Елена Соловьева - Маргарита едет к морю

• Название: Маргарита едет к морю
• Автор: Елена Соловьева
• Жанр: Детская проза
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-094132-2

В этой книге вы снова встретитесь с полюбившимися героями сказочной повести «Цветник бабушки Корицы». И отправитесь с ними на Черноморское побережье, в славный город Севастополь, куда вместе с театром приезжают на летние гастроли бабушка Корица и ее внучка Маргарита. Друзья-волшебники дарят Маргарите планшетный компьютер. Но какие друзья – такие и подарки. Планшет вдруг начинает выкидывать странные штуки. Один сеанс компьютерной игры – и девочка вживую сталкивается с древними загадками Крымского полуострова, тайнами заброшенных каменоломен, привидениями, заблудившимися во времени, цветами-убийцами, дýхами из военного прошлого и мумиями в белых халатах. Еще Маргарита в первый раз увидит море и выйдет на сцену, поймет, что такое настоящая дружба и настоящее предательство. Книгу также можно использовать как путеводитель. Она снабжена картами и достоверными описаниями местности.

---

Перед сном, уже лежа в постели, Маргарита размышляла – как они будут общаться с Георгием? Ведь он «просто собачка» только для посторонних. На самом деле пекинес – сильный и мудрый волшебник, который очень даже бойко общается на человеческом языке и способен на самые удивительные штуки. «Кунштюки», как говорит Чертополох. Про которого бабушка, в свою очередь, говорит, что он «немного безалаберный» и часто путает одно с другим, как волшебник из старинной песенки «Сделать хотел грозу, а получил козу». Но это совсем и не плохо, потому что, не ошибись Че однажды с успокоительным отваром, никакой бы Перцовки на свете не было. Георгий же, напротив, никогда ничего не путает. Он всегда такой спокойный и обстоятельный. «В прошлый раз, – припоминала Маргарита, – они дали мне попробовать компота из нектара одуванчиков, и я стала понимать, что говорит пекинес. Интересно, сохранилось ли у меня это умение? Или оно, как крылья Перцовки, – то появляется, то исчезает? Хотя оба они прекрасно читают мои мысли и мысли всех остальных без всяких слов. Иногда так неудобно получается!» В том, что Георгий и герр Чертополох вскоре дадут о себе знать, девочка не сомневалась.

Глава третья

в которой Путешествие начинается, и одни герои очень радуются, а другие недоумевают

На вокзале Корица первым делом посадила Маргариту в купе, поручив внучке очень важное дело – охрану вещей и контейнера с Перцовкой. Сама же поспешила к багажному отделению, где «эти растяпы» грузили декорации и костюмы к спектаклям. Маргарита рассматривала в окно перрон, спешащих пассажиров и отпивала из маленькой бутылочки особый компот, куда бабушка добавила «тонизирующих корешков для бодрости, которая нам очень понадобится». Рука чуть ли не сама, по собственному хотению то и дело подносила бутылочку ко рту – не потому, что Маргарите хотелось пить, просто так лучше чувствовалось, что Путешествие уже началось.

Маршрут предстоял достаточно сложный: сначала поездом до Новороссийска. Оттуда через паромную (при таких замечательных словах сердечко Маргариты сладко замирало) переправу до Симферополя. А уж затем на специальном автобусе, присланном «встречающим», как выражалась бабушка, театром, – до самого Севастополя.

По перрону ходила женщина в цветастом платье и каждые три минуты кричала в рупор: «Группа детей, едущая в Анапу, подойдите к первому вагону, вас ожидает воспитатель!» Маргарита про себя порадовалась, что ее лично никакой воспитатель не ожидает, а отдыхать она едет с бабушкой. Однако Корица не возвращалась. Девочка уже начала волноваться, но тут зеркальная дверь купе отъехала в сторону, и на пороге возник Александр Васильевич – главный режиссер, а по совместительству с недавнего времени и директор театра. Собственной персоной.

– Здравствуй, девочка, – важно поприветствовал он Маргариту. Не торопясь, уложил свой удобный чемодан с колесиками на полку для багажа. Поправил лацкан серого пиджака, к которому был прикреплен значок, и, развернув газету, совсем про Маргариту забыл.

– Извините, – кашлянула она тогда, озабоченно глядя в окно, – поезд вот-вот тронется, а бабушки нет.

– Не волнуйся, деточка, – не отвлекаясь от газеты, подбодрил ее режиссер-директор, – я только что видел Евгению Дмитриевну, она контролирует погрузку костюмов, декораций и реквизита…

– Не думал, что это женское занятие, – услышала у себя за спиной Маргарита, все еще высматривая бабушку в окно.

Не веря своим ушам, она медленно обернулась, а через минуту уже висела, визжа от счастья, на шее у невысокого человека в очках, который даже не успел переступить порог купе. Выбитая из рук Александра Васильевича газета валялась на полу. И около нее остановился, переминаясь с лапки на лапку, пекинес.

– Георгий! – радостно заорала девочка.

– Провожающих просим покинуть купе! – пробасил явившийся на шум проводник с огромными усами.

– Мы не провожающие, – весело успокоил его Че (а невысокий человек в очках был именно он). – Мы самые что ни на есть настоящие пассажиры.

– И собачка ваша? – недоверчиво шевельнул усами проводник.

– Наша, – ответила за Че подошедшая к купе Корица, – и принесите нам чая, любезный, как только поезд тронется.

Бабушка выглядела немного запыхавшейся, но вполне счастливой. Ее темно-рыжие волосы, уложенные утром в прическу-ракушку, слегка растрепались.

– А об этих попутчиках меня никто не предупредил, – немного обиженно сказал Александр Васильевич, когда поезд тронулся, и все расселись на нижних полках.

– Неожиданности делают жизнь ярче! – отозвался Че.

– Спорный вопрос, – урезонила его Корица, и Чертополох, смутившись под ее внимательным взглядом, принялся сосредоточенно рыться в своем потрепанном саквояже. Там что-то бренчало и звякало. Маргарита, уже хорошо знакомая со «штучками Че», даже подумала, что она, как девочка из английской сказки «Алиса в стране чудес», вполне может провалиться в другой мир, если заберется в этот саквояж с ногами. По размеру он почти подходил.

– Не думаю, Марго, что это так, хотя… – вслух отозвался на ее мысли Чертополох.

Тут Александр Васильевич, который немного раздраженно и очень внимательно наблюдал за происходящим, сказал:

– Простите, но девочка ничего не говорила! А ваш саквояж впору сдать к нам в театр на реквизит, ему самое место в исторических пьесах.

Маргарита только улыбнулась и погладила пекинеса, который примостился у нее на коленях.

– Знаешь, Саша, – ласково сказала Корица, – давайте накроем на стол и устроим, – она взглянула на маленькие золотые часики на своем запястье, – праздничный ужин. Я тебя познакомлю поближе со своими друзьями, раз уж ты попал в нашу компанию.

– Это кто еще в чью компанию попал, – пробурчал режиссер-директор, – лично я еду со своим театром на гастроли, и ты, Евгения, наш костюмер…

На этих словах проводник с видом фокусника внес в купе четыре дымящихся стакана в подстаканниках.

Глава четвертая

– для режиссера-директора очень непростая

Иногда кажется, что люди только ради того и садятся в поезд, чтобы перекусить, мечтательно глядя, как проплывают за окном незнакомые пейзажи. Пока за стеклом мелькали только сосны. Иногда взблескивала и быстро пропадала озерная гладь да радовали глаз заросшие цветами прогалины-опушки. Солнце, клонившееся к закату, то появлялось, то пропадало за кромкой леса.

Корица достала еще теплую, аппетитно обсыпанную укропом картошку, вареные яйца, нарезала помидоры, огурцы и большой желтый лимон.

Пекинес делал вид, что дремлет. Че по-прежнему что-то искал в саквояже и так гремел его содержимым, что можно было подумать, будто там, в саквояже, с размахом ведутся дорожные работы. Александр Васильевич, сняв пиджак со значком и аккуратно расправив его на плечиках, нервно помешивал ложечкой чай. И Маргарита подумала, что совсем не обязательно уметь читать мысли, как умели это Че или Георгий, чтобы понять – до чего же раздражают режиссера-директора незваные попутчики!

А тот и вправду размышлял о том, что особенно его нервирует вот этот – очкастый и востроносый. Ведь предполагалось, что до Новороссийска в купе тихо-мирно поедут только три человека: Евгения, Маргарита и он, Александр Васильевич. Кстати, еще нужно выяснить, что это за собачка, и есть ли у нее необходимые справки. На этой мысли режиссера-директора Георгий приподнял ухо и, открыв глаза, потянулся. «И потом, – подняв ложкой в стакане настоящий водоворот, сосредоточенно продолжал размышлять Александр Васильевич, – я собирался поговорить с Евгенией об одной важной вещи, в городской суете это было не совсем уместно, а в поезде, наедине…»

Тут уже Че оторвался от своего саквояжа и, поправив круглые очки, внимательно поглядел на недовольного режиссера-директора. Он даже собрался что-то сказать, но сдержался и молча поставил на стол фляжку, обтянутую потертой кожей.

– Это еще что? – удивленно подняла брови Корица.

– «Состав № 3», – не моргнув глазом, отрапортовал Че, – Александру Васильевичу нужно добавить в чай всего две ложки. Очень смягчает столкновение с действительностью!

– Я думаю, не стоит, – начал было режиссер-директор, но Корица сама ловко открутила пробку и булькнула чуть-чуть коричневой жидкости ему в стакан.

– А теперь, – сказала она, когда Александр Васильевич, недовольно морщась, сделал первый глоток, – давайте знакомиться заново. Помнишь, Саша, тот спектакль в ноябре, который ставили заезжие специалисты?

– Когда они не смогли рассчитать пиротехнический эффект и все закончилось большим пожаром? – уточнил Александр Васильевич, уже с большим удовольствием отхлебывая чай, сдобренный снадобьем Че.

Маргарита и Чертополох переглянулись, а Че заговорщицки подмигнул девочке.

– И когда мы едва не попали в кабалу к спонсору проекта Афелии Блюм и всю труппу скосил какой-то странный грипп? – продолжал режиссер-директор, делая еще один глоток, гораздо больше предыдущего.