сесть. А вообще мне любо, когда люди хорошо едят. И приятно, и полезно. И коку авторитетно.