Анна Политковская - Путинская Россия

• Название: Путинская Россия
• Автор: Анна Политковская
• Жанр: Политика, диссиденты
• Год: 2007

Книга Анны Политковской «Путинская Россия» («Putin’s Russia») была впервые издана в Великобритании в 2004 году.

Позже книга была переведена на многие языки и издана в Соединенных Штатах Америки, Дании, Финляндии, во Франции, в Германии, Голландии, Италии, Японии, Норвегии, Испании и Швеции.

«Новая Газета» публикует книгу с согласия родственников Анны Политковской.

Все права на публикацию принадлежат семье Анны.

---

Но Лариса, живя с мужем в закрытом военном городке Тихоокеанского флота, не работает. Потому что никто — ни штаб Военно-морских сил, ни далекое Министерство обороны — этими «деталями» жизни своих офицеров совершенно не интересуется. Подбор армейских трудовых резервов таков, что штабы в упор не видят золота под ногами. У Ларисы даже нет возможности пойти учительницей в школу для детей подводников — все места заняты, на них очередь, безработица для невоенных тут 90 процентов.

Третий член семьи капитана Дикого — дочка Алиса, ученица второго класса. Ей тоже трудно позавидовать. В военном городке нет ничего, что могло бы помочь развиться способностям как этой девочки, так и других детей. Ни спортивных залов, ни танцевальных площадок, ни компьютеров… Все, на что претендуют гарнизонные дети, разделяющие участь своих отцов-офицеров, — это унылый грязный двор и дом с видеомагнитофоном и набором мультфильмов.

Действительно, Камчатка — край нашего света. Предел государственного бездушия. Самые совершенные технологии уничтожения человека, с одной стороны, и пещерный уровень жизни для тех, кто ими управляет, с другой. Вся жизнь построена только на личном энтузиазме и любви к Родине. Ни денег, ни славы, ни будущего.

Место, где живет Дикий, называется Рыбачье — это в часе езды на машине от Петропавловска-Камчатского, столицы Камчатского полуострова. Рыбачье — самый знаменитый, быть может, даже во всем мире, закрытый военный городок на 20 тысяч человек. А также — символ и флагман российского ядерного флота. Городок напичкан самыми современными видами оружия, здесь располагается ядерный щит России с Востока, и живут те, кто его поддерживает в целости и сохранности.

Подводная лодка капитана Дикого — одна из главных составляющих, которые обеспечивают боеготовность этого ядерного щита. Отсюда и сам Дикий — главная его составляющая… Субмарина «Вилючинск» — совершенный технический организм, каких нет на вооружении ни у кого другого в мире. Лодка способна уничтожать в бою и целые надводные соединения, и лучшие подводные лодки мировых держав, в том числе американские. Под началом у Дикого — уникальное ракетно-ядерное оружие и внушительный торпедный боезапас. Пока с такой лодкой все в порядке — Россию никто не способен серьезно обидеть, по крайней мере, со стороны Тихого океана.

А вот самого Дикого может обидеть всякий. И первый, кто это делает, — государство, которому он служит. Но капитан «Вилючинска» думает в подобном направлении редко. Как и многие другие офицеры, он весьма искусно выживает при тотальном безденежье. Заработные платы — низкие, и те бывают нерегулярно, часто случаются задержки выплат до полугода; и в тот момент, когда мы говорим, денег тут не видели уже пять месяцев подряд.

Так вот, Дикий выживает следующим образом: когда нет денег, он предпочитает отказываться от обедов на корабле (а офицеров там обязательно кормят) и носит домой то, что ему положено одному, в виде так называемого сухого пайка. И делит на троих. Других возможностей прокормить семьи нет. В результате Дикий — человек-тень. Он худ сверх меры и бледен, лицо его имеет нездоровый серый тон — и ясно, почему: капитан главной составляющей ядерного щита России не может пожаловаться на сытость.

Естественно, сказывается и долгое постоянное пребывание в зоне радиации. Если в прошлые годы это особым образом оплачивалось, что превращало подводников в весьма завидных мужей, то теперь все не так — невесты в сторону морских офицеров не смотрят.

«И все-таки нищета — не самое страшное, — говорит Дикий, человек-аскет. Романтик-бессребреник. Офицер до мозга костей. Почти святой в наши годы тотального пересчета всех ценностей на циничный язык доллара. — Нищету можно пережить, если имеешь перед собой ясную цель и понятные боевые задачи. Наша настоящая беда совсем в другом — в бедственном положении ядерного флота страны, в бесперспективности. Похоже, в Москве не до конца понимают, что с нашим оружием шутки плохи. Через 10 лет здесь, в Рыбачьем, если сохранится нынешнее финансирование, или не будет ничего, или на наши пирсы придет НАТО».

От безысходности происходящего перед его глазами, Дикий собрался учиться дальше — поступать в Академию Генерального штаба, чтобы написать диссертацию о состоянии национальной безопасности России в конце двадцатого — начале двадцать первого века. Его цель — в финале исследования суметь научно обосновать ответ на вопрос, его тревожащий: кому нужно было развалить эту самую национальную безопасность?

Пока все его выводы — не в пользу столицы. Однако агрессии или озлобленности по поводу происходящего у капитана нет. Ход мысли примерно таков: да, ужасно, что Москва ведет себя таким образом, но делать нам нечего, надо выстоять, потому что мы умнее и сильнее тех, кто наверху.

Жизненная позиция Дикого делает его быт не принадлежащим ему самому. Командиру нельзя ничего из того, что доступно всякому другому. Готовность явки на лодку — 5 минут после поступления приказа, это значит, никаких и никуда отлучек, он всегда должен быть на связи. Ни за ягодами, ни за грибами, ни на рыбалку, ни просто пошататься бесцельно, куда глаза глядят, с друзьями… Жизнь на посту, который ты принял, а сдать некому. Надо быть с офицерами, чтобы они не падали духом в столь трудное время. Надо успеть в казармы, чтобы вовремя узнать, что творится с матросами. В общем, надо абсолютно все, и даже больше.

В результате получается следующее: если ты просто армейский офицер и тоже живешь, как нищий, как и капитан Дикий, но у тебя есть возможность — что и происходит сегодня сплошь и рядом, — где-то подрабатывать после службы и тем кормить свою семью, покупать одежду и даже форму (не удивляйтесь: большинство офицеров, действительно должны покупать обмундирование самостоятельно), — то у капитана Дикого для этого нет ни времени, ни возможностей. В оставшиеся от службы короткие часы он обязан — именно обязан — отдохнуть, выспаться, привести свои нервы в полный порядок, а ведь они не могут не расшататься при такой-то жизни, чтобы идти на свою ядерную лодку не во взвинченном состоянии. Это категорически запрещено — слишком непоправимыми могут быть последствия бытовой неврастении.

— Я должен быть на службе спокойным и уравновешенным, — объясняет Дикий. — Будто с курорта. Будто быт налажен. И даже вопроса такого нет передо мною: чем накормить жену и дочку завтра…

— Что значит «должен»? По-моему, вы неверно ставите вопрос. Вы служите государству, и, значит, это прежде всего государство ДОЛЖНО вам создать подобающие условия, при которых вы придете на службу спокойным и уравновешенным. Разве не так?

Дикий снисходительно улыбается, и я не могу понять, к кому же он больше снисходителен, этот странный человек особой закалки: ко мне, задающей подобные вопросы, или к государству, плюющему на тех, кто ему служит?… В конце концов, выходит, что ко мне…

— Нет у государства сейчас такой возможности, — наконец говорит капитан. — Ну, нет — и все тут. Что толку требовать, чего нет? Я — человек, мыслящий реально. И от природы не злобный. Все фантазеры и злые отсюда давно сбежали. Уволились с флота.

— И все-таки я не понимаю, почему не уволились лично вы? Вы — ядерщик, имеете инженерную специальность. Уверена, нашли бы себе пристойную работу…

— Нельзя уволиться. Потому что нельзя бросить лодку. Я — командир, а не матрос. Меня некем заменить. Если уйду — буду чувствовать себя предателем.

— Но перед кем? Государство и так вас предало…

— Пройдет время, и государство образумится. А пока надо терпеть. И ждать. И сохранить ядерный флот. Вот именно я его и сохраняю. Даже если Министерство обороны ведет предательскую политику. Я служу стране, я защищаю людей, а не государственный аппарат.

Вот вам и портрет российского офицера-подводника нашего времени — сидит себе человек на краю нашей земли и, верный воинской присяге, ежедневно закрывает собою амбразуру. В условиях, когда закрыть эту амбразуру больше нечем.

Чтобы суметь выполнить свои обязанности в условиях глубокого финансового нездоровья, охватившего войска, от командира требуется полная отдача. Капитан Дикий уходит из дома ровно в 7.20 и возвращается в 22.40. И так каждый день: по 10 и более часов он на борту. Другого выхода просто нет — флот на глазах разваливается, и с техникой, стоящей без ремонта, в любой момент может что-то случиться, в том числе и большая беда. Единственное, что здесь неизменно с прошлых времен, это поднятие флага. Ритуал проходит ежедневно в 8.00. Что бы ни произошло — хоть тайфун, хоть пурга, хоть авария, хоть смена правительства.

Кстати, Дикий именно ХОДИТ до причалов, где стоит его «Вилючинск». Пешком — это занимает ровно 40 минут. Ходит он туда не потому, что заботится о своем здоровье. Во-первых, у него, конечно, нет личного автомобиля, потому что нет денег на него. А во-вторых, служебного транспорта тоже нет, точнее, он на приколе. Вторая флотилия, к которой приписана подлодка «Вилючинск», — как и вся Камчатка, в тисках энергетического кризиса, и поэтому ни машин, ни автобусов до причалов не подают. Просто нет достаточного количества бензина у военных. Да что там бензин в стране, направо-налево торгующей нефтью! Без хлеба бы не остаться. Гарнизон, где служит Дикий, вечно должен местному хлебозаводу… А тот вечно отпускает хлеб на лодки в долг…