Челси Файн - Лучший вариант расставания (ЛП)

• Название: Лучший вариант расставания (ЛП)
• Автор: Челси Файн
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2015

Пикси и Леви не общались друг с другом больше года. Но однажды они обнаружили, что им предстоит работать вместе в одной захолустной гостинице, да еще и жить там. В детстве они дружили, до того времени, как все покатилось к чертям. Поэтому теперь им… неловко находится рядом. Все, чего они хотят — это избегать друг друга как можно дольше, так же, как и любого упоминания о совместном прошлом. Но теперь им приходится делить одну ванную комнату, составив расписание пользования душем. В такой обстановке самое сложное — это не сохранять дистанцию, а держать руки при себе. Добро пожаловать в мир неловкой напряженности и сексуальной неудовлетворенности! Устраивайтесь поудобнее. Это лето будет долгим. Книга рекомендована для аудитории 18+.    

---

Мэйбл с готовностью указала на стену. Ее счастливое лицо выражало не только желание помочь. Пока Леви проходил мимо, я не поднимала глаз. Посыпая пирог сыром, я невольно подумала, что натертый швейцарский сыр напоминает мне его светлую щетину.

Я. Не. Чокнутая.

Закончив с пирогом, я начала тушить овощи и взглянула на Леви. Его присутствие очень сильно меня отвлекало. Поднятые руки, широкие плечи... Он чинит какую-то фигню, и это так... так бесит.

А знаете, что бесит еще больше? То, что эта долбаная пожарная сигнализация висит прямо за плитой.

Тяжело дыша и чертыхаясь про себя, я схватила уже нарезанный перец и направилась к плите. Бросила овощи на сковороду, взяла деревянную ложку и приготовилась игнорировать близкое присутствие Леви.

Я дрожала от напряжения.

Это тоже отправляется в игнор.

Я украдкой бросила взгляд в его сторону, отмечая, как красиво двигались напряженные мышцы на его руках, когда он что-то откручивал. Почему у него такие идеальные мышцы? Это ненормально.

Я уставилась на сковородку и постаралась сосредоточиться на болгарском перце. Болгарский перец очень увлекателен, и у него нет спины размером с Аляску и массивных мышц.

К моим плечам слегка прижались те самые мышцы, о которых я ну совсем не думала. В моем теле начала нарастать дрожь, как будто внутри меня крутился и жужжал какой-то обдолбанный шмель.

Я спокойно уменьшила огонь на плите, так, будто это было единственной причиной, по которой я вдруг превратилась в живой вибратор, и продолжила мешать овощи. А Леви — возиться с отверткой.

Болгарский перец.

Я думаю о болгарском перце.

Леви опять ко мне прижался, задев рукой мою грудь, и мое тело отреагировало на это касание так бурно, будто я изголодавшийся по любви подросток. Дрожь сместилась вниз живота. Плита вдруг стала еще горячее, от чего мое дыхание участилось, а болгарский перец внезапно оказался самым сексуальным овощем в мире.

Добро пожаловать в Отель Озабоченных Женщин — пристанище щетинообразного сыра и чувственных продуктов.

Заметив краем глаза, как судорожно дернулось его адамово яблоко, я поняла, что он действительно случайно задел мою грудь.

Дерьмо.

Если бы он нарочно попытался облапать меня своими мускулистыми ручищами, я бы могла ответить остроумным комментарием типа «извращенец». Но он прикоснулся нечаянно, вызвав еще больший всплеск сексуального напряжения. Теперь шмель-наркоман начал жужжать где-то внизу живота, передавая вибрацию рукам... и вообще, КАКОГО ЧЕРТА плита такая раскаленная?

Я уменьшила огонь еще на одно деление, а затем медленно и глубоко вздохнула. У меня есть парень. Замечательный парень. Так что не стоит поднимать панику из-за того, что Леви не стащил с меня трусики.

Он на мгновение опустил руку, все еще разглядывая сигнализацию, и напряг шею.

Ох уж эти напряженные мышцы! Универсальный датчик стресса. Похоже, не только я одна разочарована, что мои трусики остались на месте.

Стоп. Что-о? Какие к черту трусики? Я совсем НЕ ДУМАЮ о трусиках или об их отсутствии. Это все дурацкий болгарский перец!

Я убрала ложку и вернулась к столу, где риск завестись от одного присутствия мастера-на-все-руки или от тушеных овощей сводился к минимуму.

На столе стоял пирог, покрытый щетиной, и я чуть не застонала. Чем я только думала, когда решила, что смогу жить под одной крышей с Леви? Я не переживу это лето.

Я с трудом пережила даже это чертово утро.

Глава 4

Леви

Сексуальное напряжение подобно надоедливому голубю. Стоит только один раз его подкормить, и оно вечно будет тебя донимать. Оно никогда не устанет и не уйдет в отпуск, зато будет все время расти. Каждый раз, когда я нахожусь рядом с Пикси, оно становится больше.

Как, например, сейчас, на кухне.

Я старательно отвожу глаза от ее светлых волос и желтого бантика завязок ее фартука, разместившегося чуть ниже спины, и пытаюсь закончить свою работу. Но не могу не слышать. Ее шаги, когда она обходит стол в своих запачканных кроссовках, мягкое сосредоточенное дыхание, срывающееся с ее губ...

Так. Я должен выбраться отсюда как можно скорее.

Быстро починив пожарную сигнализацию на кухне, следующий час я провел, проверяя остальные точки по всей гостинице, а затем направился в офис Эллен.

Помимо холла, кухни и столовой, на первом этаже были расположены еще два небольших помещения, которые раньше служили спальнями. На месте одной теперь была библиотека, где гости могли играть в шахматы возле высоких окон, а также изображать заинтересованность романами Эрнеста Хемингуэя. А другая была переделана в светлый, но крайне беспорядочный офис управляющей.

Я вошел в кабинет, и Эллен, услышав скрип деревянной половицы, подняла голову от горы бумаг, записок и ручек.

— Ну как? — улыбнулась она.

— Все пожарные сигнализации работают, но они порядком устарели, — сказал я, оставаясь у дверей, не желая быть втянутым в разговор. — Вам, возможно, стоит задуматься об установке новой системы.

Она кивнула и погрызла кончик красной ручки:

— Да, я тоже об этом думала. Я добавлю этот пункт в свой бесконечный список дел, которые жизненно необходимо сделать в гостинице. Спасибо, что все проверил.

— Без проблем, — я развернулся, чтобы уйти.

— Твоя почта до сих пор лежит на стойке регистрации, — сказала она мне в спину. Я приостановился. — Она там пылится уже три недели.

Я медленно повернулся:

— Серьезно?

Ее глаза сузились:

— Не заставляй меня ее вскрывать и зачитывать вслух перед персоналом. Будь уверен — я сделаю это, а ты потом будешь расхлебывать последствия сам.

Я почесал щеку, которая после бритья была непривычно гладкой.

— Никогда не понимал этого выражения. Не вижу ничего страшного ни в хлебе, ни в похлебке.

— И это говорит парень, который боится собственной почты.

Я поднял голову:

— Обязательно нужно выносить мне мозг при каждом удобном случае?

— Иногда нужно, — она печально улыбнулась. — Просто забери ее, чтобы мне не приходилось выслушивать бесконечное нытье Анжело про бардак на стойке, ладно?

Анжело постоянно пытается навести порядок во всех уголках гостиницы, не только в баре. В своем баре, как он особо подчеркивает.

— Обязательно заберу сегодня, — я подергал петли на дверях, которые, как оказалось, совсем расшатались. — Что-нибудь еще?

— Люстра в холле, — ухмыльнулась она.

Я вздохнул. Это та еще задача. Люстры тяжелые, и в них больше проводов, чем должно быть по определению в любом другом светильнике. Честно не понимаю, зачем их еще используют. Вернее, зачем их использует Эллен.

Ее ухмылка стала еще шире.

— Не обязательно принимать такой довольный вид, — заметил я.

— Даже не думала, — сказала она. — Просто мне кажется, что сейчас ты выглядишь очень забавно.

Эллен знает, что я не одобряю ее выбор светильников. Но ей все равно. По ее словам, эти люстры красивые и придают гостинице особое очарование. Как по мне, ничего очаровательного в этой висящей двухсоткилограммовой махине нет.

— Ладно, — сказал я, выходя в холл. — Починю я вашу драгоценную люстру.

— Я тебя обожаю, — крикнула Эллен мне вслед.

Я покачал головой, но не смог сдержать улыбку.

Я отключил электричество, достал из чулана единственную на всю гостиницу переносную лестницу и закрепил ее в холле под люстрой. Когда она зашаталась под моим весом, я отметил про себя, что нужно добавить в список «необходимых дел» Эллен еще один пункт.

Я осторожно начал отсоединять провода под пристальным и тяжелым взглядом Эрла Везерса, одного из завсегдатаев гостиницы. Мне невдомек, что привлекает этого старика ко мне каждый раз, когда я занимаюсь ремонтом: может быть, его завораживает зрелище работающего человека, а может, он просто скучает. Но иногда я ощущаю себя актером в театральной постановке.

Вот как, например, сейчас. Он притащил стул и внимательно наблюдает за каждым моим действием. Видимо, ждет, что в следующем акте я свалюсь с этой доисторической конструкции и сломаю обе ноги. А руки мои останутся висеть на люстре. Еще бы, ведь они будут просто вырваны из тела в результате падения!

Может, стоит начать продавать билеты на это увлекательное шоу?

Эрл пригладил свои белоснежные бакенбарды:

— Сынок, ты уверен, что знаешь, что надо делать?

— Да, сэр.

Он покосился на меня, прищурившись, от чего вокруг его блеклых голубых глаз собрались морщинки.

— Ты слишком юн, чтобы заниматься ремонтом. Лет тебе сколько? — Эрл, небольшого роста и коренастый, в молодости, наверняка, был мускулистым. Он, скрестив руки на груди, откинулся на стуле. Его голова сверкнула лысиной, отразившей свет из окон холла.