Александр Золототрубов - Опальный адмирал

• Название: Опальный адмирал
• Автор: Александр Золототрубов
• Издательство: АСТ, Астрель, Транзиткнига
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018455-7

О прославленном флотоводце, главнокомандующем Военно-морскими силами СССР, адмирале флота Николае Герасимовиче Кузнецове (1902–1974) рассказывает новый роман писателя-историка А. М. Золототрубова.

---

— Мы объявили город на осадном положении. Сейчас идут бои в районе села Кубанка.

— Что, немцы прорвали там нашу оборону? — спросил Кулаков.

Жуков пояснил, что при отходе войск Приморской и 9-й армий между ними образовался разрыв, в него и ринулись части немецкой 72-й пехотной дивизии.

— Гавриил Васильевич, пойдемте в штаб и там все обсудим, — предложил Левченко Жукову.

Левченко и Кулаков работали в Одессе сутки. Военный совет Приморской армии и командование военно-морской базы интересовал вопрос, поможет ли армии флот, так как она отрезана от фронта.

— Можете не сомневаться, товарищи, флот вам поможет и авиацией, и кораблями, и войсками, и боеприпасами, — заверил Левченко армейцев. — У Ставки к вам одна просьба — оборонять Одессу как можно дольше!..

Из всего, что видел адмирал Левченко, он сделал один вывод — оборону Одессы надо подчинить флоту! Войска Южного фронта уже на Днепре, его штаб находится далеко от города и почти не управляет Приморской армией, и фронт не снабжает ее. Стало быть, все теперь нужно взять во флотские руки. Левченко, не теряя времени, вышел на связь с комфлотом Октябрьским.

— Филипп Сергеевич, надо создать Одесский оборонительный район по примеру обороны Ленинграда, — сказал он.

— Военный совет флота уже дал знать об этом наркому ВМФ, — ответил комфлот. — Николай Герасимович спросил меня, может ли быть командиром Одесского оборонительного района контр-адмирал Жуков. Я ответил, что может. А как вы считаете, Гордей Иванович?

— Согласен, — коротко бросил в трубку Левченко. Поговорив еще о деталях обороны города, заместитель наркома ВМФ добавил: — Надо усилить помощь Одессе. Все корабли, кои могут ходить, включайте в дело, Филипп Сергеевич. Об этом просит и Военный совет Приморской армии. Я еще буду в Одессе с неделю, потом выеду к вам…

В это солнечное тихое утро радоваться бы Кузнецову, а у него на душе скребло. Он остро переживал неприятный разговор с Верховным, который состоялся вчера в Ставке. Ему так и не удалось решить все вопросы. Маршал Шапошников говорил об обострившейся обстановке на фронтах, Молотов проинформировал, что делается в Архангельском порту для приема союзных конвоев. «А меня выслушать по этому делу Сталин не пожелал, — обиделся Кузнецов. — Послал на Север Папанина и думает, что герой Арктики сам все сделает. Как бы не так!..» Он перехватил надменный взгляд Сталина, который говорил сидевшему рядом с ним Микояну:

— Анастас, ты не знаешь, когда Красная Армия перестанет отступать, а вот он, — Верховный кивнул на наркома ВМФ, — должно быть, знает. Вчера товарищ Кузнецов упрекнул меня, что я был глух к его сообщениям по поводу подготовки немцев к нападению на Советский Союз. А что сегодня скажет? Говори, товарищ Кузнецов, мы слушаем тебя. Может, ты еще не все сказал…

Нарком ВМФ резко встал.

— Я прибыл в Ставку решать флотские вопросы, товарищ Сталин, а не заниматься упреками…

— Садитесь! — сердито произнес Сталин. Он подошел ближе, прищурил холодные глаза. — Значит, пришли решать флотские вопросы? А кто, позвольте вас спросить, будет решать вопросы защиты страны от фашистского нашествия? Кто позаботится об обеспечении Красной Армии техникой и оружием? Кто даст войскам боеприпасы в полном достатке? Пусть товарищ Сталин об этом побеспокоится, да? Пусть вождь о всех вас думает, да? Нет, товарищи, вы — военачальники, у вас есть войска и оружие — вот и решайте, как побить врага!

— У меня тоже болит душа, когда наши войска оставляют города, — вдруг, сам того не сознавая, ответил Кузнецов. — В чем причина — вот вопрос. Впрочем, их много. Я же хочу сказать об оружии. На флотах не хватает даже винтовок, не то что гранат и автоматов. Недавно Валентина Гризодубова доставила на Северный флот десять тысяч винтовок. Головко был рад, позвонил мне, стал благодарить. Но винтовки послал не я, а Вячеслав Михайлович…

— Какое это имеет значение? — подал голос Молотов. — Главное, что оружие нашли.

— А вот за то, что на флоте нет винтовок, вас, товарищ Кузнецов, надо наказать! — бросил Сталин. — Почему этот вопрос до войны не ставили перед Наркоматом обороны?

— Я не мог знать, что придется снимать с кораблей тысячи краснофлотцев и бросать их сражаться на сухопутье.

Воцарилось неловкое молчание. Микоян увидел, как у Сталина сверкнули глаза, и, чтобы спасти наркома ВМФ от гнева вождя, поспешно сказал:

— Вы, Николай Герасимович, не предвидели, что морякам придется воевать на берегу. Но ведь и Иосиф Виссарионович не мог этого знать. Да и не его это дело. У товарища Сталина на плечах масса забот, вся страна. Давайте не обвинять друг друга. Лучше подумаем, как нам поправить дело. Кстати, — горячо продолжал Микоян, — час назад у меня был ваш начальник тыла генерал Воробьев. Он просит дать Северному флоту мазута и солярки сверх лимита. А разве Головко израсходовал все запасы? Куда он их дел?

— Товарищ Сталин разрешил союзникам на обратный путь заправлять свои корабли и суда в Мурманске и Архангельске. А это тысячи тонн топлива. Потому-то Головко и волнуется.

— Пришлите в ГКО заявку, и мы вам все дадим, — заметил Молотов.

— Я уже обжегся с одной заявкой, — осторожно возразил Николай Герасимович. — Трибуц попросил прислать ему пять тысяч винтовок, адмирал Галлер дал заявку, но она все еще бродит где-то в кабинетах. Куда теперь идти с жалобой? Собрался завтра доложить председателю ГКО…

Все посмотрели на Сталина. Тот молча снял трубку аппарата ВЧ и позвонил Жданову.

— Здравствуйте, Андрей Александрович! Как у вас обстановка? Идут ожесточенные бои?.. А вы надеялись, что их не будет? — Верховный улыбнулся, но тут же его лицо закаменело. — У меня находится нарком Кузнецов. Он жалуется, что Трибуцу нечем вооружать отряды краснофлотцев, уходящих на сухопутный фронт. Это правда?

— Трибуц обращался к армейцам, но у них тоже нехватка, — донеслось из трубки. — Я даже не знаю, как быть.

— Почему мне не доложили? — спросил Сталин, и, выслушав ответ Жданова, выругался. — Иван кивает на Петра.

— Виноват, Иосиф Виссарионович, — негромко произнес Жданов.

Положив трубку, Верховный взглянул на Молотова.

— Вячеслав Михайлович, срочно обеспечь флот винтовками. А вы, товарищ Кузнецов, не ждите, когда и что вам дадут, а требуйте. Или боитесь?

— Боюсь, — вдруг признался нарком.

— Кого боитесь?

— Вас, товарищ Сталин.

— Глупость! — опять выругался вождь. — Я что, черт с рогами?! Идет жестокая, кровавая война, решается кто кого — или мы фашистов, или они нас. И не время друг друга бояться, наоборот, надо крепко прижать друг к другу плечи. Я же вас не боюсь! — Он многозначительно хихикнул. — Вот и давайте без всякого страха исправлять положение. Ведь немцы вот-вот захватят Одессу, а там Севастополь, кавказская нефть…

Кузнецов проснулся рано, выглянул в окно. Густая синева висела над домами, а на севере, где шпили высотных зданий тонули в сером тумане, по небу плыли островки черно-бурых туч. «В Питере всю неделю лил дождь, — подумал Николай Герасимович. — Надо взять с собой плащ». На цыпочках, чтобы не разбудить жену и сыновей, он прошел на кухню. Каково же было его удивление, когда жену он увидел в прихожей!

— Что ты тут делаешь? — тихо спросил он.

— Как что? — удивилась она. В ее лучистых глазах вспыхнули задорные искорки. — Ты едешь в Ленинград, вот я и готовлю тебя в путь. Твой саквояж почти готов. Класть тебе бритву? Она же неудобна в дороге!

— Ее-то прежде всего и надобно взять, а бриться я, Верунчик, буду не в дороге, а где-то в каюте на корабле или в гостинице! — Он нагнулся и поцеловал ее в нос. — Горячая ты.

Она, словно не слыша его, спросила:

— Тебе к семи на аэродром?

— Да. Летчик, наверное, уже ждет меня…

Он не договорил — зазвонил телефон. В трубке послышался глуховатый голос маршала Шапошникова.

— Маршрут вам, голубчик, немного меняется, — сказал он. — Ставка решила срочно командировать в Ленинград Молотова, Косыгина и Воронова. Полетите с ними. Куда? До Чернигова, а там пересядете на спецпоезд. Так что к восьми утра подходите к Генштабу.

— Понял, Борис Михайлович, — сдержанно ответил Кузнецов. — Спасибо, что предупредили. Дам своему летчику отбой и еду к вам.

— Ты что, не летишь? — спросила жена, когда он положил трубку.

— Лечу, но теперь не один, а с Молотовым и другими товарищами. Так оно будет, пожалуй, лучше.

Уходя, он поцеловал жену и шепнул ей на ухо:

— Я тебя люблю… Береги сыновей.

— Позвонишь домой? — спросила жена.

— Если представится возможность…

Кузнецов и мысли не допускал, что вскоре едва не попадет в лапы врага. Они добрались до Череповца без происшествий, пересели на поезд. На станцию Мга прибыли ночью. Едва вышли из поезда, как налетели «юнкерсы» и стали бомбить железную дорогу. Самолеты дотла разрушили рельсы, и начальник станции вынужден был отправить почетных гостей на дрезине. В Ленинграде, куда делегация прибыла на рассвете, Кузнецов узнал, что станцию Мга захватили гитлеровцы.