Эрих Кемпка - Я сжег Адольфа Гитлера. Записки личного шофера

• Название: Я сжег Адольфа Гитлера. Записки личного шофера
• Автор: Эрих Кемпка
• Издательство: Раритет
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-85735-011-5

Тринадцать лет личный шофер Гитлера Эрих Кемпка наблюдал за своим шефом. После войны он опубликовал свои воспоминания. У нас они выходят впервые.

---

Только Геббельс из-за болезни ног ездил вверх на лошадях, но его жена с сыном Гаральдом поднимались пешком.

В то время дом «Вахенфельд» в Оберзальцберге еще не принадлежал моему шефу. Незадолго до моего прибытия он снял его у фрау Винтер. Дом ей подарил муж ко дню рождения, и назван он был ее девичьей фамилией.

«Вахенфельд» — небольшой дом, в нем могло разместиться немного людей. Когда к Гитлеру приезжало большое количество народу — знакомых и сотрудников, — они должны были останавливаться внизу в отеле или в пансионате «Платтерхоф».

Я всегда всей душой наслаждался жизнью в прекрасной местности Берхтесгадена. Это были дни отдыха.

Домашнее хозяйство велось сестрой моего шефа, фрау Раубаль. Она ценила хорошую кухню и умела делать жизнь приятной для нас.

Когда в 1933 г. книга «Майн кампф» начала издаваться все большими тиражами, появились средства, чтобы купить дом «Baхенфельд».

Гитлер сам набросал проект, по которому была сделана основательная перестройка. Дом «Вахенфельд» был превращен в «Бергхоф».

Оберзальцберг вдруг стал модным. Везде строили. От Гитлера не отставали и другие. Прежде всех понял ситуацию Мартин Борман.

Гитлер охотно оставался один и любил одиночество. Он приказал возвести вокруг имения забор. Когда Борман построил свой дом вблизи Бергхофа, он пытался уговорить моего шефа сломать этот забор.

Но он ничего не добился. Шеф заявил, что на том куске земли, который он оплатил своими собственными деньгами, он может поступать так, как ему нравится.

Осенью 1936 г. фрау Раубаль покинула Бергхоф и вскоре вышла замуж за профессора Гамитша. В конце войны профессор Гамитш, будучи офицером, погиб на фронте.

До начала войны экономками в Бергхофе были различные пожилые дамы. Но им тяжело было подниматься в гору, и они должны в большинстве случаев скоро покидать свою службу.

После начала войны обязанности хозяйки Бергхофа взяла на себя Ева Браун. Ей помогала молодая супружеская чета, следившая одновременно за порядком в доме.

До этого Ева Браун служила в фотофирме Генриха Гофмана в Мюнхене.

Когда одна из ее подруг со своими двумя детьми провела некоторое время в Оберзальцберге, после этого пошли слухи, будто Ева Браун имела от Гитлера двоих детей. Ева очень любила детей своей подруги. Она подолгу играла с детьми и часто фотографировалась вместе с ними.

Гитлер познакомился с Евой Браун у Генриха Гофмана задолго до того, как я поступил на службу к нему. Фирме Гофмана было поручено изготовление всех фотоснимков, касающихся Гитлера. Поэтому он был тесно связан с ней. Постепенно между Евой Браун и Гитлером установилась дружба, укрепившаяся, однако, лишь к осени 1936 г.

Если позволяла обстановка, мой шеф проводил в Оберзальцберге каждую субботу и воскресенье и, само собой разумеется, свой отпуск. Часто он совершал со своими гостями длительные прогулки в горы. Если бы его тогда спросили, какое место на земном шаре он считает своей родиной, ответ, несомненно, гласил бы: Оберзальцберг.

Популярность Оберзальцберга росла очень быстро. Ежедневно сюда приходили тысячи любопытных, чтобы осмотреть город.

Когда Гитлер стал рейхсканцлером, Бергхоф служил ему и для официальных приемов: короли и князья, министры и дипломаты были гостями в Бергхофе. Из иностранных гостей чаще всего сюда приезжал болгарский король Борис.

Охрана Оберзальцберга находилась в руках службы государственной безопасности, подчиненной непосредственно Генриху Гимлеру. В 1933 г. была создана специальная полицейская организация — РСД для личной охраны Гитлера, его министров и иностранных официальных посетителей. Эта организация выполняла чисто полицейские функции. Первыми ее служащими стали люди, до этого охранявшие бывшего баварского премьер-министра Гельда. Многие из них не состояли ни в СС, ни в нацистской партии. Некоторые из них, принадлежавшие до самого конца к непосредственному окружению Гитлера, так и не вступили в нацистскую партию.

В качестве охраны и почетного караула во время официальных приемов иностранных представителей постоянно находилась наготове рота войск СС. Она была расположена в казармах в Оберзальцберге и сменялась каждые полгода.

И после начала войны жизнь в Оберзальцберге была очень спокойной. Во время войны шеф очень редко туда ездил и находился почти исключительно в своей ставке. Только Ева Браун оставалась там до марта 1945 г.‚ когда она покинула Бергхоф, чтобы вместе с Гитлером закончить свою жизнь в Берлине.

Профессор доктор Тео Морелль

Одним из самых своеобразных людей, окружавших Гитлера, был его персональный врач, профессор доктор Тео Морелль. Его личность всегда вызывала споры. Не могу не сказать об этом человеке. Не мне судить о его врачебном искусстве. Поскольку, однако, он, как личный врач шефа, бесспорно достиг известного успеха в лечении, его влияние было очень велико.

В 1938 г. фотограф Генрих Гофман тяжело заболел. Лечившие врачи уже признавали его безнадежным, но ему пришла мысль пригласить из Берлина Морелля. Вскоре наступило улучшение, и спустя несколько недель благодаря лечению доктора Морелля Генрих Гофман выздоровел.

Гитлер был привязан к Гофману и чувствовал себя обязанным отблагодарить Морелля. Он пригласил его к себе и с тех пор стал брать с собой в свои поездки.

Скоро среди сопровождающего персонала возникла известная антипатия к Мореллю. Нам всем не понравилось решение Гитлера взять его с собой во время предвыборной поездки после присоединения Австрии. Морелль в то время еще не занимал никакой должности.

Он портил всем нам жизнь своей неловкостью и медлительностью. Однажды он даже опоздал на машину, выделенную специально для него. Затем пожаловался Гитлеру, что темпы поездки для него слишком быстры.

Так как шеф в обращении со всеми был очень деликатен и постоянно заботился о том, чтобы каждый чувствовал себя хорошо, то именно из-за Морелля случались многие неприятности. Морелль не считался с нами и скоро стал самым нелюбимым человеком.

Одно собрание следовало в те годы за другим. Когда мы прибыли в Инсбрук, то там не оказалось зала, способного вместить устремившуюся со всей Штрии массу людей. Собрание провели в палатках. И после него люди не давали Адольфу Гитлеру покоя. Хотя вечер был туманный и сырой, мой шеф вынужден был снова и снова выходить из теплой комнаты на балкон. В тот же вечер стало ясно: сквозняк свое дело сделал — Гитлер простудился.

Сопровождавший нас врач, доктор Бранд, после основательного осмотра сказал:

— Мой фюрер, для вас избирательная кампания закончилась. Завтра вы совершенно охрипнете и не сможете произнести ни одного слова.

Шефа это чрезвычайно взволновало.

— Это невозможно. Я не могу в разгар избирательной кампании ехать домой. Невозможно, Бранд!

Морелль узнал о внезапном заболевании и явился к Гитлеру. Он попросил разрешения осмотреть горло и затем заявил:

— Если вы, мой фюрер, выполните мое предписание, то завтра будете здоровы.

Шеф должен был немедленно лечь в постель. Морелль сделал ему витаминное впрыскивание, а затем заставил его всю ночь делать ингаляцию при помощи аппарата, доставленного из аптеки. Кроме того, постоянно делались горячие масляные компрессы. На следующее утро простуда была ликвидирована, и вечером Гитлер снова мог говорить.

Возвратясь в Берлин, шеф предложил Мореллю поступить к нему на службу в качестве терапевта. Морелль согласился и передал частную практику в Берлине своему заместителю. Отныне он принадлежал к самому близкому окружению шефа и участвовал вместе с нами почти во всех поездках.

Без сомнения, как врач Морелль был приветлив и предупредителен. В любое время он был готов оказать помощь. Он не делал никаких исключений, и ему было совершенно безразлично, лечит ли он офицера или рядового.

Постепенно он приобрел большой круг друзей среди людей, занимавших средние и низшие должности. К людям, занимавшим более высокое положение, он не находил правильного подхода. Он считал, что он врач, и только врач. Поэтому не вступал с ними ни в какие светские отношения.

В отличие от нашего шефа Морелль очень любил покушать, и ему за столом всегда не хватало еды. Это давало повод к многочисленным шуткам, его часто высмеивали. Но Морелль не обращал на это внимания. Он только подтверждал, что главное для него — вкусно покушать. Еда действительно была для него единственной большой радостью в жизни. Он не курил, не пил и был невысокого мнения о женщинах.

Большого успеха Морелль добился в лечении витаминами. Он предписывал витаминные впрыскивания и витамины в таблетках. Почти все препараты изготовлялись в его собственной лаборатории в Гамбурге.