Виктор Венский - Правоохранительные и судебные системы глазами рецидивиста

• Название: Правоохранительные и судебные системы глазами рецидивиста
• Автор: Виктор Венский
• Жанр: Государство
• Год: 2010

Читатели знакомы с моими книгами, рассказывающими о последних достижениях науки и об исследовании территории непознанного — человеческой психики и в целом возможностей Человека.

Но видимо Судьба всегда пытается достичь равновесия между Небом и Землей, между Богом и Дьяволом. Видимо поэтому я вынужден был погрузиться в самые обыденные вещи, на самое дно нашей цивилизации, — там, где обитают преступники и приравненные к ним люди.

И этот опыт позволил мне понять, почему в народе всегда складывались былины и сказки про удалых разбойников, про людей, которые выступали против давления общества, против его абсолютного диктата и несправедливости жизни, навязываемой нам нашими правителями.

---

Исправить ситуацию можно, если ввести во все структуры правоохранительной системы систему менеджмента качества (ИСО 9001). Эта система подразумевает открытость всех механизмов, всех процессов, которые циркулируют в данных организациях, отчетность перед обществом, направленность на удовлетворение потребности клиентов — нормальных наших граждан, чьи права нарушены или могут быть нарушены. Все процессы в правоохранительной системе должны быть четко описаны в рамках ИСО, должны быть представлены критерии качества работы и качества результата в этих процессах.

Контролирующие организации, никакого отношения не имеющие к этой правоохранительной системе, должны получить возможность проводить аудиты в рамках ИСО, как это давно делается в других организациях, как у нас в России, так и за рубежом. Данные аудиты помогут вскрывать нарывы взяточничества и беззакония в этих внутренних органах.

21.4. Суды

Судебная система представляет собой столь несовершенный механизм, что его невозможно сравнить даже с законами шариата или с законами в племени «ума-юмба».

1) Суды не укомплектованы квалифицированными кадрами, более того никто не знает, как эти квалифицированные кадры должны выглядеть, какие требования к ним нужно предъявлять.

2) Законодательная база не позволяет поймать непрофессионального судью за руку. Отвод судьи допускается только в форме самоотвода, т. е. если участники производства требуют отвода судье, то тот сам решает, взять ему самоотвод или нет. Обращение в вышестоящий суд, прокуратуру или в Следственный комитет при прокуратуре по поводу незаконных действий судьи ни к чему не приводит. Поскольку эти органы изначально призваны защищать интересы судей, а не простых смертных. Честь мундира и ведомства здесь ценится гораздо выше истины и справедливости.

3) Законодательная база допускает вследствие единоначалия судьи и презумпции его непогрешимости формирование приговоров, основанных не на реальных фактах, а на субъективных домыслах судей.

4) Судья будучи уверен в своей непогрешимости и своей позиции «над законом» фактически в каждом судебном заседании нарушает закон и права других участников суда.

5) Все суды больны поверхностным подходом к анализу материалов дела. Собственно анализа никто из судей и не делает, поскольку не знает что это такое. Не знает, что анализ подразумевает сравнение, сопоставление данных в материалах дела, выстраивание логически выверенной картины преступления, начиная с мотива и заканчивая последствиями преступных деяний. Не смотря на то, что закон предписывает суду обосновывать свои выводы, обосновывать, почему он выбрал те или иные показания, те или иные данные, содержащиеся в деле, суд фактически никогда не обосновывает своих умозаключений. Обоснование чаще всего сводится к фразе «суд считает, что данный факт имел место». Судья, как и следователь, просто отбрасывает неудобные для анализа факты, отбрасывает всё, что не ложится в его схему, в карточный домик, выстроенный им на песке.

6) Вышестоящие суды не выполняют своих функций, предписанных им законом в части апелляции и кассации, поскольку также не анализируют дело по существу, а лишь смотрят на соблюдение формальных требований к приговору. Т. е., если приговор противоречит материалам дела, то в этих вышестоящих инстанциях, особенно начиная с областного уровня, это никогда уже не вскроется. Эти суды озабочены лишь тем, чтобы соблюдались формальные признаки законности при вынесении приговора. Это судебная практика, а не требование закона, но это распространено повсеместно и это значительно сужает возможности несправедливо осужденного человека кому-то доказать свою невиновность. Причем все суды бьют себя в грудь в соответствующих отчетах и клеймят поверхностное рассмотрение дел, а по факту ничего в этой части не меняется. И даже Верховный суд поступает точно также, сравнивая приговор с самим приговором на непротиворечивость, не обращая внимания на противоречие этого самого приговора материалам соответствующего дела. Ответы судов высших инстанций пишутся словно под копирку: «Ваши доводы не нашли подтверждения. Все выводы нижестоящего суда законны и обоснованы». При этом, эти суды просто игнорируют все доказательства подсудимых о незаконности и необоснованности выводов нижестоящего суда. Они не отвечают на конкретные претензии подсудимых, отделываясь вышеприведенными фразами о соблюдении законности. Не царское это дело — обосновывать свои выводы. Поэтому только 2 % приговоров отменяется вышестоящими судами. Для сравнения, суды с присяжными заседателями выносят оправдательный приговор в 20 % случаев.

7) В судьи попадают по блату, по знакомству. Установление высокого оклада судьям не привело, как ожидали некоторые, к уменьшению коррупции в рядах судей. Наоборот, туда ринулись все, кто ничего не умеет, но хочет много зарабатывать. Тупые, сытые, самодовольные судьи, соблюдают в основном только свои интересы и делают всё, чтобы удержаться за свое кресло, как почти любой чиновник в нашей стране. Ему не до справедливых решений. Более того, создалась определенная система, которая выдает пропуск в «судейский бизнес» очередному судье и поддерживает его карьерный рост. Судьи разных инстанций держатся друг за друга и защищают эту систему, поскольку она позволяет им ничего не делая, получать огромные деньги, даже если исключить взятки. Действительно зарплата свыше 100 000 рублей за простое сидение с умным видом в судейском кресле, это лакомый кусок для любого бездельника. Понятно теперь, почему судьи так яростно защищают эту систему и стоят горой друг за друга. Понятно, почему в эту систему вовлечены и следователи, поскольку чаще всего именно из их рядов выходят судьи. Понятно, почему «прокурорские» заинтересованы в существовании такого положения дел — им тоже ничего не надо делать, за исключением показательных дел, взятых под контроль президентом РФ.

8) Создается ощущение, что судья получает зарплату в зависимости от числа судов и заседаний, что он провел за месяц. Отсюда неоправданная ничем затянутость судебных заседаний, а под конец, когда им сверху намекают, что дело пора закрывать, — ничем необоснованная спешка по его завершению.

21.5. Судебно-медицинская экспертиза

Институт судебно-медицинской экспертизы (СМЭ) у нас в России болен не только теми болезнями, что все здравоохранение в целом и правоохранительные органы, но и имеет ряд других не менее серьезных диагнозов:

1) В СМЭ катастрофически не хватает квалифицированных кадров, которых бы можно было с уверенностью назвать экспертами.

2) Законодательная база для определения степени тяжести значительно устарела и не соответствует современных научным знаниям в медицине и в прикладных отраслях, востребованных экспертами.

3) Эксперты не пользуются сводом правил, регламентирующих их деятельность, а подчас даже не слышали о них. Они не имеют никакого представления о системном анализе тех факторов, которые они пытаются оценить.

4) Как и в других правоохранительных органах здесь процветает коррупция и телефонное право. В результате в СМЭ можно купить любые справки.

5) Институт независимой экспертизы у нас в России совершенно не развит. Суды всячески увиливают от принятия и оценки заключений независимых специалистов и экспертов.

6) Суд воспринимает заключение экспертизы как истину в последней инстанции, не утруждая себя анализом непротиворечивости полученных от экспертов данных.

7) Сами же эксперты часто опираются в своих выводах на мнение лечащих врачей, обследовавших «потерпевших» (на данные амбулаторной карты). При этом всем известен плачевный уровень современной медицины, особенно «на периферии», когда диагноз часто выставляется на глазок и основывается только на субъективных жалобах больного. Врачи никак при этом не отвечают за неверно выставленный диагноз и в то же время явно заинтересованы материально в каждом больном, поскольку получают деньги из Фонда МС за каждого больного. В силу последнего, врачи чаще преувеличивают диагноз, чем не подтверждают его, и если человек хочет получить больничный на 2–3 недели и более, никакого труда это не составит, надо только придумать соответствующую «болезнь» и выучить ее основные признаки. При этом «болезнь» надо выбрать так, чтобы она не диагностировалась приборами, например легкое сотрясение мозга или дисторсия или сердечное недомогание и т. д.

21.6. Свидетели

Свидетель — это лицо, которому, что-либо известно о преступлении. Однако, пересказ свидетелем слов «потерпевшего» по логике и по закону не должен считаться свидетельством, поскольку это «свидетельство» доказывает лишь факт передачи данных от одного человека к другому, и не подтверждает содержимое этого сообщения. Но судей это не останавливает.